Николай Мещанкин - Одержимый

• Название: Одержимый
• Автор: Николай Мещанкин
• Издательство: Армада, Альфа-книга
• Жанр: Фэнтези
• ISBN: 5-93556-154-9

Как призрачна зыбкая грань между ничтожным существованием и величием! Вчера еще безродный школяр, гонимый и презираемый, прихотью Фатума и собственной дерзостной волей становится вдруг бароном и Главным имперским колдуном. Но положение это не приносит ни покоя, ни счастья. Барон оказывается объектом дворцовых интриг, мишенью в подспудно кипящей, грозной магической войне. Приходиться бежать в другой мир и начать все сначала. Так у варварских племен, окруженных цепью враждебных государств, появляется Гунга — оживший бог, могучий маг, столп роковой веры в великое будущее, путь к которому пролегает через вселенскую войну. Как призрачна зыбкая грань между ничтожным существованием и величием! Вчера еще безродный школяр, гонимый и презираемый, прихотью Фатума и собственной дерзостной волей становится вдруг бароном и Главным имперским колдуном. Но положение это не приносит ни покоя, ни счастья. Барон оказывается объектом дворцовых интриг, мишенью в подспудно кипящей, грозной магической войне. Приходиться бежать в другой мир и начать все сначала. Так у варварских племен, окруженных цепью враждебных государств, появляется Гунга — оживший бог, могучий маг, столп роковой веры в великое будущее, путь к которому пролегает через вселенскую войну.

Но, чтобы быть богом, барону приходиться соединиться с беспощадной и необоримой силой Смерти, воплощением которой является Гунга. Ничто, кажется, не может нарушить это единство — даже возвращение в свой мир и корона Империи. Голод Смерти и ненависть переполняют барона. И все-таки… Адская связь сокрушается обыкновенной и прекрасной человеческой любовью…

Но, чтобы быть богом, барону приходиться соединиться с беспощадной и необоримой силой Смерти, воплощением которой является Гунга. Ничто, кажется, не может нарушить это единство — даже возвращение в свой мир и корона Империи. Голод Смерти и ненависть переполняют барона. И все-таки… Адская связь сокрушается обыкновенной и прекрасной человеческой любовью…

---

— А-ах, вот оно что, — медленно протянул Крайт. — Вот оно что. Я смотрю, у тебя разговорчивые воины, а, джаху Кен? Очень разговорчивые. — Крайт говорил почти ласково. — И приходит мне в голову знаешь что? — Крайт странным образом сложил ладони, сжал. Кен вдруг почувствовал нарастающее давление на грудь. Что джаху не справляется. А если джаху не справляется, значит, его пора менять. Ты следишь за моей мыслью?

Кен всхлипнул. Воздух становился все более тяжелым, тягучим, словно смола. Он застревал в горле, требовались невероятные усилия, чтобы протолкнуть в легкие хоть чуть-чуть.

— А Рон в последнее время совсем молодцом стал, — задумчиво продолжал Крайт. — Прямо не узнать Очень толковый Как ты думаешь, если его джаху назначить, справится?

— Нет! — Кен схватился за горевшее огнем горло. Воздух был уже совсем свинцовым, перед глазами поплыли красные круги.

— Нет? — Крайт удивленно поднял брови. — А по-моему, справится. Вспомни, операцию с нобилем провел просто идеально. Дать ему шанс…

— Простите. — На этот хрип ушел последний оставшийся в легких у Кена воздух. Мир поплыл, отдаляясь, скрываясь за туманной дымкой.

— Простить? Но за что?

Кен хрипло вдохнул. Давление немного ослабло, позволяя с трудом дышать.

— Я… Я… — Кен схватился за стул. В голове стоял гул, к горлу подкатилторький комок. — Я ошибся…

— Нет, ты поступил правильно. — Крайт покачал головой. — У тебя были проблемы со своими воинами, и ты приехал рассказать мне о них. Или нет? Может, ты согласен со своими разговорчивыми воинами?

— Нет.

— Что — нет? Не для этого? Я тебя не понимаю. — Крайт прошел к заваленному бумагами столу, сел в кресло, закинул ногу на ногу. — Что с тобой, Кен? Тебе нехорошо?

— Нет, я не согласен! — Кен постарался собраться с силами, прогнать туман в голове. — У меня нет проблем с воинами. Простите, Гунга Крайт.

— Ну как же нет? А как же эти, которые говорят? — Крайт сидел, покачивая ногой, и рассматривал Кена. И глаза, холодные, опасные, словно у змеи.

— Они не будут говорить.

— Не будут? Ты уверен? — Крайт поморщил лоб, мечтательно глядя в пространство, вдруг сосредоточился, поджал губы.

Кен почувствовал, что воздух снова густеет

— Уверен! — Кен часто закивал. — Я смогу. Я с ними разберусь

— Хорошо. Я верю в тебя. — Крайт улыбнулся. Кен, несмотря на саднящую боль в груди, тоже попытался улыбнуться.

— Передай воинам. — Крайт посерьезнел. — Скоро придет наш час. Я не собираюсь отсиживаться здесь. Надо продержаться еще немного, и у кифтян земля будет гореть под ногами. И пусть тогда воины вспомнят то, что творили кифтяне на нашей земле. Запомнил?

— Да! — Крайт отсалютовал.

— Иди.

* * *

Крайт посмотрел на закрывающуюся за Кеном дверь, усмехнулся. Надо же, растет волчонок. Только оставь без присмотра — сразу зубы начинает показывать. Придется за ним следить, и повнимательнее.

Крайт взъерошил волосы. Да, но Кен еще ничего. Совет вождей — вот где настоящее змеиное гнездо. Без заговоров жить не могут. Последнее время, правда, вроде бы поутихли, но это лишь усиливало подозрения. Конечно, он постарался занять вождей заботой о беженцах, лесопилками, шахтами, каменоломнями, и многих это как будто бы даже заинтересовало, но не может же быть, чтобы всех? Или они прознали о многочисленных талантах его ночных друзей?

Крайт посмотрел на кипы ожидающих его бумаг, вздохнул. Шпионы, доносы, интриги. Это все больше и больше походило на Империю, словно она проникла сюда вслед за ним… Неужели такова на деле та самая свобода, которой он не мог нарадоваться, попав в этот мир? Плюнуть на все, бросить ко всем демонам, уехать… С Йолей…

Крайт скрипнул зубами. Нет! Опять Йоля! Ее образ преследовал Крайта, словно наваждение. Крайт приказывал себе не думать о ней, он отослал Йолю подальше от себя — командовать колдунами у Ооринго, и все равно каждую ночь… Шелк ее волос, нежная плавность изгибов… Нет! Нельзя! Это была привязанность, это была страсть, словно болезнь, разъедавшая столько лет формировавшуюся броню его чувств. А стоит ей дать трещину, и он станет слабым, станет уязвимым, появится способ принуждать его, давить. Все существо, весь жизненный опыт Крайта восставал против такой возможности. А значит, нельзя подпускать Йолю, нельзя позволить ей проникнуть сквозь ограждавшую его раковину. И все-таки назло всем доводам рассудка где-то глубоко внутри сидел червячок, ехидный и пронырливый, медленно подтачивающий его убежденность, толкающий на безрассудства. Ведь разве… Хватит!

Крайт потряс ушибленной ладонью. Хватит. Делами надо заниматься. Крайт двинул было к себе пачку бумаг, но тут же остановился. Как же, как же, совсем он забыл, у него же еще один посетитель.

— И долго я буду ждать?

— Не хотел вам мешать. — Из темного угла выступила фигура. — Непослушный мальчик?

— Что-то я не помню, чтобы разрешал вам подслушивать.

— Я не подслушивал. — Натуанин придвинулся на шаг, подойдя к самому краю освещенного свечой пространства.

— Да ну? — Крайт откинулся на спинку. — А что же ты тогда делал?

— Охранял. Мальчик показался мне агрессивным.

— Ты что, думаешь, мне нужна ваша охрана? — саркастически спросил Крайт. Неужели он проглядел появление натуанина? — Думаешь, я сам не могу справиться?

Натуанин неопределенно присвистнул.

— Ладно. Что с Хрустальными Пещерами? Были там?

— Нет. Нам запрещено. Брат в Пути чуть не перестал существовать, пытаясь приблизиться к ним. — В голосе натуанина послышалось то ли осуждение, то ли удовлетворение.

— Ясно. — Крайт вздохнул. Значит, придется в пустыню идти самому. Другого способа избавиться от Гунги не виделось. Кукла с его жизненными соками, сделанная по рецепту натуан, похоже, была лишь временным решением.

Крайт чувствовал, как словно за тончайшей перегородкой клокочет, рвется голод и ненависть, и перегородка гнется, раскачивается. Казалось, еще немного, и она лопнет, и вся накопленная Гунгой темная мощь рухнет на него, растворит, погрузив в водоворот безумия.

— Какие еще новости?

— Мы потеряли еще один отряд за рекой.

— Что? Опять?! — Крайт привстал. — Вы, ночные, вы чем там занимаетесь? Вы думаете, я ничего с вами сделать не могу?! Еще один отряд, и вы начнете по одному переставать существовать! Думаете, не сделаю?!

— Простите, мастер! — Натуанин опустился на колено. — Мы можем предупредить, но не остановить. И день — не наше время.

— Как это произошло? — уже спокойней спросил Крайт.

— Они гнались за обозом и слишком далеко выскочили на редколесье. А там сотня кирасир с двумя магами. Не успели уйти.

— Кто командовал отрядом?

— Евина.

Смутный образ некрасивой мужиковатой девушки, слишком резкой и нервной для хорошего колдуна. Крайт почувствовал облегчение. Не Йоля. Но Йоля же не ходит за реку с отрядами. Хотя по эту сторону теперь тоже небезопасно, теперь там Белые Братья. Может, вызвать ее сюда?… О демоны, опять!

— Оба мага тяжело ранены. Крайт поджал губы. Вот тебе и слишком нервная для хорошего колдуна.

— Мы могли бы этой ночью…

— Нет! — Крайт резко хлопнул ладонью по ноге. — Я уже говорил — только ради спасения.

Натуанин кивнул, повинуясь, однако выразил свое неудовольствие.

— Приглядывайте заодно за Кеном. И за Роном тоже.

— Мы их уже охраняем. — Натуанин блеснул глазами.

— А я говорю — приглядывайте. Понятно? Натуанин снова кивнул.

— Так. — Крайт потер висок. — Что еще?

— Кифт выводит отсюда часть войск. Похоже, они планируют нападение. На кого — еще не ясно. Нагир снова поднял портовые таможенные пошлины. Купеческая Палата Сардиса в ярости.

— Передай… Кто там у нас в Сардисе, Вотан? Передай Вотану, пусть организует уличные беспорядки. Поддержка народа, так сказать. Долой Нагир, что-нибудь в этом роде. Что еще?

— В Вальпии балы. Принцесса-наследница поменяла любовника.

— А что с оружием?

— Мы поговорили с людьми, указанными Джукой. Проблем не будет.

— Смотри, а то у меня воины скоро взбунтуются. Если с караваном что-то случится, головой ответишь.

— Ничего не случится. — Губы натуанина растянулись в зловещей улыбке. — Мы были очень убедительными. И мы проследим.

— Верю. — Крайт усмехнулся. Его натуане умели быть страшными. — Слушай, а как тебя зовут? Все хотел тебя спросить, да забывал.

— Раньше это было не важно, а сейчас не имеет смысла. — В голосе натуанина прозвучала нотка тоски.

— Это почему?

— А мастер не знает? — Натуанин, похоже, удивился, посмотрел на Крайта, пожал плечами. — Мы, вышедшие на Путь, стали единым целым. Разговаривая со мной, ты говоришь со всеми.

Крайт с трудом удержал выражение безразличия на лице. Вот это новость. О таком слиянии он слышал впервые. Интересно, знали ли о нем жрецы Некротоса?