Майк Кэри - Порочный круг

• Название: Порочный круг
• Автор: Майк Кэри
• Издательство: АСТ, АСТ Москва
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-050717-7, 978-5-9713-9859-2

Врата между миром людей и миром демонов внезапно распахнулись настежь — и в современные города хлынул поток призраков и привидений, зомби, оборотней и еще десятков порождений Тьмы.

Однако жизнь продолжается… только к преступлениям человеческим прибавились преступления паранормальные, а у полицейских появились новые соперники — частные детективы — экзорцисты.

Лучшим из экзорцистов Англии по праву считается многоопытный Феликс Кастор. Правда, он люто ненавидит свою профессию и работать соглашается лишь в исключительных случаях. Но на сей раз случай и впрямь исключительный. Похищен призрак погибшей девочки Эбигейл Торринггон.

Безутешные родители уверены — их покойную, но драгоценную малютку похитил бывший любовник матери, Денис Пис, тоже экзорцист не из последних и к тому же старинный приятель стаи оборотней, перешедших на службу Святой церкви.

Интересно? Страшно интересно. Но чем дальше Феликс занимается этим делом, тем яснее он понимает — будет не столько страшно интересно, сколько попросту страшно…

---

— Конечно! И ты раздобыл пушку… Так может, ты лишь усугубляешь проблему, вместо того, чтобы ее решать?

— Что? — нахмурившись, вздрогнул Никки.

— В городе происходит всплеск насилия. Испугавшись, ты приходишь к выводу: полагаться на авось совершенно ни к чему. На следующем этапе ты размахиваешь пистолетом перед носом старого друга. Знаешь, на войне порой открывают огонь по своим и, представь себе, дебил, от него тоже гибнут люди!

— Огонь по своим? — переспросил Никки таким тоном, будто высосал лимон и обнаружил, что вкусовые рецепторы еще живы. — Оставь грязные намеки, Кастор, не смешно! Не знаю, что творится в Лондоне, но убийства имеют географическую локализацию, понял? Следовательно, причина в чем-то вроде химического или бактериального возбудителя, который распространили либо по воздуху, либо по воде. Я воду не пью и в кислороде не нуждаюсь, значит, заразиться точно не мог.

Я понимающе кивнул, в основном для того, чтобы он наконец заткнулся.

— Никки, семь убийств задень — это, конечно, рекорд, но лишь до тех пор, пока какая-нибудь беспокойная душа не побьет его, доведя до восьми. Например, знаешь, сейчас каждое второе лето — самое жаркое в истории.

— Да, но это из-за глобального потепления.

— А убийства — из-за глобального бешенства. Никки, с рекордами иначе не бывает: они растут, потому что уменьшаться просто не могут. И оставим на секунду эту чушь: хочу попросить об услуге.

Никки не шевельнулся, обиженный тем, как своим «усугубляешь проблему» я перещеголял в паранойе даже его.

— Кастор, я не в том настроении, чтобы оказывать услуги. Ты мне запястье отдавил! Представляешь, чего мне стоит срастить кость? У меня ведь ни антител, ни лейкоцитов, только две руки.

— Я принес подарок…

— Мне наплевать!

Я приготовился считать секунды, но не успел даже начать.

— Какой?

Наши отношения с Никки зиждутся на нескольких столпах холодного прагматизма. Восстав после смерти во плоти (сомнительный термин «зомби» я не употребляю сознательно: с недавних пор правительство включило его в список политически некорректных), он почти не выходит из проекционной кабины. Мой друг предпочитает поддерживать температуру тела на таком уровне, чтобы максимально замедлить органическое разложение. Он по-прежнему источает слабый аромат формальдегида и фуа-гра, но ослабляет его силу при помощи лосьона после бритья «Олд спайс». Большинство воскресших во плоти, с которыми мне довелось встречаться, пахнут, как брикеты замороженной тухлятины, так что Никки вызывает невольное уважение.

С другой стороны, ограниченная мобильность ведет к тому, что Никки приходится полагаться на доброту окружающих — тех немногих, кому не претит компания мертвеца. Поэтому к очередной просьбе я каждый раз прикладываю маленький подарок, чтобы его умаслить. Никки любит французское красное, но только дорогое, и только марочное (подобно призраку мистика Магрегора из «Ночи поминовения» Йейтса, он лишь наслаждается ароматом), а еще — редкие, как куриные зубы, джазовые пластинки. Покупать такие подарки и не доводить себя до банкротства — задача немыслимо трудная. Однако сегодня я принес козырного туза или даже джокера, правда, не в рукаве, а в кармане, и без слов протянул Никки. Джокером была эбонитовая пластинка в конверте из плотного картона с почтовыми марками общей стоимостью три цента. Осторожно перевернув, Никки прочел на лицевой стороне название и долго молчал.

— Мать твою, Кастор, на какую услугу ты рассчитываешь?

В картонном конверте лежало нечто куда более редкое, чем куриные зубы: пластинка Бадди Болдена, повредившегося умом трубача, который — по крайней мере есть такое мнение — в одиночку превратил нью-орлеанский регтайм в джаз. Сторона 1 называлась «Застели мне койку», а сторона 2 осталась чистой, но в данных обстоятельствах это особой роли не играло. Официально считается, что записей концертов Болдена не сохранилось, но мне известны источники, которые категорически с этим не согласны.

— Вообще-то просьбы две…

— Выкладывай!

— Просьба номер один элементарно проста. Мне нужны обстоятельства гибели девочки по имени Эбигейл Торрингтон. Случилось это прошлым летом: малышка утонула, когда они с классом ездили в Камбрию. Вместе с ней погибли две ее подруги.

Сев за стол, Никки ввел данные в «блокнот».

— Пока это просьба на диск «Золотые хиты» от Рона Попейла. Что ты хочешь за Бадди Болдена? Черт, ублюдок бешеный, кажется, ты все-таки повредил мне запястье!

— Просьба номер два менее конкретна. Я ищу человека по имени Деннис Пис, который не желает, чтобы его нашли.

— Пис с одним «с»?

— Да, да, по звуку похоже на то, что ты думаешь. Он изгоняющий нечисть, и насколько я успел разобраться, весьма умелый. Любая информация будет очень кстати. Если честно, ситуация такова, что я готов хвататься за любую соломинку!

— Какие еще данные можешь предоставить? Адрес фактического проживания? Номер медицинской страховки? Имена сообщников?

Я продиктовал адрес в Ист-Шине, который получил от Стива Торрингтона.

— Это все, что мне известно, за исключением одного: несколько лет назад Пис в качестве обвиняемого фигурировал в деле о преступной халатности…

Я замялся, не зная, стоит ли рассказывать, как пытался отыскать Писа через игрушки Эбби. Однако такое признание повлекло бы за собой множество остальных, а я к этому пока готов не был.

— Заеду завтра, — пообещал я. — Либо новостями меня угостишь, либо автоматом под нос. Выяснишь что-нибудь пикантное раньше, позвони.

— Да, конечно.

— И раз уж мы об этом заговорили… Не в курсе, где открылась та жалкая реинкарнация «Золотого пламени»?

— Паба для изгоняющих нечисть? В жизни там не появлюсь! — Шутка вышла довольно плоская, и подыгрывать я не стал. — В Вест-энде, — добавил Никки, увидев, что наживка меня не заинтересовала. — На Сохо-сквер. — Он черкнул адрес на листе бумаги и протянул мне. — Разве не ты однажды сравнил «Золотое пламя» с проведенным на работе отпуском?

— Да, я, а сейчас вот пытаюсь поймать главного отпускника, — отозвался я и поспешил ретироваться.

Пожалуй, на данном этапе игры отсутствие свежих ран следовало считать удачным ходом.

* * *

Вернувшись домой, я нашел на кровати записку. Пен сообщала, что Колдвуд звонил снова, и просила покормить живность: сама она собиралась к Рафи, а потом сразу к Дилану, развлекать его после трудовых подвигов. «Да уж, — с безысходностью подумал я, — если нравится играть в больницу, хирург-остеопат — самая подходящая кандидатура».

Около получаса ушло на раздачу печени воронам и корма «Харлан Теклад» крысам. Закончив, я тщательно вымыл руки и перезвонил Колдвуду на сотовый, который он любезно мне дал: так гораздо удобнее, на участке — мини-АТС, приходится плутать в дебрях добавочных номеров.

Детектив-сержант ответил после первого же гудка и начал, как говорится, с места в карьер:

— Мать вашу, Кастор, я целый день вам звоню! «Автосервис Брондзбери» буквально залит кровью, идентичной крови Шихана!

«Автосервис Брондзбери»? Шихан? Я не сразу сообразил, о чем речь, но потом вспомнил мрачную пустоту склада на Эджвер-роуд и жалкий призрак со снесенным затылком.

— Ах да… Поздравляю!

— Пока не с чем. Хотя мы арестовали Поли, он организовал себе освобождение под залог. Поэтому я и звоню. Ваше имя нигде не упоминалось, тем не менее… Ордер на обыск мы получили только благодаря вашему свидетельству. У Поли лисьи уши плюс дружки в самых невероятных местах. Так что будьте осторожны, ладно?

— Серьезно? — Я удивился, причем удивился неприятно. Попытки предпринимались, но пока суды не рассматривали разговоры с призраками в качестве улики. По крайней мере в Англии. Неужели убрав меня, этот наркобарон что-нибудь выиграет?

— Вполне. Если Поли добьется признания обыска незаконным, до суда вообще не дойдет. Для этого он может сначала вывести вас из игры, а потом заявить о сговоре и подтасовке фактов.

— О сговоре?

— Ему ведь нужно помешать правосудию! Есть такое выражение… Он пожалуется, мол, вы работаете на нас, подаст ходатайство, и судья вынесет нужный ему вердикт. Если так случится, Поли точно отмажется, потому что все наши чертовы улики для суда неприемлемы.

— Вот здорово! Значит, вы приставите ко мне телохранителей?

— Да, естественно! На те же средства, которыми оплачивается ваша машина и медицинская страховка! Слушайте, я не утверждаю, что это случится наверняка, а только прошу усилить бдительность. Возможно, Поли попробует на вас наехать… Вы завтра свободны?

— Смотря для чего.

— Мне бы хотелось снова свозить вас на склад. Неплохо было бы инсценировать нашу версию убийства Шихана и посмотреть, как отреагирует призрак.