Стивен Кинг - Что приснилось Харви

• Название: Что приснилось Харви
• Автор: Стивен Кинг
• Жанр: Ужасы и Мистика

---

Стивен Кинг Что приснилось Харви

Джанет развернулась от раковины. Упс! Ее муж, с которым она прожила около тридцати лет, сидит за кухонным столом, в белой футболке и широких боксерских трусах, и смотрит на нее. В последнее время она часто заставала этого скучного командора с Уолл Стрит именно на этом месте, одетого в свой суботний прикид: поникшие плечи и пустота в глазах; белый загривок плавно переходящий в ягодицы; живот отвисающий из под футболки; торчащие как солома волосы на затылке (такой постаревший и идиотский ежик).

Джанет и ее подруга Ханна в последнее время пугали друг друга болезнью Альцгеймера (так маленькие девочки пугаются слушая истории о привидениях): рассказывая о тех, кто перестал узнавать свою собственную жену; о тех, кто не может вспомнить имена своих детей.

Но она не верила в эти суботние «закидоны» Харви. Вряд ли он мог заболеть такой дурацкой болезнью. По утрам в будничные дни Харви Стивенс был бодрым мужчиной, который выглядел на пятьдесят (ну хорошо, хорошо — на пятьдесят четыре), одевался в один из своих двух лучших костюмов, и который все еще мог заключить выгодную сделку, получить кредит и обвести вокруг пальца самого черта. Нет, она думала, что он просто пытается представить себя старым. И она ненавидила это. Она боялась, что когда он выйдет на пенсию так будет каждое утро. По крайней мере, до того момента, когда она даст ему стакан апельсинового сока и спросит, раздражаясь от своего бессилия, не хочет ли он съесть хлопьев или просто тост.

Она боялась, что, оторвавшись на минутку от какого-нибудь дела, оглянется, и увидит его сидящим в лучах далекого сияющего утреннего солнца. Увидит утреннего Харви, Харви в его футболке и боксерских шортах. Увидит его ноги, раскинутые так, что будет видна выпирающая «шишка» в его паху (от которой раньше возникало желание), и желтые мозоли на его больших пятках. Увидит Харви сидящего тихо, и тупо смотрящего в одну точку, с каждым днем сходящего с ума, вместо Харви бодрого и психически здорового. О боже, она надеялась, что она ошибается. Все эти мысли делали жизнь такой бессмысленной, такой дурацкой.

Она не переставала удивляться — если это то, ради чего они преодолели множество барьеров, вырастили и выдали замуж трех дочерей, миновали неизбежный кризис среднего возраста, работали на кого-то, и иногда (давайте посмотрим правде в глаза) на себя, если это то место, куда вы выходите из чащи темных лесов, если это ваша парковочная стоянка, ТО ПОЧЕМУ ЖЕ КТО-ТО ЕЩЕ ДЕЛАЕТ ЭТО? Но ответ прост — ПОТОМУ ЧТО ВЫ НЕ ЗНАЛИ! Вы избегали большей части лжи на протяжении всего пути, но ложь оставалась смыслом вашей жизни.

Вот вы держите альбом с фотографиями ваших девочек, и на них они остаются молодыми и интересными: Триша, самая старшая, напялившая на голову старомодный цилиндр, и размахивающая жестянным жезлом над Тимом, кокер-спаниелем; Дженна, замершая в прыжке над фонтанчиком поливочной машины, ее пристрастие к наркотикам, кредитным карточкам и пожилым мужчинам еще далеко за горизонтом; Стэфани, самая младшая, только что выигравшая конкурс «Мисс Графство» в костюме Дыни. Это действительно стало ее битвой, ее Ватерлоо. Но большинство из этих фотографий (обычно на последних страницах) изображают Джанет и мужчину, за которого она вышла замуж, всегда улыбающихся, готовых выстоять вместе против чего угодно.

Потом однажды вы ошиблись, не заметив в толкотне, что девочки уже подросли, и что мужчина, за которого вы боролись, сидит с раскинутыми ногами, с его белыми рыбьими ногами, блестящими в лучах солнца. Боже, он мог бы выглядеть на пятьдесят четыре в одном из своих двух лучших костюмов. Но он сидит там за кухонным столом, и выглядит на все семьдесят. Черт, семьдесят пять. Он выглядит как болван, как тупица.

Она развернулась от раковины и осторожно кашлянула. Один раз, второй раз, третий раз.

— Как она сегодня утром? — спросил он, имея в виду ее аллергию. Ответ был не очень хорошим, но все плохие вещи имеют свои неожиданные сюрпризы, так и ее летняя аллергия имела свою солнечную сторону. Она больше не должна была спать с ним и бороться ночью за свою долю одеяла, не должна была больше выслушивать случайное приглушенное пукание Харви во время сна.

Большинство ночей в течении лета она спала по шесть, даже по семь часов, и этого было больше чем достаточно. Когда приходила осень, он возвращался из гостинной и пытался занятся с ней любовью, и большинство его попыток были неудачными. Она знала, что он хочет вернуться назад в гостинную. И хотя она не говорила ему об этом (ведь это могло ранить его чувства, а она все еще не хотела причинять ему боль), это было именно то, что теперь исчезло в их отношениях, в их любви. Несмотря на это она всегда убеждала себя — я буду счастлива!

Джанет вздохнула и поставила кострюлю с водой в раковину.

— Не так плохо — ответила она. И затем, как только она подумала (уже не в первый раз) о том, что жизнь больше не преподносит сюрпризов, что нет больше тех глубоких супружеских чувств, он сказал странным отрешенным голосом,

— Это хорошо что ты не спала со мной прошлой ночью, Джакс. Мне приснился плохой сон. Как это ни странно, я проснулся от собственного вопля. —

Она вздрогнула. Сколько времени прошло с тех пор, когда он в последний раз называл ее Джакс вместо Джанет или Джен? В тайне она ненавидела когда он называл ее Джен. Это имя напоминало ей сентиментально-слащавую актриссу из телесериала «Лэсси», который крутили когда она была ребенком. В этом сериале маленький мальчик (Тимми, его звали Тимми) всегда в кого нибудь безумно влюблялся или его кусала змея, или он попадал в капкан под скалой… и вообще какой же ребенок, имеющий родителей, отдаст свою детскую жизнь в лапы трахнутой собаки колли?

Она опять повернулась к нему, забыв про кострюлю с последним яйцом, которое все еще лежало в ней, вода уже успела остыть.

Ему приснился плохой сон? Это Харви приснился плохой сон? Джанет попыталась вспомнить когда Харви в последний раз упоминал о том, какие ему снятся сны, и не смогла. Она смутно помнила те дни, когда он ухаживал за ней. Тогда Харви говорил что-нибудь типа «Я видел тебя во сне», а она была слишком молода, чтобы считать это неубедительным.

— Что ты сделал?

— Проснулся от собственного вопля — повторил он. — Ты слышала что я сказал?

— Нет — ответила она продолжая смотреть на него. Удивительно если он пытается так подтрунивать над ней, если это какая-то странная утренняя шутка. Но Харви не тот мужчина, который умеет шутить. Его представление о юморе, это грубые армейские анекдоты за ужином. Она слышала каждый из них, по крайней мере, сотню раз.

— Я выкрикивал какие то слова, но в действительности, я не был способен произнести их. Это было как… я не знаю… я не мог закрыть свой рот. Я кричал так, как будто получил удар в пах. И мой голосос был ниже. Не такой как мой собственный голос. — Он замолчал. — Я слышал себя и не мог заставить себя остановиться. Меня все время трясло, и я должен был включить свет хотя бы на мгновение. Я попробовал напустить в штаны и не смог. В эти дни мне казалось что я всегда хочу в туалет, в любом случае хотя бы немного — но только не этим утром. — Он опять замолчал, продолжая сидеть в луче солнца. Она могла видеть пылинки танцующие в солнечном свете. Казалось что они окружают Харви сиянием.

— И что же тебе приснилось? — спросила она, и вот что странно: первый раз может быть за пять лет, с тех пор как они перестали ложиться спать до полуночи, обсуждая — оставить ли у себя акции Моторолы или продать их (продажа акций глубоко ранила их), в первый раз ее заинтересовало то, о чем он говорит.

— Я не знаю хочется ли мне рассказывать тебе это, — сказал он. Его голос прозвучал непривычно смущенно. Харви отвернулся, взял перечницу и принялся перекидывать ее из руки в руку.

— Говорят, если ты расскажешь кому нибудь свой сон, то он не сбудется, — сказала она ему, и здесь была странность №2: неожиданно Харви стал считаться с ней, хотя годами не проявлял такой заботливости. Даже его тень, на стене над микроволновкой, выглядела заботливой. Она подумала, он выглядит так, как будто ему есть какое то дело до ее мнения. И почему это произошло? Почему тогда, когда я думала что жизнь такая тусклая, она начала казаться насыщенной? И именно этим летним утром в конце июня.

Мы в Коннектикуте. Когда наступает июнь мы всегда находимся в Коннектикуте. Вскоре кто нибудь из нас пойдет за газетой, которая будет разделена на три части, как древняя Галлия.

— Так действительно говорят? — он взвешивал эту мысль, его брови поднялись вверх (ей надо было выщипать их снова, они становились как дикие заросли, и он никогда не знал об этом). Харви продолжал перекидывать перечницу из руки в руку. Ей хотелось сказать чтобы он перестал делать это. Это раздражало ее, как кричащая темнота его тени на стене, как сильное биение ее сердца, ритм которого внезапно стал набирать скорость безо всякой на то причины. Но она не хотела отвлекать его от того, что пришло в его субботне-утреннюю голову.