Олег Таругин - Холодный бриз

• Название: Холодный бриз
• Автор: Олег Таругин
• Жанр: Космическая фантастика

Бравые «попаданцы», вооруженные ноутбуками и знанием истории, и с легкостью переигрывающие ВОВ уже давно стали неотъемлимой частью АИ-фантастики. А что будет если в прошлое попадут сводные подразделения международных учений «Си-Бриз»? Чем все это закончится?

---

— Нда, — Захаров задумчиво повертел в руках портсигар, предложил лейтенанту, но сам курить не стал. — Хорошо, лейтенант, я все понял. Вернее, я пока вообще ни хрена не понял, но твои действия вполне одобряю. Вы тут, говорят, еще и крейсер на дно положили?

— Эсминец, товарищ генерал. Американский ракетный эсминец. По моим данным, производство подобных начнется только в 1988 году, — вновь блеснул новоприобретенными знаниями Качанов.

— Вижу, не скучно у вас день прошел, — усмехнулся генерал, поворачиваясь к собеседнику. В чуть прищуренных глазах сверкали озорные искры. — Что ж, в то, что все это добро к нам на голову из самого настоящего будущего свалилось, я, пожалуй, поверю. Вопросом 'как' задаваться не стану, 'для чего' — тем более. Хотя и возможность провокации или чего-то подобного пока еще окончательно не исключаю. Вроде бы и доказательства в прямом смысле железные, но…

— Товарищ генерал-майор… — начал, было, лейтенант, но Захаров оборвал его взмахом руки.

— Давай без чинов, лейтенант, уж который год генерал. Это раз. Теперь второе. Поскольку глупым и недальновидным человеком я себя, прости, не считаю, есть у меня подозрение, что и все эти железяки, и даже утопленный эсминец — пустяк по сравнению с тем, чего я пока не знаю. Так сказать, прелюдия перед тем, что ты мне сейчас поведаешь. Так?

— Так, товарищ… простите, Матвей Васильевич. — Именно так. Я бы хотел, чтобы вы поговорили… с одним человеком.

— Поговорил?

— Да. И должен предупредить, что информация будет касаться не только грядущей войны с немцами и будущего нашей страны, но и лично товарища Сталина и товарища Берии. — старлей сделал паузу и, не дождавшись комментария, решительно докончил:

— Мне нужна ваша помощь. Это очень важно.

— Значит, грядущей войны, говоришь? — словно не обратив на всё остальное никакого внимания, задумчиво повторил Захаров. — И когда?

— 22 июня следующего года, около четырех утра. Закончится в мае сорок пятого в Берлине. Мы потеряем больше двадцати миллионов. Потеряем, если сейчас ничего не сумеем изменить.

Прищурившись, Захаров несколько долгих секунд глядел мимо лейтенанта куда-то в море, затем медленно отвел взгляд. Побелевшие от напряжения зло сжатые губы дрогнули:

— Двадцать миллионов, значит? Малой кровью на чужой земле? На провокации не поддаваться? Доигрались, таки! А ведь предупреждали, ведь спорили… Добро, лейтенант, пошли, будем говорить.

Уже уходя, он бросил последний взгляд туда, где торчала из воды окруженная пенным буруном мачта потопленного корабля. Пятно разлившейся солярки и множество плавающих на поверхности обломков волны уже отнесли далеко в сторону, куда-то под срез высокого обрывистого берега. Зло и горько усмехнулся:

— Смотри-ка, а иногда даже полезно поддаваться на провокации, правда, лейтенант?

И не дожидаясь ответа, решительно зашагал в сторону военного городка.

Глава 6

с. Чабанка, военный городок БС-412, штабное здание, 17 июля 1940 года

— Знакомьтесь, — заперев дверь, Качанов прошел за свой стол, пристроил на краю фуражку. — Начальник штаба Одесского военного округа генерал-майор Матвей Васильевич Захаров. Подполковник… э… украинской армии Юрий Анатольевич Крамарчук.

Крамарчук, стоявший навытяжку перед вошедшим генералом, четко кивнул — отдавать честь с непокрытой головой было глупо, а где затерялось его форменное кепи, он не помнил. Надо полагать, осталось в качестве трофея у 'особого сержанта'. Да и принял ли генерал РККА этот воинский знак от офицера несуществующей, как недавно выразился Качанов, армии? Вряд ли…

Захаров сдержанно кивнул в ответ и молча присел на пододвинутый лейтенантом стул. Снял фуражку, поискал глазами, куда ее пристроить, и положил по примеру особиста на край стола. Вытащил портсигар, щелкнул крышкой — и неожиданно обратился к стоящему навытяжку Крамарчуку:

— Да не стойте вы… гм… подполковник, присаживайтесь.

— Так точно, — сглотнул слюну тот, тяжело опускаясь на стул. Усталость все сильнее давала о себе знать, а уж учитывая, что за весь день он так ничего и не ел… Но расслабляться было рано: предстоял, возможно, самый главный разговор этого долгого сумасшедшего дня. — Спасибо, товарищ генерал-майор.

— Бросьте, — усмехнулся начштаба, — не разводите тут…манеры. Вы не мой подчиненный. К счастью. Расслабьтесь. Да что вы на меня так смотрите?!

— Понимаете, я… — Крамарчук стушевался, взглянув на сидящего с каменным лицом лейтенанта.

— А вы говорите, как есть. Не стесняйтесь. Уж постараюсь понять, — Захаров чиркнул спичкой из протянутого старлеем коробка, прикуривая папиросу.

— Хорошо. Если как есть, то я впервые встречаю живьем человека, о котором много слышал и читал в… моем времени.

— Что, я и в историю попал? — с деланно-равнодушной усмешкой переспросил тот, однако подполковник увидел в его глазах искренний интерес… и с трудом скрываемый страх. — И что же писали обо мне, гм, потомки? Надеюсь, не одни гадости?

— Я не историк, товарищ генерал, в деталях могу ошибаться, но помню, что во время предстоящей войны вы спланировали и провели ряд успешных наступательных и оборонительных фронтовых операций. Кроме того, в июне будущего года вы совершите крайне рискованный поступок, по сути, нарушив прямой приказ командования. Вы заранее приведете округ в боевую готовность, займете приграничные укрепления и выведете войска из мест постоянной дислокации (Захаров едва заметно вздрогнул). Этим вы не только избежите тотального разгрома первых дней войны и сохраните боеспособные части, но и фактически спасете всю авиацию округа, загодя перемещенную на неразведанные противником полевые аэродромы, — Крамарчук перевел дух, искоса взглянув на генерала. Захаров молчал, лишь окаменевшее лицо отражало испытываемые им чувства.

— После победы вы займете пост начальника Главного разведуправления, а в шестидесятом станете начальником Генерального штаба вооруженных сил Советского Союза, — подполковник сделал еще одну паузу — приближалась кульминация (и самое опасное место) его рассказа, ради которого он буквально вывернул наизнанку собственную память, припоминая те или иные детали. — А вот теперь самое интересное, товарищ генерал. В начале шестидесятых, после конфликта с Никитой Сергеевичем Хрущевым, вас понизят в должности, и на свой пост вы вернётесь только после отстранения его от власти в 1964 году. Правда, вернетесь уже не только начальником Генштаба, но и первым замом министра обороны. Пожалуй, всё, остальное не столь интересно.

Захаров молчал, папироса в безвольно лежащей на колене руке успела потухнуть, но он этого даже не замечал. Молчали и Крамарчук с лейтенантом, прекрасно понимая, что их высокопоставленному гостю необходимо хоть какое-то время, чтобы как минимум просто придти в себя. Первым заговорил Захаров:

— Хорошо, допустим, вы не врете. В конце концов, я сам спросил. Но это пока только слова. Да я видел эти танки и бронемашины, но их хотя бы можно было пощупать. Что вы еще можете рассказать? Так сказать, по существу? Например, об этой грядущей войне? Хоть какая-то конкретика у вас есть? — генерал взглянул на потухшую папиросу и поискал глазами коробок.

— Есть. Война начнется 22 июня будущего года. Что самое страшное, в то время, когда немецкая авиация уже бомбила Минск и Киев, когда были уничтожены приграничные аэродромы и железнодорожные узлы, многие части на нашей западной границе продолжали исполнять директиву 'не поддаваться на провокации'. Им просто никто не сказал, что война уже началась, что можно и нужно вступать в бой. Разрешите еще один экскурс в… в ваше недалекое будущее?

— Давайте, — сдавленно согласился Матвей Васильевич. — Что уж теперь. Выкладывайте товарищ-господин подполковник, — все-таки нашел он силы пошутить.

— Насколько я знаю, у вас дружеские отношения с товарищем Жуковым, вроде бы даже на 'ты'. Так вот, накануне войны у вас состоялся… то есть, простите, еще только состоится, разговор. Вы будете настаивать на передислокации войск к границе, но Георгий Константинович откажет, прикрываясь несогласием товарища Сталина. Но при этом добавит, что за прорыв в случае нападения вы ответите лично, своей, так сказать, головой.

— И что я?

— Вы поймете намек, товарищ генерал, и начнете готовить округ боевым действиям. Осуществите поэтапную подготовку войск к прикрытию границы и заранее подготовите позиции на случай оборонительных боев при отступлении, причем сделаете всё это скрытно, не вызвав реакции со стороны НКВД, — Крамарчук виновато улыбнулся лейтенанту, — и не привлекая внимания вражеских разведок. В итоге потери среди ваших бойцов окажутся на несколько порядков ниже, чем в других приграничных районах. Впрочем, об этом я уже говорил.

— Ясно. Спасибо, что разъяснили мою… дальнейшую судьбу. Продолжайте. Расскажите мне о войне. Ведь вы об этом хотели поговорить?