Тина Дженкинс - Пробуждение

• Название: Пробуждение
• Автор: Тина Дженкинс
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-94145-463-1

От рук уличного грабителя погибает доктор Нат Шихэйн. Его жена Мэри, тоже врач, замораживает голову мужа, надеясь когда-нибудь вернуть его к жизни. Шестьдесят с лишним лет спустя, в 2070 году, в лабораториях могущественной корпорации «Икор» доктора Шихэйна реанимируют, пересадив его голову на донорское тело казненного за изнасилование и убийство молодой женщины Дуэйна Уильямса. Нат пробуждается в новом, чуждом ему, враждебном и опасном мире. Но будущее неотделимо от прошлого, и из прошлого тянутся нити, которые позволят Нату найти разгадку страшных преступлений и даже раскрыть тайну собственной гибели…

---

Обратный полет в Феникс проходил в молчании. Нат был погружен в размышления о странном разговоре с Альбертом Нойесом, но что-то подсказывало ему, что говорить об этом вслух не стоит, во всяком случае — пока. Оказавшись в своей комнатенке в цокольном этаже, он сел на кровать и долго сидел, думая о том, как ему связаться со старым (теперь уже и в буквальном смысле слова) товарищем. Альберт наверняка много знал, и Нат как раз пытался прикинуть, что получится, если он попытается настоять на свидании с ним, когда в дверь негромко постучали.

Нат сразу понял, кто это и что ему, вернее, ей нужно.

— Я думал, ты давно ушла. Почему ты задержалась? — все же спросил он, когда Персис вошла в комнату.

Персис взяла его за руку и заставила подняться.

— Идем со мной, — сказала она и вывела Ната в коридор. Они дошли до угла, свернули, спустились по неосвещенной пожарной лестнице и оказались в точно таком же коридоре, расположенном этажом ниже.

— Что ты сделала с охранниками?

— Не спрашивай.

Они шагали мимо целого ряда мрачных комнаток, каждая из которых, словно тюремная камера, была снабжена зеркальным наблюдательным окошком в двери.

— Здесь тоже расположены законсервированные лаборатории? — небрежно поинтересовался Нат.

— У нас три этажа таких лабораторий.

— Хотел бы я знать, зачем вашей компании столько помещений.

— В этом здании размещалась медицинская исследовательская база. Здесь разрабатывалась технология сканирования мозга. — Персис отворила одну из дверей, и на Ната пахнуло спертым, застоявшимся воздухом. Потом она включила свет, и он увидел, что в комнате ничего нет, не считая двух мягких кресел, одно напротив другого. Кресла были снабжены колесиками и могли двигаться взад и вперед по проложенным в полу металлическим направляющим.

— Это еще зачем? — спросил Нат.

— В те времена, когда применялись технологии мозгового сканирования, далекие от совершенства, было практически невозможно записать активность мозга во время занятий сексом, так как при этом человеческая голова движется по непредсказуемой траектории. Тогда и был сконструирован этот станок, позволявший записывать мозговую активность в момент полового возбуждения и последующего соития.

— Сколько ему лет, этому… аппарату?

— Почти музейный экспонат, — сказала Персис, неловко усмехнувшись.

— И он все еще работает? — спросил Нат, садясь в одно из кресел.

Вместо ответа Персис потянула какой-то рычаг. Спинка кресла откинулась назад, и Персис, развернув прикрепленные к подголовнику медные скобы, надела их на лоб Нату и зафиксировала винтом. Потом она размяла в руках старомодные резиновые присоски-электроды, лизнула и прикрепила к его вискам. Резина была старой, потрескавшейся, но еще держалась.

— Ты и в самом деле надеешься получить какие-то новые данные? — спросил Нат.

— Кто знает, может, приборы и покажут что-нибудь любопытное.

— Ну а что теперь?

— А вот что… — Персис медленно расстегнула его костюм и вышла из комнаты. Вернувшись, она сказала шепотом:

— Аппаратура готова… и ты тоже, если верить приборам.

— Откуда ты знаешь?

— Нейроны в твоей медиальной зрительной области пропускают около пятидесяти импульсов в секунду, к тому же я не слепая.

Пристально глядя на него, Персис неловко стянула с себя рабочий комбинезон, потом села в кресло напротив.

— Если ты нажмешь кнопку на подлокотнике, мое кресло начнет двигаться к тебе, — сказала она. — Так мы сможем записать, как нарастает возбуждение в твоем гипоталамусе.

Нат послушно нажал кнопку, и кресло Персис, пронзительно заскрежетав, проехало по рельсам немного вперед. Он нажал кнопку еще раз. Кресло снова дернулось и поехало, потом остановилось. Теперь их колени почти соприкасались. Медленно, очень медленно Персис перебралась к нему на колени и распахнула лацканы пижамной куртки. Она гладила его грудь, прикасалась к ней губами. Ее поцелуи были сухими, щекочущими, легкими, как прикосновение крыла бабочки. Медленно, очень медленно она опускалась все ниже и ниже. Это было именно то, о чем Нат мечтал, но… что-то не сработало.

— Что случилось? — в конце концов спросила Персис.

— Мне очень жаль, но… Боюсь, я еще не готов.

Персис неловко отстранилась.

— Нет, это ты прости меня, — пробормотала она. — Я ошиблась. Должно быть, я неправильно…

— Нет, нет!.. — перебил Нат. — Ты все поняла правильно, просто все это немного… непривычно. Или слишком рано…

— Для меня это тоже непривычно, — сказала Персис, слезая с него. — Я еще никогда не выступала в роли роковой соблазнительницы. Не знаю, о чем я только думала!

Она выскользнула в соседнюю комнату и тотчас вернулась с рулоном бумаги, на котором были нацарапаны какие-то зубчатые кривые.

— Вот графики активности твоего мозга. Поначалу ты был достаточно возбужден, но потом что-то произошло… Извини, Нат, я вовсе не хотела поставить тебя в неловкое положение.

— Думаю, всему виной память о первом юношеском фиаско. — Нат криво усмехнулся, глядя на распечатку. Он старался говорить небрежно, но голос подвел, и слова упали тяжело, как свинцовые шары.

В молчании они привели себя в порядок и вышли в полутемный коридор. Персис все еще была сконфужена. Чувствовалось, что ей не терпится как можно скорее отвести Ната назад в его комнату. Но ему возвращаться не хотелось, и он нарочно замедлил шаг.

— А чем здесь занимаются сейчас? — спросил он, снова оглядывая пустой коридор с дверями многочисленных лабораторий.

— Да практически ничем. Я же говорила, большинство лабораторий законсервировано, и…

— Большинство, но не все. — Почувствовав, как им овладевает любопытство, Нат толкнул наугад одну из дверей. Она оказалась не заперта.

— Послушай, здесь есть несколько лабораторий, которые Гарт использует для каких-то своих опытов, и мы не должны…

Но Нат уже распахнул дверь и скорее по привычке, чем сознательно, включил свет. И ахнул. В центре лаборатории, в трех прозрачных, наполненных жидкостью цистернах плавало около дюжины скрюченных человеческих тел, страшно деформированных многочисленными опухолями и карциномами, натягивавшими готовую лопнуть сероватую кожу.

— Боже мой, что это?! — воскликнул Нат, борясь с отвращением.

— Я думала, Гарт давно от них избавился, — негромко проговорила Персис.

— Так ты… знала?

— Теперь ты сам видишь, сколько трудностей нам пришлось преодолеть, прежде чем мы смогли вернуть к жизни тебя.

— Господи Боже мой!..

— Не кричи. Никто не должен знать, что мы здесь, внизу.

— Знаешь, Персис, там, в карантине агентства, санитары называли меня чудовищем. Так вот, ребята, чудовище не я, а вы!

— Я думала, Гарт давно уничтожил результаты ранних экспериментов… — принялась сбивчиво объяснять Персис, но Нат не слушал. Он медленно пятился, стремясь оказаться как можно дальше от этих изуродованных, мрачных существ, от искаженных страданием лиц.

— Они выглядят как… как монстры, — проговорил он с отчаянием, зная, что один-единственный сбой программы мог и его превратить в такого же урода.

Нью-Йорк, редакция «Метрополитена»

65

Фред смотрел из окна своего кабинета на башни небоскребов, отливавшие на фоне черно-голубого неба металлическим блеском, и улыбался. Его губы сами собой растягивались в улыбке, и он ничего не мог с этим поделать. Далеко под ним, на дне пропасти глубиной в полсотни этажей, сновали по крытым тротуарам прохожие, вспыхивали крошечные огоньки торговцев и велорикш. С высоты улица напоминала муравейник, и Фреду это очень, очень нравилось. Да и кому не понравилось бы? Несмотря ни на что, Нью-Йорк все еще оставался самым большим городом мира, его неофициальной столицей.

Во всяком случае, во всем, что касалось журналистики.

Джеми Боуэр — тот самый редактор отдела новостей, который столь пренебрежительно отнесся к Фреду, когда тот впервые обратился в «Метрополитен» с предложением написать обзор о Дуэйне Уильямсе, — дружески махнул рукой сквозь прозрачную перегородку. Ублюдок больше не задирал нос. От хорошо разыгранного безразличия он перешел чуть ли не к обожанию и теперь, словно мальчишка-стажер, ловил на лету каждое слово Фреда, то и дело осведомляясь, не холодно ли мистеру Арлину, удобно ли мистеру Арлину в его новом кресле с высокой спинкой, не хочется ли мистеру Арлину перекусить или выпить кофе.

Настроение у Фреда было превосходным. Из окон офиса, который «Метрополитен» предоставил ему во временное пользование, открывался отличный вид на Мэдисон-авеню. Кроме того, последние два дня Фред провел в обществе лучших журналистов страны. Решался вопрос, достаточно ли документально подтверждена информация о первом американском «человеке из холодильника» и может ли журнал публиковать полученные от Монти Арчибаля материалы. Все сходились на том, что эти материалы могут стать самой настоящей бомбой. Со столь сенсационной информацией «Метрополитен» не выступал уже несколько лет, и добыл ее не кто иной, как мелкий обозреватель судебной хроники из Сан-Луис-Обиспо Фред Арлин. Никто из маститых нью-йоркских акул пера просто не мог поверить, что провинциал из захолустного городка сумел раскопать такую историю. Судя по тому, как недружелюбно косились на него некоторые из штатных сотрудников, сумасшедший успех Фреда вызвал у них острую зависть, но ему было наплевать. Фреду уже намекнули, что если он захочет сотрудничать с журналом на постоянной основе, то дорога для него всегда открыта, и он считал, что место у него в кармане.