Светлана Бондаренко - Неизвестные Стругацкие: Письма. Рабочие дневники. 1942-1962 г.г.

• Название: Неизвестные Стругацкие: Письма. Рабочие дневники. 1942-1962 г.г.
• Автор: Светлана Бондаренко
• Издательство: АСТ
• Жанр: Публицистика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-053845-4

Поклонники творчества братьев Стругацких!

Перед вами — повествование в документах и воспоминаниях, открывающее цикл «Письма. Рабочие дневники» в серии «Неизвестные Стругацкие».

Этот том посвящен периоду взросления и становления известных писателей (до 1962).

---

10) наконец, в области спиртоводочной — норма. Лепо и истово выпиваю по субботам и воскресеньям <…>, пою очень серьезно «Посеяла огурочки», а также «Когда б имел златые горы». Кстати, твоя «Отелло, мавр венецианский»[102] привела в восторг многих, а многих еще приведет. Пиши побольше песен, да и вообще писем.

Се моя жизнь desu. [Иероглифы] Here’s my life. Das ist main[103] жизнь в общем.

Неделю назад была прекрасная погода, и я видел самое, пожалуй, красивое зрелище в моей жизни. Схематически можно изобразить так: [рисунок]

Стоял, вспоминал, и слезы мерзли на моих ресницах (впрочем, слезы от холода — в очках очень мерзнут глаза).

Крепко тебя целую, мой друг,

твой Арк.

Пиши больше и чаще.

«Схематически можно изобразить так» — и рисунок. Часть из этих рисунков можно видеть на вклейке. Вообще же АБС рисовали много. Особенно в молодости. Исчерканные рисунками тетради БНа времен школы и университета, рисунки почти в каждом письме АНа.

БНС. ОФЛАЙН-ИНТЕРВЬЮ 19.11.04

Было ли у вас с АН какое-то творческое хобби, вполне помогавшее устраивать прозу? Ну, к примеру, как я знаю, Вы рисовали в детстве комиксы, а потом начали как Пушкин на полях прорисовывать героев. Или Вам необходим был стишок в книгу, а Вы сели и написали. И не хотелось ли Вам хоть раз иллюстрировать свое или чужое произведение?

Макс Квант. Новосибирск, Россия

Никакого хобби такого рода у нас не было. Рисовать — любили оба (АН — получше, БН — похуже), но исключительно баловства ради. Никаких практических целей при этом не преследовалось. И стишки писали оба (БН — чаще, АН — реже), в том числе и для того, чтобы вставить в текст, над которым в данный момент шла работа. В школьные годы АН с удовольствием иллюстрировал свои любимые книжки («Арктанию» Гребнева, «Войну миров» Уэллса), но никогда и в мыслях не имел заняться иллюстрированием профессионально.

Но иллюстрировали АБС свои произведения довольно умело. Далее, когда в этой работе будут представлены рабочие дневники АБС, там будут даны и рисунки из них.

И еще — в письме АН обращается к матери: «Много занимаюсь, но немножко не по специальности, которую, кстати, и думаю тайно сменить годика через полтора, раз уж мне суждено быть кадровиком по гроб жизни». Мысль уйти в отставку, стать штатским, раз придя в голову, уже не оставляет АНа.

ПИСЬМО АРКАДИЯ МАТЕРИ И БРАТУ, 23 ФЕВРАЛЯ 1953, ПЕТРОПАВЛОВСК-КАМЧАТСКИЙ — Л.

Приветствую вас, дорогие мои! Обыкновенно писал вам в воскресенье, но вчера я был занят разными делишками, связанными с моим пребыванием в окружной комиссии,[104] поэтому приходится писать сегодня. Откровенно говоря, писать лень. Я не выспался, да еще слегка упит сейчас, ко всему этому прибавить еще полное отсутствие новостей, так что композировать очень трудно. Но с божьей помощью попытаемся, тем паче, что вельми хочется поговорить с вами.

Ну-с, во-первых сегодня мой праздник, тридцать пять лет моей армии, и я намерен хорошенько отметить эту дату. Встали сегодня в 9 часов от голода, хотя спать хотелось ужасно. Осушили то, что осталось со вчерашнего дня, подбодрились, сейчас собрались в город, пишем письма. В городе сегодня будет много нашего брата, веселого, шумного, «обходительного» — спасайтесь, бабочки! Прячьте свою невинность, невинные, идите жадно навстречу греху, виноватые! Сегодня — день веселых проделок и открытых карманов.

A propos: мои карманы открыты, но напрасно жадная ручка шарила бы в них — поет Торричелли![105] Кроме табачных крошек там ничего нет, даже воздуха (во всяком случае, свежего). Это, конечно, не значит, что я вообще без денег. Кстати, опять приходится поднимать вопрос о деньгах. Ужасно развеселило меня твое выражение: «твои, с таким трудом заработанные деньги», ей-пра. Воистину, велики труды мои! Ох, надоело о деньгах.

Пишешь, что заходила Инкина подруга — не знаю такой, а может быть, знал, да забыл. И ну их к чертям. О моем браке сейчас напоминаешь мне только ты. Я-то считаю себя холостяком, причем холостяком закоренелым. Гр-р-р!

Не тем голова занята. Сейчас особенно много всяких интересных вещей, некогда этой ерундой заниматься. Вспоминаю о бабах только во сне и по воскресеньям, хотя скоромные разговоры у нас всякий день за едой — что поделаешь, здоровые, сильные ребята, практики волею судеб лишены, вот и теоретизируют, бедняги. Я, конечно, на высоте, всегда забиваю всех сведениями анатомического, физиологического и гигиенического характера, о чем, кстати, понятия не имею.

Борьке.

Поздравляю с окончанием сессии, молодчина, братушка.

«Отец, устами меня поздравляющий, но с сомнением на мое окончание взирающий, так сказал…» («Гэндзи моногатари» Мурасаки Сикибу, пер. Конрада.[106]) Нет, право, молодчина. Ужасно тебе завидую. Об учительстве и думать не моги, такое назначение всегда можно обжаловать, ma chere. Об этом подробнее при встрече. А насчет встречи — буду через год, раньше не выйдет. Кончишь 7-й семестр, тут я и приеду. И довольно об этом. Мне, брат, тяжелее, чем тебе, говорить, а паки — думать об этом.

Пишем помалу, переводим тож. Пожалуй, посылать тебе переводы не стану — приеду, почитаем. План моей литературной деятельности (на 1953 год):

1. «Страна Горячих Туч» — повесть

2. «Румата и Юмэ» — повесть

3. «Разведчик» — повесть

4. «Каждый умирает по-своему»[107] («Без морали») — пьеса.

«Страну» начал бы уже давно, но ты не отличаешься внимательностью: где сведения о Н22О и Н32О? Кроме того, мне нужно знать, намного ли выше была температура в области прото-Венеры температуры в области прото-Земли в критический для Н2 момент? И еще, возможен ли Н42? А идея крепнет и развивается. «Хиус versus Линда» все-таки имеет быть.

Насчет «Румата» — пока еще только наброски. Получается что-то похоже на «Сына Тарзана» — но все равно, буду писать.

«Разведчик» — вот это для печати. Есть всё, фабула (до тонкостей разработанная), «сильные» места — да я тебе эту историю как-то рассказывал, история агентурного разведчика-профессионала, его работы в Германии, во время войны и участие в народно-освободительном движении после войны, его любовь к одной мертвой и одной изменившей и т. д. Это пойдет легко, откладываю на последнюю очередь.

«Без морали» уже, собственно, написано. Но этот вариант нужно еще пересмотреть. Пожалуй, придется кое-что включить, кое-что вычеркнуть. Слишком грубо и похабно написаны отдельные места <…>.

Теперь еще один вопрос — опять о «белом пятне»: известны ли свойства волн промежутка между ультракороткими (радио) и инфракрасными? Если известны, то каковы? Что является их генератором?

Вот и всё, что имею сообщить.

Да, ввиду того, что новый адресат внезапно собрался уезжать, пишите мне на войсковую часть, по старому адресу. Бандероль получил, огромное вам спасибо. Без него я был, как без рук.

Всё.

Крепко целую, жму руку, ваш Арк.

ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 5 МАРТА 1953, ПЕТРОПАВЛОВСК-КАМЧАТСКИЙ — Л.

Здравствуй, Боря!

Получил твое письмо — первое, после долгого перерыва. Ну, что ж, хочешь мужского разговора — давай поговорим. Прежде всего — о моих литературных талантах. Очень уж ты их преувеличиваешь. Конечно, теоретически можно себе представить этакий научно-фантастический вариант «Далеко от Москвы»,[108] где вместо начальника строительства будет военно-административный диктатор Советских районов Венеры, вместо Адуна — Берег Багровых Туч, вместо Тайсина — нефтеносного острова — «Урановая Голконда», вместо нефтепровода — что-нибудь, добывающее уран и отправляющее его на Землю. Это — теоретически. Четыре раза пытался я начать такую книгу, написал уже целых полторы главы — это, если считать только основательные попытки. И каждый раз я спотыкался и в отчаянии бросал перо. Дело не в том, что у меня не хватает фантазии представить себе адские условия работы или создать два-три конфликта, определяющих сюжетную линию. Всё это есть — в планах, набросках и т. д. Дело и не в том, что я не могу себе представить людей в таких условиях, их быт, нравы, выпивки, мелкие ссоры и большие радости — слава богу, хоть в этом ты не ошибся, мне просто было бы достаточно описать людей, окружающих меня сейчас. Дело гораздо глубже и проще — я совершенно не подготовлен технически, не имею ни малейшего представления о возможных формах производства или там добычи урана, о возможных организационных формах не только такого фантастического, но даже и обычного предприятия, о том, чем роль инженера отличается от роли мастера или техника и т. д. и т. п. Моя полная неграмотность в этой области жизни лишила меня способности дать фон всем моим большим и маленьким конфликтам, и они, несчастные, беспомощно повисли в пустоте. Вот почему приходится признать полное поражение на фронте «Б. Б. Т.» Согласись, ну какой тут к черту реализм, когда ничего мало-мальски реального я не могу поставить в основу повести?