Михаил Ходорковский - Человек с рублём

• Название: Человек с рублём
• Автор: Михаил Ходорковский
• Жанр: Публицистика
• Год: 1992

Трагедия России началась с того, что в октябре семнадцатого года у руля власти оказались большевики, опиравшиеся, прежде всего, на человека с Ружьем. Было провозглашено и проводилось в жизнь равенство в праве на бедность. Авторы книги - председатель Совета директоров Международного финансового объединения МЕНАТЕП и его первый заместитель - выход из кризиса, в котором оказалась Россия, видят в том, чтобы человек с Рублем - предприниматель, бизнесмен - был полностью восстановлен в своих правах, мог трудиться в режиме наибольшего благоприятствования.

Кроме собственно изложения экономических взглядов авторов, в книге также изложена история образования и развития банка Менатеп.

---

УРА – ЖАДНОСТИ!

Не могут не навести на размышления факты, приведенные в «Неделе» (№ 50, 1991 г.). По данным еженедельника «ЮС ньюс энд Уорлд рипорт», за девять лет – с восьмидесятого по восемьдесят девятый – число миллионеров в Соединенных Штатах выросло в четырнадцать раз. Если зарплата тех, кто получает в среднем от двадцати до пятидесяти тысяч долларов в год, увеличилась в этот период в среднем на 44%, доходы тех, кто зарабатывает свыше миллиона – на 2184%!

Как к этому относятся американцы? Спокойно! «Отношение это,- пишет "Неделя", – вытекает из традиционной приверженности простому принципу: возможности должны быть равные у всех, равенство результатов использования этих возможностей никем не гарантируется». Да ведь это же чисто социалистическое: от каждого по способностям – каждому по труду! Заработал миллиард – получай. Заработал всего несколько центов – не обессудьте, на большее вы не способны. Демократия: с претензиями – только к самому себе!

«У нас, – писала та же «Неделя», – как-то замалчивалось, что в минувшее десятилетие в Штатах прижился лозунг «жадность – это прекрасно!» Поощряется страсть к деньгам, накопительству, дух соперничества – у кого на счету больше. С нашей, пуританской точки зрения, пропаганда жадности не очень приветствуется. Отбросим в сторону нравственность, зайдем с другой стороны: именно стремление жить в полном соответствии с этим лозунгом стимулировало взлет экономики, рост общественного и личного богатства. От лозунга – выгода, он себя полностью окупил – значит, по мнению деловой Америки, он полностью себя оправдал, следовательно, он морален.

Лично мы считаем авторов лозунга «Жадность – это прекрасно!» настоящими Бизнесменами. Вовремя сказанное слово стоит многого. Издержки на рекламу – ничто по сравнению с суперприбылью. И мы тоже – за жадность, приводящую к процветанию. Кто откажется – дорога в шалаш никому не заказана.

УНИВЕРСИТЕТ «КАК НЕ НАДО»

У нас в стране табу наложено на мемуары вчерашних уголовников. Исключение разве что «Записки серого волка» Ахто Леви, принятого в Союз писателей (мемуары политзэков – статья особая). Публикация глав из записок экс-генерала Чурбанова была воспринята неоднозначно: как, выйдет в свет книга этого сверхвзяточника?! Американцы ощущают потребность именно в таких изданиях. Налет бульварности не исключается, но не это главное: преступник, хочет он того или нет, делится бесценным опытом, как НЕ НАДО ЖИТЬ, что НЕ НАДО ДЕЛАТЬ. Мемуары уголовников – своего рода предостережение: богатей, но законно.

У нас томится в местах, отведенных приговором, множество талантливейших людей, предприимчивых, энергичных. Спеша к богатству, они вступили в конфликт с Законом и оказались у разбитого корыта. Их исповеди предостерегли бы многих желающих разбогатеть от опрометчивых шагов: спешить надлежит так, чтобы не откатиться от цели.

У нас отсидевший хозяйственник – пария общества. В анкетах – так стыдливо именуется личный листок по учету кадров – есть пункт: находился ли под следствием. «Находился», «сидел» – ты уже приговорен к бессрочному наказанию. В приговорах судов есть пункт: «запрещается в течение стольких-то лет занимать руководящие хозяйственные должности». Это как патент на неисправимость: сколько волка ни корми, он все равно в тюрьму смотрит. Бесценный опыт, знания пропадают, не используем богатство. Американцы и в этом отношении большие экономисты. Вчерашний зэк занимает профессорскую кафедру, активизируется в бизнесе, создает новые фирмы – работает на прибыль себе и государству, ибо остается исправным налогоплательщиком. Государство кровно заинтересовано в том, чтобы он зарабатывал как можно больше. Может делать – пусть сделает: это у НИХ. Может сделать, но анкета не та: это у НАС.

АНКЕТОЙ ПО ГЕНИЮ

Нечто аналогичное и в области науки. Чтобы получить доступ к научной деятельности, надо вести:

высокоморальный образ жизни,

заниматься общественной работой,

всемерно повышать свой идейно-политический уровень,

штудировать бессмертные труды классиков марксизма-ленинизма,

иметь чистую анкету, не иметь в родне ни осужденных, ни проживающих за границей.

Анекдот эпохи борьбы с космополитизмом. Защищалась кандидатская на тему: «Россия – родина слонов». Введение – «Классики марксизма-ленинизма о слонах». Главная часть – «Россия – родина слонов». Заключение – «Международное значение русского слонизма».

Препон много. Игнорировалось самое главное условие – талант, у которого есть неприемлемое блюстителями анкетной чистоты свойство: ершистость, независимость. Одержимому наукой нет дела до каких-то там политкружков, необходимости повышать политический уровень уборщиц, участвовать в общественной жизни. Ему не хватает времени на науку, а его бездарно грабят, и грабители пребывают в полной уверенности, что делают благо, что конспектирование трудов Ильича поспособствует сделать открытие в области квантовой физики, хотя Ленин о ней и не знавал. Чему бы ни была посвящена диссертация – переработке навоза или излечению венбольных, – в списке использованной литературы непременно должны были приводиться труды Маркса-Ленина, решения очередного исторического съезда, последние выступления очередного генсека. Это был десятилетиями освященный ритуал, нарушать который не рекомендовалось. Это переливание из пустого в порожнее обходилось бедному советскому налогоплательщику в десятки миллиардов рублей, стопорило развитие науки, выхолащивало потенциал талантов и гениев: примерно четвертая часть времени, проведенного в аспирантуре, транжирилась на поклонение марксистско-ленинским идолам.

В предыдущей главе мы уже говорили об этом, повторяемся: слишком велика боль от того, что сами убили столько времени на пустоту.

В науку лезли активисты всех мастей – через партию, через комсомол. Кандидатские и докторские пеклись блинами, расширенное воспроизводство остепененных комсомольских и партийных работников было поставлено на поток, уж они-то во все времена были выездными: начальству не прекословили, бражничали и имели любовниц, но умели скрывать свои похождения, метко швыряли дротики в ослушников, особенно богатый политический и материальный капитал заработали на осуждении А. Д. Сахарова.

ДАМА, НЕ БЕРУЩАЯ ВЗЯТОК

К величайшему их сожалению, есть одна Дама, которая неподкупна и беспристрастна, которой нельзя приказать и которую ничем нельзя задобрить, которая – порой с запозданием – но безошибочно определяет, кто есть кто. Это История. Она определит себестоимость отлучения Сахарова от науки, колоссальный ущерб, нанесенный державе бездарями от науки. Она воздаст и тем, по чьей вине допущен разорительный перекос: кандидатов и докторов – тьма (треть научных работников в мире), а по интеллектуальному уровню мы пропустили вперед страны Африки с дикарями в джунглях.

НЕРЕНТАБЕЛЬНОСТЬ СИСТЕМЫ

Мы – предприниматели, наше дело – бизнес, но, как заметил читатель, мы постоянно попадаем не в свою епархию. Да простят нас за узколобость и практицизм, в плоть и кровь вошла привычка считать деньги, тратить их с умом, прибыльно. Только взявшись за написание этой книги и просчитав стоимость каждого шага Системы образца октября семнадцатого года, мы, как экономисты, ужаснулись ее нерентабельности, ее чудовищным тратам не по адресу, диким по нерациональности вложениям средств.

В 37-38-х годах шли инспирированные свыше процессы так называемых вредителей, экономических диверсантов. Гении по части вредительства, экономических диверсий и саботажа восседали в Кремле, их деятельность, изначально преступная, была направлена на вымирание народа. Город Грозный, находящийся в котловине, непродуваемый, нашпиговали заводами и фабриками с вредными выбросами так, что обрекли полумиллионное население на мор. В Стерлитамаке, Донецке, Волгограде – в сотнях городов не обойтись без противогаза. Это всевидящее око Кремля позаботилось, чтобы облака отравляющих веществ, по сравнению с которыми ОВ, примененные немцами на фронтах первой мировой, были легким чихом, приближали путь в могилу. Это из Кремля пал дождь наград на спроектировавших и возведших вышедшее из повиновения атомное чудовище в Чернобыле. Это Кремль приучил не считать деньги, карая тех, у кого себестоимость стройки оказывалась ниже плановой.

КАРА ЗА ЭКОНОМИЮ

Последнее утверждение может показаться поклепом, настолько оно кажется невероятным, тем более, что из Кремля звучали призывы об экономии, рачительности и т. п. Любой начальник крупнейшей стройки относился к ним иронически, хотя обязан был поддерживать и пропагандировать. На деле же он был кровно заинтересован в обратном – в резком удорожании. Во имя этого дороги, подъездные пути – кровеносная система любой стройки – возводились в последнюю очередь, техника и машины гробились, преждевременно выходили из строя, был чудовищный перерасход цемента и бетона. Зато после того, как разрезалась красная ленточка и под звуки фанфар произносилась команда «Пуск!» – наступала желанная пора получения премий. Премиальный фонд составлял два процента от себестоимости стройки: чем дороже – тем премиальнее.