Марина Добрынина - Империя под угрозой. Для служебного пользования

• Название: Империя под угрозой. Для служебного пользования
• Автор: Марина Добрынина
• Жанр: Фэнтези

Если Родина обучила тебя, призвала, если тебе нравится твоя работа, если ты искренне считаешь, что ты нужен, разве ты можешь изменить? А ведь можешь…

---

Лимит терпения исчерпан. Дожидаюсь, пока у Юлиана закончится совещание, прошу Мегеру доложить о моем появлении.

— Вы не уехали? — лениво, не отрывая головы от монитора, а лишь скашивая в мою сторону взгляд, спрашивает начальник, только я переступаю порог его кабинета.

Отмечаю появление на стене портрета какого-то неизвестного мне деятеля, делаю глубокий вдох.

— Юлиан Витальевич, — говорю, — я хочу с Вами серьезно поговорить.

— Угу, — отвечает, — Я Вас слушаю.

— Я вернулась, — брякаю первое, что приходит мне в голову, — потому что кто-то пытался меня убить.

Что-то не вижу я негодования на его лице. Я и лица-то его до сих пор не вижу. Что он там делает? В игрушки что ли играет?

— Да? — отвечает, — а Вы уверены?

— Уверена, — говорю, — Вам и Владимир может подтвердить, водитель Ваш. И это не первая попытка. Я, вообще, последнее время чувствую какой-то нездоровый интерес к своей особе.

— И в чем же он проявляется?

— Ну, люди как-то нервно реагируют на мое появление, плакат вот мне на дверь подъезда приклеили, снежками недавно обкидали…

Говорю и сама же вслушиваюсь. Как-то звучит это все по-идиотски. Вижу, шеф мой тоже это понимает.

— Какой плакат? — интересуется.

— А с надписью "Смерть Мастерам", я его уже ребятам на экспертизу оттащила. Вы пригласите Вовчика-то, пусть он сам Вам расскажет, почему мы вернулись.

Усаживаюсь и жду Вовчика. Появляется, на лице — смущение.

— Владимир Николаевич, — интересуется шеф, косясь периодически на экран, — что произошло, почему Вы вернулись в Управление?

Вовчик кидает в мою сторону виноватый взгляд и пожимает плечами.

— Майя Алексеевна сказала «возвращаемся», вот мы и вернулись.

— Что-то случилось, пока вы ехали?

— Не знаю, — бормочет Вовчик.

— Ну Вы что-нибудь необычное заметили?

— Ну… я за дорогой следил.

Вот это да, думаю, а ведь и в самом деле мог не заметить. Ну, подумаешь, машина нас обогнала.

— Чудак какой-то в нас чуть не врезался только, — продолжает Вовчик, — но это уже когда мы разворачивались. А так все, как обычно. Может, Майя Алексеевна что углядела. Я не знаю.

Владимир с разрешения шефа удаляется, а я сижу, что называется, обтекаю.

— Так в чем дело? — интересуется Четвертаков, — может, Вы объясните, что произошло.

Попытка не пытка, можно и объяснить.

— Я почувствовала направленный на меня умысел…

Стоп, он же не Мастер. Он точно не поймет, что умысел ощущается так же, как само действие. Вижу его непроницаемую физиономию, и, наконец, до меня доходит, что я напрасно теряю время.

— Извините, — произношу со вздохом, и встаю, — за то, что заняла Ваше время.

И направляюсь к выходу, с трудом переставляя ноги.

— Майя, — говорит начальник мне вслед, — не стоит так переживать. Я понимаю, волнения, Мастера сейчас непопулярны. Но это же не значит, что кто-то непременно решил Вас… убить. Возьмите пару дней, отдохните…

Заподозренная напоследок в паникерстве, гордо удаляюсь. Надо же! Мастера ныне непопулярны! Потрясающей глубины вывод!

Впрочем, имеется и повод для радости. А именно — возможность обратиться напрямую к моему последнему Учителю. И повод имеется — Гильдия Мастеров в опасности.

У Учителя дома, как я помню, видеофон, а у меня нет. Хочу его увидеть, именно увидеть, а не только пообщаться, и потому решаю рискнуть здоровьем и выбраться на улицу до телеграфа. В нужное время сижу в помещении телеграфа и трясусь. Во-первых, зябко как-то перед разговором, во-вторых, поймала на себе несколько не очень доброжелательно настроенных взглядов. Я в форме СИ, надеюсь, хоть это оградит от посягательств мою драгоценную особу. Вот, вызывают. Дрожа, усаживаюсь перед экраном, и сердце замирает. Вот он, Евгений Павлович. Лицо у него усталое, постаревшее отчего-то, хотя мы виделись каких-то полгода назад, глаза покраснели.

Глядит на меня хмуро. Я расстраиваюсь.

Голос его сух, но, по крайней мере, узнал.

— В чем дело, Майя?

Морда моя сама собой расплывается в умильной улыбке.

— Здравствуйте, Евгений Павлович!

— Да, в чем дело? Говори быстрее, у нас есть две минуты.

Собираюсь.

— Мастера в городе не чувствуют себя в безопасности. На меня было совершено покушение. Инквизиция меры принимать не собирается. Я считаю, это какая-то широкая акция, направленная против Мастеров. Чем это спровоцировано — не знаю.

Говорю, и взгляд мой невольно раз за разом обегает знакомое лицо. Как все-таки приятно!

— Продолжай, — требует Стылов.

— Я считаю, что подобная ситуация сложилась не только в моем округе. Боюсь, что события затронули всю Империю. Считаю своим долгом поставить в известность Гильдию.

Учитель вздыхает, глаза у него какие-то тусклые.

— И ради этого ты оторвала меня от дел?

Вот это да, всякого я ожидала, но чтобы вот так вот сразу и мордой в грязь? Нехорошо.

— Я полагаю…

— Все могут полагать! Ты предоставь мне конкретные факты! А пока фактов у тебя не будет, нам и разговаривать не о чем!

Он кидает трубку, но раздражение его какое-то неуверенное. А я сижу перед экраном и моргаю. Часто-часто, поскольку на иные действия я сейчас не способна.

— Простите! — слышу, — простите, Ваше время закончено, Вы не могли бы освободить кабину?

— Да, — бормочу, — конечно.

Вот так разговор. Я в глубочайше растерянности. Мне всегда казалось, что уж на помощь Гильдии я в случае чего могу рассчитывать. Оказывается — ошибалась. Факты… Хорошо, найду я им эти факты.

По дороге домой понимаю, что не рассчитала время. Темнеет. Стараюсь не прятаться, поскольку это привлекает внимание и вызывает подозрения, но и глаза мозолить не следует. Иду себе тихо, ступаю осторожно, благо каблуки на сапогах невысокие. Я, конечно, не кричала на площадях города о том, что я Мастер, но и не скрывала данный факт. Знакомых — хороших и не очень — у меня полно. Информация по городу расходится моментально. Мастера же нынче в Империи непопулярны, как сказал Юлиан Витальевич. И не имеет значения, есть у меня факты, подтверждающие это, или пока нет.

До дома осталось пара кварталов. Периодически, но не часто, сканирую местность. Широкоохватное сканирование отнимает силы и рассеивает внимание. При злоупотреблении можно не успеть среагировать в нужный момент. Предвижу неприятности. Вокруг темно. Фонари не светят, подозрительно. Стоп. Впереди справа — агрессия. Объект — я. За мной — то же самое. Удерживаю себя от желания обернуться, поскольку понимаю: за мной идут. Бежать небезопасно. Надеюсь на мирное разрешение проблемы.

Дверь подъезда одного из домов с правой стороны открывается. Появившиеся там парни тоже против меня. Вздыхаю: я должна уйти, не время для геройских подвигов. Вопрос: как. Круг сужается. Я понимаю это по тому, как густеет воздух вокруг.

Пора остановиться. В голову назойливо лезет сводка новостей о погибших Мастерах в Липецке. Завтра и я стану героиней подобного репортажа. В окружающей темноте не видно глаз. Эх, была бы я шестеркой! Подожду, пока подойдут ближе.

Сзади кто-то быстро приближается. Шаг его уверен. Агрессия не ощущается. Вернее, есть, но направленность у нее другая. Что-то тревожит меня в этом таинственном субъекте. Пожалуй, я понимаю, что именно — он Мастер. Рассмотреть отпечаток — времени нет. Бедняга пришел сюда себе на погибель. Что же, новая сводка будет ближе к событиям в Липецке.

Люди выступают отчетливее. Они все ближе. Вижу мужчин, женщин, детей. Они наступают со всех сторон, молча, держа перед собой кресты и колья. Будто не на Мастера идут, а на графа Дракулу, как минимум. Даже льстит. Выбираю объекты для атаки.

— Майя! — слышу за плечом. Голос знаком. Оборачиваюсь.

— Ланкович, — шиплю, — черт возьми, что ты здесь делаешь? Почему я опять не могу тебя прочитать?

— Не сейчас, — отвечает, — как думаешь, резонанс получится? Пусть слабенький.

А кто его знает? Люди все ближе. Понимаю, врозь не справиться. Допустим, трех-четырех удастся уложить, остальные все равно задавят.

— Майя! — говорит Ланкович, — быстро возьми меня за руки, смотри на меня.

Что же, попытка не пытка. Вкладываю свои ладони в его и ощущаю пульсацию силы в кончиках пальцев. Пытаюсь сразу войти в контакт и, как следовало ожидать, не выходит.

— Я сам пройду, — шепчет он, — я все помню, ты только настройся.

И я покорно открываюсь. Чувствую скольжение по моему сознанию, и чувство это для мною подзабытое, даже приятно. Контакт. Начинаем транслировать, сначала слабо, потом все сильнее. Сила проходит по позвоночнику и распыляется, вырываясь в воздух.

— Слабее, — передает Ланкович, — слабее, не то ты убьешь их.

Да, конечно. Когда выходим, видим людей, лежащих на асфальте в живописных и не очень позах. Надеюсь, они живы. Хотя, кто знает? Проверять не хочется, хочется упасть и уснуть. Я бы, пожалуй, это и сделала, если бы не Ланкович, который сам, едва держась на ногах, тянет меня прочь отсюда. Добираемся до моей квартиры без приключений. Закрываю дверь на все замки, не забыв и маленький крючочек сверху, опускаю жалюзи и выключаю свет. Страшно. Что-то говорит о том, что граждане нашего вполне благополучного городка решили промышлять Мастерами.