Святитель Игнатий Брянчанинов - Том 6. Отечник

• Название: Том 6. Отечник
• Автор: Святитель Игнатий Брянчанинов
• Жанр: Религия
• Год: 2004
• ISBN: ISBN 5–88060–030–0

Шестой том Полного собрания творений святителя Игнатия Брянчанинова содержит выдающийся его труд «Отечник» — сокровищницу назидания и поучения святых Отцов. Книга учит страху Божиему, умной внимательной молитве, сердечному безмолвию и преданности вере Православной; необходима монашествующим и мирянам. В обширном «Приложении» помещены письма святителя Игнатия к разным лицам, многие тексты впервые даны по автографам. В частности, публикуется переписка с Оптинскими старцами — Леонидом, Макарием, Анатолием и другими подвижниками, а также с монашествующими Угрешского монастыря, а из светских лиц — с Обер-прокурором Святейшего Синода графом А. П. Толстым, А. С. Норовым и с художником К. П. Брюлловым. Все публикации предваряют обширные вступительные статьи, письма комментированы.

---

1. Сказал авва Евпрений: «Наименованием плотского обозначается все вещественное. Любящий вещество любит преткновения и скорби. Если нам случится утратить что-либо вещественное, — утрату должно принимать с радостию и исповедовать, что она избавила нас от попечения» [431].

{стр. 109}

2. Брат просил наставления у аввы Евпрения, как ему жить. Старец отвечал: «Ешь траву, в траву одевайся, на траве спи; сердце стяжи железное» [432].

3. Он говорил: «Святой Давид молился на всякое время [433] (непрестанно): молился в полночь, пред рассветом, молился на рассвете, молился утром, в полдень и вечером. Потому-то и сказал он: Седмерицею днем хвалих Тя» [434].

4. Он говорил: «Скудость в брашнах, страх Божий, плач и смирение да пребывают с тобою» [435].

5. Он говорил: «Зная, что Бог верен и всемогущ, веруй в Него, — и будешь причастником благ Его. Если же ты унываешь и пребываешь в бездействии, то не веруешь. Все мы веруем, что Бог всесилен, — веруем, что все возможно для Него; но ты яви веру свою в Него и делами, и Он сотворит в тебе чудеса» [436].

6. Брат спросил авву Евпрения: «Как приходит страх Божий в душу?» Старец отвечал: «Если человек будет смиряться, нестяжательствовать, если воздержится от осуждения, то придет к нему страх Божий» [437].

7. Однажды обокрадывали авву Евпрения: он помогал ворам выносить из келлии находившееся в ней. Воры вынесли все, и, забрав вынесенное, пошли. Только жезл старца остался в келлии. Старец, увидевши это, опечалился. Взяв жезл, он пошел за ворами и отдавал им жезл; но они не хотели принять его по подозрению какого-нибудь умысла против них в действии старца. Старец, встретившись с некоторыми людьми, шедшими по той же дороге, упросил их взять жезл и передать его ворам [438].

1. Сказал авва Евгений: «Полезно нам искать одного: пребывания со Иисусом. Богат пребывающий со Иисусом, если он и нищ в вещественном отношении» [439].

2. Он сказал: «Любящий земное более небесного лишится и небесного и земного. Ищущий же небесного — господин всему миру» [440].

{стр. 110}

3. Он сказал: «Да будут потребности чрева малыми, да будет рукоделие малым, — и возможем изработать в безмолвии спасение наше» [441].

Поведал авва Евсевий, пресвитер Лавры Раифской: «К некоторому из здешних старцев пришел бес в образе монаха и постучался в двери келлии. Старец отворил двери и сказал пришедшему: "Сотвори молитву". Пришедший сказал: "И ныне, и присно, и во веки веков, аминь". Старец опять сказал ему: "Сотвори молитву". Бес опять сказал: "И ныне, и присно, и во веки веков, аминь". Старец сказал ему в третий раз: "Сотвори молитву". Бес и в третий раз сказал: "И ныне, и присно, и во веки веков, аминь". Тогда сказал ему старец: "Так скажи: слава Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно, и во веки веков, аминь". Бес, услышав это, исчез, как бы опаленный огнем» [442].

Был в некотором монастыре черноризец, по имени Евфросин, неграмотный, но смиренный и Богобоязливый. Он предал себя со всею покорностию в послушание игумену и братии. Они поручили ему служение в поварне, и в течение многих лет оставили его в этом служении. Евфросин никогда не пороптал, не воспрекословил, — исполнял порученное ему дело со всевозможным тщанием, служа человекам как Богу, а не как человекам. То собирал он зелень, то носил дрова из лесу на плечах своих, топил ими печь и варил сочиво для братии. Занимаясь постоянно исполнением требований послушания своего, редко приходил он и в церковь, но, постоянно смотря на огонь, приводил в сокрушение свою душу, говоря со слезами так: «Увы, грешная душа! ты не сделала ничего угодного Богу! Ты не знаешь Закона Божия! Ты не научилась читать книги, по которым славословят Бога непрестанно. По этой причине ты недостойна предстоять в церкви с братиею, но осуждена предстоять здесь, пред огнем. По смерти же будешь горько мучиться в будущем неугасимом огне». Таким образом добрый исповедник ежедневно очищал свою душу и тело. — Игумен того монастыря, Власий, саном иерей, украшен был всеми добродетелями. Он с юности вступил в служение Богу и угождал Богу постом и молитвою. Этому игумену пришло непреодолимое желание узнать, в какое место вселяются души {стр. 111} монахов, подвизавшихся во время земной жизни. Возложив на себя пост и бдение, он начал молить Бога, чтоб Бог открыл ему это. Три года проводил он в келейном бдении каждую ночь. Всеблагой Бог, никогда не презирающий молящихся Ему с верою, исполнил желание и игумена. Однажды ночью стоял он на обычной молитве и внезапно ощутил себя в состоянии исступления. Ему представилось, что он ходит по какому-то великому полю; на поле был рай Божий. Что такое рай? — этого невозможно передать на человеческом языке. Блаженный Власий, вошедши в рай, увидел древа благовоннейшие, осыпанные различными плодами, и насыщался одним благоуханием, которое издавали из себя эти плоды. В раю он увидел монаха Евфросина, сидящего под одною из яблонь на золотом престоле. Увидев его и достоверно узнав, что это он, игумен подошел к нему и спросил его: «Сын мой, Евфросин! что ты здесь делаешь?» Евфросин отвечал: «Владыко! я за твои молитвы в этом месте святого рая поставлен в стража Богом». Игумен сказал на это: «Если я попрошу у тебя что-нибудь, — имеешь ли ты власть дать?» Евфросин отвечал: «Чего ни попросишь, — получишь». Игумен, показав на одну из яблонь, сказал: «Дай мне с этой яблони три яблока». Евфросин тщательно снял три яблока и отдал их игумену. Игумен принял их в мантию и по принятии тотчас пришел в себя. Он оказался в келлии своей, три яблока были в его мантии. Зазвонили к утрени. По окончании Богослужения игумен приказал братиям, чтоб никто из них не выходил из церкви; призвав из поварни Евфросина, спросил его: «Сын мой! где был ты этою ночью?» Евфросин, опустив глаза в землю, стоял и молчал. Но старец не престал его допрашивать. Тогда Евфросин отвечал: «Там, авва, где ты видел меня». Старец: «И где я видел тебя?» Евфросин отвечал: «Там, где ты просил у меня, чтоб я тебе дал, в святом раю». Старец: «Что просил я у тебя?» Евфросин: «То, что я дал тебе: три святые яблока, которые ты и принял». Тогда игумен повергся к ногам его, вынув яблоки из мантии своей, возложил их на святой дискос и сказал братии: «Эти яблоки, которые вы видите, — из святого рая. В течение трех лет я молил Бога в келлии моей, пребывая без сна все ночи, чтоб Бог показал мне, в какое место отходят по смерти души благочестно подвизающихся монахов. В эту ночь благодатию Божиею я возведен был в святой рай, видел его неизреченные блага и нашел в нем брата нашего Евфросина, который дал мне эти три яблока. Умоляю вас: не {стр. 112} уничижайте и не бесчестите неграмотных. Они, с верою служа братии, оказываются у Бога выше всех». Когда игумен говорил это братии, Евфросин вышел из церкви и тайно ушел из монастыря в дальнюю сторону, избегая славы человеческой. Игумен разделил яблоки на благословение братиям; больные, бывшие в братстве, вкусив райских яблок, выздоровели [443].

1. Авва Зенон, ученик аввы Силуана, говорил: «Не избирай славного места для жительства твоего и не живи с человеком, имеющим громкое имя» [444].

То и другое неприметным образом может ввести в душу тщеславие и высокоумие, — этим не только повредить духовному преуспеянию, но и отнять всю возможность к нему.

2. Он говорил: «Кто хочет, чтоб Бог скоро услышал молитву его, тот, когда встанет для совершения ее и прострет руки горе, прежде всякой другой молитвы, даже прежде молитвы о душе своей, да принесет молитву о врагах своих, и ради этого Бог услышит всякую молитву его» [445].

Из многих памятников монашества первых веков видно, что монахи предстояли на молитве в уединении келейном, с воздетыми руками горе. Так молились преподобные Пахомий Великий, Сисой Великий; вероятно, так молились весьма многие; так советует молиться при особенном наплыве греховных помыслов святой Иоанн Лествичник [446]. Такое положение тела способствует душе прийти в подобное положение: устремиться горе. При этом необходимо остеречься от усиленного вытягивания рук и от усиленного направления их вверх, чтоб не прийти в состояние разгорячения и восторженности, от которых один шаг до самообольщения и бесовской прелести. Должно воздевать руки умеренно, чтоб дух сохранился в тишине, смирении, умилении; должно давать телу положение висящего на кресте, а не летящего на небо. Глава твоя да будет опущенною вниз, хотя бы руки и были воздеты горе.

3. Сказывали о авве Зеноне, что он был ростом мал, телом сух, преисполнен разума, преисполнен усердия и теплоты к Богу, милования к человекам [447].

{стр. 113}

4. Поведали о авве Зеноне, что он, живя в Скиту, однажды вышел ночью из келлии, как бы к брату, и, сбившись с дороги, блуждал три дня и три ночи. От труда он изнемог и упал на землю замертво. И вот, предстал ему юноша с хлебом и чашею воды в руках и сказал: «Встань, укрепись пищею и питием». Авва встал и помолился, из осторожности не доверяя явлению. Юноша сказал: «Ты сделал хорошо». Услышав это, авва опять помолился; так поступил он и в третий раз. Юноша каждый раз одобрял его действие. После этого авва принял и употребил принесенную пищу. Юноша сказал: «Сколько ты ходил, настолько удалился от твоей келлии; но встань и следуй за мною». И мгновенно старец очутился близ келлии своей. Старец сказал юноше: «Войди в келлию, и сотвори молитву о нас». Юноша вошел в келлию старца и сделался невидим [448].