Янина Жураковская - На краю времени

• Название: На краю времени
• Автор: Янина Жураковская
• Жанр: Фэнтези

Аннотация:

"Пальцы вцепляются в неподатливый камень так, что кровь выступает из-под ногтей. Многовато «если», светлейший принц. Зелгарис бы сказал: Создатель, сейчас нам совсем не помешает маленькое чудо…" Кто-то скажет, что лишь те, чья жизнь коротка, могут верить в то, что любовь вечна и способна преодолеть границы времени, пространства и даже саму смерть. Но разве это не восхитительное заблуждение?

---

"…его мотивы невозможно постичь, поэтому он и опаснее всех их вместе взятых, — еле слышно произносит чей-то странно знакомый голос, и Никс невольно вздрагивает. — Не стремись выловить всех до единого, пусть мелкота разбегается по своим норам! Страх — лучшая клетка для разума. Но он должен быть схвачен. Закован. И раздавлен!"

— А вот ты совсем другое дело, мой мальчик, — Зелгарис пристально смотрит на ученика. "Слышал ли ты? Слышал?" — хочет спросить Никс, но что-то удерживает его. — Из тебя вышел бы прекрасный правитель.

— Вы шутите?… — ошарашенно выдыхает ученик.

— Отчего же? — в глазах старого ментата поблескивают лукавые искорки. — В тебе есть все те качества, что в нашем императоре меня восхищают: сила, твёрдость, могучий ум, умение заглядывать в души людей и за собой их вести. И те, которых, увы, ему недостает — честь, справедливость, способность сострадать… Не отвечай мне сейчас. Просто подумай об этом.

Никс, потеряв дар речи, только и может, что растерянно таращиться на учителя. А Риган смотрит сквозь чужие карие глаза и усмехается. Внедрённая психоматрица идеальна. Изменения облика проведены безупречно. Ни один ментат или ментаскоп не найдёт в голове Никса никого, кроме Никса. Ни один сканер не обнаружит под личиной полукровки ардражди из рода владык.

Прячься. Наблюдай. Жди. Осталось недолго.

…Ты снова входишь в знакомый зал — с лицом Никса, но уже в тщательно подогнанной форме полковника имперской гвардии. Повинуясь короткому кивку, штурмовики отходят, и ты видишь его.

Схвачен. Закован. Но сломлен?…

Зелгарис тебя не разочаровывает. Старый ментат сидит, откинувшись на спинку чудом уцелевшего кресла с таким видом, словно нет ни эрголитовых кандалов, сковавших его по рукам и ногам, ни роты имперских гвардейцев, следящих за каждым движением пленника. Он не думает — он точно знает, что всё это преходяще. Он смотрит на небо за окном, залитое оранжево-красным светом заходящего солнца, и на губах ментата блуждает такая знакомая улыбка.

Эрна тоже любила закаты, всплывает непрошенное и совершенно ненужное воспоминание. Особенно весной.

— Ты задержался, ученик, — со всегдашней улыбкой произносит он, и ты на мгновение чувствуешь себя мальчишкой, который опоздал на урок, заигравшись с друзьями. — Мы, помнится, говорили с тобой о природе зла. Как думаешь ты, почему человек выбирает зло?

— Йоран Вингейт К'аддо, именующий себя Зелгарисом, — прерываешь ты старика, — вы обвиняетесь в создании и руководстве экстремистской организацией "Дети Света", подготовке вооруженного мятежа в целях свержения государственного строя империи Веллс-та-Нейдд, заговоре с целью лишения жизни особы императорской крови, проведении серии террористических актов на платформах «Эоне», "Ферт" и «Равенна», организации массовых беспорядков, разжигании межнациональной розни…

— Помолчи, мальчик мой, и послушай старика.

Исчезнет или нет проклятая мягкость из его голоса?

— Полный список предъявленных обвинений вам зачитают сотрудники департамента правосудия, куда вы будете препровождены для допроса и суда. Мои полномочия заканчиваются здесь…

Ты перехватываешь взгляд Зелгариса — смесь жалости и снисходительной насмешки — и внезапно понимаешь, что этому древнему мудрецу твои слова кажутся чем-то вроде детского лепета. Попытка оправдать себя за драку с соедским мальчишкой и разбитую мамину вазу. Неразумный юнец, который остро чувствует свою вину и потому бросается на всех, словно разъярённая нетопырка — вот кем считает тебя Светлый Зелгарис.

Разумеется, вслух он говорит совсем другое.

— Иногда это бывает полезно. Поразмыслив на досуге, я пришел к выводу, что человек выбирает зло не потому, что зол по природе своей, а потому, что путает его со счастьем и правдой.

Один из гвардейцев грубо тычет шокером в плечо старого ментата — замолчи! — но тот даже не вздрагивает. И ты жестом приказываешь охране не вмешиваться. Ты хочешь выслушать бывшего учителя.

— Потребовалась не одна тысяча оборотов, чтобы сочли злом рабство. А кое-где в империи не запрещено оно и в наши дни.

— Скажи мне то, чего я не знаю, К'аддо.

— Иной раб своих цепей не видит, пока смерть не встаёт у него за плечом, — невозмутимо продолжает Зелгарис. — Но ты не таков. Только горяч и слишком уж доверчив. Если помнишь, я как-то просил тебя подумать и дать мне ответ. Что теперь скажешь, Риган Тарнаэлда Коста Ан'дьярдже ди Коарветтанон?

— Ты знал, — констатация факта.

— Всегда, — хитрый прищур серых глаз. — Что скажешь, ученик?

— Я никогда не изменю своему народу и своей семье, — легкое замешательство.

— Твоя преданность похвальна, мальчик мой. Но достойны ли её те, кому клялся ты?… Есть время искать и время терять, время сберегать и время бросать, время шептать «нет» и время кричать «да»… Не спеши с ответом. Я подожду ещё…

Шэ'ваш а карн, старик.

Кто ты, Зелгарис? Гений, которого поймут оборотов через триста? Безумец, дёргающий за ниточки покорных марионеток? Проклятье, кем бы он ни был, и что бы ни хотел сказать тебе, ты ничего не понял. Может, поймёшь когда-нибудь, а пока — будешь действовать так, как подсказывает логика. То, что ардражди хотят, они получают. Ты встретил её не затем, чтобы потерять. Она — та, на чей зов откликнулась твоя душа, и ты найдёшь её.

Найдёшь.

И если для этого придётся стать императором… тем хуже отцу.

На рассвете сменяется стража. Самое время уходить.

Риган развязал последний узел и начал бережно сворачивать кирш, как вдруг ощутил рядом чье-то присутствие. Не услышал, не увидел — просто понял, что на башне есть кто-то ещё. Ничем не выдав себя, он словно невзначай сместился в сторону, пальцы правой руки привычно сложились в «копье». Не вставая, резко развернуться. Прыгнуть, уйти с линии выстрела. И «копьём» в горло, ломая гортань. От такого удара и бронеткань не спасёт.

— Ох, какой! Знаешь, если сейчас тебе дротик в спину воткнуть, он застрянет.

Он знал этот голос! Он знал этот голос!

— Рада тебя видеть, Никс.

— Не взаимно, Вита.

Невидимка не собиралась убивать его — во всяком случае, пока, иначе выстрелила бы сразу. Принц подчёркнуто медленно встал и повернулся. Она сидела на парапете, поигрывая игольным пистолетом ("Энергетическое оружие слишком легко отследить", — автоматически отметил бывший разведчик) — тоненькая изящная девочка-подросток. Округлое личико с мягкими чертами, коротко стриженные рыжие волосы, синяя ниточка татуировки на левой скуле. Комбез десантника (чья кровь на рукаве, Вита?) в режиме феадаль, "рассеянного света", браслет-коммуникатор на запястье… Её выдавали только глаза. Жесткие холодные глаза оборотня.

— Зел не ошибся, сказав, что ты будешь торчать здесь, как челнок посреди взлётного поля, — она пожала хрупкими плечиками, изучающе глядя на него. Риган подчёркнуто медленно убрал драгоценный кирш в один из внутренних карманов. Он был уверен, что успеет выжечь невидимке мозг направленным пси-ударом прежде, чем она вскинет пистолет. — Знаешь, твоё высочество, а мне ты больше нравился Никсом. Тот ещё ублюдок, но хотя б лицо живое было, а не эта чеканная маска владыки, чистокровнейшего ардражди… — Вита махнула рукой с пистолетом. — Пластика или симбионт?

Риган не ответил. Невидимка, фыркнув, соскочила на пол.

— Не в настроении? — кивнула она. — Тогда идём. Зелгарис, знаешь ли, попросил позаботиться… Хотя тебе самое место в колодце отстойника с пулей в затылке, Никс, — закончила девушка тем же легкомысленным тоном.

Он не стал лезть глубоко, снял только эмоции и поверхностные мысли, но и этого оказалось довольно. Вита не лгала. Гнев и ярость ("Никс… предатель, сволочь, ублюдок…Эрна, сестрёнка…") бушевали в ней, словно пустынные бури в мирах Айего, и всё же она действительно собиралась исполнитьпросьбустарика, который непонятно каким образом исхитрился дожить до столь преклонных лет со своей верой в людей. Впрочем, те, в кого он верил, всегда готовы были из кожи выпрыгнуть, лишь бы его не подвести. Как и ныне покойный Никс.

Да пребудет с ним мир, конечно.

— Моё имя Риган, — мрачно обронил принц, запечатав пневмолюк и спускаясь вслед за невидимкой по лестнице, ведущей к служебным лифтам. Он почувствовал мягкую пульсацию от камер, искусно спрятанных в стенах, и, не останавливаясь, закоротил их: Виту в феадале аппаратура слежения полностью игнорировала, его же выпотрошенный комбез был сейчас функционален только как удобная одежда. Но один мысленный импульс — и на мониторах "звездная дымка". Простейший фокус, которому Зел научил его, казалось, целую жизнь назад. Слово ара, иметь дело с механизмами было на порядок легче, чем с разумами людей…