Николай Муханов - Пылающие бездны

• Название: Пылающие бездны
• Автор: Николай Муханов
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1924

...Во многих пунктах Земли и Марса кипел ад… Атмосфера обеих планет была раскалена до чрезвычайности. Титанические постройки лежали в развалинах… Живые существа закапывались глубоко в каменные недра...

Кто сейчас помнит созданную в 1924 году космическую оперу Николая Муханова «Пылающие бездны» о войне Земли с Марсом в 2423 году? Сражения космических флотов, разрушительное лучевое оружие массового уничтожения, изменение скорости движения планет....

А вот цитата из третьей главы первой части:

...Молодая женщина, полулежа в удобном кресле, читала книгу, — т. е., перед марсианкой, отпечатываясь на особом экране, [...]протекали живыми нитями мысли автора, стройные картины его вдохновенной фантазии, волшебством изобретателя заключенные в изящный аппаратик, именуемый книгой...

Улыбнуло.

Сохранена орфография 1924 г. 

Издательство П.П. СойкинаИллюстрации М. Мизернюка.Типография им. Гутенберга.Ленинград. Стремянная. 12Ленинградский Гублит.№ 12698.14 л. — 3000 экз.

---

— Жить вечно? Это забавно. Где же будет этот твой волшебный мир, моя Лейянита, моя Утренняя Звездочка?

— Везде и всюду, мой ласковый дедушка. Там, где будешь ты. Там, где буду я.

— Прекрасно придумано. А что же станется с ларгомерогами? Ларгомероги не хотят, чтобы люди жили вечно.

— Ларгомероги!.. Я забыла, что на Марсе существуют ларгомероги… Зачем Вечность создала ларгомерогов?..

Юная марсианка задумалась, глаза ее стали печальными.. Через минуту девушка радостно встрепенулась:

— Отец Нооме, я придумала! Я попрошу ларгомерогов не быть злыми. Они не откажут мне, я знаю. До сих пор никто не отказывал мне в моих просьбах.

— Да, да, Звездочка… Пока тебе никто не в силах отказать. Боюсь, в дальнейшем люди не будут так сговорчивы…

Старик возился у крутящейся в золоте сиянья лопасти какой-то машины, из которой, как нескончаемая нить, тянулся тихий, мелодичный, вибрирующий звук и изредка сверкали ярко-голубые искры.

Лейянита задумалась, склонившись над огромным перламутровым бассейном. Она рассеянно черпала пригоршнями тяжелую алмазно-опаловую влагу и пропускала ее звонко-поющими струйками между пальцев.

Мягкий золотистый полумрак, четкий и прозрачный, почти лишенный теней, с призрачной, как бы дрожащей перспективой, лежал на всем окружающем.

Вырубленные в какой-то искрящейся породе стены огромного подземного зала мягко отливали волшебным фосфорическим блеском. Куполообразный свод еле намечался в вышине. Пол восемью наклонными плоскостями, играя яркой мозаикой, спускался к перламутровому бассейну причудливо-звездообразной формы. Там, где грани плоскостей соприкасались, по широким углублениям, выложенным розовой яшмой, медленно струилась эластичная опаловая влага, с разнотонным журчанием вливаясь в бассейн и создавая задумчиво-напевную нескончаемую мелодию.

Эти медлительные потоки, оседланные кое-где легкими ажурными мостиками, вытекали из широких сводчатых туннелей. Слегка повышаясь и сверкая мягкими радугами льющегося опала, туннели все утончающимися дрожащими веретенами терялись в прозрачной, тающей бесконечности.

Вокруг колоссального бассейна, на восьми плоскостях, разграфленных этими жемчужными потоками, были расбросаны какие-то машины из неизвестного, желтовато-матового металла. Некоторые из них находились в движении, бесшумно поблескивая неуловимо вертящимися прозрачными эллипсоидами.

Девушке надоело рассыпать жемчуга:

— Дедушка Нооме, ты чем занят?

— Делами мира, Лейянита.

— Своего или чужого мира, дедушка?

— Больше чужого, чем своего.

— А я люблю больше свой мир, мир золотого Мооргоса![22] — восторженно проговорила девушка.

— И я люблю больше свой, Звездочка, а занимаюсь предпочтительнее чужим.

— Наш мир, золотой мир Марса, лучше всех миров вселенной! Zeyzo el Zeyzo! Так, отец Нооме?

— Каждому свое. И червяк любит свою норку, — улыбнулся ученый, не отрываясь от машины.

— Я люблю золотистое небо, я люблю опаловую воду, я люблю поющие струи. Я буду купаться, дедушка!

Лейянита в одно мгновение сбросила с себя легкие покровы, сверкнув золотисто-бронзовой наготой статуи в розовых лучах.

— И прекрасно. Это лучше, чем мечтать о несбыточном, моя Звездочка.

Старик внимательно изучал машину. Его согнутая фигура с головой, глубоко ушедшей в плечи, слегка покачивалась взад и вперед. Темное, почти коричневое лицо ученого, все изборожденное морщинами, с вылупившимися огромными глазами, показалось бы в высшей степени уродливым, если бы не светилось изнутри тем светом, который можно назвать светом мысли совершеннейшего интеллектуального существа. Этот внутренний свет придавал лицу ученого выражение непогрешимой мудрости и душевного величия.

Лейянита, на минуту застывшая в позе бронзовой статуи, — возвышенно-совершенная, воздушно-хрупкая, — одним прыжком очутилась в бассейне и закружилась на его упругой поверхности в кругообразном ритме движущихся перламутровых струй.

Статуя колыхалась на поверхности эластичной влаги, любовно раздавшейся под ее округлыми формами и мягко льнувшей к точеному бронзовому телу. Плотность воды не позволяла в нее погрузиться. Лейянита, нежась на жемчужной постели, высоко вверх подбрасывала звонкие брызги и весело смеялась под их щекочущим дождем.

— Дедушка! Zeyzo el Zeyzo. Как прекрасен наш мир! Как прекрасен мой мир! Zeyzo! Эоэйя!

Внезапно она умолкла, приподнявшись, раздавила упругие струи ногами и, мерно, колеблясь, взглянула в самый обширный туннель.

— Отец Нооме! К тебе гости!

Лейянита выпорхнула из бассейна и вместе с дедом всматривалась в туннель…

Быстро, как ветерок, выпорхнула из бассейна и торопливо начала одеваться.

Некоторое время влюбленные в прекрасные формы медлительные струи хранили очертания юного тела, потом медленно, как бы с сожалением, сомкнулись и поплыли в своем кругообразном беге.

Старый ученый тоже с сожалением оставил машину, недовольно ворча:

— Кто бы это мог быть? Не люблю, когда меня отрывают от работы.

Показавшаяся в бесконечном туннеле точка быстро увеличивалась, скользя по каналу.

Лейянита кончила одеваться.

— Кто-нибудь из Совета Федерации, — сказала она, потом понизила голос и таинственно докончила: — или от ларгомерогов…

— Судя по форме, это — машина дальнего плавания, — рассуждал сам с собою старик. — Конструкция незнакомая. И цвет странный. Нет, это не наша машина.

— Неприятельская? — живо спросила девушка.

— Возможно, моя Звездочка.

— Отец Нооме! — испуганно вырвалось у Лейяниты.

— Я слушаю, Звездочка.

— А что если это… если это… наши враги?

Ученый улыбнулся.

— Наши враги здесь не страшны. Но если ты трусишь, можешь удалиться.

Старик с любопытством всматривался в быстро приближающуюся громаду. Он почувствовал прикосновение руки внучки к своему плечу и обернулся.

— Что тебе, Звездочка?

— Отец Нооме!.. Я… останусь. Можно?

— Звездочке все можно.

Огромная голубоватая сигара вынырнула из туннеля, скользнула по каналу и с легким звоном на двое разрезала жемчужную поверхность бассейна.

«Она такого же цвета, как и Гооройя[23] » — подумала Лейянита.

Глава вторая. Гости с голубой планеты.

Из небольшой гондолы, следовавшей за голубой сигарообразной машиной, вышли трое марсиан с суровыми коричневыми лицами. Плотно облегающие костюмы из эластичной чешуйчатой ткани указывали на их принадлежность к составу междупланетного флота.

Прибывшие приложили правую руку к виску, затем к сердцу и обменялись обычным приветствием:

— Слава до скончания мира великому Нооме.

— Слава до скончания миров дорогим гостям.

Тот, у которого с плеча спускался плащ с золотой застежкой, выступил вперед:

— Эта воздушная машина — один из трофеев, захваченных в бою с людьми Гооройи. Машина является замечательным образцом последних научных усовершенствований неприятеля. Военный Совет поручает великому Нооме детально исследовать те средства истребления, которыми располагает этот воздушный корабль. Можно предположить, что этот истребитель, является типичным для неприятельского флота и обладает свойствами, неизвестными нашей военной технике. Как вероятно уже известно почтенному Нооме, наш воздушный флот за истекшие сутки борьбы понес огромные потери.

— Да, мне это известно, — сказал ученый. — К моему глубокому огорчению, потери коснулись не только военных судов…

— Великий Нооме прав. В распоряжении неприятеля оказались непредвиденные нами средства борьбы. Не будь этого, борьба уже окончилась бы нашей победой.

— И это мне известно, — с грустью сказал ученый.

— Машина внутри осталась неисследованной, во избежание неумелого обращения, — продолжал марсианин в плаще. — Насколько позволяют рассмотреть прозрачные стенки, в машине находится несколько трупов. Смерть, повидимому, последовала от недостатка воздуха. Совет предполагает, что машина принадлежала одному из высших военных начальников неприятеля. Моя миссия окончена. Военный Совет просит гениального Нооме сообщить ему результаты исследования в возможно короткий срок. Мир великому Нооме!

— Мир и победа славным воинам. Прошу передать Военному Совету, что мой ответ не заставит себя ждать.

Воины сели в гондолу и исчезли в одном из туннелей.

Лейянита с детским любопытством издали слушала разговор. Когда гондола исчезла, девушка быстро выступила вперед.

— Отец Нооме! Эта машина из другого мира?

— Да, Звездочка, из другого.

— С Голубой планеты?