Сергей Герасимов - Изобретение зла

• Название: Изобретение зла
• Автор: Сергей Герасимов
• Жанр: Научная Фантастика

---

Лейтенат извинился.

За всеми этими безобразиями он почти забыл о Велле. Оставалась лишь постоянная боль, как синяк на душе.

Дома двое дюжих рабочих заканчивали оббивать комнату свинцом. Может быть, и необязательно было завязывать её в ковер, - подумал он, - можно было подождать, а потом использовать метод Синей Бороды. Но теперь уже все равно.

Он заплатил двадцать миллиардов сверху, чтобы работники перетащили ковер, потом дал ещё немного на чай и прогнал их. Сел на софу. В комнате пахло автомобильной мастерской и тальком. Тальком пересыпали свинцовые пластины, чтобы они не слипались. Окна завешены свинцовыми сетками. Такая же сетка на двери и на отверстии вытяжки. Эта комната уже навсегда непригодна для жизни.

Он развернул ковер и перетащил Веллу в кресло. Она не шевелилась и молчала.

- Ты меня слышишь?

За последние двадцать часов она очень похудела и стала блондинкой. И волосы очень отросли. Если бы поднялась, то достали бы почти до пяток. Кожа очень бледная, пульса почти нет. Он подошел к окну и приподнял свинцовую сетку.

- Так лучше?

Велла села удобнее в кресле.

- Спасибо.

- Я буду задавать вопросы, а ты будешь отвечать.

- Нет.

Он несколько раз поднял и опустил сетку.

- Я не хочу тебя мучить, - сказал он, - но я вынужден поставить ультиматум.

Тебе придется все рассказать.

- Все? Я знаю слишком много, чтобы рассказать все.

- Ты можешь ответить на мои вопросы?

- Я могу ответить на любые вопросы, которые ты выдумаешь, но самые важные вопросы просто не придут в твою голову.

- Почему?

- Ты так устроен. Но тебе не помогут и мои ответы. Вы все обречены.

- Я поборюсь.

- Но ты ведь смертен, а я нет. Борись сколько хочешь, но рано или поздно ты умрешь.

- Тебя тоже можно убить.

- Только оболочку. Я часть того бессмертия, которое вы называете Машиной. Я существую вне времени, пространства и событий. Я существую вне вашей Вселенной, потому что я эту Вселенную создала. Я могу сделать с вашим миром все, любую страшную или добрую вещь. Ты есть моя выдумка и все они тоже моя выдумка, и снег, который ты можешь видеть за окном, и деревья, опустившие ветки, и спящие птицы и сны этих птиц, и идущий в ночи путник, и скорость этого путника, и математическое выражение этой скорости и само понятие математического выражения, и понятие понятия и понятие непонятного и даже этот свинец, которым ты собираешься меня удерживать, и наша с тобою беседа в свинцовой комнате - все это лишь в моем воображении.

- У тебя есть воображение?

- У меня есть любые человеческие качества и ещё бесконечность нечеловеческого, дочеловеческого, сверхчеловеческого и античеловеческого.

- И в том числе всемогущество.

- Да. В том числе.

- Почему же ты не освободишь себя?

- Потому что я сама создала законы этой игры и мне нравится играть по своим законам. Ты считаешь, что тебя удерживает на полу закон всемирного тяготения?

Нет, это только один из законов игры, придуманных мною. Все, что тысячи лет делали ваши ученые, мыслители и богословы, было лишь постижением моих законов, - законов, выдуманных мной.

- Всемирное тяготение существовало до тебя и до человека.

- Но ведь я создала будущее. Точно так же я создала и прошлое. Я создала бесконечно прошедщее и дала миру его законы. Игра этих законов привела твой мир к его сегодняшней точке. Я создала Вселенную в виде бесконечной массы, не имеющей объема. Потом дала этой субстанции законы и она начала творить звезды и туманности. Пришло время и родился ты.

- И ты.

- И я тоже. Меня мог создать только человек, для этого я и создала человека.

- Это логически невозможно. Либо одно, либо другое.

- Законы логики тоже созданны мной и они мне известны лучше.

- Это бесполезный разговор, - сказал Арнольд Августович, бесполезный, но интересный. Я обдумаю твои слова и вернусь к ним. Я докажу, что ты не права.

Сейчас я хочу говорить с Манусом. Покажи мне его.

- Манус умер триста лет назад. Он умер сташной смертью. Зачем ты хочешь тревожить его прах?

- Этот прах слишком тревожит меня. Пусть он прекратит игру.

- Я не могу ему приказать.

- Но просто дай мне с ним поговорить.

- Он покажется тебе, только если сам захочет.

57

- Слушай, да прикончи ты этого старика, - сказала Магдочка.

- Не могу - он не в игре, - ответил Манус.

- Но только не соглашайся с ним говорить.

- Она сказала, что я умру страшной смертью, - сказал Манус и снял шлем.

Конечно, это все игра и придумано. Это все лишь комбинация единичек и нулей в памяти Машины. Это не более реально, чем набранный на экране текст. Это выглядит логично, но только потому, что Машина обязана играть логично. Но я не просил её выдумывать мою смерть!

- Успокойся.

- Зачем ты это сделала? - спросил он Машину.

- Будет война, в которой погибнут все.

- Будет выдуманная война, - возразил Манус, - в которой якобы погибнут все!

- Конечно, - согласилась Машина.

- Тогда почему ты не могла придумать какой-нибудь фокус, чтобы я остался жив? Пусть бы меня увезли инопланетяне на тарелке или ещё что-то! Пусть бы я спрятался на необитаемом острове или в другой галактике!

- Я не думала, что это важно. Ты ведь знаешь, что это просто игра.

- Покажи мне!

- Тебе не понравится на это смотреть.

- Покажи!

- В объеме или на экране?

- На экране! - быстро выкрикнула Магдочка.

- На экране.

Экран изогнулся полукругом и вытянулся атк, что закрыл всю стену.

Изображение ничем не отличалось от реальности. Даже поверхность, разделяющя две реальности, была совершенно незаметна.

- Не подходи близко! - предупредила Магдочка.

- Чего ты боишься?

- А вдруг ты туда войдешь? Как моя рука - она же вошла.

- Дура, - сказал Манус и приказал экрану передвинуться.

Экран передвинулся и теперь показывал широкое окно в сад. Вдали, за садом пылал огонь. Горело что-то большое. Языки пламени не полыхали или трепетали, как языки обычного костра, они свивались жгутами в длиннейших огненных змей и взлетали к небу на высоту двадцатого этажа, не менее того.

- Такого огня не бывает, - сказал Манус. - Объясни.

- Там проходил подземный воздухопровод высокого давления, - начала объяснять Машина, - сейчас раскаленный возрух свивается в струи и эти струи сами себя поддерживают. Нередкое явление для больших пожаров. Подобные картины наталкивали древнейших людей на мысль о существованиии огненных змеев.

- Заткнись со своими поучениями!

Пожар действительно напоминал огненных змей. Воздух над огнем был пронзительно синь, с левой стороны поднималась темно-серая гора, похожая на свежий террикон, но значительно выше, половина магнолий в парке была сломана. Из стволов вытекала ядовито-зеленая жидкость, отливавшая на солнце маслянистыми желтыми бликами. Жидкость пузырилась и шипела, залечивая раны поврежденных деревьев. Магнолии были устроены так, что восстанавливали себя практически после любого пореждения. Магнолии были почти бессмертны.

Верхняя чашечка фонтала была отколота, а сам фонтан почернел от копоти и выглядел так, будто простоял разбитым уже не одну сотню лет. Пятеро солдат дружно мочились в большую чашу. "Ать-два! Ать-два!", - сами себе командовали они и громко смеялись, попадая в такт. В чаше фонтана плавало человеческое тело, женское, судя по длинным волосам. Целая толпа солдат, раздетых до пояса, пыталась рубить магнолии в саду, но без особого успеха. Тела солдат были щуплы, незагорелы и перемазаны сажей. Усатый человек в форме без погон устанавливал деревянную скамью так, чтобы она цеплялась крючьями за окна второго этажа. Манус узнал свою любимую виброскамью. Скамья обычно использовалась для вибромассажа. Человек ложился на неё и деревянная поверхность начинала вибрировать - лежащий двигался вдоль скамьи, придерживаясь руками за бортики. Скамья имела бортики и была довольно длинной. Из настоящего дерева.

Скамью установили под наклоном градусов в тридцать. Послышались крики.

Несколько солдат тащили раздетую Магдочку к окну второго этажа. Бросили на скамью - другие солдаты поймали её внизу и стали заламывать ей руки. Быстро отпустили и снова потащили наверх. Очевидно, какая-то игра, вроде - кто первым поймает. Магдочка вела себя вполне профессионально и пока оставалась целой.

Манус увидел себя. Он прятался, забившись на антресолях. В его глазах был животный ужас. Левая щека разрезана и висит. Видны все зубы. Часть волос сожжена и голый череп покрыт пузырями. Вошел усатый военный - тот, который командовал установкой скамьи. С ним ещё двое совсем молодых.

- Он где-нибудь здесь, - сказал военный, - постреляйте.

Молодые сняли автоматы с плеч и принялись палить куда попало. Воздух наполнился битым стеклом и штукатуркой.

- Смотри, не бьется! - сказал один и стал прицельно стрелять в зеркало. В зеркале оставались дыры. Зеркало в комнате Мануса было не стеклянным, а из шлифованного серебра.