И. СМИРНОВ - А ЧЕМ РОССИЯ НЕ НИГЕРИЯ?

• Название: А ЧЕМ РОССИЯ НЕ НИГЕРИЯ?
• Автор: И. СМИРНОВ
• Жанр: Экономика

---

Но вернёмся к дровам. Возить дрова на большое расстояние и в самом де­ле нелепо. Поэтому сейчас развитые страны начинают переходить к созданию «топливных» плантаций быстрорастущих пород деревьев. Эти плантации за­

кладывают вблизи мест потребления топлива. Правда, в европейских странах продукцию топливных плантаций обычно используют не в виде традиционных дров. Существует несколько способов использования топливной биомассы. Простейший из них — измельчение на лесосеке и транспортировка в виде «зе­лёной» щепы. У неё повышенная влажность, поэтому для обычной печи такое топливо мало подходит. Однако в развитых странах делают более современ­ные печи, представляющие собой небольшие энергоагрегаты. Подача топлива, воздуха, удаление золы и другие операции осуществляются в них автоматичес­ки. Такими печами оборудованы жилые дома, школы, дома отдыха, дома прес­тарелых и другие отдельно стоящие объекты. Более совершенным видом топ­лива считают получаемые из древесины брикеты и гранулы, но они при более высокой плотности и низкой влажности и стоят дороже. Зато такие гранулы можно передавать по трубопроводам и перевозить автоцистернами![10]

В разных странах предпочтение отдаётся разным быстрорастущим поро­дам деревьев. Так, в Швеции ставка сделана на ивы. Для стимулирования рос­та черенков на ивовых плантациях создают благоприятные условия для разви­тия микоризы, которая особенно благоприятно влияет на ранних стадиях рос­та растений. Создана технология и система машин по посадке, уходу и сбору урожая ивы. Оборот рубки составляет 4 года, за этот срок ивы достигают в вы­соту 7 м. Причём в Швеции биотопливо оказалось лучше ископаемых углево­дородов во всех отношениях: не только по числу созданных рабочих мест и по меньшему загрязнению окружающей среды, но и по цене!

В этой стране на щепе из лесорубочных остатков и отходов лесопиления, на коре и гранулах из древесины (в том числе специально выращенной на топ­ливо) работают сотни котельных. А некоторые крупные электростанции пере­рабатывают более 1 млн кубометров древесины в год! Доля биотоплива в энер­гетическом балансе Швеции всё время растёт. В 1970 году из древесного топ­лива вырабатывалось 9% энергии, в 1997-м — 15%, а по последним данным — уже до 18%. Швеция тут не одинока: в Финляндии доля древесного топлива ещё выше — 23%[11].

Растут ли в России ивы? Как будто растут и не вымерзают. Только вот топ­ливных плантаций у нас, в отличие от Швеции, Финляндии или Канады, нет и не предвидится. Но это уже сознательный политический выбор наших влас­тей. Они, как всегда, живут по старому и незамысловатому правилу: «После нас хоть потоп».

Заметим, что в будущем нет никакой необходимости возвращаться иск­лючительно к дровяному отоплению. Уже сейчас в России значительная

часть электроэнергии производится на гидроэлектростанциях, а они исполь­зуют возобновляемый и неисчерпаемый энергоресурс — кинетическую энер­гию воды.

КОГДА Г-Н ПАРШЕВ ДОСТОИН ПОХВАЛЫ

Автора могут заподозрить в необъективности, пристрастности и даже све­дении личных счётов (которых нет). Неужели в книге «Почему Россия не Аме­рика» совсем нет никаких разумных и конструктивных идей? Отвечаю: есть! Правда, очень мало. Но и на том спасибо. Одна из таких счастливых мыслей г-на Паршева — это мысль о полезности малых гидроэлектростанций: «Была у нас при Сталине программа строительства небольших "колхозных" ГЭС. Когда плывёшь на байдарке по небольшим рекам, кое-где приходится об­носить полуразрушенные плотины. Спасибо хрущёвской политике! А ведь когда-то они делали наше село хоть частично независимым от сибирского мазута. И рыбку там ловили» (с. 73).

Без ложки мазута автор книги «Почему Россия не Америка» обойтись не мо­жет. Но с его главной мыслью нельзя не согласиться. Малая гидроэнергетика у нас действительно незаслуженно находится в загоне. Конечно, г-н Паршев, ко­торый по соображениям политической конъюнктуры (надеюсь, всё-таки не по искреннему убеждению) восславил Сталина, сильно преувеличивает за­слуги этого деятеля в использовании энергии малых рек. Кое-где в сталинское время и в самом деле строили плотины на небольших речках для малых, «кол­хозных», ГЭС. Но использование малых рек в энергетических целях началось много раньше. И можно с уверенностью сказать, что со времён коллективиза­ции плотины на небольших речках не столько строили, сколько разрушали.

Трудно сказать, когда на Руси появились водяные мельницы. Но они изве­стны на нашей территории с очень древних времён. В дореволюционный пе­риод почти в каждом сколько-нибудь крупном селе и во многих небольших де­ревнях были собственные мельницы. А для постройки мельницы требовалась плотина. Где плотина — там и пруд! Можно смело сказать, что водяные мель­ницы представляли собой экологически чрезвычайно полезное изобретение. Благодаря ним регулировался сток малых рек. В летнюю жару и засуху они не пересыхали полностью и не превращались в жалкие ручьи. Зато и весной половодье представляло меньшую опасность. Деревенские бабы использовали мельничные пруды для стирки, а дети в них купались. Нередко в таких прудах и рыба водилась, пусть обычно и в небольшом количестве. Однако встреча­лись и богатые рыбой пруды.

Но после коллективизации с деревенскими мельницами быстро покончи­ли. Для начала раскулачили почти всех мельников. В основном это были

действительно зажиточные (по сельским меркам) люди, которых не составило труда записать в кулаки. Если учесть, что из раскулаченных и сосланных боль­шинство ждала верная (и планируемая партией и правительством) гибель, а выжило лишь незначительное меньшинство, то впору говорить о геноциде целой профессии. Без мельников мельницы и сами плотины стали быстро раз­рушаться. К тому же власть совсем не была заинтересована в сохранении мельниц, ведь возможность самим молоть зерно оставляла даже колхозникам определённую самостоятельность.

Мой дед по матери вырос в селе Волочок бывшего Сычёвского уезда Смо­ленской губернии. Это село стоит на малой речке Высоте, которая немного ниже Волочка впадает в Днепр. Впрочем, и Днепр там невелик, его исток сов­сем недалеко. В дореволюционные и первые послереволюционные годы (дед родился в 1906 году) Высота была настоящей речкой, в которой и дети могли купаться, и рыба жила, но вся экосистема держалась благодаря мельничному пруду! После поступления в 1927 году в Ленинградский университет дед не бывал в родном селе больше 10 лет. Он снова попал в родные места в 1941-м, когда сбежал из немецкого плена и временно поступил учителем в местную школу. (Хотя Волочок находился на оккупированной немцами тер­ритории, своего односельчанина никто бы немцам не выдал.) И не мог узнать Высоту! Мельница была разрушена, плотина — тоже, от речки остался жал­кий ручей. А началось всё с того, что раскулачили мельника...

Кое-где разрушение водяных мельниц запоздало, и они продержались до 1950-х годов. Но и их ждал тот же конец. Хрущёв — один из ближайших со­ратников Сталина — докончил то, что не успел сделать восхваляемый г-ном Паршевым усатый людоед. Одну из грустных историй гибели небольшой рус­ской речки изложил пенсионер В.М. Глебов в письме члену-корреспонденту РАН А.В. Яблокову[12]: «... я родился и до службы в армии жил на одной из ма­лых рек бассейна Волги, в Калининской области. Деревушка стоит на берегу реки Логовежи — притоке Тверцы. На речке было три водяных мельницы с плотинами около 2 м высотой. Жить на этой речке было — рай господний. Кроме того, что селяне на мельницах мололи зерно на муку, в прудах выше плотин была масса рыбы, жили утки и другие птицы, жили бобры и выдры. Был разговор об установке на мельницах электродинамиков (правильнее — динамомашин. — Прим. ред. цитируемой книги) для освещения близлежащих деревень. Но вдруг в 50-е годы мельницы ликвидировали. В деревню пришло электричество от электростанций-гигантов. Речка наша обмелела и почти пе­ресохла. Вместо щук, язей, линей, голавлей теперь кое-где живут лишь песка­ри. Утки улетели. Вместо радости посидеть с удочкой на берегу люди получи­

ли горестные воспоминания... Люди говорят, что согласны бы жить без элект­ричества, лишь бы вернуть жизнь речке нашей... »

Но задача возрождения речки и задача обеспечения местных жителей электричеством не только не исключают друг друга, а неразрывно взаимосвя­заны. В России множество умирающих малых речек. Чтобы они не погибли окончательно, на них необходимо снова построить плотины. И здравый эко­номический смысл требует, чтобы эти плотины давали энергию.

Между прочим, такие меры совершенно необходимы и для возникновения в России полноценного сельского самоуправления. Сейчас оно может сущест­вовать только на бумаге, поскольку лишено источников доходов. Но если построить на малых речках множество небольших ГЭС, то сёла и деревни приобретут энергетическую самостоятельность, а из неё вырастет и самостоя­тельность экономическая.