Дэвид Геммел - Последний меч Силы

• Название: Последний меч Силы
• Автор: Дэвид Геммел
• Издательство: ООО «Издательство АСТ»
• Жанр: Романтическое фэнтези
• Год: 2000
• ISBN: 5-17-003267-6

Горе, горе Британии – ибо все гуще, все безнадежнее мрак над нею!

Горе, горе защитникам Острова – утрачен, исчез без следа Последний Меч Силы, и некому встать против мощи захватчиков-варваров. Ибо несть тем силам числа и предела, и наступают они, ведомые черной властью древнего бога, безжалостного Повелителя Бессмертных.

И тогда сбывается предсказанное. И приходит Спасение – в человеке, что ищет ребенка, рожденного от демона. Ищет то, что – единственное – в силах вернуть надежду истерзанной земле…

---

Едва рассвело, разведчики доложили ему о приближении противника, и он отвел оба легиона на вершину невысокого холма в полумиле к западу. Там были поспешно вырыты рвы, в них вбиты колья, а лошади центурионов и других начальников отведены в ближайший лесок позади холма.

Грозовые тучи исчезли с той же быстротой, с какой прежде затянули небо, и готы появились в ярких солнечных лучах, которые ослепительно вспыхивали на наконечниках копий и поднятых боевых топорах. Катон ощутил, как страх начал овладевать легионерами при виде такого несметного числа врагов.

– Клянусь всеми богами, ну и шайка! – закричал Катон.

Послышались смешки, но напряжение не рассеялось.

Молодой легионер уронил гладий и попятился.

– Подбери его, мальчик, – мягко сказал Катон. – Он ведь заржавеет, валяясь тут.

Юноша задрожал, готовый расплакаться.

– Я не хочу умирать, – сказал он.

Катон взглянул на готов, приготовившихся атаковать, подошел к нему и подобрал его меч.

– Никто не хочет, – сказал он, вкладывая рукоять в его пальцы, и вернул мальчика на место в ряду.

С ревом, напомнившим о недавней буре, готы ринулись на них.

– Лучники! – загремел Катон. – Занять места!

Пятьсот лучников в легких кожаных туниках пробежали между щитоносцами и образовали ряд у вершины холма. Темное облако стрел обрушилось на нападающих. Готы были в крепких доспехах, и убитых было немного, но набегающие сзади спотыкались о трупы, и атака захлебнулась.

– Назад! Взять копья!

Лучники отступили за стену щитов, положили луки с колчанами и попарно взяли длинные копья, лежавшие позади тяжеловооруженных легионеров. Первый в каждой паре опустился на колено позади щитоносца и ухватил древко примерно в трех локтях от наконечника, а второй стиснул его у конца, и они застыли, ожидая команды Катона.

Атакующие готы уже почти приблизились к линии щитов, когда Катон взмахнул рукой:

– Бей!

Задние копейщики рванулись вперед, и спрятанные копья, направляемые коленопреклоненными передними, молниеносно выдвинулись между щитами, поражая воинов в первых рядах атакующих, разбивая щиты вдребезги, пронзая кольчуги. Незазубренные наконечники не застревали в теле – копья оттягивались назад, вновь и вновь находя свою цель.

Это была настоящая бойня, и готы обескураженно отступили.

Трижды они возобновляли атаку, но смертоносные копья вновь вынуждали их отступить. Склон перед стеной щитов был усеян телами врагов – мертвых или бьющихся в агонии, пока жизнь покидала их вместе с кровью, льющейся из развороченной груди на мягкую землю.

Вдоль первого ряда отступивших готов прошел начальник, что-то приказывая ждущим воинам. Пятьсот из них побросали щиты и двинулись вперед.

– Что они делают, почтеннейший? – спросил Деций, помощник Катона. Тот не ответил: в разгаре битвы полководец не может признать, что понятия не имеет.

А готы волной хлынули вверх по склону, выкрикивая имя Вотана. Копья вонзались в них, но каждый пораженный воин стискивал древко за погрузившимся в его тело наконечником, не давая извлечь его для нового удара. Теперь в атаку бросилось все войско и на этот раз с ужасающей силой обрушилось на британскую стену щитов.

На мгновение стена раскололась, и несколько воинов ворвались внутрь. Катон выхватил свой гладий и ринулся на них. К нему присоединился юный легионер, и вместе они закрыли пролом. Готы отступили. Катон обернулся к легионеру и узнал мальчика, бросившего меч перед началом битвы.

– Молодец, малый!

Но прежде чем мальчик успел ответить, готы оглушительно взревели и возобновили атаку.

Сражение длилось весь день, и победа осталась нерешенной. Однако с наступлением темноты у Катона не оставалось иного выхода, как отступить с холма. Он потерял двести семьдесят одного человека. Враги, по его подсчетам, – около двух тысяч. С чисто военной точки зрения это означало победу, но Катон прекрасно понимал, что, по сути, британцы мало что выиграли. Готы убедились теперь – если когда-нибудь в этом сомневались, – что войско Утера в отличие от меровейского возглавляют умелые военачальники. А британцы убедились, что готы не так уж непобедимы. Но если не считать этого, никаких изменений прошедший день не принес, и Катон увел своих людей по дороге на Эборакум, уже выбрав место для следующего сражения.

– Неужели правда, почтеннейший, что король жив? – спросил Деций, когда они бок о бок ехали верхом впереди легионов.

– Да, – ответил Катон.

– Но тогда где же он?

Катон устал и не в первый раз пожалел, что ему достался такой помощник. Но Деций был сыном богатого купца и заплатил за свое назначение чудесной виллой под Эборакумом.

– Король сообщит нам о своих намерениях, когда сочтет нужным. А пока будем делать то, что он нам поручил.

– Но несколько человек видели его труп, почтеннейший. И уже шли приготовления к похоронам.

Катон пропустил это утверждение мимо ушей.

– Когда будет разбит лагерь для ночлега, обойдешь костры. Легионеры сегодня сражались прекрасно. Пусть они узнают тебя – хвали их, говори, что еще не видел такой храбрости.

– Слушаю, почтеннейший. Как долго мне этим заниматься?

Катон вспомнил о своей вилле и подавил гнев.

– Хорошо, Деций. Ты займись моим шатром, а я поговорю с легионерами.

– Слушаю, почтеннейший. Благодарю тебя.

* * *

Сны Галеада были темными и пронизанными болью.

Проснувшись в холоде рассвета, он уставился на золу погасшего костра. Ему приснилось, как Викторин и его двенадцать легионеров въехали в лес, были окружены готами, которыми командовал предатель Агвайн, и на его глазах старый полководец погиб, как и жил, – с холодным достоинством и без колебаний.

Задрожав, он разжег костер. Британии от его сведений большого толку не будет. Вражеские флотилии вот-вот отплывут, король мертв, ничто не может противостоять силе Вотана. И все-таки ненависти он не чувствовал – ничего, кроме страшного бремени скорби, парализующей его дух.

Рядом лежал его меч, и он уставился на него со страхом. Что, недоумевал он, внушает людям желание владеть таким оружием, что толкает их пускать его в ход против таких же людей, как они, – рубить, колоть, убивать?

И ради чего? Что это дает? Лишь редкому воину удается разбогатеть. Большинство же возвращаются в те же бедные хижины и селения, где они выросли, и многие доживают жизнь без руки или ноги или же с уродливыми шрамами – вечным мрачным напоминанием о днях войны.

Рядом с ним на землю спорхнул воробей и принялся склевывать крошки овсяной лепешки, которую он съел накануне. К первому воробышку присоединился второй.

Галеад замер, глядя, как пичужки прыгают возле меча в ножнах.

– Что они говорят тебе? – спросил какой-то голос.

Галеад посмотрел через костер и увидел, что там сидит человек в плаще сочного багряного цвета. Золотистая, тщательно завитая борода, темно-синие глаза.

– Они ничего мне не говорят, – ответил он вполголоса. – Но это мирные создания, и при виде них у меня на душе становится легче.

– А клевали бы они столь же беззаботно рядом с Урсом, принцем, жаждавшим разбогатеть?

– Если бы и да, он их не заметил бы. Кто ты?

– Не враг.

– Это я уже понял.

– Конечно. Твои дарования обретают все большую силу, и ты становишься выше грязных дел этого мира.

– Я спросил, кто ты?

– Меня зовут Пендаррик.

Галеад вздрогнул, словно это имя отозвалось эхом внутри него, в каких-то дальних закоулках памяти.

– Я как будто знаю тебя.

– Нет, хотя я пользуюсь и другими именами. Но мы идем одними тропами, ты и я. Ты сейчас там, где некогда стоял и я, и все мои деяния казались такими же весомыми, как утренний туман. И такими же незыблемыми.

– И какое решение ты принял?

– Никакого. Последовал велению сердца и обрел душевный покой.

Галеад улыбнулся.

– Где, в каком краю здесь могу я найти душевный мир? А если я попытаюсь, не будет ли это верхом себялюбия? Моим друзьям угрожает вторжение страшного врага, и мое место рядом с ними.

– Душевный мир не пребывает в каком-то царстве, городе, селении или даже в убогой хижине, – сказал Пендаррик. – Впрочем, ты сам это знаешь. Что ты сделаешь?

– Найду способ вернуться в Британию. Выступлю против силы Вотана.

– Обретешь ли ты удовлетворение, уничтожив его?

Галеад взвесил этот вопрос.

– Нет, – сказал он наконец. – Однако злу надо противостоять.

– Мечом?

Галеад с отвращением посмотрел на меч у своих ног.

– А есть другой способ?

– Если есть, ты его найдешь. За свою долгую жизнь я открыл одну чудесную истину: те, кто ищет с чистым сердцем, обычно обретают то, что ищут.

– Мне очень помогло бы, если бы я узнал, чего ищу!

– Ты говорил о противостоянии злу, а это, в сущности, вопрос равновесия. Однако чаши весов не просто ходят вверх и вниз. Большое количество зла не обязательно требует для уравновешивания такого же количества добра.