Андре Нортон - Призрачный город

• Название: Призрачный город
• Автор: Андре Нортон
• Издательство: ФЕЯ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1992
• ISBN: 5-86740-015-8

В книгу известной американской писательницы-фантастки вошли произведения из серии «Мир ведьм», написанный в жанре фэнтэзи.

---

АНДРЕ НОРТОН ВЕДЬМЫ ИЗ ЭСТКАРПА

От издателя

Отнюдь не тайна, что широко известный и популярный автор почти ста приключенческих, научно-фантастических, фантастических романов и сборников рассказов, который пишет под псевдонимом Андре Нортон, на самом деле бывшая библиотекарь из Кливленда (штат Огайо), чье имя Элис Мэри Нортон.

Мисс Нортон родилась в 1912 году. В двадцать лет она переступила порог детской библиотеки в качестве библиотекаря и двадцать лет отдала этому благородному труду. За эти годы ей довелось работать не только в юношеских библиотеках, но и в Библиотеке Конгресса США.

Свой первый роман мисс Нортон написала в 22 года, он назывался «Принц приказывает» и был опубликован в 1934 году. С тех пор из-под пера писательницы один за другим выходят юношеские романы — приключенческие и исторические, фантастические и реалистические, а также вестерны, повести о пиратах и о Гражданской войне в США и даже детективный роман.

В 1947 году увидел свет первый научно-фантастический рассказ Андре Нортон — «Люди кратера». Считается, что он положил начало ее увлечению этим жанром. Среди множества произведений тех лет особое признание читателей и внимание критики завоевал роман «Рассвет: 2250 н. э.»

В 50-е годы мисс Нортон приступает к серии научно-фантастических романов о приключениях команды межзвездного корабля «Королева Солнца». Это блистательный по взлету авторской фантазии и литературному воплощению цикл. Он состоит из книг «Саргассы в космосе» (1955), «Зачумленный корабль» (1956), «Планета Буду» (1959), «Галактический почтовый…» (1969).

Однако особую популярность писательнице принесли романы о Мире ведьм. Книги этого цикла — лучшие произведения мисс Нортон. Они написаны рукой зрелого мастера; их персонажи выписаны тщательнее и, если можно так выразиться, они «взрослее», чем герои других произведений Андре Нортон. Это романы «Мир ведьм» (1963), «Паутина Мира ведьм» (1964), «Год Единорога» (1965), «Трое против Мира ведьм» (1965), «Колдун из Мира ведьм» (1967), «Волшебница из Мира ведьм» (1968), «Мир ведьм-7» (1972), «Кристальный грифон» (1972) и, наконец, «Мир ведьм-9» (1974).

«Мир ведьм» ввел мисс Нортон в Гильдию Меченосцев и Колдунов Америки — клуб американских писателей, работающих в жанре «фэнтэзи», и долгое время она оставалась там единственной колдуньей и меченосицей.

В 70–80-е годы писательница практически почти ежегодно выпускает по роману, это главным образом «фэнтэзи». Среди них наиболее любопытны «Поиски предтеч», «Зеркало Мерлина», «Магия зеленой лаванды».

Творчество мисс Нортон было отмечено многими престижными литературными премиями — премией Гендельфа, призом Жюля Верна, в 1983 году она стала Великим магистром премии «Небьюла»

Сегодня мисс Нортон живет в Мейтленде (штат Флорида), где продолжает упорно трудиться Это седовласая женщина без возраста, с неизменной приветливой улыбкой, преисполненная энергии и энтузиазма.

Чтобы в рамках одного тома дать наиболее полное представление о сериале «Мир ведьм», в настоящую книгу включены роман «Ведьмы из Эсткарпа» (так назван перевод первой книги «Мира ведьм») и повести «Драконья чаша», «Кузнец видений» и «Янтарь из Крейса» (они составили книгу «Мир ведьм-7»), а также наполненное особой поэтичностью сказание «Лягушки Гиблого дола»

Приятных вам встреч с героями, рожденными неуемной фантазией писательницы.

ВЕДЬМЫ ИЗ ЭСТКАРПА

Перевод Ю.Соколова

I СУЛКАРСКИЕ СОБЫТИЯ

1. Погибельное сиденье

Косой дождь сек замусоренную улицу, смывая грязь с темных стен, вкус сажи с металлом ощущался во рту высокого худощавого мужчины, что размашисто вышагивал вдоль домов, не отрывая прищуренных глаз от дверей и уходящих в стороны улиц.

Саймон Трегарт вышел с вокзала два, а может, и три часа назад. Он уже не следил за временем. Оно теперь ровно ничего не значило для него… Идти было некуда. Преследуемый, бегущий, затравленный… Нет, уж затравленным-то он не был. Он и не думал прятаться и шел открыто, готовый к бою, с гордо поднятой головой, расправив плечи.

Он бежал тогда, в те первые отчаянные дни, когда у него еще оставалась тень надежды и с какой-то звериной хитростью петлял, скрывая и пряча следы всеми известными ему способами и уловками… Тогда он еще считал часы и минуты. А теперь он просто шел и будет идти так, пока из-за какой-нибудь двери или из темного переулка не шагнет ему навстречу смерть. Но и тогда он умрет, огрызаясь, оскалив клыки. Правая ладонь во влажном кармане промокшего пальто поглаживала оружие: гладкий, увесистый, смертоносный пистолет, он словно прирастал в нужный момент к его шершавой ладони.

Кричащие желтые и красные неоновые огни плясали в лужах на мостовой. Все знакомство его с этим городом ограничивалось парой гостиниц, горсткой ресторанов, магазинами, словом, всем, что можно увидеть в городе за два—три случайных визита, да еще разделенных дюжиной лет. Он должен был идти по улице, необходимость гнала его вперед, он был уверен, что конец и ему и всей травле придет ночью или к утру.

Саймон понимал, что устает — без сна, постоянно настороже, все вперед и вперед. Он остановился перед освещенной дверью, с вывески над нею текло. Швейцар отворил сразу, промокший скиталец молча принял вежливое приглашение, и его охватило тепло и аромат пищи.

Похоже, непогода начинала тревожить владельцев, должно быть, поэтому к нему так быстро подошел метрдотель. Или причиной тому явился его респектабельный костюм, прикрытый от непогоды промокшим пальто, а может быть, легкое, но заметное высокомерие — понятное у человека, который командовал людьми и которому повиновались с охотой, обеспечило ему удобный стол и внимательного официанта.

Сухо усмехнувшись, Саймон в полглаза пробежал меню, отдавая должное некоторой комичности ситуации. Приговоренный к смерти имеет право плотно пообедать. Отражение в круглом полированном боку сахарницы улыбнулось ему в ответ. Удлиненное тонкое лицо, морщинки в уголках глаз, глубокие борозды у рта. Лицо загорелое, обветренное, словно не имеющее возраста. Таким он был уже в двадцать пять и таким же остался бы до шестидесяти.

Ел Трегарт медленно, наслаждаясь каждым глотком, чтобы спокойный уют зала и тщательно выбранное вино сняли напряжение, пусть не с нервов и разума, а хотя бы с тела. Он и не думал храбриться. Ему теперь крышка, он знал это… и вынужден был примириться с грядущим концом.

— Пардон…

Выдержки его хватило, чтобы поднести ко рту кусок подрумяненного мяса. Только веко дрогнуло, ослушавшись железной воли Саймона. Он проглотил и ответил ровным голосом:

— Да?

Человек, вежливо склонивший голову у стола, мог быть биржевым маклером, адвокатом, врачом. Его внешний вид вселял в окружающих чувство уверенности. Не такого ожидал Саймон, слишком респектабельным, корректным, слишком вежливым он был, чтобы стать смертью. Впрочем, организации служили люди из разных слоев общества.

— Полковник Саймон Трегарт, полагаю?

Саймон разломил сдобу пополам и намазал маслом.

— Просто Саймон Трегарт, не полковник, — поправил он и сделал контрвыпад: — Вы прекрасно знаете это.

Его собеседник как будто несколько удивился, а потом лицо его озарила ровная успокаивающая профессиональная улыбка.

— Какая бестактность с моей стороны, Трегарт. Впрочем, должен прямо предупредить вас — я не из этой вашей организации. Напротив, если вы позволите, я ваш друг. Разрешите представиться. Я — доктор Джордже Петрониус. И предлагаю вам свои услуги, и следует добавить, предложение мое весьма серьезно…

Саймон заморгал. Он уже решил, что оставшийся ему клочок будущего точно отмерен, и на подобную встречу уже не рассчитывал. И впервые за эти горькие дни почувствовал он, как в душе шевельнулось нечто родственное надежде.

Ему даже в голову не пришло усомниться в имени, которым назвался этот небольшого роста человечек, внимательно разглядывавший его теперь сквозь курьезно толстые линзы очков, заключенные в столь массивную оправу, что казалось, будто на Петрониусе полумаска какого-нибудь там восемнадцатого столетия. Имя доктора Джорджа Петрониуса было широко известно в тех, так сказать, «кругах», где среди алчности и насилия Трегарт прожил последние годы. Если ты понимал, что спекся, но был еще при деньгах, надо было идти к Петрониусу. Тех, кто обращался к нему, не находил никто — ни закон, ни месть соучастников.

— Сэмми уже в городе, — продолжал с легким акцентом этот человек.