Пол Андерсон - ЩИТ. Сборник научно-фантастической прозы

• Название: ЩИТ. Сборник научно-фантастической прозы
• Автор: Пол Андерсон
• Издательство: Редакционно-издательское предприятие «Библиотека «Звезды»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1992
• ISBN: 5-7183-0048-8

В сборник вошли произведения двух всемирно известных американских писателей-фантастов — Пола Андерсона: «Щит», «Люди ветра» и Эдмонда Гамильтона: «Звездный молот».

---

Но нужно время, чтобы устроить встречу с президентом. Да и один разговор мало что даст. Единственное, на что можно надеяться при первой встрече, так это что президент заинтересуется и согласится, чтобы ему продемонстрировали действие прибора. Но сделать это надо в тайне от Маркуса. Если Маркус узнает о встрече, то тебя придется убить, а генератор уничтожить. Ты это понимаешь? Значит, встреча должна быть проведена в глубокой тайне. А затем снова потребуется время, чтобы президент мог подготовить общественность, политическую арену к выступлению против Маркуса. На это время вам нужно подыскать надежное убежище.

Раньше Ян легко бы справился с этим, но сейчас, к сожалению, мы живем на виду и не имеем нужных контактов. Я во всем доверяю своим служащим, но не уверен, что они способны выиграть в игре с копами. Если бы у нас была хотя бы неделя, мы бы нашли вам убежище, но у нас нет даже нескольких дней. Вы не должны оставаться здесь даже на час дольше, чем необходимо. Твои предположения, Пит, относительно СБ оправдались. Я получил сведения из Вашингтона. Сейчас они бросили все свои силы на борьбу с китайским подпольем, однако как только спадет напряжение, они тут же вернутся к тебе и прибору. И я думаю, это произойдет скоро.

Так вот, проанализировав ситуацию, считаю, что нам следует обратиться к эгалитарианцам. Это тоже риск, но наименьший из всех возможных.

— Кто они? — спросил Коскинен. — Я слышал это название, но не более того.

— Буду краток. Это идеалистическое движение, члены которого хотят, чтобы Протекторат превратился в справедливое мировое правительство. Идея сама по себе не противоречит закону, хотя Маркус объявил их мягкотелыми идиотами, состоящими на службе у иностранных государств. Правда, никаких мер против них не было принято, да это и не требовалось. Эгалитарианцы организуют клубы, митинги, дискуссии и рекламируют своих кандидатов в правительство. И они таки имеют какое-то значение в общественной жизни, но только потому, что многие интеллектуалы разделяют их убеждения.

— Все это звучит малообещающе для нас, — заметила Вивьен. — Все те эгалитарианцы, с которыми я встречалась в прошлом, были всего лишь милые старые леди… обоих полов.

Абрамс рассмеялся.

— Верно. Но не совсем. Есть и такие, кто требует немедленных действий. И они не говорят милым старым леди о своих планах.

— Каких действий?

— Если бы я мог рассказать, это означало бы, что их группа состоит из одних болтунов. Во всяком случае, в стране ходит много запрещенных книг и памфлетов, призывающих к уничтожению СБ. И еще: некоторые из тех, кто выступает против Протектората и подвергается опасности ареста, иногда исчезают. Помните случай с Яманитой несколько лет назад? Он пытался расшевелить японцев, если слово «расшевелить» правильно. Он призывал их к пассивному сопротивлению. Его арестовали, но затем он исчез, и его до сих пор не могут найти, хотя он появляется в городах, произносит речи и исчезает до того, как прибудут агенты. Мне известно несколько подобных случаев. А о скольких я еще не знаю? Да, такие вещи требуют организации. Кто-то действует из подполья, но не националистического, а всемирного. Я сильно подозреваю, что здесь замешаны эгалитарианцы.

— Мне все это очень не нравится, — пробормотал Трембицкий. — Я думаю, что эта организация замешана и в убийствах.

— Может быть. Но эти убийства были необходимы. Помнишь генерала Фридмана, который подавил марш протеста в Риме?

— Хм. Да, пожалуй, я не тот человек, чтобы осуждать это. Кроме того, у меня нет лучшего предложения. Продолжай, Нат.

— Итак, — продолжал Абрамс — Здесь есть Каре Ганновей, исполнительный секретарь местного филиала ИБМ. И эгалитарианец. Я имел с ним дело несколько раз, а сейчас направил детективов, чтобы они изучили его жизнь. Разумеется, он открыто не связан с подпольем, но у меня есть такие подозрения. Например, кое-где возникают незаконные забастовки. И Ганновей, как и остальные чины Комитета ИБМ, публично осуждает забастовщиков, уговаривает их вернуться на работу и утверждает, что он беспомощен воспрепятствовать спонтанным действиям забастовщиков. Однако кое-кто считает, что Ганновей способствует организации забастовок, хотя это никогда не было доказано. Теперь я точно знаю, что Ганновей мог бы предотвратить забастовки, если бы захотел. У него есть такие возможности. А это заставляет предположить, что за ним кто-то стоит. Время от времени он берет отпуск, и это подозрительно совпадает по времени с некоторыми событиями. Например, с забастовкой в Торонто, где забастовщики применили оружие против полиции.

— СБ обратила на него внимание? — спросила Вивьен.

— Нет, я уверен в этом. Благодарю Бога, что они не могут следить за всеми нами. Ганновей не такая уж выдающаяся фигура. Я только потому заметил его связи с подпольем, что долгие годы наблюдал за ним. Я не собираюсь связываться с ним. До последнего времени я не был ярым антимаркусистом, хотя никогда не любил СБ. Почему люди, подобные Яманите, не должны напоминать своим соотечественникам, что когда-то они были гражданами самостоятельного государства? Поэтому я держал свои наблюдения при себе. Подполье никогда не причиняло мне вреда. Но теперь оно может помочь нам.

— Вы думаете, Ганновей может… — Коскинен задохнулся от возбуждения.

— Мы попытаемся поговорить с ним, — сказал Абрамс. — Я связался с ним по телефону и попросил встречи, чтобы обсудить кое-какие деловые вопросы. Вы оба поедете к нему. Если он сможет спрятать вас — прекрасно. Если нет — я уверен, он будет держать рот закрытым. Тогда мы организуем для вас другое убежище, хотя это не лучший вариант.

— Если он предложит убежище, но мы почувствуем, что здесь что-то не так, мы должны иметь путь к отступлению, — заявил Трембицкий.

— Мы? — спросила Вивьен. — Значит, вы будете с нами?

Абрамс кивнул:

— Что касается меня, то я все еще недурно обращаюсь с пистолетом, — и он похлопал себя по бедру, где под туникой вырисовывался игловик. — Что касается Ви, то здесь я не беспокоюсь, потому что она может быть настоящей тигрицей. А вот Пит кажется мне несколько наивным, хотя, возможно, пребывание в преступном мире его кое-чему научило.

ГЛАВА 13

В доме Ганновея в Квин жили также его жена и четверо детей. Но у него был собственный кабинет, и хозяин заверил посетителей, что помещение абсолютно звуконепроницаемо, в нем нет подслушивающих устройств, а вся его семья сегодня вечером отсутствует.

Высокий, угловатый, чем-то напоминающий Эндрю Джексона, Ганновей закрыл дверь и осмотрел своих гостей. Коскинен переминался с ноги на ногу под этим взглядом, посматривая в окно на сияние ночного города, на Вивьен, стоящую рядом с ним, не зная, что сказать. Тогда Ганновей нарушил тишину, обращаясь к Трембицкому:

— У вас должны быть веские основания, чтобы привести ко мне этих преступников. Вы не тот тип, чтобы провоцировать людей. Но я лучше пойму вас, если вы объясните мне все и развеете мои подозрения.

— Преступников? — воскликнула Вивьен. — Уже объявлен розыск?

— Да. Час назад, — кивнул Ганновей. — В вечерних новостях. Имена, фото, выдержки из записи переговоров мистера Коскинена с Бюро. Теперь вы опасные агенты иностранных держав.

— Проклятье! Я надеялся, что у нас еще есть время, — воскликнул Трембицкий. — Видимо, дело с китайцами кончилось. Теперь они все силы бросят на нас, Пит.

— Что от вас хочет СБ? — спросил Ганновей.

— Это длинная история, — ответил Трембицкий, — вы услышите ее, если…

— Я знаю, что все члены Экспедиции на Маркс изолированы, и терялся в догадках, почему. Мне очень жаль сына Ната.

— Если вы спрячете этих молодых людей, то поможете освободить заключенных, — сказал Трембицкий. — Нам нужно спрятать их на некоторое время — может, на месяц. Вы знаете, что в связи с арестом Дэйва все убежища Ната просматриваются агентами. Можете вы позаботиться об этих молодых людях?

— Где я их спрячу? Здесь? Это смешно. Я, разумеется, сочувствую им, так как они в тяжелом положении, но почему я должен жертвовать собой, своей семьей и своим благополучием?

— Разве вы не хотели бы избавиться от Маркуса? — спросил Трембицкий. — У Пита есть кое-то, что можно использовать в борьбе против него.

Выражение лица Ганновея не изменилось, но он казался явно взволнованным.

— Садитесь и расскажите мне.

— Вы, наверное, не очень верите мне, — начал Трембицкий. — Все-таки вы и мы с Натом во многом расходимся во взглядах, но вы отлично знаете, что мы не провокаторы.

Ганновей покачал головой:

— Да, мы расходимся во взглядах. И, кроме того, я действую не один. Мои союзники не знают вас лично. Их нужно убедить, что риск оправдан.

— Значит, окончательное решение примут они?