Колин Харрисон - Найти в Нью-Йорке

• Название: Найти в Нью-Йорке
• Автор: Колин Харрисон
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Детектив
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-389-00262-3

Очаровательной китаянке Цзин Ли, живущей в Нью-Йорке, есть что скрывать. Она собирает для своего брата Чена информацию, благодаря которой он зарабатывает миллионы. Из-за этого Цзин Ли приходится порвать со своим другом Рэем Грантом, спасателем по призванию и по профессии. А после того как у нее на глазах зверски убивают двух молодых мексиканок, работающих под ее началом, девушка бесследно исчезает. Рэй знает, что жизнь Цзин Ли висит на волоске. Он готов на все, чтобы спасти возлюбленную.

---

Вик снова связался с ней, используя еще один клоновый аппарат.

— Вот его номер, — сказала жена Рейли и продиктовала ему цифры. — Сейчас он как раз там.

— Спасибо за содействие, — поблагодарил Вик.

— Иди на хрен, ублюдок. — Она отключилась.

Он набрал номер Тома Рейли.

— Да, Джеймс?

— Что? — Виктор подумал, что его приняли за Джеймса Тонелли, одного из тех, кто значился в списке телефонных звонков.

— Какого хрена ты звонишь моей жене на мобильный? Откуда ты достал ее номер?

Я этого не потерплю, подумал Вик.

— Джеймс, это Том Рейли, и я задаю тебе вопрос. Говори, приятель.

— Мексиканки, — произнес Вик.

— Я понял. Я слышал. Так почему ты звонишь моей жене, Джеймс?

— Это не Джеймс, Том.

Пауза.

— А кто это?

— Человек, который знает, что ты поручил Джеймсу Тонелли.

— Я ничего ему не поручал.

— Вранье. Ты велел ему убить кое-кого из тех, кто работает в «Корпсерв».

— Кто говорит?

— Мне нужны деньги. Том. Реальные деньги. Я знаю, чем ты занимаешься, я знаю, где твоя жена.

— Послушайте…

— Нет, это ты слушай. Я перезвоню тебе через минуту. Подумай, сколько денег ты потеряешь, если мне заплатишь, и сколько потеряешь ты лично, если я расскажу людям о том, что ты велел сделать Джеймсу Тонелли.

Он выждал три минуты. Потом снова набрал тот же номер.

— Два миллиона, Том. Наличными, к концу завтрашнего дня, — сказал он и разъединился.

Том изучал свой телефон. Видно было, что Марц недоумевает, почему Том в такое время отвечает на личные звонки. Но Тому приходилось играть в кошки-мышки с этим типом. Иначе… да, иначе ему придется выслушивать в суде Джеймса Тонелли, согласившегося дать показания при условии смягчения приговора; Джеймс расскажет, как Том заказывал хладнокровное убийство двух молодых мексиканок. К тому времени Том уже потеряет работу, жену, весь свой мир. Он мог бы прямо сейчас получить два миллиона наличными: надо просто сделать короткий звонок банкиру. Может быть, с этим типом мне следовало бы потянуть время, подумал Том. Но он вспомнил, что этот тип каким-то образом раздобыл номер мобильного Энн, а ведь она его обычно никому не давала. По нему ей звонили только в случае срочной врачебной необходимости. И еще по нему ей звонил Том. Для всего прочего она его не использовала. Если у этого типа есть ее телефон, возможно, ему известно, где они живут.

— Том! — позвал Марц с другого края крыши. Но их снова отвлекли. Фелпс поднял руку с мобильным телефоном:

— Наш друг мистер Чен получил сообщение на свой мобильный с аппарата, находящегося, полагаю, в Бруклине.

— Пусти через громкую связь.

Включили динамик. Какая-то женщина неистово, плачущим голосом тараторила по-китайски. Кажется, она произнесла слово «Бруклин», Том не мог поручиться. Он заметил, что на Чена это подействовало мгновенно. Он страшно разволновался.

— Что она сказала? — спросил Марц у Хуа.

— Она говорит, что ее похитили, она сейчас в Бруклине, она думает, что это какое-то место, где много дерьма; имя того, кто ее похитил, означает «победитель».

— Точно, — сказал Чен. — Именно так. Это моя сестра!

Телефон Чена зазвонил снова.

— Тоже через громкую связь, — распорядился Марц.

— Кто это? — послышался мужской голос, совершенно бандитский по интонации.

Марц ответил:

— Почему вы звоните по этому номеру?

— Ищу парня по имени Чен.

— И что вы хотите сказать?

— Дай мне поговорить с Ченом.

Марц покачал головой:

— Не могу этого сделать.

Через динамик они слышали, как женщина что-то кричит по-китайски, рыдает, всхлипывает.

— Цзин Ли! — взревел Чен. — Я тебя слышу.

— Заткнись, на хрен, — пролаял голос.

Они снова услышали китаянку: видимо, ее били.

— Чен, у меня тут твоя сестра, — произнес голос. — Я хочу деньги, и быстро. Ты слышал ее послание. Возможно, она долго не протянет.

Марц поднял руку.

— Кто говорит? — требовательно спросил он.

— Тот, кто хочет поговорить с Ченом.

Трубку повесили.

Чен сказал:

— Дайте мне позвонить. Мне нужен мой телефон.

— Нет. Никто ничего не станет делать.

Марцу нужно было подумать. Сестра Чена работает в «Корпсерв», вспомнил он, отвечает за уборку офисов «Гудфарм».

— Я, кажется, знаю, кто это, — сказал Том Марцу. Ему надо осторожно отвести от себя подозрения. — Вот с чего, по вине Чена, начались наши неприятности.

Снова зазвонил телефон, на этот раз у Тома.

— Да? — отозвался он.

— Через громкую связь, — велел Марц.

— Погодите, — запротестовал Том. — Это личный звонок.

— Не сейчас! — заорал Марц. — Ты весь мой, вместе с потрохами и яйцами, Том Рейли, мне надоели твои выкрутасы!

Том поставил телефон на громкую связь:

— Говорите.

— Послушай меня, и послушай внимательно, — произнес мужской голос, — сейчас я тебе объясню…

— Тот же голос! — крикнул Марц. — Тот же, что звонил на другой телефон! Теперь он звонит тебе!

— Кто это? — спросил голос. — Это ты отвечал на мой звонок! — Раздалось бормотание, заглушаемое треском в трубке. — Ну погодите, сволочи, погодите…

Ожил телефон в руке у Фелпса. Телефон Чена.

— Поставьте и этот на громкую связь, — приказал Марц. — Бог ты мой. Теперь у нас оба голубчика.

— Какого хрена, с кем я говорю? — Все тот же мужской голос теперь доносился из обоих телефонов; его искажало странное визгливое эхо. — Я говорю со всеми?

Никто не ответил. По крыше гулял ветер.

— Слушайте, ублюдки. Слушайте, Томас Рейли, или Уильям Марц, или Кристофер Пейли…

— Кто этот Пейли? — спросил Марц.

— Юрист нашей компании, — объяснил Том.

— Слушайте, ублюдки, и Чен, если он там, пусть тоже слушает… — Раздался звук трех выстрелов, хлоп-хлоп-хлоп, и потом крик китаянки, жуткий рыдающий вопль. Он стрелял в нее? — Я хочу миллион наличными, прямо сейчас. Я позвоню через десять минут. Иначе эта женщина умрет.

Оба телефона с громким щелчком разъединились.

— У нас перехватили инициативу, — произнес Марц. — Не понимаю.

Теперь заговорил Чен:

— Это обман, вы все подстроили, чтобы я позвонил в Китай?

— Нет, черт побери, — ответил Марц, глядя на часы. — Нет. Среди ночи достать миллион наличными не так просто. — Он тяжело вздохнул: за сделку приходилось платить более высокую цену. — Послушайте, Чен, я не знаю, кто этот тип, но миллион долларов меня сейчас не остановит. Вы понимаете? У меня на кону стоит гораздо больше. А у вас — у вас сестра. Мы можем обратиться в полицию…

— Нет, не надо полицию, — заявил Чен. — Я не люблю полицию.

— Я тоже.

Чен казался теперь спокойным и решительным.

— Вы дадите мне сделать один звонок, — сказал он, — и потом я позвоню для вас в Китай. Я позвоню для вас всем в Китае. Она моя сестра.

Марц оглядел присутствующих: может быть, это какая-то хитрость?

Том Рейли пожал плечами:

— Мы должны что-то предпринять.

Марц бросил на Чена свирепый взгляд.

— Договорились, — сказал он ему.

Они отдали Чену его аппарат. Тот стал набирать номер.

— Кому вы звоните? — спросил Марц.

Но Чен его не слушал: он сосредоточился на том, чтобы правильно набрать цифры.

37

Где сиделка? Звонил телефон. Рэймонд-старший слушал гудки. Потом протянул руку и нашарил трубку.

— Да? — выдохнул он.

— Мистер Рэй Грант?

Странный голос, он никогда его раньше не слышал.

— Да.

— Цзин Ли заперли в тюрьме. В доме человека, который занимается дерьмом. Я плохо знаю ваш язык. Его имя по-английски значит «победитель». Очень большая опасность. Вы понимаете?

— Нет.

— Заперли в тюрьме. Большой дом, человек с дерьмом. Его имя значит «победитель».

Звонивший отключился.

У него уже был наготове блокнот и ручка. Он записал: «тюрьма, дом человека с дерьмом, имя значит победитель».

Победитель. Чемпион. Завоеватель. Победа, виктория. Он смотрел на листок. Был один мальчик…

Щелкнул аппарат с дилаудидом. Он знал, что недавно сиделка увеличила дозу. Победитель. Победа — виктория. Он знает, что это означает. Да. Но веки у него отяжелели, он засыпал. Был такой мальчик, его звали Виктор, говорил он сиделке — или ему только казалось, что он говорит вслух? Он не был уверен. Мальчик был ненамного старше моего сына. На мальчика и его приятеля по бейсбольной команде напала пара русских парней. Второму мальчишке здорово досталось, ему проломили голову. Я разговаривал с Виктором в больнице. Его тоже порядочно избили. Но у нас было недостаточно улик для задержания. Мы допрашивали этих русских, одного за другим. А потом однажды утром того русского, что был покрупнее, нашли под набережной на Кони-Айленде. Кто-то оторвал ему яйца и засунул в пустые глазницы, а глаза положил ему в руки. Жуткая жестокость. После этого остальные русские из той компании попросту исчезли. Я тогда не думал, что убийца — Виктор. Он был такой юный — шестнадцать-семнадцать лет. Высокий, симпатичный, темноволосый. С озорными глазами. Но с хорошей речью, воспитанный. Несколько месяцев я тогда наблюдал за ним. Подумывал вызвать его в участок и наконец сделал это. У меня на него ничего не было, и я ничего из него не выжал. Его отцу принадлежала большая ассенизационная станция где-то в Марин-парке. В ту ночь, когда убили русского, Виктор был со своей подружкой — сестрой того парня, которого искалечили. Я с ней сам разговаривал. Она подтвердила, что они с Виктором занимались любовью в потайной подвальной комнате на работе у его отца. Занимались любовью, а потом напились. А может, наоборот, сначала напились, а потом был секс. Такое у него было алиби. Ее родителей тогда как-то не было рядом, они не участвовали в ее жизни. Ее старик впал в депрессию после того, что случилось с сыном. Нет, Виктора как убийцу я не рассматривал. Он еще не успел ожесточиться. И потом, это большая редкость, чтобы пьяный семнадцатилетний подросток убил двадцатичетырехлетнего русского весом килограммов сто. Не стыкуется. У меня это в голове не укладывалось. Вы понимаете? Я же правильно говорю?