Ф. Ван Вик Мейсон - Серебряный леопард

• Название: Серебряный леопард
• Автор: Ф. Ван Вик Мейсон
• Издательство: ЗАО Изд-во Центрполиграф,
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1997
• ISBN: 5-218-00531-2

Изгнанники из родной Англии, юный рыцарь Эдмунд де Монтгомери и его сестра прекрасная Розамунда, лишенные средств к существованию, вынуждены скитаться по Европе, пока Эдмунд не вступает в отряд участников первого крестового похода. Вместе с сестрой и верным оруженосцем отправляется он на поиски боевой славы в Палестину, где его ждет и встреча с любимой.

Мейсон Вик ван Ф. Серебряный леопард: Роман. – Пер. с англ. Шведкова Ю.А. – «Классическая библиотека приключений и научной фантастики». – М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф, 1997. – 487 с.

ISBN 5-218-00531-2

---

– Если?…

– Вы были неразумны и оскорбили гордость византийцев. Рано или поздно вам придется заплатить за это дому Бардасов. Я слишком хорошо знаю коварство византийских хитрецов.

Войдя в шатер, Эдмунд застал Боэмунда развалившимся в простом кресле черного дерева. В этот момент сын Робера Гюискара был без стальных доспехов, если не считать кольчужной рубашки, без которой не мог появляться ни один человек в здравом уме. Стиснув руками кубок из позолоченного серебра, он несколько мгновений рассматривал своего молодого вассала.

– Объясни мне, во имя Господа нашего Иисуса, – спросил он наконец, – почему ты осмелился нанести такое оскорбление не только графу Льву и моей бывшей… подруге Сибилле, но и самому императору. Всей аристократии Византии!

– Милорд герцог, боюсь, что я никогда не смогу дать таких объяснений, чтобы вы меня поняли…

– Говори. Ты должен мне рассказать после всего, что я пережил по твоей вине. Изящный образ прекрасной Аликс витал перед

глазами Эдмунда, когда он описывал историю ее пребывания в монастыре и всего того, что произошло в Сан-Северино. Боэмунд слушал, запустив пальцы в свою короткую рыжую бороду. Затем заорал:

– Ты большой дурак! Но еще не поздно забыть эту девушку. Нередко нам приходится забывать такие неудачные и невыгодные привязанности, – уже спокойнее продолжал он. – Я это делал довольно часто. Например, такая участь постигла Сибиллу. Я устроился лучше, женившись вместо нее на дочери французского короля… Правда, на незаконном ребенке, но зато на богато обеспеченном. Ну и довольно привлекательном. Послушай-ка меня! Наверняка Сибилла Корфу, ее семья и их связи скорее помогут тебе получить принципат, о котором ты мечтаешь, чем эта… деревенская шлюха из Сан-Северино…

Англо-норманн весь напрягся.

– Милорд, я люблю Аликс всем своим существом… только ее, и никого больше.

Герцог сощурил свои и без того маленькие темно-голубые глазки.

– Но ведь я могу и приказать тебе жениться на графине!

– По чести я откажусь от этого, милорд, – твердо заявил Эдмунд. – Когда я вложил свои руки в ваши ладони, то поклялся в верности… Но вверил вам только руки и разум, но не сердце.

Боэмунд, крякнув, поднялся.

– Да, это так, – произнес он. – И все же… все же хотелось бы, чтобы ты был более дальновидным. Развеяв атмосферу недоверия, которая возникла между греками и франками, ты заслужил бы мою вечную благодарность.

– Хотел бы, милорд, последовать вашему совету, – на небритых щеках Эдмунда обозначились желваки, – но, говоря честно, мне не подходит ваше предложение.

Между тем сэр Тустэн внимательно прислушивался к их разговору, и его единственный серый глаз перебегал с одного говорившего на другого. В это время в шатер вошел какой-то эсквайр. Опустившись на одно колено и склонив голову, он подождал разрешения заговорить.

– Милорд, офицер из числа византийских соратников графа Льва ждет снаружи вашего ответа. Граф Лев Бардас просит вас сегодня вечером откушать с ним. Он особенно настаивает, чтобы доблестный рыцарь, сэр Эдмунд, также оказал ему честь прибыть к столу.

К удивлению посланца, Боэмунд разразился хриплым смехом:

– Видит Бог, я принимаю это приглашение… как и мой рыжеволосый вассал. Пожалуйста, сообщите графу Льву, что мы прибудем к нему через час…

Сэр Эдмунд лишился дара речи. О Боже! Что происходит? Зачем его насильно тянут в общество старого патриция, который всегда был так добр к нему?

Сможет ли граф Лев Бардас понять, что не отсутствие благодарности было причиной его отказа от свадьбы? Однако Эдмунду не оставалось ничего иного, как подчиниться приказу Боэмунда. Бывший граф Аренделский, разумеется, понял, что должен быть крайне осторожным в отношении еды и питья. Он станет брать пищу только с блюда, которое предлагается каждому, и выбирать кусочки с его дальнего края. Герту он поручит наполнять его чашу только из общего кувшина.

Обдумывая все это, Эдмунд непроизвольно передернул плечами, стальная рубашка громко звякнула.

Боэмунд испытующе посмотрел на своего вассала. Затем схватил пригоршню грецких орехов и начал раскалывать их, зажав в мощном кулаке, покрытом жесткими рыжими волосами.

– Поскольку ты твердо решил сдержать слово, данное Аликс из Сан-Северино, тебе следует узнать следующее. Завтра сэр Тустэн возвращается туда. Он примет командование вторым отрядом, создаваемым в этом графстве. И теперь я разрешу ему отправиться галерой и отвезти письмо избранной тобой леди.

– Благодарю вас, сир! – в волнении воскликнул молодой граф. – Я никогда не забуду вашу доброту.

Эдмунд теперь понял, почему многие крутые и доблестные бароны так ценили герцога Тарантского. Молодой граф кинулся к выходу и исчез.

– Галантный идиот, который ничего не видит дальше своего носа! – сказал Боэмунд Тустэну де Дивэ. – Но все равно, сэр рыцарь, вы отвезете его послание маленькой хорошенькой дурочке в Сан-Северино. Пришлите моего писца.

Сэр Тустэн исчез. Вскоре появился монах с тонзурой и принес роговую чернильницу, гусиное перо и лист пергамента.

– Моему достойному племяннику, графу Танкреду из Апулии, – громко произнес огромный человек, сидевший за столом советов. – Пиши, что осадные машины императора под командованием примицерия Татиция прибудут в Никею в течение двух дней. Сообщи также, что я, высоко оценивая отвагу сэра Эдмунда де Монтгомери, хотел бы, чтобы ему была предоставлена постоянная возможность, – Боэмунд голосом подчеркнул эти слова, – показывать свою доблесть в сражениях с неверными. И чем чаще этой возможностью он воспользуется, тем большую заслужит честь. Напиши также, – продолжал Боэмунд, – что у меня есть веские основания пока оставаться при императоре. И что я соединюсь с нашей армией недели через две. – Голос его обрел жесткость. – Горе тому, кто даже в мыслях откажет в верности мне и моему делу.

Несмотря на страшную усталость от недосыпания, Эдмунд одолжил письменные принадлежности и неуклюжими латинскими буквами написал Аликс короткое послание, подтверждая свое постоянство. Ему выпала честь, уверял он, оставаться, невзирая на невзгоды, защитником леди Аликс. Ее образ всегда с ним, он укрепляет его руку и придает ему силы в борьбе против неверных. Кампания началась успешно, и потому Иерусалим будет взят в течение нескольких недель. Он остается ее преданным нареченным.

Сэр Эдмунд обвязал свиток алой лентой и сам передал его в руки сэра Тустэна. Впервые этот достойный человек с негодованием говорил о том, что его нарочно отсылают в Италию подальше от возможности обрести воинскую славу и почет. Только щедрые подарки из сокровищницы Алексея Комнина немного утешили гнев ветерана.

Затем Эдмунд проследовал за герцогом Боэмундом в шатер графа Льва, увидел, что убранство его на удивление скромное. Рядом с графом Львом Эдмунд увидел Сибиллу. Графиня Корфу выглядела еще более прекрасной, чем когда-либо, в платье из белого и зеленого шелков, туго затянутом под грудью и свободно ниспадавшем вниз.

Ко все возраставшему изумлению Эдмунда, граф Лев Бардас выступил вперед и протянул к нему для приветствия обе руки. Будто между ними не произошло никакого недоразумения, патриций любезно осведомился о состоянии отряда Серебряного Леопарда и о его последних действиях. Не менее тактичным, естественным и привлекательным было и поведение Сибиллы. Только глаза ее буквально впивались в обветренное лицо Эдмунда, которое она так хорошо знала…

От герцога и окружавшей его группы франков сильно пахло лошадьми, потом и чесноком. Все эти запахи смешивались с легким дымком от горящего сандалового дерева, наполнявшим жилище византийца.

Вполне естественно, будто они разговаривали во дворце Деспоины, Сибилла стала расспрашивать о бароне Дрого и его молодой жене. Казалось, она была искренне расстроена, когда Эдмунд сказал, что ни разу не встречал своего темноволосого зятя.

Герцог Боэмунд, само собой, занял почетное место справа от внушительного византийца. Сибилла, выполнявшая роль хозяйки, усадила бывшего графа Аренделского рядом с собой.

Немного успокоившись, Эдмунд все же не забывал о своих подозрениях. Он пристально присматривался к подаваемым яствам и убедился, что только Герт с отяжелевшими от усталости веками наполнял вином его роговую чашу.

«Простая закуска» графа Льва состояла из нескольких блюд. Командующие имперскими силами неплохо питались в поле; это можно было объяснить тем, что столица находилась от них всего лишь в двух коротких переходах.

Вино подносили все снова и снова. Железная Рука поглощал его в несметном количестве, но это не сказывалось на нем. Сэр Гастон становился все более шумливым, а сэр Этельм еще глубже погрузился в свою обычную мрачную меланхолию.

С присущим ей искусством, употребив все свое очарование, Сибилла занимала гостей, вела беседу, рассказывала анекдоты о переходах крестоносцев и их схватках под Никеей. Наконец разгоряченные вином франки начали вытаскивать захваченные браслеты, серьги и броши, равно как и украшенные каменьями кинжалы и пояса для мечей.