Кристина Камаева - Дарованный остров

• Название: Дарованный остров
• Автор: Кристина Камаева
• Жанр: Современная проза

1. Золотой паук 

Кто скажет, когда именно в Средиземье появились хоббиты? Они слишком осторожны, чтобы привлекать внимание, но умеют расположить к себе тех, с кем хотят подружиться. Вечный нытик Буги, бравый Шумми Сосна и отчаянная кладоискательница Лавашка — все они по своему замечательны. Отчего же всякий раз, когда решительные Громадины вызываются выручить малышей из беды, они сами попадают в такие передряги, что только чудом остаются живы, а в их судьбе наступает перелом? Так, однажды, славная нуменорская принцесса и её достойный кавалер вышли в поход, чтобы помочь хоббитам освободить деревеньку Грибной Рай от надоедливой прожорливой твари. В результате хоббиты освобождены, а герои разругались насмерть. Он узнаёт от сестры тайну своего происхождения и уходит в Страну Вечных Льдов. Она попадает к хитрой колдунье, а позже в плен к самому Саурону. И когда ещё влюблённые встретятся вновь…

2. Неприкаянный 

Гномы шутить не любят, особенно разбойники вроде Дебори и его шайки. Потому так встревожился хоббит Шумми Сосна, когда непутёвая Лавашка решила отправиться вместе с гномами на поиски клада. Несчастные отвергнутые девушки и не на такое способны! Вот и сгинули бы наши герои в подземельях агнегеров — орков-огнепоклонников, если бы не Мириэль, теперь — настоящая колдунья. Клад добыт, выход из подземелья найден. С лёгким сердцем и по своим делам? Куда там! Мириэль караулит беспощадный Воин Смерть, и у него с принцессой свои счёты…

3. Чёрный жрец

Люди Нуменора отвергли прежних богов и теперь поклоняются Мелкору — Дарителю Свободы, и Чёрный Жрец Саурон властвует в храме и на троне. Лишь горстка Верных противостоит воле жреца и полубезумного Фаразона. Верные уповают на принцессу Мириэль, явившуюся в Нуменор, чтобы мстить. Но им невдомёк, что в руках у принцессы книги с гибельными заклятиями, и магия, с которой она выступает против Саурона и Фаразона — это разрушительная магия врага. Можно ли жертвовать друзьями ради своих целей? Что победит жажда справедливости или любовь?

---

— За нами правда, и нашей будет победа!

— Мы вернемся бессмертными!

Звучали здесь и там гордые выкрики, но как тени преследовали слова о победе мысли о неминуемой гибели. Невысказанные мысли, но их услышали все. Напрасно нуменорцы оглядывались друг на друга, ища поддержки в преддверии великой битвы. В глазах друг друга они видели только безнадежное отчаяние.

— Валары не простят нам.

— Это чужая земля не для нас.

— Мы не вернемся домой.

Зря пытались воины заглушить эти мысли, отвратительными змеями они выползали на свет и окутывали сознание. И все чувства и воспоминания о доме гасли, они забыли и о том, что привело их сюда, стояли, не в силах пошевелиться. Их ноги словно вросли в прибрежную гальку ледяными столпами. Над ними кривились в усмешке безжалостные скалы, снега на вершине Таникветила нестерпимо блестели, а вокруг была все та же удушающая тишь, как будто на всем острове не было никого, кроме них. Воины Фаразона оказались один на один с местью Богов. Богов всесильных и беспощадных.

— Что же, — прохрипел Фаразон, борясь с надвигающимся ужасом, — раз никто не явился противостоять мне…, я называю эту землю своей!

Тишина была ему ответом, и Фаразон в сердцах плюнул на серый берег вожделенной земли.

— Мы все погибнем, — сказал один из солдат удивительно спокойно.

— Кто посмел? — Ар Фаразон круто развернулся, чтобы наградить оплеухой усомнившегося в победе воина.

Он сразу увидел его. Тем более, что парень и не пытался укрыться от него. Король почувствовал, что никто больше не следит за ним, никто не внемлет ему. Рука, занесенная для удара, так и не успела достичь цели. Благословенная земля поплыла у него под ногами, а флот непостижимым образом отчалил от берегов Амана и медленно, но неотвратимо двинулся назад, словно оттягиваемый невидимой силой, а потом канул в морскую бездну. Оторопело взирал Фаразон на гибель своих кораблей. Нуменорцы любовно возводили суда веками, все больше совершенствуя мастерство кораблестроения. Он сам собрал их в единую грозную флотилию и считал свою армию непобедимой. Если бы праздный человек взялся перечислить имена кораблей, то едва ли ему хватило дня, чтобы назвать их все. А уж чтобы обойти все корабли… Море поглотило их за один миг. Они исчезли бесследно и бесшумно. И это было последнее, что увидел Ар- Фаразон.

Так же быстро, как море расправилось с флотом, земля уничтожила людей. Тяжело и дружно рухнули вниз недобрые скалы, погребая навеки тех, кто нарушил запрет. Люди и не пытались увернуться от каменных глыб, они оглядывались недоуменно, не понимая, что все это происходит наяву. Они не чувствовали боли, не видели крови, а каменный обвал, который должен был оглушить всех своим грохотом, был зловеще беззвучен. Многим подумалось тогда, что впереди их ждёт черная ночь и вечное молчание, и небо утром не зря казалось сводами склепа. «Если есть вечная жизнь, то, пожалуй, есть и вечная смерть, — подумал король, — так вот, что уготовил нам твой темный бог, о, лживый жрец». И он остался один на один с тишиной.

Народ собрался в Черном храме еще до рассвета. Великий жрец рассчитал время, когда нуменорский флот достигнет Амана, и призвал достойных жен и отроков поддержать молитвами завоевателей. Морготу в это утро полагалась особая жертва. В Нуменоре быстро привыкли к человеческим жертвоприношениям. Ведь на алтаре погибали не истинные нуменорцы, а отступники и бунтовщики, замышлявшие против короля, эльфы и рабы из Средиземья. Как равные Богам они имели право распоряжаться жизнью этих недостойных. Это право пробуждало приятное ощущение всевластья. Даже дети охотно участвовали в обрядах, выслушивали снисходительно мольбы о пощаде существ похожих на них, но неугодных Великому Морготу. Над ними можно было издеваться безнаказанно, так поступали их матери и отцы, значит, это было правильно и похвально.

Сегодня предстояло предать жертвенному огню колдуна и колдунью — врагов Великого Моргота, посмевших противостоять его воле. Колдунья, у которой хватило наглости назваться дочерью убитого Тар-Палантира, едва не погубила короля и отдала бы весь Нуменор во власть призракам, если бы Саурон не остановил ее.

Колдун-оборотень, принимающий облик белого волка, он же предатель Юниэр, убивший Тар-Палантира много лет назад и чудом избежавший правосудия, вернулся в Нуменор, чтобы еще раз попытаться захватить власть. Эти двое обладали большой силой, неизвестно, какая судьба постигла бы королевство, если бы им удался задуманный переворот. По счастью, ни один, ни другой не сумели совладать с могущественным Сауроном, он сломил их злую волю, теперь их ожидали казнь и вечные муки.

Женщины мучались любопытством и делились предположениями о том, как умрет колдунья. Будет ли она гореть так же, как прочие люди? Попытаются ли колдуны освободиться, воспрепятствовать смерти? Хотя они верили в неуязвимость жреца, предстоящее событие внушало тревогу. Жрец сказал, что колдунов умертвят, когда армия Фаразона ступит на благословенный берег, и начнется сражение.

Никто не знал, как долго продлится битва с Валарами. Неизвестность и дурные предчувствия, не дававшие людям покоя все время, пока флот Фаразона находился в пути, достигли апогея, многие пребывали на грани истерики. Утро было мрачным и мерзким, ничуть не лучше, чем предыдущие. Люди надеялись, что скоро побежденные Валары уберутся восвояси, и больше некому будет запугивать их серыми туманами и злыми ветрами. Они стояли в храме, прижавшись друг к другу. Им хотелось думать о легкой победе, радости и славе, с которой вернутся из похода их близкие, но в голову лезли совсем иные мысли. Возгордились они безмерно, но знали подспудно, что Валары наделены сверхъестественной силой. Ополчаясь на них, нуменорцы посягали на основы мира, и мир должен был измениться. Каким он будет при власти Мелкора, им не дано было предугадать.

Саурон восседал на троне во всем блеске своего величия, кольцо у него на груди мерцало багровым пламенем. Как и другие кольца его можно было носить на пальце, но сейчас оно казалось большим, как подкова. Люди, подчиненные его воле, готовы были смиренно выполнить любой приказ.

Наконец, из подземелья вывели пленников. Люди поспешно отпрянули, уступая дорогу сопровождающим их стражникам. Шесть вооруженных конвоиров стерегли колдунов, но шли они сами. Мириэль поддерживала измученного друга, хотя сама едва передвигала ноги. Вся ее энергия ушла на то, чтобы оживить любимого, залечить раны, нанесенные их общим врагом, утешить угнетенный дух. Она не могла сопротивляться ожидавшей их смерти, но это было неважно. В душе ее был покой, она знала, что бы ни сотворил с ними Саурон, они выиграли битву. С видом победительницы она стояла перед толпой, собравшейся поглазеть на их смерть, и усмехнулась. От Саурона не укрылось выражение ее лица. Он скривился. Ох уж эти дети Эру! Он не шутил, когда предлагал ей власть в Нуменоре. Хоть он и пытался ее убить, она вызывала у него непонятные чувства. Она казалась достойной власти и могла быть ему соратницей, если бы они уладили недоразумения, возникшие между ними. Он сделал ей шаг навстречу: предложил ей королевство, о котором она все эти годы мечтала. На его взгляд, это был чудесный подарок. Саурон никогда прежде не делал подарков и был взволнован собственной щедростью. А строптивая принцесса отвергла его дар, предпочла умереть с заморенным колдунишкой неизвестного происхождения. Ишь ты, взыграла в ней стародавняя любовь, и привиделось, что дороже милого Юни нет никого на свете! Это было неприятно. Она расстроила его дважды за свою недолгую человеческую жизнь. Так пусть она умрет скорее и перестанет ему досаждать. Пусть почувствует, как презирает ее народ, с каким удовольствием нуменорцы готовятся сжечь свою «освободительницу».

Юниэр его больше не интересовал. Он пребывал у него в плену достаточно долго, и жрец удовлетворил свою жажду мести. Он высосал из него все силы, растоптал душу и вовлек его во мрак, наполненный стонами страдальцев. То, что ей удалось вдохнуть жизнь в его бренное тело, было чудом, но магической силы ему никто не вернет. Их обоих можно было не опасаться.

Медовой музыкой прозвучал для него рев труб фаразоновской армии, ступившей на берег Амана. Сбылась мечта: ненавистный король, перед которым он многие годы изображал вассала, на этот раз поднял руку на противника, который был ему не по плечу. Армия, которая без боя сломала его оборону в Средиземье, без сомнения сгинет, не устоит против ярости возмущенных стихий. Пришло его время, он расквитался с презренным народом, с королем, который привез его пленником на этот процветающий остров.

Он с явным злорадством оглядел свою паству, притихших женщин и детей, проводивших своих родичей на верную гибель. Сейчас, когда Валары наказывают не в меру дерзких вояк, поправших древний закон, эти люди еще надеются, что они добудут бессмертие и вернутся в их объятья. Как бы не так! Он, Саурон — единственный хозяин их судеб. Жрец расхохотался.