Александр Звягинцев - От первого прокурора России до последнего прокурора Союза

• Название: От первого прокурора России до последнего прокурора Союза
• Автор: Александр Звягинцев
• Издательство: Олма-Пресс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2001
• ISBN: 5-224-02159-6

В этой книге собраны краткие биографические очерки о всех прокурорах России и Советского Союза, начиная с 1722 года, когда Петром I были образованы органы прокуратуры, и заканчивая распадом СССР.

---

20 июля 1937 года за «заслуги» в деле укрепления «революционной законности» А. Я. Вышинский был награжден орденом Ленина.

В 1936 и 1937 годах Прокуратура СССР организовала ряд больших процессов по фактам выявленных проверками грубейших и массовых нарушений законности на местах. Это были так называемые лепельский и ширяевский процессы (дела расследовались Прокуратурой СССР), чечельницкий процесс (занималась Прокуратура Украинской ССР) и др. Особенно громким был «ширяевский» процесс. Это дело было возбуждено в отношении руководителей Ширяевского района Одесской области. Обвиняемыми по нему проходили председатели райисполкома и сельсоветов, секретарь районного парткома, заведующие отделами исполкома и даже районный прокурор. Согласно обвинительному заключению нарушения законов в районе носили массовый характер и выражались в прямом издевательстве над людьми. Выездная сессия Верховного суда Украинской ССР осудила всех виновных по этому делу к лишению свободы сроком от 3 до 10 лет, в том числе и прокурора района.

А. Я. Вышинский был одним из немногих советских прокуроров, который не только не чуждался судебной трибуны, но и любил ее, с наслаждением выступал в судебных процессах, чувствуя на них себя уверенно и непринужденно. В этом отношении с ним мог бы соперничать только другой прирожденный оратор — Н. В. Крыленко. Все прокуроры до Вышинского и после него (за исключением Р. А. Руденко) особенно не жаловали судебную трибуну.

Вышинский не только сам много выступал, причем на самых громких процессах, но и требовал того же от своих подчиненных. «Прокурор, не выступающий в суда х первой инстанции, не прокурор», — говорил он.

Одно из самых известных дел (не относящихся к числу политических), в котором участвовал А. Я. Вышинский уже как Прокурор Союза ССР — это дело по обвинению бывшего начальника зимовки на острове Врангеля К. Д. Семенчука и каюра С. П. Старцева в убийстве доктора Н. Л. Вульфсона. Оно было возбуждено в конце 1935 года, и расследование по нему проводил следователь по важнейшим делам Л. Р. Шейнин. В свое время это дело подавалось как некий «образец» использования косвенных доказательств в уголовном процессе. Слушалось оно Верховным Судом РСФСР с 17 по 23 мая 1936 года. Подсудимые были приговорены к высшей мере наказания и расстреляны. (В настоящее время они реабилитированы.)

Обвинительные речи, подобные той, которую произнес Вышинский по делу Семенчука и Старцева, создавали ему довольно широкую известность. Однако во всем мире его знали только как «прокурора московских процессов». В 1936–1938 годах он выступил по целому ряду крупных политических дел. Среди них дела «Объединенного троцкистско-зиновьевского центра», «Московского параллельного антисоветского троцкистского центра», «Антисоветского правотроцкистского блока». Об этих делах, методах ведения «следствия» по ним, о «выбивании» признательных показаний у обвиняемых, а затем и у подсудимых, чудовищных фальсификациях и подлогах, а также о роли во всем этом «главного сталинского инквизитора» Вышинского написано достаточно много. Все эти дела в настоящее время пересмотрены, приговоры по ним отменены, а проходившие по ним лица реабилитированы (за исключением Ягоды).

Надо сказать, что речи А. Я. Вышинского по политическим делам ничего общего не имеют с обычными судебными речами государственных обвинителей, где требуется скрупулезный анализ доказательств, изобличающих виновных лиц. Андрей Януарьевич не утруждал себя глубоким исследованием вины подсудимых. Он только придавал своим речам публицистический характер и угодную властям политическую окрасу. И в этом он преуспел. А что касается предоставления суду доказательств, то этого тогда вовсе и не требовалось, так как приговоры фактически были уже предрешены, и даже не Вышинским. Он был в этих процессах только «рупором» Сталина и его окружения. Речи А. Я. Вышинского по политическим делам не выдерживают никакой критики, ни с точки зрения юридической, ни с точки зрения нравственной. Они не только не содержали крепкой доказательственной базы, но и были наполнены грубыми, оскорбительными выражениями, что является совершенно недопустимым для речей прокуроров. Он называл подсудимых «бандой презренных террористов», «взбесившимися псами», которых «надо расстрелять всех до одного», «холуями и хамами капитализма», «оголтелыми контрреволюционными элементами», «чудовищами», «проклятой помесью лисы и свиньи» (о Бухарине), «погаными псами», «проклятой гадиной» и другими бранными выражениями.

В бытность Вышинского Прокурором Союза ССР повальные аресты производились и среди руководящих прокурорских и судебных работников. Властям всюду мерещился пресловутый «правотроцкистский контрреволюционный» и даже «террористический» заговор. Военная коллегия Верховного суда СССР и Особое совещание при НКВД СССР едва успевали рассматривать такие дела. Они пропускали через свои жернова одного за другим бывших коллег-юристов. Многие процессы заканчивались трагически для их участников. Смертная казнь была наиболее распространенной мерой наказания по такого рода делам. Слово «коллега» не являлось каким-либо смягчающим вину обстоятельством. С ними поступали не менее бесчеловечно, чем с другими подсудимыми.

По имеющимся данным, на начало 1993 года было выявлено 280 репрессированных прокуроров и следователей, из них 90 человек расстреляны. Наиболее жестокие преследования осуществлялись в те годы в отношении прокуроров республик, краев и областей. 44 из них были арестованы и осуждены, причем 23 — к высшей мере наказания, а 17 — отправлены в лагеря, где отбывали длительный срок. Впоследствии трое из них умерли, а один — покончил жизнь самоубийством. В числе репрессированных (в том числе и расстрелянных) были и женщины-прокуроры. Все прокуроры, чьи дела проверены, в настоящее время реабилитированы.

Среди лиц, попавших при содействии Вышинского и его сподручных в ежовско-бериевские застенки, оказалось немало и московских прокуроров: ответственных работников Прокуратуры СССР, Прокуратуры РСФСР, Главной транспортной прокуратуры, прокуратуры Москвы и Московской области. В частности были арестованы, а затем расстреляны Главный транспортный прокурор СССР Герман Михайлович Сегал, его заместитель Сергей Алексеевич Миронов и помощник Аркадий Маркович Липкин, старший помощник Прокурора РСФСР Виктор Михайлович Бурмистров, и. о. прокурора Челябинской области (до этого был прокурором Москвы) Андрей Владимирович Филиппов, заместитель Прокурора Союза ССР Григорий Моисеевич Леплевский, прокурор Московской области Владимир Александрович Малюнов, а также ответственные работники московской прокуратуры Виктор Давидович Торговец и Роман Артемович Прохоров, прокурор Москвы Константин Ипполитович Маслов, и. о. прокурора Москвы Вениамин Исаакович Кобленц, заместитель прокурора Москвы по спецделам Исаак Наумович Евзерихин и другие.

12 января 1938 года открылась 1-я сессия Верховного Совета СССР. В последний день сессии А. Я. Вышинский был назначен Прокурором Союза ССР сроком на семь лет (по новой Конституции СССР). От имени Совета старейшин Совета Союза и Совета Национальностей его кандидатуру представил депутат Г. И. Петровский. В своей речи он сказал, что Вышинский всем «известен по своим выступлениям на судебных процессах против врагов народа».

Массовые аресты 1936–1938 годов нанесли непоправимый урон народному хозяйству страны. Многие наркоматы, предприятия и организации были в буквальном смысле обезглавлены, оказались без лучших специалистов, что не могло не сказаться на качестве их работы. Особенно пострадали оборонные отрасти промышленности. Острую нехватку кадров испытывали и судебно-прокурорские органы. К началу 1938 года в прокуратуру было принято около 2 тысяч новых, профессионально неподготовленных работников, которые стали прокурорами и следователями. И все же, несмотря на это, оставалось большое количество вакантных мест, а в некоторых районах вообще не было прокуроров.

В январе 1938 года пленум ЦК ВКП(б) принял постановление «Об ошибках парторганизаций при исключении коммунистов из партии, о формально-бюрократическом отношении к апелляциям исключенных из ВКП(б) и о мерах по устранению этих недостатков». Постановление фактически возлагало ответственность за массовые репрессии людей на местные партийные органы, которые поддались «на происки врагов». Вскоре после этого, 17 ноября 1938 года Совнарком СССР и ЦК ВКП(б) приняли постановление «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия», которое, признавая «перегибы» в деле арестов людей и привлечения их к ответственности, приостановило массовые репрессии в стране.

Вышинский быстро сориентировался в новой обстановке и сразу же натянул на себя тогу «радетеля за законность». Он быстро «сдал» и некоторых прокуроров якобы «причастностных» к массовым необоснованным арестам. Тогда были осуждены судебно-прокурорские работники Омской, Восточно-Казахстанской, Смоленской, Ярославской и некоторых других областей. Теперь он на всех совещаниях «громил» прокуроров, допускающих осуждение невиновных лиц, приводил примеры творившихся на местах (как, впрочем, и в центре) «дичайших» случаев беззакония и произвола. Прокурор Союза ССР с присущим ему пафосом говорил о происках «искусно замаскированных врагов», которые более всего кричат о бдительности, а сами только и стремятся «путем проведения мер репрессий перебить большевистские кадры».