Жан д'Айон - Заговор Важных

• Название: Заговор Важных
• Автор: Жан д'Айон
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-389-00075-9

Изучая экономическую историю Европы, французский профессор Жан д'Айон увлекся историей политической. И неожиданно для себя в середине жизни стал писателем, выпуская роман за романом об эпохе «Трех мушкетеров». Этому бурному периоду в судьбе Франции он посвятил знаменитый цикл исторических детективов о Луи Фронсаке.

Герою д'Айона приходится беспрерывно заниматься расследованиями. Он виртуозно и с азартом разгадывает самые сложные загадки. Вот и сейчас в совершенно изолированной комнате каким-то непостижимым образом убит полицейский комиссар. Существует ли связь между делами, которые расследовал покойный — отравлением заурядного парижского буржуа, нападениями таинственного Живодера на парижских женщин, — и смертью короля? Волею судеб Фронсак оказывается втянутым в интриги и заговоры высшей знати — Важных, как в насмешку называли их современники. Но какова цель заговора Важных — борются они за влияние на Анну Австрийскую или планируют убийство кардинала Мазарини?

---

— Я следую советам госпожи де Рамбуйе, — объяснила Жюли, — она дала мне инструменты, которыми пользуются архитекторы, и попросила снять точный план замка. По возвращении мы вместе с ней подробно все изучим и решим, как надо перестроить дом. Друзья маркизы, и в частности Франсуа Мансар,[24] обещали помочь нам, и мы сможем определить детали и стоимость необходимых работ.

Ага, подумал Луи, в отличие от меня Жюли вовсе не обескуражена. Заметно было, что она увлечена новой ролью архитектора, равно как и будущей хозяйки дома. Он почувствовал одновременно облегчение и досаду: мадемуазель де Вивон оказалась гораздо более решительной, чем он сам!

Осмотр чердака завершился. Они осмотрели все, что хотели, а помимо того, приближалась ночь, так что все отправились спать, не забыв подбросить побольше дров в камины.

* * *

Когда утром Луи проснулся, Жюли уже покинула свою комнату и в платье с подобранным подолом и теплом плаще поджидала его во дворе, готовая осматривать дом снаружи.

Наспех одевшись и не став завязывать черные банты на манжетах, Луи присоединился к возлюбленной. Дом и двор окружала глухая, осыпавшаяся во многих местах стена высотой около трех туазов; проложенная поверху дозорная тропа местами просела и обвалилась. По обеим сторонам ворот высились две квадратные башни, внутри которых все сгнило. Несколько покрытых грибком балок еще соединяли стены, прочерчивая прямыми линиями нависавшее над лишенными крыш башнями небо.

Первый этаж занимал огромный зал со сводчатым потолком: конюшню временно устроили там, где прежде располагались оружейная, службы и кухня. За несколько десятилетий без уборки все загрязнилось, в углу, за скрипучей дверью, заваленной обломками бочек, обнаружилась потайная винтовая лестница, которая вела в коридор за их комнатами. Дальше по ней можно было подняться на следующий этаж, на чердак и на крышу. Судя по всему, она служила черной лестницей для прислуги.

Пока Жюли и Луи бродили по дому, Никола и его отец, поднявшиеся так же рано, кормили лошадей. День обещал быть солнечным, на небе ни облачка, однако легкий ветерок принес с собой ледяной холод, и вскоре все вновь собрались на втором этаже, где в каминах жарко пылал огонь.

Когда проснулись родители Луи, был подан завтрак, состоявший из горячего супа, холодной баранины и варенья, после чего господа отправились осматривать окрестности.

Прогулка продолжалась четыре часа.

Обширные пахотные угодья с плодородной, но заросшей сорняками землей при надлежащем уходе сулили большие урожаи. Тропинка, вившаяся среди полей, вела в густой лес, где вплотную друг к другу росли величественные ели, огромные дубы, ясени и буки, свидетельствуя о том, что вырубка здесь не производилась по крайней мере лет сто. На земле виднелись многочисленные следы: ланей, кабанов, оленей и зайцев, по веткам прыгали стайки птиц.

На краю поля виднелась заброшенная ферма. Постройка сохранилась довольно неплохо, но внутри, разумеется, не осталось ничего: ни утвари, ни оконных рам, ни наличников, ни дверей…

В замок вернулись, чтобы подкрепиться и главным образом — отогреться. Вторую половину дня решено было посвятить знакомству с деревней Мерси, но для этого уже пришлось воспользоваться лошадьми и каретой: приближалась ночь, и времени было мало.

Деревня Мерси являла собой кучку деревянных и саманных хижин, только два дома стояли на каменном фундаменте. Здешнее население жило в ужасающей бедности. Тем не менее жаловаться обитателям Мерси не приходилось: их освободили от тальи, а подати, которые они должны были платить сеньору, оставались чистой формальностью, однако даже косвенные налоги вроде налога на соль или церковной десятины им были явно не под силу.

И еще кое в чем этим несчастным необычайно повезло, хотя сами они о своем везении вряд ли догадывались. Вот уже несколько десятилетий война обходила здешние края стороной, и о бедствиях войны — изнасилованных женщинах, порубленных на куски или брошенных в огонь мужчинах, изуродованных детях — они знали только понаслышке. Словом, обитатели Мерси жили почти счастливо, ибо умирали исключительно от голода, холода и болезней.

Луи зашел в каждую хижину, почти все они состояли из единственного помещения, где спали и люди, и домашние животные. Вся семья, как правило, теснилась на одной кровати с пологом, а иногда на чем-то вроде помоста, куда попадали с помощью приставной лестницы. Очаг посреди или в углу комнаты позволял готовить скудную пищу в единственном железном котелке.

Жюли хранила молчание. Ее юность прошла в Вивоне, она не раз сталкивалась с нищетой, царившей в деревне. Ее красивое лицо стало замкнутым и суровым. Почему, спрашивала она себя, крестьян вынуждают жить как скотов, в то время как при дворе процветают расточительство и роскошь?

Для Луи же столкновение с этой чудовищной нуждой деревенской жизни стало настоящим откровением. Жюли взяла его за руку и крепко стиснула ее. Луи понял. Он собрал вокруг себя людей, свободных от сбора хвороста или ухода за скотиной, и объявил:

— Друзья мои, я хочу заново отстроить замок. Не знаю, когда начнутся работы, но точно знаю, что мне понадобятся руки. Тем, кто придет ко мне работать, я буду платить по десять солей в день. Мне понадобятся каменщики, плотники и, конечно, несколько женщин, чтобы готовить еду, а затем и люди, чтобы расчищать поля. А чтобы отметить свое прибытие в Мерси, я на год освобождаю вас от всех податей, которые вы мне должны.

Крестьяне, большинство из которых, несмотря на холод, стояли босиком или в деревянных сабо на босу ногу, удовлетворенно зашептались. Десять солей равнялись пятидесяти — семидесяти ливрам в год, что было в три раза больше, чем зарабатывали они, возделывая свои скудные участки. Так, может, участь их действительно изменится в лучшую сторону?

Луи продолжал:

— Я не сразу поселюсь в замке, однако все, у кого есть жало бы, могут обращаться с ними к Юберу: он передаст мне ваши прошения, а я постараюсь вам помочь.

Жюли и госпожа Фронсак раздали немного денег тем, кто показался им наиболее нуждающимся. Это не было простой благотворительностью, в этом состоял их долг. Разве сеньор не обязан поддерживать подвластных ему людей?

Спустившись к берегу, они увидели пруд, образовавшийся в результате сильного разлива реки. Староста деревни рассказал, что в пруду, несмотря на обилие щук, водится много разной рыбы, только ловить ее трудно. Потом направились к полуразрушенному мосту через Изье, тот самый, за проезд по которому Фронсак имел право взимать пошлину, и прикинули, что понадобится для его восстановления.

Жюли все записывала к себе в тетрадку.

Потом осмотрели развалины мельницы. Ох, столько всего предстоит сделать, с тоской думал Луи. Мы никогда с этим не справимся…

По возвращении в замок началось бурное обсуждение, путешественники обменивались впечатлениями, предложениями, идеями. Вечер прошел быстро, а поскольку осматривать больше было нечего, возвращаться решили завтра утром.

* * *

— Осталось только найти деньги… — вздыхал на обратном пути Луи.

— Я могу занять тысяч двадцать ливров под пять процентов, — сказал отец, — и у нас самих найдется такая же сумма. К несчастью, наши деньги размещены у откупщика, и понадобится несколько месяцев, чтобы получить их обратно.

Луи отрицательно покачал головой:

— Нет, ваши деньги могут понадобиться вам самим. У меня есть несколько тысяч ливров, чтобы начать работы, но мне кажется, лучше не торопиться и подождать…

— Матушка отдает мне половину своей пенсии в три тысячи ливров, а я, Луи, готова отдавать ее вам, — вступила в разговор Жюли, нежно взяв жениха за руку.

— Что ж, таким образом, мы едва набираем десять тысяч ливров, а с твоими деньгами, отец, пятьдесят. Но чтобы привести в порядок это поместье, потребуется, по меньшей мере, сто тысяч. А такой суммы у нас нет. Нет, надо придумать что-то другое…

Воцарилась тишина: все понимали, что Луи, к сожалению, прав.

* * *

В конце дня карета въехала во двор конторы Фронсака, где молодого человека ждала записка:

Луи, срочно зайди ко мне. Гастон.

Но завтра было воскресенье, и Луи смог встретиться с другом только в понедельник, пятнадцатого декабря.

5 15 декабря 1642 года, понедельник

Подобно большинству квартир того времени, апартаменты Луи Фронсака отнюдь не были просторными. Теснота — и, как следствие, отсутствие удобств — являлась главным недостатком городского жилища, и от него страдали все слои населения. Нередко целая семья занимала всего одну комнату, где у кроватей не было занавесей, а кухонная утварь лежала на полу вперемежку с ночными горшками![25]

Впрочем, Луи Фронсак устроился весьма недурно. Помещение, где стоял стол и шесть стульев, а на стене висел гобелен с лесным пейзажем, служило ему рабочим кабинетом, столовой и кухней. Рядом с входом находился камин и закуток для дров. В морозы, когда приходилось много топить, дрова громоздились прямо посреди комнаты. Белье хранилось в большом двустворчатом шкафу орехового дерева, в высоком сундуке лежали бумаги и оружие. Правда, повернуться места уже не оставалось.