Эльхан Аскеров - Бастарды

• Название: Бастарды
• Автор: Эльхан Аскеров
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9942-0241-8

Сменяются века и эпохи, правители и короли, но отношения между людьми остаются прежними. И что делать, если ты оказался один против целого мира, в котором слишком много тех, кому ты неприятен только потому, что ты не такой, как все? Если положиться ты можешь только на свой меч и на верных данному слову стариков.

И пусть ты великий воин, но без друзей, ты все равно один. И найдутся люди, которые встанут с тобой плечом к плечу, чтобы вместе встретить опасность и защитить место, ставшее их домом только потому, что ты был честен с ними и справедлив.

---

Единственный человек, которого Живоглот по-настоящему боялся и уважал, был сотник Деметрис. На чем основывалось такое поклонение, не знал никто, но любой приказ сотника Живоглот выполнял с удивительным рвением.

Прислушавшись к дельному совету, один из наемников достал из переметной сумы кожаное ведро, предназначенное для поения лошадей на привале, и, зачерпнув из ближайшей лужи, с размаху выплеснул грязную воду в лицо пленнику.

Тихо застонав, юноша поднял голову и обвел наемников мутным, рассеянным взглядом. С трудом сфокусировав взгляд на сотнике, Ал-Тор разлепил окровавленные губы и хрипло спросил:

– Это и есть ваше исполнение слова, сотник? Похоже, кровавая клятва наемника стоит не больше навозной кучи. Что ж, чему удивляться? Недаром говорят, что в жилах наемника дерьмо вместо крови.

– Заткнись, мразь! – взревел один из державших его сотников, с размаху ударив юношу по лицу. Латная рукавица рассекла скулу и разбила рот.

Сплюнув кровь, Ал-Тор презрительно усмехнулся и спросил:

– Что, легко быть смелым против беззащитного? Развяжи мне руки, и я вышибу тебе последние мозги, даже не обнажая меча. Жалко пачкать благородный клинок той пакостью, что течет в ваших жилах. Ну что? Рискнешь? – бросил Ал-Тор десятнику.

Это был откровенный вызов, не ответить на который было равносильно признанию собственной трусости.

Десятник потянул из ножен кинжал, когда над холмом раздался рев взбешенного слона.

– Не сметь! Ты с ума сошел, десятник?! Я слишком много сил потратил на то, чтобы поймать его живьем, – проорал взбешенный сотник, размахивая палашом. – А кроме того, он и вправду может выбить из тебя все дерьмо голыми руками, – рассмеялся он, жестом указывая Живоглоту забрать пленника.

– Он бросил мне вызов, сотник, – угрюмо проговорил десятник, с силой вбивая кинжал в ножны.

– Конечно. Он и рассчитывал на то, что ты его примешь.

– Но нас здесь сотня, а он один, – продолжал упорствовать оскорбленный.

– Этот один стоит больше любого из вас. Спроси людей из десятка Вагана, они должны помнить, что он устроил на арене шесть лет назад, – ответил Деметрис и продолжил, обращаясь к юноше: – Твои обвинения в клятвопреступлении беспочвенны, бастард. Ваган не выдал твоей тайны. Но он и не обещал, что не поедет сюда. Мы просто сопровождали его в этом путешествии. Он был слишком доверчив.

– Был?

– Был. Оглянись, и увидишь все сам. Он не преступал клятвы. – Жестко усмехнулся Деметрис и, тряхнув поводьями, направился к собравшейся у подножия холма сотне.

Ал-Тор медленно оглянулся и увидел, как четверо наемников на плащах уносили тело десятника Вагана. Все четверо были из его десятка и теперь с грустью отдавали последнюю дань погибшему командиру. Остальные парни из десятка уже рыли могилу.

Грустно кивнув головой, Ал-Тор негромко произнес, медленно оглядев стоящих рядом наемников:

– Приятно знать, что хоть один из вас оказался человеком чести, умеющим держать слово.

– Ты бредишь? Какая честь может быть у обычного пса войны? – удивленно прогудел Живоглот, державший юношу за связанные руки. – Честь, это для благородных, а он такой же, как мы, без роду, без племени…

– Дурак, – презрительно бросил Ал-Тор через плечо. – Честь принадлежит любому человеку от рождения. Вопрос только в том, что с ней сделает сам человек потом, в течение всей своей жизни.

– Хочешь сказать, что эта самая честь была даже у меня? – рявкнул Живоглот, разворачивая юношу лицом к себе, как тряпичную куклу. От сильного движения голова воина резко мотнулась, и он не смог сдержать стона.

Сцепив зубы, он переждал приступ боли и, помедлив, ответил, стараясь говорить так, чтобы дошло даже до этого толстокожего животного.

– Да. Она была даже у тебя. Возможно, когда-то тебя бесило несправедливое отношение людей к тебе и твоим близким. Может быть, ты даже пытался защищать их, бороться с этим. Возможно. Я не знаю твоей прошлой жизни, и мне не дано знать твоей дальнейшей судьбы, но я знаю только одно: однажды наступает день, когда человек просто вспоминает всю прожитую жизнь и понимает, что очень многое он сделал бы по-другому, будь у него такая возможность. Но боги дают человеку только одну жизнь, и изменить в ней что-то сделанное невозможно.

Живоглот попытался понять услышанное, делая титанические усилия и обильно потея от этого непривычного процесса. Наконец, сообразив, что все это сказано про него, гигант просто отшвырнул от себя юношу и, злобно отряхивая руки, проворчал:

– Не знаю, какой болтун рассказал тебе про мою жизнь, но клянусь бедрами Деркето, если узнаю, вырву поганцу язык.

– Мне никто не рассказывал о тебе. Я же сказал, что это возможно, – ответил Ал-Тор, с трудом удержавшись на ногах после мощного толчка.

– Значит, ты еще и колдун?! – прорычал в ответ Живоглот, сжимая огромные кулаки.

– Спаси нас боги от безмозглой скотины, – проворчал один из десятников вполголоса. Но слух Живоглота оказался не в пример острее ума.

– О чем это ты? – моментально развернулся он к говорившему.

– Что? – не растерялся десятник, сделав вид, что не понимает, о чем речь. – А, это мы о своем, занимайся пленником, – ответил он, отворачиваясь.

Живоглот замер, подозрительно рассматривая соратников и словно пытаясь разгадать подвох. Потом, убедившись, что на него не обращают внимания, снова повернулся к пленнику. Но не успел сделать и двух шагов, как послышался окрик сотника:

– Живоглот, тащи сюда ублюдка. Нам пора выступать.

Вскинувшись, как хорошо выдрессированный охотничий пес, Живоглот радостно оскалился и кинулся к пленнику. Трудно было ожидать подобного проворства от такой туши. Не желая терять времени, Живоглот просто вскинул юношу на плечо и, пыхтя, как гиппопотам, понесся к подножию холма.

Наемники с проклятиями отвели в стороны коней, когда он пролетел сквозь походный строй сотни. С трудом остановив свой разбег, Живоглот подошел к сотнику и, сбросив с плеча пленника, огляделся.

– Ты что-то потерял, малыш? – усмехнулся Деметрис.

– Своего коня, командир.

– Эй, вы! Где тот монстр, которого малыш приспособил для езды? – заорал сотник, и из задних рядов наемники выгнали боснийского тяжеловоза. Огромное животное было под стать своему хозяину, с той разницей, что было намного добрее и покладистее него. Только такой конь мог нести огромный вес Живоглота. Неторопливость коня с лихвой компенсировалась его выносливостью и огромной силой. Рысью тяжеловоз мог идти сутками.

Только это мирило сотника с его медлительностью. Ведь всегда можно было оставить Живоглота в арьергарде, прикрывать отступление. Ну а если не успел за отрядом, винить некого, Живоглот сам выбрал себе такого скакуна.

Усевшись верхом, Живоглот развернул коня и молча направился в конец колонны, когда сотник снова окликнул его:

– Малыш, а ты ничего не забыл?

Живоглот растерянно огляделся, пытаясь понять, что сделал не так. Он давно уже не обольщался насчет отношения к нему соратников, но насмешки сотника больно ранили его. Это чувство было сродни чувству преданного пса, которого пнул пьяный хозяин. Обида и непонимание, за что.

– Я поручил тебе нашего гостя, а ты бросил его как ненужную тряпку. Этот ублюдок стоит столько, что тебе и не снилось. С этого момента ты отвечаешь за него головой, до тех пор, пока мы не прибудем в Кортес. И молись, если умеешь, чтобы ни один волос не упал с его драгоценной головы. Учти, если с ним что-нибудь случится, я прикажу спустить с тебя шкуру. С живого. Ты понял, тупая скотина?

– Да, сотник, – прохрипел Живоглот странно осипшим голосом. Пнув каблуками ни в чем неповинное животное, он подъехал к Ал-Тору и, ухватив его за плечо, просто закинул на круп, позади себя. Деметрис отдал команду, и сотня на рысях двинулась в сторону Кортеса.

* * *

Ветераны в доме Ал-Тора уже второй день не могли прийти к единому мнению. Уже два дня их хозяин, командир и владетель не возвращался. Это послужило причиной огромного количества споров и ругани.

Одни порывались немедленно мчаться по его следам, другие требовали оставить его в покое, утверждая, и вполне справедливо, что такой воин, как он, в состоянии за себя постоять. В общем, было много крика, шума и бряцания оружием, пока конец этому безобразию не положил не кто иной, как кузнец, грохнув своим герданом по столу и разнеся его в щепки.

Дело происходило в общей комнате казармы, и длинный дубовый стол был местом сбора всех ветеранов, служивших под началом капитана Расула. Устыдившись причиненных разрушений, Разман неловко затоптался и хотел было уйти, но ветераны остановили его, потребовав объяснений. Собравшись с мыслями, Разман заговорил:

– Я, конечно, не служил с Расулом, как вы, и приехали мы сюда только на днях, но, по-моему, парня надо искать. Если он в беде, то мы просто время теряем, а если с девчонкой на сене валяется, то просто объясним, что беспокоились. Он умный парень, поймет.