Инесса Ципоркина - Психологическая зависимость: как не разориться, покупая счастье

• Название: Психологическая зависимость: как не разориться, покупая счастье
• Автор: Инесса Ципоркина
• Жанр: Психология

---

Игра отвлекает от неисполненных и неисполнимых желаний, помогает переживать трудности и разочарования, не прибегая ни к алкоголю, ни к наркотикам.

Конечно, не бывает правил без исключений. Как мы уже говорили, если аннулировать цель или сделать главной целью получение удовольствия, можно превратить в предмет психологической зависимость любое действие. То же и с «компьютерной разрядкой»: если игра перестает исполнять функции разрядка, а превращается в заменитель реальности, то рано или поздно игрок предпочтет удалиться в эту новую реальность и будет посещать «невиртуальную» действительность только под особо жестоким давлением обстоятельств. Для столь неблагоприятного исхода требуется соблюдение нескольких условий (в индивидуальной пропорции):

1) появляется одна или несколько трудноразрешимых проблем;

2) стрессоры накапливаются и понемногу разрушают индивидуальный «запас прочности»;

3) обстоятельства выходят из-под контроля;

4) возникает стойкое чувство беспомощности и безнадежности;

5) прессинг со стороны окружения достигает непереносимой отметки;

6) резко возрастает потребность в позитивных ощущениях;

7) источники позитивных ощущений ограничены.

Все эти события неизбежно активизируют систему психологической защиты. В какой-то момент ее деятельность достигает апогея. И человек совершает опасные действия, пытаясь уменьшить прессинг. Почему опасные? Потому, что осознанных шагов в системе реагирования на прессинг совсем немного. Ведь, чтобы выявить и искоренить причины стресса, необходимо предпринять целый комплекс довольно «энергоемких» мер. А в состоянии тревоги или даже паники личность способна исключительно на эмоциональную разрядку. Человек мечется, прячется, срывается на окружающих — нет, чтобы сесть и спокойно разобраться в себе и в обстоятельствах. Но разве в этом «психологическом миксере» можно сохранять спокойствие, ясный ум и твердую память? А значит, разум пасует и в ход идут инстинкты.

Представьте себе животное, которое забивается в угол клетки и рычит, огрызаясь на ветеринара, а заодно и на любящего хозяина. Зверь хочет одного: пусть его оставят наедине с клеткой, подстилкой, поилкой и… его болью. Может быть, все само собой рассосется, если свернуться калачиком и постараться уснуть. Приблизительно то же чувствует и проделывает напуганный подросток или молодой человек, если окружающее давит на психику слишком сильно: он зарывается в подстилку и пытается забыться сном. Не всегда натуральным. Чаще искусственным. Компьютерным, например. Подсознание потенциального аддикта прибегает к стандартной формуле: если как следует «разбавить» неприятную действительность регулярными «командировками» в гораздо более приятную воображаемую реальность, то и на Марсе смогут яблони цвести. Такова среднестатистическая защитная реакция на превышение уровня сопротивляемости сознания.

Из всех защитных приемов, перечисленных в первой главе нашей книги, только сублимацию можно считать конструктивным методом преодоления «черной полосы». Реализация в действии, отрицание реальности, фиксация, рационализация, проекция, регрессия, аннулирование — словом, все механизмы защиты, особо актуальные при психологической зависимости, — только усугубляют расстройство психики и разрушение социальных связей. Но сублимация, благодаря направленности на конечную цель, а не только на процесс защитыкак таковой, представляет меньшую опасность в плане развития болезни. К сожалению, для того, чтобы прибегнуть к сублимации, личность должна обладать (или хотя бы воображать, что обладает) творческими способностями. При наличии отсутствия оных индивид поневоле идет другим путем. Но каким именно?

Это зависит от субъективного «образа врага». Предположим, в качестве самого мощного стрессора сознание выбирает семейные скандалы. Тогда в качестве врага выступают участники скандалов и в первую очередь инициаторы домашних разборок — супруги, тещи, свекрови, сестры, братья, родители, дяди, тети — словом, ближайшее окружение. Если бы личность больше интересовалась своей карьерой, роль главного стрессора играли бы неприятности на работе, а в стане врагов оказались бы коллеги-интриганы и начальник-дебил. Но все на свете относительно. И плохие отношения с родней, мешающие нормальной работе и карьере, тоже могут восприниматься как «опосредованный» стрессор: из-за этой семейки я не знаю покоя ни днем ни ночью, они мне все нервы вымотали, однажды я просто сбегу — хуже, чем с ними, мне уж точно нигде не будет! А вдруг будет?

Надо учитывать, что переходный период между молодостью и зрелостью не имеет аналогов в плане остроты конфликта между возникающими потребностями и возможностью их удовлетворения. Хочется буквально всего — славы, богатства, внимания, любви. Притом, что возможностей получения желаемого практически никаких. Социальный статус, профессиональные достижения, жизненный опыт и даже личное обаяние — все эти качества человек обретает в процессе научения, в процессе формирования паттернов поведения, в процессе преобразования себя. Из-за отсутствия необходимых навыков юность чрезвычайно уязвима: социальная среда предлагает личности решать вполне «взрослые» задачи и подвергает немилосердному прессингу в случае промаха.

Раны победителя не болят

Большинству молодых людей свойственны высокая социотропность, когда человеку крайне важно общественное одобрение, и автономность, когда главным критерием для самооценки служит успех. При такой направленности сознания легко, надавив на человека, превысить его уровень сопротивляемости и заставить поверить в то, что он ничтожество, неудачник, бездарность и т. п.

Вполне вероятно, что некоторые из упомянутых характеристик имеют под собой серьезные основания. Во всяком случае сейчас. Но кто в молодости не делал глупостей, не предавался лени, не упускал шансов и не совершал промахов? И чем жестче реакция окружающих на ошибки молодости, тем выше вероятность формирования «экзаменатора» у объекта этой реакции. Кто же такой этот «экзаменатор»?

Поскольку «экзаменатор» является финальным образованием довольно долгого психического процесса, рассмотрим это явление не с конца, а с начала. Влияние критических высказываний на сознание подростка может быть разным — в том числе и конструктивным. Дети, которым никто никогда не делал замечаний, приходят в мир неподготовленными к требованиям, к отказам и вообще к какой бы то ни было негативной реакции на свои действия. Им приходится спешно учиться технике приспособления к окружающему миру — притом, что до сих пор они пользовались исключительно тактикой предъявления претензий. И соответственно, их психологическая мобильность явно недостаточна для формирования комфортного самоощущения. Следовательно, детей можно и нужно критиковать. Хотя бы для развития в них мобильности.

Но разве близкие люди, достающие своего подопечного согласно принципу «Не мытьем, так катаньем», преследуют цель улучшения его приспособляемости? Скорее всего, нет. У них свои цели и свои игры. И одной из самых распространенных является психологическая игра под названием «Недостаток». Исходной точкой для нее становится депрессивное состояние Ребенка в сознании «нападающего» игрока. Эта психологическая структура выдает тезис «Я ни на что не гожусь». Но защитный механизм преображает самопорицание в позицию Родителя: «Они ни на что не годятся». Задача игры состоит в доказательстве защитного утверждения. Участники «Недостатка» не успокоятся, пока не обнаружат в своем знакомом или родственнике какой-нибудь изъян — от поверхностных («что за дурацкая прическа») до финансовых («зарабатывает гроши»), эзотерических («не читает Кафку»), сексуальных («вот потаскуха») или рефлексирующих («что он/она хочет этим доказать?»). То, что мы нередко принимаем за бескорыстную любовь к сплетням, на самом деле есть попытка защититься от собственного разбушевавшегося Ребенка.

Видимо, в душе каждого из нас живет капитулянт, ищущий оправдания своему провалу — еще до начала мероприятия. Кому-то удается его загасить, кому-то — нет.

Потребности «капитулянта» реализует психологическая составляющая, которую Э. Берн называет Родителем. Он, как мы уже говорили, зануда и паникер. Родитель бесконечно читает мораль и взращивает страхи, словно собирается разбогатеть на урожае фобий. Те, кто не сумел справиться с паникой, вызванной Родителем, рано или поздно дают волю своему Ребенку. А тот, следуя привычкам шкодливой малолетки, как всегда, затевает пакость и одновременно измышляет отговорки — на случай, если поймают на месте преступления. Подобная игра Ребенка с Родителем длится бесконечно. Вот откуда у человечества столь богатый ассортимент отговорок.