Сэмюэль Гей - Утросклон

• Название: Утросклон
• Автор: Сэмюэль Гей
• Жанр: Научная Фантастика

---

Рынок был на краю города, в Медвежьем распадке, поэтому Бильбо вышел рано, чтобы не спеша добраться в нужный час к торговым рядам. В парусиновом мешке, что нес старик, легонько побрякивали жестяные поделки: пугач, стреляющий пробкой, разукрашенная ветряная мельница, несколько ситечек для процеживания чая и очень красивая узорная сахарница.

Бильбо сделал ровно столько, чтобы выручить четыре филона. Он рассчитал...

В этот ранний час с моря на город ползла туманная сырость, и Бильбо в его плохоньком свитере и старой матросской куртке было зябко. Сейчас он вспомнил, как тепло и уютно жилось ему в море возле горячей грохочущей машины, которая вырабатывала для шхуны лошадиные силы, а ему - нескончаемую радость и душевный покой. Бильбо вспоминал свою прошлую жизнь, и ему не верилось, что она была.

Вскоре Бильбо заметил, что Ройстон заклеен ярлыками афиш. Они были повсюду: на стенах домов, на заборах и даже на деревьях. Огромные буквы трубили на весь город:

"Внимание, внимание! Конкурс "Я удивляю мир"! Принять участие может каждый, кто предложит зрелище небывалое и великолепное, каких еще не знал Ройстон. Вознаграждение - 500 Филонов! Спешите участвовать".

Бильбо прочитал, покачал головой и надолго задумался: что бы все это значило?.. Тот же самый вопрос задавали себе и многие другие горожане. Они собирались кучками тут и там и в меру своих способностей обсуждали такой странный призыв к веселью муниципалитета и газеты "Бодрость духа".

Возле парикмахерской Исупа Бильбо остановился, чтобы послушать, что люди говорят. Исуп сидел на скамейке и читал вслух передовицу из газеты. Рядом топтались пять-шесть мужчин.

- "Ройстон - самый свободный и гостеприимный город на Побережье, читал Исуп. - Однако было бы совсем неплохо, чтобы наш город стал и самым веселым..."

- Ха-ха-ха! - утробно засмеялся крепыш - по виду грузчик или рубщик мяса. - Куда уж веселей! мука и сахар опять подорожали, а все хорошее вино по карману только курортникам да всяким мошенникам.

Ему никто не возразил, в Исуп принялся читать дальше.

- "Местные власти ничего не жалеют для процветания города, для того, чтобы жизнь горожан и гостей Ройстона была насыщенной развлекательными зрелищами и беззаботной. Муниципалитет обращается к людям самого разного звания - думайте, предлагайте, ищите новые способы развлечений, не стесняйтесь удивить даже хоть весь мир. Награду - 500 филонов - может получить каждый! Свои предложения направляйте в редакцию газеты "Бодрость духа".

Исуп кончил читать и победно посмотрел на всех.

- Ну как? Слыхали? Черным по белому написано - 500 филонов может заработать каждый!

- Начинай первый, Исуп, - рассмеялся сапожник Давид. - Лично я кривляться ни перед кем не собираюсь. Плевать мне на эти деньги! А что до веселья, то мне и так не скучно: жена каждый день такие концерты выдает никаких балаганов не надо!

- Здесь какой-то подвох, - заметил рыжий геркулес - вышибала из кабачка госпожи Сэсси Пурр. - Если властям понадобились развлечения, значит, что-то не так...

- Даже если и придумаешь что-нибудь такое, они тебя раз - и в тюрьму, сказал грузчик или рубщик мяса. - Помните старика Лобито? Выдумал на свою голову зеркало и тут же сгинул...

- Здесь все ясно, - горячо заговорил молодой почтальон. - Нам просто хотят замазать глаза, чтобы мы стали, как тот кролик, которому щекочут за ухом; кормежка есть, клетка у каждого своя, а за людей все равно не считают. Чиновники и богатеи что хотят, то и делают. Вот и сейчас хотят приучить нас бегать в балаган смотреть всякие забавные штуковины, чтобы вубы свои мы показывали только в улыбке до ушей...

Все примолкли от таких опасных речей. Исуп даже побледнел и испуганно огляделся по сторонам. Бильбо, опустив голову, пошел дальше своей дорогой. Он послушал, что говорят люди, но своего мнения насчет объявления властей у него не сложилось. Ему нужно было сейчас всего четыре филона, и он шел на рынок, чтобы честно их там получить.

"Сейчас приду на базар, - думал Бильбо, - быстренько постараюсь опорожнить свой мешок и первым делом зайду в кабачок пропустить рюмочку анисовой... - Старик представил, как распространяется по нутру ароматная водка, и сплюнул набежавшую слюну. - Потом можно будет заказать жареной телятины с соевым соусом и повторить еще рюмочку. Черт с ним, с кофе! Банкой больше, банкой меньше..."

Чем ближе подходил он к рынку, тем теснее становилось на дороге, ведущей в распадок. Торговцы везли на тележках свежую зелень, рыбу, цветы, мясо, старую мебель, тряпье, дрова... Старого моториста ткнула мордой в спину лошадь, и он испуганно посторонился, чтобы пропустить телегу, на которой возвышались огромные деревянные часы, похожие на средневековый замок.

У рыночных ворот Бильбо заметил сварливых женщин, торговавших медовухой. Их не любил он за то, что те всегда норовили недолить глоток-другой. Он имел дело с ними лишь тогда, когда ему здорово не везло и на руках было всего лишь несколько жалких монет.

Кругом висел тот гул и непередаваемый шум толпы, какой бывает лишь на базаре. Чего здесь только не было! Вязанки сушеной рыбы, пузатые рыжие тыквы, выросшие невесть где и когда, битая птица, ношеная одежда, поросята, козы, другая домашняя живность, охотничьи припасы, голуби в клетках... Специально для курортников кое-кто из старых моряков мастерил миниатюрные корабельные штурвалы, покрытые лаком, которые могли служить или как зеркало, или как пзпельница, якоря, отлитые из свинца и покрашенные бронзовой краской. Тут же были раковины, кораллы, высушенные крабы и морские звезды. Все это великолепие располагалось на длинном прилавке возле забора, но Бильбо старался сюда не заходить, хотя здесь было немало старых его знакомых, которых волна случая навсегда прибила к берегу, но с ними он больше не знался. Эти прохиндеи от моря не растерялись, быстро сделали всю его экзотическую атрибутику ходовым товаром и неплохо жнли, торгуя морем на штуки я фунты. Бильбо считал, что эти пройдохи, у которых нет ничего святого, предали море. Он находил недостойным, если штурвал, которого слушается корабль, пусть даже не настоящий, с зеркалом в середине, будет висеть на гвозде в чьей-то передней.

Людская толпа медленно и властно несла старика с его холщовым мешком вдоль торговых рядов По раз и навсегда неизвестно кем установленному порядку.

Бильбо оставалось только переставлять ноги, чтобы не увязнуть в этой людской реке. Его толкали, затирали, и он бережно прижимал к груди свой товар, опасаясь, что помнут мельницу, ведь она такая хрупкая. Но вот человеческая масса рассосалась между лотков и прилавков, Бильбо перевел дух и пристроился в укромном месте возле еврея, торговавшего лекарствами и притираниями. Бильбо постелил на затоптанную землю мешок и разложил на нем поделки. Неловко, с опущенной головой стоял он над ними и следил, чтобы кто ненароком не наступил на хрупкие его грошовые сокровища. Он знал, что сейчас кто-нибудь подойдет и спросит о цене. Но что-то никто не подходил. У его соседа уже купили какой-то порошок и баночку с мазью, а на него не обращали внимания, словно он нищий, просящий подаяния. Чтобы привлечь внимание, он нагнулся к своим жестянкам и будто невзначай ими погремел. Легкие крылья мельницы крутились от слабого ветерка и щекотали грубую сухую ладонь старика.

Бильбо еще раз огляделся вокруг, но люди шли все мимо, только мельком оглядывая его немудреный товар. Бильбо начал злиться. Еще с полчаса он .стоял истуканом, потом проворно собрал поделки в мешок и не спеша поЩел по рынку искать более удачливое место. Он неожиданно вспомнил о той странной старухе, которую видел здесь каждое воскресенье. Что-то не видно ее...

Его окликнули. Это был Дин-Мышонок. Он тоже таскал на базар всякую самодельную мелочишку, только из дерева - кукол, подсвечники, фигурные расписные бутылки...

- Привет, Дин, - искусственно улыбнулся Бильбо. - Как поживают твои игрушки?

Маленький суетливый мужичок с наглыми блестящими глазками ощерился мелкими мышиными зубками:

- Забросил я это дело, старина. Невыгодно. Нынче другой спрос.

Бильбо только теперь обратил внимание, что на лотке у Мышонка выстроились рядами размалеванные бочонки с обширной пустотой внутри, лошади и слоны, такие же пустотелые, с щелями во лбу для монеток. Коcилки? Товар, что называется, шел с рук. Отцы, матери, братья, сестры и сами дети с интересом вертели в руках размалеванные деревяшки, щелкали ногтем, определяя объем утробы, и, не торгуясь, выкладывали монеты.

"Ишь ты, - подумал Бильбо, - какая-то дырка, а как берут. Дела!" Мышонок похлопал по мешку, что держал Бильбо, усмехнулся:

- Могу дать совет. Выбрось свои консервные банки на помойку и делай, как я. Клянусь, не прогадаешь. А хочешь, я тебя выручу, - предложил Мышонок, засовывая нос в мешок. - Так и быть, я куплю у тебя все это за полтора филона, чтобы назад тебе не тащить.