Юрий Тупицын - Дальняя дорога

• Название: Дальняя дорога
• Автор: Юрий Тупицын
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1996
• ISBN: 5-218-00218-6

Действие романа Ю.Тупицына «Дальняя дорога» переносит читателя в отдалённое будущее, в XXIII век. Обновлённый мир очистился от скверны, затрудняющей нашу жизнь сегодня. Нашим потомкам открыть новую планету — Кику. Но трагические и труднообъяснимые события нарушают привычный ход вещей. Раскрыть тайну удаётся новой космической экспедиции во главе с Фёдором Лоркой.

---

— Но если лечение было начато, — не совсем уверенно предположил Лорка, — значит, кто-то надеялся и на лучший исход?

Неговский удивлённо взглянул на него.

— Как это кто? Разумеется, Латышев. Если бы не надеялся, он бы никогда не взялся за лечение вашего друга. Он и сейчас надеется, но на что надеется — не говорит.

Опершись рукой о край стола, Лорка поднялся на ноги.

— Я должен увидеть Латышева, — проговорил он, высказывая скорее решение, чем просьбу.

— Разумеется, — поддержал его Неговский, — он охотно поговорит с вами.

Лорка в сомнении качнул головой.

— Не уверен. — И коротко рассказал врачу о своих затруднениях.

Неговский поморщился.

— Скорее всего профессор просто не разобрался, в чем дело. Не судите его строго. Он своенравен, даже капризен, но очень честен и справедлив. А проблема юнизации так популярна, что его нет-нет да и тревожат по пустякам.

Неговский оказался прав. Латышев принял Лорку в своём просторном кабинете буквально через минуту. Латышев долго молчал, иногда взглядывая на посетителя, сидевшего за столом напротив него. У профессора была ещё крепкая фигура, львиное лицо и утомлённые глаза. Большие старческие руки тяжело лежали на столе.

— Вы друг Тимура Корсакова? — спросил он наконец.

— Да.

— Близкий друг?

— Близкий.

Латышев провёл ладонью по щекам, точно пытался разгладить свои морщины.

— И вы явились сюда, чтобы узнать, можно ли вернуть ему прежнюю жизнь?

— Не только узнать, но и сделать все возможное для этого.

В утомлённых, бесцветных глазах Латышева мелькнула насмешка.

— А по-вашему, что нужно сделать?

— Не знаю. Впрочем, мне известен рибонуклеид, который довольно эффективно стимулирует подсознательную память.

Латышев взглянул на него с некоторым интересом.

— Рибонуклеид Ревского?

— Он уже известен вам? — не скрыл удивления Лорка.

— Вся мировая информация, касающаяся мозга и его функций, в частности и памяти, поступает в нашу клинику по каналу, параллельному с главным компьютерным. — Профессор пожевал губами. — Конечно, когда мы предпримем очередную попытку разбудить память Тимура Корсакова, он получит ударную дозу нейростимуляторов. Возможно, в составе препарата будет и рибонуклеид Ревского. Но этого мало. Мало! — Латышев внимательно взглянул на Лорку, потом прикрыл глаза густыми седыми бровями и спросил: — Тимур любил свою жену? Я имею в виду настоящую любовь. Как близкий друг, вы должны знать об этом.

Лорка не отвечал, удивлённо глядя на старого профессора.

— Я спрашиваю не из праздного любопытства. — В голосе Латышева послышалось раздражение.

— Думаю, что любил.

— Думаете?

— Уверен.

Старый профессор секунду пристально смотрел на Лорку, потом отвёл взгляд, пожевал губами и ворчливо спросил:

— Вам говорили, что мои методы вызывают полную амнезию?

— Говорили.

— Чепуха, — сказал старик сердито, — не верьте этому. — И пояснил удивлённому Лорке: — Это верно лишь в отношении сознательной памяти, а мозг неизмеримо глубже этой верхней надстройки. Если бы амнезия была тотальной, разрушилась бы не только сознательная, но и подсознательная, родовая память. Исчезли бы все инстинкты и безусловные рефлексы. Остановилось бы дыхание, замерло сердце, прекратился обмен веществ. Люди умирали бы в ходе самой юнизации. Но они живут! Я уверен, — Латышев костяшками пальцев сердито постучал по своему высоченному лбу, — прошлое крепко хранится в их головах и после юнизации, но оно спит! Спит летаргическим сном, а я, старый, не знаю, как разбудить его.

Латышев пошевелил губами и, глядя в сторону, продолжил:

— Есть одно чувство, глубокое, как сама жизнь. Любовь. Я не верю, что настоящую любовь может стереть клиническая амнезия. Раньше остановится сердце, а потом уже умрёт любовь.

Латышев замолчал. Лорка сидел тихонько, боясь потревожить его мысли. А старик потёр ладонью лоб и продолжал уже другим тоном, в котором не было ни ворчливости, ни скрытой боли, зато слышались менторские нотки:

— Любовь, как я мыслю, и есть та самая ниточка, которая может из бодрствующего подсознания привести в спящий разум. И разбудить его.

Он вдруг оборвал себя, в упор взглянул на Лорку и предложил:

— Вот если вы уверены, что Тимур Корсаков искренне и глубоко любил свою жену, можно рискнуть и устроить им встречу.

— А в чем риск?

Латышев объяснил это толково, подробно, обстоятельно. И пока он объяснял, сочувственно и в то же время чуточку ехидно поглядывал на Лорку. Федор внутренне поёживался — для любящего сердца риск был страшным.

Глава 13

Валентина пришла запыхавшись, щеки её зарумянились от быстрой ходьбы, волосы растрепались.

— Что случилось, Федор? — напряжённо улыбаясь, спросила она. — Почему от Тима нет вестей?

Лорка улыбнулся ей в ответ.

— Сейчас объясню. Сядем, Валя. Так будет удобнее.

Беседка была скрыта в густой зелени. Лорка, придерживая за локоть, бережно усадил Валентину на диван.

— Валентина, — сказал он без паузы, — об этом вы должны были узнать раньше. Но все так перепуталось.

Он умолк, потому что Валентина стала бледнеть.

— Он жив? — шёпотом спросила она. Бледность Валентины приобрела меловой оттенок, по глазам её Федор понял — она вот-вот потеряет сознание.

— Успокойтесь, — он сел рядом и взял её за руку, — жив.

Руки её были влажными и вялыми. С заметным усилием она овладела собой.

— Жив? — недоверчиво переспросила она.

— Жив, — подтвердил Лорка, — вы сегодня сможете его увидеть.

Кровь медленно приливала к её щекам, мелкие капельки пота высыпали на верхней губе, глаза переполнились слезами.

— Зачем же вы так? — с укором сказала она.

Тут наконец слезы хлынули из её глаз.

Лорка молчал. С нелёгким сердцем он думал о том, что главное объяснение с Валентиной ещё впереди. Вот он сказал ей, что Тим жив. И это правда, но не вся правда.

Лорка глубоко задумался и перестал контролировать себя. Лицо его отяжелело.

— Тим тяжело болен, Валентина, — начал он издалека.

Она перебила с вновь вспыхнувшей тревогой:

— Он может умереть?

— Нет!

— Он изувечен…

— Нет, уверяю вас.

— Да что же с ним такое? — с сердцем спросила она.

— У него амнезия. — Лорка, решившись наконец открыть ей истину, сказал это, будто прыгнул в воду холодную.

— Что? — Она не поняла, а поэтому испугалась.

— Амнезия, — пояснил Лорка, — полная потеря памяти.

— Да-да, знаю, — быстро сказала она. — А это страшно?

Наморщив лоб, Валентина насторожённо вглядывалась в лицо Лорки. Она не столько вникала в смысл его слов, сколько вслушивалась в интонацию его голоса, старалась догадаться, чем все это грозит её Тиму. В эти мгновения она была почти ясновидящей, бесполезно пытаться скрыть от неё правду или смягчить её.

— Страшно, Валя.

Она отвела глаза, задумалась, потом спросила быстро:

— Он и меня забыл? И Ниночку?

— Забыл.

— Совсем?

— Совсем.

— Навсегда?

Большие серые глаза Валентины смотрели на Лорку опустошённо, только где-то в самой их глубине пряталась отчаянная искра надежды.

— Может быть, и нет…

Она сразу оживилась.

— Может быть?

— Да, если вы согласитесь пойти на риск.

— Конечно, соглашусь. — Валентина уже улыбалась.

— Рисковать-то придётся не собой.

Она сразу потускнела.

— А как же?

— Да в принципе-то очень просто. Вам нужно встретиться с Тимом — вот и все. Профессор, который его лечит, надеется, что Тим вас вспомнит. И тогда болезнь его пройдёт.

Лорке и в голову не пришло рассказать Валентине, какое жестокое условие выдвигал Латышев как основу для преодоления амнезии — Валентину и Тимура должна связывать подлинная, настоящая любовь. Только тогда возможна победа над забвением.

— А если не вспомнит?

— Тогда придётся ждать — годы, десятилетия, а может быть, и всю жизнь.

Валентина глубоко задумалась.

— Все это мне понятно, — проговорила она почти про себя с оттенком недоумения. — Не пойму одного: в чем здесь риск?

— А в том, что Тим может полуузнать вас, — пояснил Лорка невесело. — Знаете, бывает такое мучительное состояние, когда вот-вот вспомнишь, а не вспоминается.

Валентина, не спуская с Лорки глаз, закивала головой.

— Такое может произойти и с Тимом, только чувство это будет гораздо глубже, шире и охватит все сознание.

— Он сойдёт с ума? — быстро спросила Валентина.

— Возможно. Чтобы его вылечить, придётся принудительно стирать в его сознании память о вашей последней встрече. И тогда он забудет вас навсегда.