Александр Звягинцев - От первого прокурора России до последнего прокурора Союза

• Название: От первого прокурора России до последнего прокурора Союза
• Автор: Александр Звягинцев
• Издательство: Олма-Пресс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2001
• ISBN: 5-224-02159-6

В этой книге собраны краткие биографические очерки о всех прокурорах России и Советского Союза, начиная с 1722 года, когда Петром I были образованы органы прокуратуры, и заканчивая распадом СССР.

---

16 декабря 1905 года именным высочайшим указом, данным Государственному совету, тайный советник М. Г. Акимов был утвержден в должности министра юстиции и генерал-прокурора, с оставлением его в звании Сенатора, хотя фактически он вступил в управление министерством юстиции несколько ранее.

Этот пост Акимов занимал всего четыре месяца до ухода в отставку правительства С. Ю. Витте. Назначение его на столь высокую должность в определенной степени было случайным. В другой обстановке, вероятнее всего, ему вряд ли бы удалось взлететь так стремительно. Конечно, он считался хорошим Сенатором, слыл опытным, профессиональным юристом, имел большой практический навык. Но этого могло оказаться недостаточно для занятия поста министра — надо было иметь еще и высоких покровителей. Однако революционная ситуация диктовала свои условия, поэтому правительству приходилось делать тот или иной выбор спешно и часто наобум.

О том, как происходило назначение Акимова, подробно сообщает в своих «Воспоминаниях» С. Ю. Витте. Когда возник вопрос о министре юстиции, председатель Совета Министров Витте спросил императора, кого он хочет назначить вместо С. С. Манухина. Николай II сказал, что ему рекомендуют С. А. Лопухина, бывшего тогда прокурором Киевской судебной палаты. Поскольку Витте лично его не знал, то он попросил разрешения у государя навести о нем справки. После этого Витте имел беседу с профессором уголовного права Н. В. Самофаловым, человеком консервативных взглядов, сторонником жестких мер, но в то же время долго служившим в судебном ведомстве и хорошо знавшим работавших там людей, в том числе и Лопухина. Он сказал, что Лопухин «весьма почтенный человек, уважаемый в судебном ведомстве и симпатичный барин». Однако затем профессор, не одобрявший либерализма Манухина, добавил, что в должности министра юстиции Лопухин был бы «Манухиным, но только без его авторитетности, серьезных юридических знаний, опытности и громадной трудоспособности».

Далее С. Ю. Витте пишет: «После этого я вместе с ним (Самофаловым. — Авт.) обратился к официальной справочной книге, и мы начали искать, кто из Сенаторов пользуется неотъемлемою репутацией правых, которые не могли бы встретить возражений в смысле недостаточной их консервативности, носили бы русские фамилии и прошли бы все должности в судебной карьере, т. е. были бы профессионалы. Самофалов указал мне по списку Сенаторов на трех, удовлетворявших этим условиям: Акимова, Иванова и Щербачева.

На следующий день Витте имел беседу с императором о кандидатуре министра юстиции, отрицательно отозвавшись при этом о Лопухине. Тогда Николай II спросил, кого же он сам предлагает. Сергей Юльевич назвал Акимова, Иванова и Щербачева. На вопрос государя: «А вы их знаете?», председатель Совета Министров ответил, что с Ивановым и Щербачевым совершенно не знаком, а с Акимовым встречался в Киеве, когда последний служил там товарищем прокурора судебной палаты. Император предложил Витте пригласить к нему Акимова, но не говорить последнему о возможном назначении.

Вот как описывает С. Ю. Витте дальнейшие события: «Возвратясь домой, я просил Акимова по телефону приехать ко мне. Когда он приехал, то я его в первый раз увидал после Киева, т. е. после промежутка времени более 20 лет, и передал ему, что государь приказал ему явиться к его величеству тогда-то. Он меня спрашивал, не знаю ли я, для чего государь его вызывает, причем передал, что собирался выйти в отставку и не мог только с министром юстиции уговориться о размере пенсии.

В тот самый день, когда Акимов представился государю, я получил от его величества записку, в которой он писал, что Акимов ему очень понравился и чтобы я представил указ о назначении его министром юстиции».

Приход М. Г. Акимова в Министерство юстиции совпал с активным наступлением царизма на революционное движение. Обстановка в столицах была тяжелая и взрывоопасная. В одном из выступлений в Государственном совете весной 1906 года Акимов говорил: «Правительство после тех беспорядков, которые произошли 18 октября 1905 года, сложило руки и находится в ожидании и в том умилении, которое проявилось во всех общественных сферах и в народе. Всем нам известно, в чем выражалось это умиление. При полном бездействии правительства стали собираться митинги. Все учебные заведения, под покровительством так называемой интеллигенции, наполнили подростками и рабочими. А о чем они там говорили? Они там оскорбляли царя, того царя, из глубины благороднейшего сердца которого они получили Манифест. Они там говорили о вооружении и, действительно, стали вооружаться… Народ, под предводительством учителей и низшей интеллигенции, действительно шел на погромы, сжигал и грабил чуть ли не целые губернии… Россия была вся истерзана, а революционная печать перечисляла ужасы и с радостью указывала, что правительство бессильно бороться против революционной воли народа, что правительство не может напрячь свои силы и очнуться от спячки».

М. Г. Акимов внес в стены Министерства юстиции «живую струю», он упростил делопроизводство, потребовал излагать бумаги кратко и ясно, без «бюрократических украшений». Главным для него была быстрота исполнения, а не высокий стиль. Он стал резко ломать, по словам Щегловитова, «внедрившуюся в судебную практику привычку возбуждать преследование не столько против революционеров, сколько против чинов полиции, допускавших будто бы превышение власти при прекращении беспорядков». «Слабодушие некоторых судей, занимавшихся вместо отправления правосудия политическою пропагандою, — писал Щегловитов, — потребовало от Михаила Григорьевича самых решительных средств, а именно испрошения высочайших повелений об увольнении их от службы».

Акимов, в угоду правительству, беспощадно преследовал «политические шатания» в судебном ведомстве. Однако он все же считал нужным и заступаться за своих подчиненных в тех случаях, когда они, по его мнению, подвергались несправедливым обвинениям со стороны полиции. В одной из своих резолюций он писал: «Огульное и голословное указание на неблагонадежность прокурорского надзора и неудовлетворительность действий судебной власти не может вызвать никаких распоряжений». В другой раз Акимов написал министру внутренних дел о том, что «случаи доставления неверных сведений о чинах Министерства юстиции уже неоднократно повторялись», и поэтому он просил дать распоряжение «о более осмотрительном отношении чинов Министерства внутренних дел к получаемым ими сведениям о деятельности и направлении лиц судебного ведомства».

Председателя Совета Министров С. Ю. Витте новый министр юстиции вполне устраивал. Он писал о нем: «Должен сказать, что во все время, пока Акимов был министром юстиции в моем министерстве, он держал себя весьма прилично; проводя в Совете консервативные идеи, он в этом направлении был гораздо сдержаннее и, если так можно выразиться, — законнее, нежели Дурново. Я бы не мог указать ни одного действия Акимова, как министра юстиции, которое шло бы вразрез с тем направлением, которое естественно и логично вытекало из принципов, провозглашенных 17 октября, конечно, толкуемых в консервативном направлении, но без натяжек, «совестливо».

Акимов большую роль сыграл в составлении новых основных государственных законов, утвержденных императором 23 апреля 1906 года. Он был активным сторонником тех, кто доказывал необходимость принятия этих законов до начала работы Государственной думы, так как в противном случае, по его мнению, она могла превратиться в учредительное собрание. Когда при рассмотрении Основных законов в Совете Министров обсуждался вопрос о несменяемости судей, Акимов был среди тех, кто высказался за сменяемость судей и следователей. Большинство же членов Совета Министров допускали сменяемость в виде исключения, по усмотрению императора. Николай II согласился с мнением меньшинства.

М. Г. Акимов был убежденным монархистом и в то же время патриотом, радеющим об Отечестве. Известно, что он очень резко выступил против законопроекта о расширении функций военно-полевых судов, приговоры которых, как правило, заканчивались смертной казнью. Но он не терпел и анархии. Однажды, когда его в шутку спросили, что бы он сделал, будучи председателем Государственной думы, Михаил Григорьевич, смеясь, ответил: «Я бы быстро водворил в ней порядок, но взял бы себе на подмогу нескольких казаков».

По отзывам современников, М. Г. Акимов, хотя и был с виду несколько суровым, обладал удивительным сердцем. Объяснения подчиненных он выслушивал всегда с особенным вниманием и отводил для этих целей значительное время в своей работе. Будучи сам человеком «правдивого слова», он не переносил изворотливости и лжи. Но зато «правдиво и искренне сказанное находило горячий отклик в его душе». Он не боялся бросить в лицо любому вельможе, нарушавшему закон, фразу: «Под суд попадете и поделом будете осуждены».