Ф. Ван Вик Мейсон - Серебряный леопард

• Название: Серебряный леопард
• Автор: Ф. Ван Вик Мейсон
• Издательство: ЗАО Изд-во Центрполиграф,
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1997
• ISBN: 5-218-00531-2

Изгнанники из родной Англии, юный рыцарь Эдмунд де Монтгомери и его сестра прекрасная Розамунда, лишенные средств к существованию, вынуждены скитаться по Европе, пока Эдмунд не вступает в отряд участников первого крестового похода. Вместе с сестрой и верным оруженосцем отправляется он на поиски боевой славы в Палестину, где его ждет и встреча с любимой.

Мейсон Вик ван Ф. Серебряный леопард: Роман. – Пер. с англ. Шведкова Ю.А. – «Классическая библиотека приключений и научной фантастики». – М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф, 1997. – 487 с.

ISBN 5-218-00531-2

---

Одной из самых главных забот сэра Эдмунда было приобретение подходящих верховых лошадей. Дело нелегкое, так как первые же из прибывших отрядов крестоносцев начисто прочесали сельскую местность и цена на лошадей выросла.

Многие отчаявшиеся и обедневшие крестоносцы стали нападать на торговцев, гнавших табуны к Византии, и убивать их.

Поскольку каждый из нанятых графом воинов должен был сам обеспечивать себя снаряжением, отряд Серебряного Леопарда собирался вместе только для завтрака и на закате. Тогда они закрывались в кишевших крысами казармах, надеясь оградить себя от ночных нападений банд дезертиров, головорезов и других подонков, изгнанных из войск Булони, Нормандии и Франции, а также и от всякого сброда, который вел когда-то Петр Пустынник.

Торговцы в пригородах с ужасом ожидали появления прожорливых и необузданных итало-норманнов герцога Боэмунда. Византийцы боялись их больше, чем грозного войска графа Раймонда Тулузского. Его армия, самая большая из всех, по слухам, насчитывала до ста тысяч человек. Главным образом это были гасконцы, провансальцы и каталонцы. Они имели репутацию самых законченных мерзавцев во всем христианском мире.

Из расположения отряда на вершине галатского холма хорошо были видны костры франков, уже ставших лагерем на азиатском берегу. Каждая переправа или возможное место высадки патрулировались дикими словенскими или турецкими наемниками императора. Они отгоняли небольшие группы крестоносцев, которые в сумерках пытались пересечь пролив. Часто это были малодушные люди, беглецы, пытавшиеся отыскать дорогу домой. Но большинство составляли воины, разочарованные скудным довольствием и однообразным пайком, выделяемым военным управлением империи.

До слуха сэра Эдмунда вновь доносились знакомые звуки. Скрежет ножа о подметку, фырканье и топот вьючных лошадей, привязанных во дворе, и беззлобные перебранки его сержантов, занятых игрой в кости. Ставкой в игре могли быть костлявый фазан, украденный ягненок или козленок. Как и все наемники, они далеко не были ангелами и уже давно привыкли к пьянству и разбою.

Сэр Уильям Железная Рука, очевидно, пил с сэром Рейнаром. Выкрикивая строфу за строфой из насыщенной сквернословием баллады, он наносил на побитые щиты грубый контур животного, похожего на белого леопарда. Подобные изображения в разных вариациях уже появились на щитах менее важных членов отряда.

К тому времени, когда отряду нужно будет выступать в поход, Эдмунд надеялся, что на копье у него затрепещет квадратный вымпел, вышитый искусными руками Сибиллы.

Подобную белую эмблему на голубом фоне, по мнению англо-норманна, было бы легко узнать даже при плохом освещении или в клубящейся пыли боя.

Со двора доносилась ругань голодных бродяг, которых содержали его рыцари в качестве ко всему готовых личных слуг. Они заменяли сержантам оруженосцев, нанимать которых им было не по карману. Слышались также и визгливые голоса женщин, всегда появлявшихся в лагере для приготовления пищи, стирки и удовлетворения прочих потребностей мужчин.

Эдмунд прикинул, что около ста человек нашли себе приют в этой части старых казарм. Выпрямившись на табурете, граф задумчиво глядел на молодой месяц, холодно мерцавший в небе над лагерем крестоносцев за Босфором. Тонкий серп месяца, как говорил ему Торауг, для последователей Мухаммеда означает то же самое, что и крест для христиан. Можно ли считать это дурным признаком? Эдмунд вздохнул и, взобравшись на свою кобылу, поскакал к переправе через Золотой Рог и дальше к вилле графа Льва.

Он предвкушал удовольствие увидеть изображение серебряного леопарда, сделанное руками Сибиллы. Она непостижимая женщина: то веселая и искрящаяся, то хмурая и молчаливая!

В тот вечер, когда Эдмунд обедал в обществе графа Льва и Деспоины Евдокии, Сибилла испытующе поглядела на Эдмунда.

– Сегодня утром в Львином дворце был большой переполох, – сказала она.

– Из-за чего? – растягивая слова, спросила Деспоина. – Может, Мария-аланка забеременела от негра?

– Нет. Герцог Боэмунд оказался хитрее большинства норманнов, – последовал ответ.

Седые брови графа Льва поползли вверх.

– Что ты имеешь в виду?

– Бутумит, между прочим, считает, что и численность людей герцога Тарантского втрое превышает десять тысяч. И сосредоточены они были не в одном порту, а в трех: в Таранто, Бриндизи и в Бари! Эти три группы высадились в различных точках Фракии, перевалили горы и соединились в Сересе. Так что если наш божественный император планировал встретить своего давнего врага в горах, то все равно две части войска Боэмунда должны были успешно пробиться через них.

Деспоина Евдокия рассмеялась. Орудуя небольшим трезубцем, она положила в свой подкрашенный ротик кусочек грудки фазана.

– Скажи мне, Лео, действительно ли император хочет уничтожить сына Робера Гюискара?

К удивлению Эдмунда граф Лев покачал головой:

– Конечно нет, поскольку Алексей Комнин рассчитывает, что эти итало-норманны нанесут неверным самые сильные удары.

– Почему он так думает?

– Потому что в течение многих лет они сражались с сарацинами в Сицилии и хорошо изучили их приемы ведения войны. Единственно, чего боится император, так это внезапной измены Боэмунда.

Престарелый граф перевел взгляд на загорелого англо-норманна, который сидел напротив него за

столом.

– Полагаю, вы осведомлены, что во время осады Кастории герцог Боэмунд поклялся, что в один прекрасный день овладеет Константинополем и займет трон цезарей.

– Нет, милорд, я этого не слышал, – в замешательстве сказал Эдмунд.

– Да как же так! – возмутился престарелый военачальник. – Как это вы, франки, остаетесь в неведении по поводу таких важных вещей?

– Поскольку все может случиться, – пробормотала Сибилла, – нельзя винить христолюбивого императора за то, что у него появляются дурные предчувствия.

– Но, насколько мне известно, император больше не испытывает недоверия к Боэмунду, – спокойно заметила Деспоина.

– А причина этого должна вас позабавить, сэр Эдмунд, – улыбнулась Сибилла и наклонилась, чтобы поставить свой матовый кубок, сделанный будто из речного тумана, при этом крупные жемчужины на ее воротнике таинственно блеснули. – Наш святейший император, – продолжала она, – наконец-то завоевал доверие герцога Готфрида. И ему удалось вытянуть из него торжественное обещание, что если Боэмунд нарушит мир и попытается захватить город, то войска Готфрида, втрое превосходящие по численности силы герцога Тарантского, объединятся с имперскими частями. И вместе они уничтожат Боэмунда и всех его последователей.

Воцарилось длительное молчание. Двигаясь бесшумно, слуги подали сваренную в вине лососину и тарелочки с восхитительно вкусными мелкими красными крабами, а также с лангустами.

– Пожалуйста, скажи мне, дорогой кузен, – обратилась Деспоина к графу Льву, – говорил ли когда-нибудь герцог Готфрид о намерении помочь Боэмунду, если император решится напасть на южных норманнов?

Лицо хозяина вспыхнуло над вышитым золотом воротником его туники. Эдмунд заметил это и запомнил.

– Ну, нет, – поспешно проговорил граф Лев. – Такого предательства нельзя себе даже представить!

Быстрый обмен взглядами между графом Львом и Деспоиной также не остался незамеченным. И он подтвердил опасения Эдмунда красноречивее, чем слова.

Позже, когда дамы удалились, чтобы сесть в носилки и отправиться во дворец Бардас, граф Лев и его рыжеволосый гость остались наедине. Не спеша вкушали они вино. Граф бросал на молодого человека испытующие взгляды.

– Ваши сундуки… уже опустели, сын мой?

У графа в последнее время вошло в привычку такое обращение к гостю.

Легкая улыбка тронула губы Эдмунда.

– Еще нет, но скоро это произойдет. Цены на самое для нас необходимое поднялись и стали невообразимыми.

– Хорошо, завтра я прикажу открыть вам кредит в пятьсот византов, – сказал пожилой человек; колеблющиеся отсветы пламени плясали на голубой шелковой тунике и заставляли сверкать драгоценные камни на его пальцах. – Прибавлю и еще пять сотен, если потребуются свадебные подарки, достойные вашего положения и положения моей племянницы.

– Свадебные подарки! – Эдмунд напрягся, не сводя глаз со своего хозяина. – Я не понимаю…

Лев Бардас подмигнул ему:

– Вы, молодые любовники, любите притворяться…

– Но, милорд… я… я… Я не могу…

Конечно, ваш кошелек пуст. Так что это будет свадьба военного времени.

В смятении Эдмунд туго соображал, не зная, что

сказать.

– По правде, милорд, мне ничего не известно о свадьбе. Мы с графиней Сибиллой не обсуждали

это…

– Если это правда, то не пора ли вам с ней переговорить? – внезапно помрачнев, спросил пожилой византиец. – Разве моя племянница не посещала вас, когда вы лежали раненым? Почти в любое время дня… и ночи? – Голос графа смягчился. – Здесь в Константинополе мы уже не раз были свидетелями таких отношений. И давно уже установили, что, чем больше подобная пара познает друг друга до обмена клятвами верности, тем больше у нее шансов на счастье.