Валерий Воскобойников - Блистательный Гильгамеш

• Название: Блистательный Гильгамеш
• Автор: Валерий Воскобойников
• Жанр: Историческая проза

Гильгамеш - это первый (реально живший) герой человечества, о котором более пяти тысяч лет назад были записаны песни и сказания. Рискуя собой, он пытался познать тайну жизни и смерти, так и не открытую до сих пор. Повесть `Блистательный Гильгамеш` написана по мотивам древнешумерского и аккадского эпосов.

---

– Я жду вас с победойб – сказала полубогиня.

И едва Шамаш собрался в дневной свой путь, как в свою дорогу вышли и два богатыря.

Быстрее любого из скороходов двигались они по степи. И с каждым шагом веселее становился Энкиду.

– Друг мой, о чем поешь ты свои песни без слов? спросил, наконец, Гильгамешю

– Я пою их о травах и ветрах, обо всем, что вижу кругом. Мой дом – моя степь и здесь я снова чувствую свои силы. Теперь я стал смелым, как ты, и не буду бояться Хумбабу.

В полдень рядом с небольшой низиной, где вокруг солоноватого озера росли колючие кривые деревья, они сделали привал, съели по лепешке с сыром, запили водой, нагревшейся в мехах.

Вечером в другой низине они остановились на ночлег. Но перед тем, как Шамаш отправился на покой, Гильгамеш успел выкопать небольшой колодец длинным своим мечом. Энкиду тоже помогал ему, но удивлялся: неужели великому богу недостаточно воды из высыхающего озерца, зачем ему обязательно из глубины земли.

– Мы и живем лишь для того, чтобы радовать богов, объяснил Гильгамеш. – Иначе бы они не создали людей. И в благодарность за то, что боги подарили нам жизнь, мы должны отдавать все лучшее, что есть на земле. Зачем же я буду, обращаясь к своему предку, кропить землю тухлой водой, если могу достать для него прохладную, свежую?

Добыв сладкую воду из-под земли, окропив вокруг себя ею землю, Гильгамеш обратился к Шамашу с тайной молитвой. Он благодарил бога и просил помогать и дальше. Лишь немногие посвященные в Уруке – главные жрецы да царь знали слова, приятные богам.

Энкиду в это время бродил поблизости, собирал траву для ночлега. И когда стемнело, они заснули на постели из трав, укрывшись плащами. Но чуток был сон героев.

* * *

Но чуток был сон героев.

Среди ночи вскочил Гильгамеш, и Энкиду тоже быстро поднялся.

– Друг мой, ты не звал меня? Отчего я проснулся? спросил Гильгамеш.

– А разве не ты меня звал? – удивился Энкиду.

– Да, это я вздрогнул во сне. Ко мне приходило странное видение. И так смутно теперь мне, так тяжело! Мне приснилось, будто я окружен степными быками, огромными турами. Я боюсь их и не могу с ними схватиться, потому что лежу, словно младенец без сил. Туры же смотрят на меня издалека и словно хотят что-то сказать. А потом неизвестно чья рука протянула мне воду в мехе, я стал пить ее и вздрогнул. Вот отчего я проснулся. Быть может сон этот мой – пустое видение, но если он послан богами, как мне его понять? Была бы здесь мать, всеведущая Нинсун, она бы нам объяснила.

– Скажи, а не было ли там огромного тура, который бы выделялся из всех. И такого, что слушались бы его все остальные? – спросил Энкиду.

– Как ты догадался? – удивился Гильгамеш. – Именно такой и был, теперь я ясно его вспоминаю. На него оглядывались все, а он, большой, как гора, смотрел на меня издалека и словно хотел что-то сказать.

– Люди напрасно думают, что зверям не снятся сны. Когда я жил со стадом антилоп, я часто толковал сны и львам, и тиграм, и диким ослам – онаграм. Антилопы же только и спрашивали меня о своих снах. Эта простая мудрость, скрытая от людей, мне подвластна. Слушай же, друг мой, я объясню тебе твой сон, проговорил Энкиду и спокойно сел на постель из травы. – Садись рядом и радуйся. Я не зря спросил тебя о громадном туре. Этот степной бык – сам твой великий предок, Шамаш, которого ты молил о помощи. Он и ночью охранает тебя, потому – напрасно твое беспокой ство. А водой из меха тебя напоил другой твой предок и бог, твой отец Лугальбанда. Поэтому успокойся и спи без тревог. Я же посижу рядом, буду сторожить твой сон. А с утра мы продолжим свой путь.

* * *

– С утра мы продолжим свой путь, – сказал Энкиду, выросший в степи.

И Гильгамеш сразу крепко заснул. Сон его был глубок и спокоен, а Энкиду зорко смотрел в ночь и наслаждался прохладой, которую приносил ветер издалека, и теплом земли, которое накапливалось за день, а теперь поднималось к небу.

Днем они снова шли быстрей любого из скороходов. Вечером вырыли новый колодец. И Гильгамеш обратился к Шамащу с тайной мольбой о помощи.

Они крепко заснули на постели из трав, которую приготовил умелый Энкиду. Но среди ночи снова внезапно вскочил Гильгамеш, и рядом с ним быстро поднялся Энкиду.

– Друг мой, отчего я проснулся? Или ты позвал меня? спросил Гильгамеш.

– А разве это не ты окликнул меня? – удивился Энкиду.

– Да, я вспомнил, ты прав. Я вздрогнул среди сна и проснулся. И на этот раз видение мое было странным. Мы стояли с тобою вдвоем в ущелье рядом с утесом. Внезапно этот утес повалился и придавил мне ногу. Я лежал беспомощный, словно мошка. И ты тоже не мог помочь мне. Но вдруг вспыхнул свет и окруженный этим светом явился прекраснейшиц из мужей, он освободил нас и напоил водою из меха.

– Друг мой, – обрадовался Энкиду, – снова боги извещают нас о том, что помогают нам. Гора – это сам Хумбаба, но можно его не бояться, если с нами свет самого великого Шамаша и чудесная вода, которую дает тебе из божественного источника твой отец, Лугальбанда.

День третий проходил так же, как и день второй.

Герои шли по раскаленной земле. Днем в самую жаркую пору останавливались на привал. Ночью Гильгамеш сам решил охранять сон своего друга.

Но перед закатом он успел вырыть колодец и принес Шамашу мучную жертву. Щепотку муки бросил он в подземные воды и произнес тайное заклинание, чтобы боги просветили его, дав ему третье сновидение.

Ночные ветры обдували его со всех сторон. С черного высокого неба мерцая глядели яркие звезды, бог Луны совершал свой обычный путь, в эту ночь он был узким, острым. Рядом, вытянувшись на ложе, богатырским сном спал Энкиду. Гильгамеш сидел, подперев голову руками и неожиданно стал склоняться, как горный ячмень. Это великий Шамаш даровал ему третье видение.

И снова вскочил Гильгамеш и рядом с ним мгновенно поднялся Энкиду.

Снова они спросили друг друга:

– Ты не звал меня?

А Гильгамеш пересказал третий сон.

– Друг мой, тело мое горит после этого сна, а сердце наполнено ужасом. Небо кричало, громыхала земля, и гора снова рушилась на нас обоих. Когда же она упала на нас, наступила ночь, но в этой ночи сверкали молнии, смерть хозяйничала на земле, и я видел, как гора превращалась в пепел. Но это не принесло мне облегчения, и тогда я крикнул страшно и дико. Пожалуй, мы слишком близко подошли к владениям Хумбабы. Зря мы на этот раз решили спать на вершине холма. Спустимся, отойдем подальше и подумаем, как быть.

– Гильгамеш, что я вижу? Уж не птица ли страха задела тебя своим крылом? – удивился Энкиду. – Ты, Гильгамеш, царь и верховный жрец Урука, потомок великих богов, тебе ли бояться горы, которая и во сне превращается в пепел! Вспомни, что ты говорил перед народом своего города! Или ты думал тогда, что битва будет легка, словно схватка с младенцем. Или ты не знал, что Хумбаба – могуч и опасен? Но ты, сын богов и народа Урука, ты – еще сильнее! И мы не отступим в степь, – едва рассветет, мы пойдем дальше. Сам Шамаш в твоем сне послал молнии, чтобы гора превратилась в пепел. А гора эта – наш враг, Хумбаба.

– Прости, друг мой, Энкиду. И в самом деле, я на мгновение поддался страхам из своего сна. Ты прав. Едва рассветет, мы пойдем через горы к жилищу Хумбабы.

* * *

К жилищу Хумбабы, едва рассвело, пошли герои через лесистые горы.

Древние могучие кедры стояли над ними, соединяясь вершинами в небе. Колючий терновник, росший внизу, иногда загораживал путь, словно стена. И друзья прорубали дорогу боевыми топорами.

– Сколько кедра кругом, – радовался Гильгамеш. – Теперь мы выстроим новые храмы, и для тебя, Энкиду, тоже будет большое жилище.

Горы становились все выше, и едва богатыри спускались с одной, как сразу начинался подъем на другую.

И вдруг содрогнулась земля и покачнулось небо. И заломило в ушах от страшного, невозможного крика. Это где-то вдали, за тучами, на невидимой пока горе крикнул Хумбаба. И крикнул снова, всею глоткой. И снова заломило в ушах от этого ужасного вопля, и снова содрогнулась земля.

– Друг мой, – сказал оробевший Энкиду слабым голосом. Ты слышишь, это кричит весь мир! У меня ослабела рука, у меня трясутся колени, я не могу сделать и шага. Друг мой, мне стыдно, но я боюсь, я не могу идти с тобой дальше. И ты не ходи тоже. Ты слышишь, как кричит Хумбаба! А ведь он еще далеко, он даже не видит нас. Что же будет, когда мы подойдем ближе!

– Брат мой, Энкиду, ты так бледен, словно сражен тяжелой болезнью. А это всего только крик земного чудовища. Человек подвластен богам и не смеет спорить с их волей, но земным чудовищам он не подвластен. Ты, предсказатель будущего по снам, ты, которому послушны львы, я знаю: даже бешеные быки-туры уважают твою силу и слушаются тебя. Тебе ли бояться крика этого чудища! Победи же свои страхи. И пусть вернется сила твоей руке, шагай смелее! Мы вместе войдем в этот лес. А уж если мы оба погибнем в битве с чудовищем, наши имена – твое и мое останутся навсегда.