Валентина Мухина-Петринская - Планета Харис

• Название: Планета Харис
• Автор: Валентина Мухина-Петринская
• Издательство: Приволжское книжное издательство
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1988
• ISBN: ИБ № 1413

Тему освоения районов Севера н Сибири, работы человека и экстремальных условиях продолжают произведения, вошедшие во второй том: романы «Позывные ЗурбагаЯа», «Планета Харнс» и рассказы.

---

Симпозиум организовывали Академия наук СССР и Совет космических наук при Академии наук США. Уилки Уолт должен был выступить с докладом на симпозиуме, потому он и вернулся с Луны раньше, чем собирался. Руководителем сообщений наших представителей был назначен крупнейший советский астрофизик Николай Черкасов. В числе докладчиков была и Вика.

Джен очень заинтересовалась, чем занимается Вика, и я рассказал о ней.

Близнецы с интересом разглядывали меня и задали много вопросов о России. Это были чудесные девчонки, озорные и умненькие, похожие друг на друга, как два желтеньких цыпленка. Только им и было весело.

После обеда Уилки увел меня в свой кабинет — большую угловую комнату на втором этаже. Мы сели в кресла и закурили.

— Я должен просить у тебя прощения, — повторил Уилки.

— Почему?

— Уилки Саути — это не то, что интересует тебя. Я ведь понимаю! Это не мой двойник. Саути… мой родной брат. Боже мой! Боже мой!

Уилки вытер со лба пот.

— Уилки! Но как же…

— Я сам узнал лишь вчера утром. Неужели только вчера? Как много вместилось в эти сутки. Я рад, что ты приехал, Кирилл. Мне очень тяжело.

Ко мне приехал бывший домашний врач моей матери, теперь он известнейший биолог и генетик, лауреат Нобелевской премии профессор Харлоу.

От него я узнал, что я не сын своих родителей. У них никогда не было детей. История довольно обыкновенная. Им обоим очень хотелось иметь ребенка. Сына. Они обратились к мистеру Харлоу с просьбой достать им «подходящего» мальчика. Новорожденного.

У циркачки мисс Саути детей было более чем достаточно. И когда у нее родились близнецы, она за некоторую сумму (чтоб обеспечить других своих детей) отдала одного ребенка. Харлоу показал мне ее расписку… Она честно соблюдала договор и никогда не пыталась увидеть меня или… попросить еще денег. Та сумма быстро разошлась.

Лишь перед смертью она рассказала Уилки про меня. Понимаешь, Уилки Саути знал, что я его брат, когда мы с ним проговорили всю ночь. Ну почему он мне не сказал! Я мог бы помочь ему. Родители оставили мне большое состояние, Джен тоже принесла немалое приданое. Мне ничего не стоило ему помочь. Может, не случилось бы ничего, что произошло…

Я обрушился с упреками на мистера Харлоу, почему он не сказал мне раньше. Ты не представляешь, какой это циник! Как я понял, мы оба были для него подопытными кроликами.

Как выразился Харлоу, мы с Уилки идентичные близнецы. Наследственные признаки у нас совершенно одинаковые — набор хромосом так же одинаков, как в двух соседних клетках одного и того же человека.

У нас даже барьер тканевой несовместимости отсутствует. Мы с ним абсолютно тождественны. Один человек, повторенный дважды. Только судьба различная.

Вот это как раз и привлекло внимание уважаемого генетика. Как отразится на нас различие воспитания, образования, случайных болезней, различие возможностей для реализации личности… Социальные факторы.

Я спросил его, обращался ли он к моим родителям с просьбой помочь Уилки, хотя бы помочь ему получить образование… Вопрос был глуп. Конечно, не обращался. Ему было интересно другое. Впрочем, он помогал ему несколько раз в тех случаях, когда боялся утерять «подопытного кролика». Лечил его бесплатно в своей больнице.

Не знаю, по каким соображениям он рассказал мне все теперь. Может, опыт закончен. А может, хочет закончить его в других условиях, в другом варианте? Во всяком случае, спасибо, что хоть теперь сказал.

Уилки посмотрел на часы.

— Через полчаса еду в больницу. Если хочешь, поедем вместе.

— Благодарю, если можно, то поеду. Что же все-таки с Уилки?

— С ним сделали что-то страшное. Непонятно мне все это. Судороги перемежаются с полной потерей сознания.

— Но что с ним сделали?

— Какая-то обработка мозга.

— Мерзавцы! Но разве это возможно… ведь уже двадцать первый век…

— Не знаю. Значит, возможно.

— А где он был?

— Коммунистическая партия и прогрессивные ученые обращались к правительству… Им ответили, что государство не имеет к этому никакого отношения… Он был у гангстеров.

— Зачем он гангстерам? У него же нет ни копейки.

— Гангстеры бывают разные… Есть ученые-гангстеры, которые делают опыты на людях. Ужасно все это! Как хорошо, что ты приехал, Кирилл! До чего же у меня тяжело на душе!

Уилки Саути лежал в университетской клинике. К нему не пускали никого посторонних. Журналистам обещали организовать специальную пресс-конференцию, но они толпились у входа.

Уилки, как и прежде, отказался сообщить что-либо, тогда один из репортеров крикнул:

— Скажите только, мистер Уолт, правда ли, что Саути оказался вашим родным братом?

— Правда, — сухо ответил Уилки.

Мы вошли в клинику под восторженный гул репортеров. Я представил, под какими сенсационными шапками выйдет это сообщение в газетах.

Прежде чем войти в палату к больному, мы заглянули в кабинет дежурного врача. У него сидел румяный, добродушный по виду толстяк лет под пятьдесят в светлом летнем костюме. По тому, как Уилки стиснул зубы и неприязненно кивнул, я догадался, что это профессор Харлоу. Так оно и оказалось.

Молодой дежурный врач с великим почтением представил его нам.

— Выяснилось, что с моим братом? — резко спросил Уилки, обращаясь к молодому человеку. Но ответил за него Харлоу.

— Его только что осмотрел… (он назвал мировую величину), специально прибыл из Стокгольма. Был консилиум…

— Что сказал швед? Консилиум? — отрывисто спросил астрофизик.

Харлоу доброжелательно взглянул на молодого врача.

— Как там наш больной, взгляните, пожалуйста. Врач тотчас вышел.

— Манипуляции над мозгом. Трудно сказать, какие именно. Возможно, ничего страшного. Ему всего лишь хотели внушить надлежащий образ мыслей. Обычно это делается постепенно, начиная с беспечного детства. Вы не знали об этом, мистер Уолт? Ваш… брат знал и боролся против этого. Саути не так уж часто посещал школу, а может, просто приноровился к тому, чтоб не допускать в свой мозг посторонние силы. То, что с ним сделали сейчас, не так уж опасно для жизни — обычно не так опасно, но Саути слишком волевой человек. Даже не в этом дело, что волевой… Саути обладает редкой колоссальной силой внутренней сопротивляемости. Насильственное вторжение в его душу, попытка насильно заменить его мысли чужеродными не могла пройти для него бесследно… Вот почему он умирает.

— Умирает? — проронил Уилки. Он обратил ко мне бледное лицо — невольно мне припомнилась белая маска Петрушки: тот же трагический излом рта, бровей.

— Идем, Кирилл.

Я пошел за ним. Саути только что проснулся. Он узнал брата и обрадовался ему. Уилки представил меня ему.

— Русский! — улыбнулся Саути. Мы сели рядом. Больше в палате никого не было. Саути не казался умирающим, и я подумал, что, может быть, Харлоу ошибся… Лицо мима было ясно и спокойно, тик почти прекратился. Я взглянул на обоих братьев и подумал, что сейчас Саути более похож на того Уилки, которого мы знали в Лунной обсерватории, чем сам Уилки Уолт, потрясенный всем случившимся.

Уилки взял его за руку.

— Поедем, брат, хворать ко мне. Там тебя ждут не дождутся две озорные племянницы. Тоже близнецы, как и мы с тобой, и тоже похожие, видно, это у нас в роду. Моя жена Джен очень хочет, чтоб ты жил с нами. У нее никогда не было брата. У меня до сих пор — тоже.

— Спасибо, Уилки, после… если я… Еще одного такого приступа, какой у меня был вчера, я не вынесу.

— Не надо об этом. Не думай. Не старайся вспоминать. Давай лучше думать о будущем. Мы никогда больше с тобой не расстанемся. Мы будем работать вместе. Ты знаешь, мне предлагают пост директора Национальной радиоастрономической обсерватории Грин Бэнк. Это в Западной Виргинии. Я тебе не говорил, Кирилл? Я тебе не говорил об этом? Забыл…

Он опять обратился к брату. Голос его дрожал.

— Ты получишь место астронома. У тебя будут самостоятельные исследования. Ты сможешь осуществить все, чего не осуществил до сих пор. Уилки, брат мой, подумай только — работать вместе! Такое счастье!!!

— Это счастье, — согласился Саути. Он ласково смотрел на брата — так смотрят на младшего, бесконечно любимого брата, который еще многого не понимает.

— Но ведь я теперь… не смогу работать, — сказал Саути с усилием.

— Сможешь! Вот поправишься и сможешь. Ты прирожденный астроном. Даже на своем чердаке ты достиг чего-то, дружище. Ты ученый по призванию!

— Ты не понимаешь, Уилки. Теперь я уже не ученый… не артист, а главное — коммунистом настоящим я не могу быть.

— Но… ладно, Уилки, тебе нельзя волноваться. Ты просто болен, и это пройдет.

— Может быть, и пройдет, — неуверенно согласился Уилки. Рука его нервно теребила одеяло — тонкая выразительная рука.

— Конечно пройдет! Тебе тяжело говорить. Хочешь, Кирилл тебе расскажет о России? Ты никогда там не был.