Джефф Лонг - Преисподняя

• Название: Преисподняя
• Автор: Джефф Лонг
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-34922-7

Группа, совершающая паломничество по Гималаям, прячась от снежной бури, попадает в пещеру, в которой находит испещренное надписями тело. Среди прочих надписей есть четкое предупреждение — «Сатана существует!» Все члены группы, кроме инструктора по имени Айк, погибают в пещере. Ученые начинают широкомасштабные исследования, в результате которых люди узнают, что мы не одиноки на Земле, что в глубинах планеты обитают человекоподобные существа — homo hadalis (человек бездны), — которым дают прозвище хейдлы. Подземные обитатели сопротивляются вторжению, они крайне жестоко расправляются с незваными гостями, причем согласованные действия хейдлов в масштабах планеты предполагают наличие централизованного руководства…

---

Однако сам он никогда не брал себе еду. Никто не видел, чтобы он ел.

— Чем он вообще живет? — спросила Челси у Али.

* * *

Двадцать два дня Гитнер вел своих людей все с меньшим и меньшим успехом. Казалось, такое невозможно, но на второй неделе пути они ухитрились потерять реку. Она была — и вот ее нет.

Гитнер свалил все на карты Али. Он вытащил их из футляра и швырнул на землю.

— Лишний груз, — заявил он. — Беллетристика.

Теперь, когда реки не было, костюмы стали не нужны. Ученые избавились от них, навалив на землю целую кучу неопрена.

К концу третьей недели люди начали отставать и пропадать.

Когда они проходили по каменной арке над пропастью, она рухнула, и пятеро провалились в пустоту.

Невероятно, но оба врача ухитрились переломать себе ноги. И не кто иной, как Гитнер, предложил их оставить. «Врачу, исцелися сам». Их отчаянные вопли затихли только через два дня.

Число идущих уменьшалось; у Гитнера оставалось три верных союзника: винтовка, пистолет и экспедиционный запас стимулирующих препаратов. Сон — враг. Гитнер все еще верил, что найдет шахту-3 и сможет восстановить связь. Еды осталось мало. Произошло два убийства. В обоих случаях орудием послужил камень, и вещи убитых были разграблены.

Когда коридор раздвоился, Гитнер, не долго думая и не считаясь с мнением большинства, повел людей в лабиринт — так называемую губчатую ветвящуюся систему, или «свалку». Вначале это никого не озаботило. Губчатая порода изобиловала ходами, боковыми пещерами, карманами и ямами — они были и спереди, и сзади, и со всех сторон. Ходить тут — все равно что пробираться через огромную каменную губку.

— Ну вот, куда-то мы и добрались, — радовался Гитнер. — Ясно, что какие-то газы поднимались снизу и разъедали породу. Мы сможем быстрее оказаться у поверхности.

И люди — те, кто остался, — полезли наверх; они ползли по вертикальным лазам. Но веревки у них перепутались, да еще они выбрали не ту дыру. Шершавая порода замедляла движение. Ходы то суживались, то расширялись.

Часто приходилось снимать рюкзаки и проталкивать их руками. Все это отнимало много времени.

— Нужно вернуться! — крикнул кто-то Гитнеру, но тот отвязал свою веревку, чтобы его не задерживали, и продолжал карабкаться вверх.

Некоторые тоже стали отвязываться, и многие в конце концов отстали и заблудились. Тогда Гитнер сказал: «Ну вот, от балласта избавились». Отставшие долго пытались докричаться до остальных, но Гитнер только прибавил ходу и не выключал свет. Наконец у него остался один спутник.

— Облажался ты, шеф, — проскрипел он, и Гитнер выстрелил ему в голову. Послушал, как тело, шурша, сползает ниже и ниже, затем развернулся и пополз дальше, уверенный, что ход выведет его из подземья наверх, к солнцу. Где-то по дороге он повесил на выступ винтовку. Немного погодя избавился и от пистолета.

Пятнадцатого ноября в четыре часа сорок минут ход кончился тупиком. Гитнер добрался до верха. Он протолкнул вверх свой рюкзак и осторожно достал рацию. Батарея почти села, но Гитнер решил, что на один сеанс связи ему хватит. С бесконечной аккуратностью он расправил штыри антенны с учетом рельефа поверхности, затем присел на мраморный уступ, привел в порядок мысли и прокашлялся. Включил рацию. «Прошу помощи, прошу помощи, — сказал он, и в глубине сознания у него возникло слабое ощущение дежавю. — Говорит профессор Уэйн Гитнер из университета Пенсильвании, участник Тихоокеанской субтерральной экспедиции «Гелиоса». Моя группа погибла. Я остался один и нуждаюсь в помощи. Повторяю: мне нужна помощь».

Батарея села окончательно. Гитнер отложил рацию, взял кирку и начал долбить потолок. Странное ощущение, что он никак не может о чем-то вспомнить, так его и не оставило. Гитнер застучал сильнее. Замахнувшись, он остановил руку на полдороге и опустил кирку. Шесть месяцев назад он слушал свой собственный голос, произносящий просьбу о помощи, которую только что передал по рации. Круг замкнулся.

Для кого-то это стало бы шансом начать все заново.

Для такого человека, как Гитнер, это означало конец.

22 Пшик

Я сидел, прислонившись к скале,

а годы текли, и зеленая трава проросла под ногами моими,

и красная пыль покрыла мою голову;

люди, считая меня мертвым, приходили,

чтобы положить приношения…

к моему трупу.

Хань Шань. Холодная гора. 640 г. н. э.

Доломитовые Альпы

Члены общества «Беовульф» готовились к этому дню со своей первой встречи. Семнадцать месяцев расследование — «каприз» Томаса — бросало их по земному шару, как игральные кости. Наконец они снова собрались в замке де л'Орме, повисшем над обрывом; тут ничего не стоило заработать кислородное голодание.

Эмфизема Мустафы давала ему преимущество: у него был кислородный баллончик, и он мог регулировать поток воздуха. Фоули и Вера спасались от головной боли итальянским аспирином. Персивел, как бывший астронавт, жизнерадостно демонстрировал отличное самочувствие, но слегка позеленел, особенно когда де л'Орме повел их на круглую стену с бойницами, с которой открывался вид на утесы и далекие равнины.

— Не любите тесноту? — спросил Гольт.

Его болезнь Паркинсона немного приутихла. Уложенный в большое инвалидное кресло, он напоминал марионетку, которой управляет капризный ребенок.

— Разве не прекрасно? — спросил де л'Орме. — Каждое утро я просыпаюсь и благодарю Господа за то, что он создал паранойю. — Археолог уже рассказал гостям историю своего замка: какой-то немецкий крестоносец сошел в Иерусалиме с ума, и его сослали в эти горы.

Для замка строение было довольно небольшим. Совершенно круглое, возведенное на краю утеса, оно напоминало скорее маяк. Прогулка закончилась. Дженьюэри сидела там, где ее оставили, измученная малярией, — лицом на юг, вместе с Томасом. Внизу, вдоль кончающейся тупиком дороги, стояли взятые напрокат машины. Их водители и несколько медсестер устроили среди цветов пикник.

— Пойдемте в комнаты, — предложил де л'Орме. — На такой высоте солнце всегда сильно жарит, но появись облачко — и температура скакнет вниз. А сейчас надвигается шторм.

Толстые полена, тлеющие в железной жаровне, едва согревали прохладную комнату. Интерьер столовой был строгим, стены голые, ни гобеленов, ни кабаньих голов. Де л'Орме в красивом убранстве не нуждался.

Все уселись вокруг стола, слуга принес супницу с протертым супом. Вилок не подали, только ложки для супа и ножи для фруктов, сыра и ветчины. Слуга разлил вино и удалился, прикрыв за собой двери.

Де л'Орме предложил тост: за великие сердца своих соратников и — не меньший аппетит. Он хоть и был тут хозяином, сегодня не распоряжался. Всех созвал Томас, но никто не знал почему. Иезуит с самого приезда был чем-то озабочен. Все приступили к угощению.

Обед их немного оживил; целый час прошел в приятных разговорах. Некоторые присоединились к обществу недавно и после той нью-йоркской встречи почти не виделись, однако общая цель сблизила всех, и люди чувствовали себя одной семьей. Каждый с волнением слушал рассказы других и радовался, что все живы-здоровы.

Дженьюэри рассказала о своей последней встрече с Десмондом в аэропорту Пномпеня. Он направлялся в Рангун, а потом на юг, на поиски вождя племени карен, о котором говорили, что он встречался с Сатаной. С тех пор о Десмонде никто ничего не слышал.

Все ждали, когда же поделится своими новостями Томас, но тот был печален и рассеян. Он приехал позже остальных и привез какую-то коробку. Разговаривать не хотел.

— А где Сантос? — спросил Мустафа у де л'Орме. — Подозреваю, ему наше общество не по душе.

— Уехал в Йоханнесбург, — ответил археолог. — Там, кажется, поднялась еще одна группа хейдлов. Сдались горстке невооруженных рабочих с алмазных копей!

— Уже третья за месяц, — сказал Персивел. — Одна в Уральских горах, другая под Юкатаном.

— Кроткие, как ягнята, — рассказывал де л'Орме. — Поют что-то хором. Паломники в Иерусалиме, да и только.

— Вот так сравнил!

— Казалось бы, им безопаснее уйти вниз, подальше от нас. А они как будто страшатся бездны, что у них за спиной. Так же как мы боимся своей бездны.

— Давайте приступим, — предложил Томас.

Все так долго ждали этого момента, и вот он наступил. Мелькают ножи, исчезает вино. Сначала все осторожничали, не спешили — «сперва другие, потом я», но скоро осторожный обмен информацией превратился в общий оживленный разговор. Сатану разбирали по косточкам с энтузиазмом первокурсников. Нити уводили в самых разных направлениях. Собеседники все понимали, но удержаться не могли и городили одну дикую теорию на другую.