Виктор Усов - Советская разведка в Китае. 20-е годы XX века

• Название: Советская разведка в Китае. 20-е годы XX века
• Автор: Виктор Усов
• Издательство: «ОЛМА-ПРЕСС»,
• Жанр: История
• Год: 2002
• ISBN: 5-224-03414-0

Книга рассказывает о становлении советской внешней разведки, особенно ее части, связанной с Дальним Востоком, и разведывательной работе в Китае в 20-е годы, которая дополняет картину взаимоотношений с Китаем, показывает всю сложность и многогранность этой работы, ее успехи и провалы. Автор обобщает уже имеющийся в нашей стране и за рубежом доступный материал по этой тематике.

---

Видимо, одним из первых резидентов в Шанхае был Л.В. Кацов (псевдонимы Леонидов, Шмидт Иоганн) (1895–1937?), сотрудник ВЧК, ОГПУ 1919–1924 гг.[522] Там же под именем Христофора Фогеля в 1920–1921 гг. находился разведчик латыш Христофор Интович Салнынь («Гришка»).[523]

С сентября 1921 г. по март 1924 г. в Шанхае работает главным бухгалтером конторы Центросоюза (контора находилась на Kiukiang Road (Цзюцзян) 14, 5-й этаж) С.Л. Вильде (1892–1967), который был «представителем связи»[524] и главным «банкиром» всех советских служб, работавших в Китае. Обычно деньги из России переводились на Дальбанк, советскую кампанию, основанную в 1922 г. в Харбине, далее они поступали в Шанхай. Работа бухгалтером была его «крышей». Это подтверждается из «Доклада Лидина (уполномоченного от ИККИ для работы в Китае. — В.У.) в отдел Дальнего Востока ИККИ о работе в Китае» от 20 мая 1922 г. В разделе о «шанхайском пункте связи» он пишет, что «фактически связь с Россией осуществлялась через тов. Вильде». «Мне точно известно, например, — сообщает Лидин, — что товарищ, ехавший в Шанхай возглавлять шанхайский пункт связи, имел директивы как можно реже видеть уполномоченного (Коминтерна. — В.У.), а тов. Вильде, который был командирован в шанхайскую контору Центросоюза, было просто запрещено встречаться с уполномоченным».[525]

Интересна информация Вильде Г.Н. Войтинскому из Шанхая от 11 марта 1923 г., где он сообщает, что письма от последнего получил и немедленно передал по назначению. Далее он излагает вопросы связи с сотрудниками Коминтерна. «Самым удобным считаю использование пароходов Доброфлота (русская пароходная транспортная компания — Добровольный флот, ее филиал был открыт в Харбине в начале 1922 г. — В.У.). Агент их в Шанхае тов. Элледер, хотя и не коммунист, но вполне лояльный и заслуживающий доверия человек. Контора Доброфлота помещается в одной из комнат квартиры Центросоюза. Связь через Пекин неудобна, ввиду того, что корреспонденция подолгу задерживается, видимо, в канцелярии тов. Погодина».[526] Далее он сообщает, что курьерская связь Шанхай — Пекин налажена хорошо, «с Совмиссией в Пекине (. — В.У.) имеет шифр и как бы считается неофициальным их представителем в Шанхае», также имеет шифр с Иоффе в Японии и служит его передаточным пунктом для Москвы и Пекина.[527] Таким образом, судя по имеющимся материалам, С.Л. Вильде являлся связным и финансистом, он распределял деньги, присланные из России. «Вчера получил от Дальбанка 9600 — не знаю от кого и для кого и для какой цели. Жду информацию, — пишет он из Шанхая 22 мая 1923 г. — …Получил также из Москвы для Киткомпартии 278 анг. фунтов стерлингов и 3500 ам. долл. с подробной инструкцией распределения сумм».[528]

26 июля 1923 г. в письме Г.Н.Войтинскому он сообщает, что «в конце мая получил из Москвы, через Пекин, 3500 ам. долл. и 278 анг. фунт. стерлингов, из них на работу Профинтерна — 278 фунтов, помощь китрабочим, пострадавшим от жел. дор. забастовки, — 1000 ам. долл., Киткомпарии по смете за апрель, май и июнь — 1500 ам. долл., на созыв съезда — 1000 ам. долл.».[529] «Полученные от Вас для Японкомпартии 9626-20 иен, мною своевременно переданы по назначению», — сообщает он Г. Войтинскому в том же письме.

Затем с 1924 по 1927 гг. Вильде становится вице-консулом генконсульства в Шанхае, а в 1927–1928 гг. — сотрудником дипломатического представительства СССР в Ханькоу.

Советское генеральное консульство размещалось сразу же за мостом при впадении реки Сучжоу-крик в Вампу в четырехэтажном здании внушительной архитектуры, выстроенном еще царским правительством в 1914 г. и стоявшем рядом с японским консульством и напротив отеля «Астрорхауз». (В царском российском генеральном консульстве в Шанхае до сентября 1920 г. работали консул В.Ф.Гроссе, вице-консул К.Э.Мецлер, консульский судья Н.А.Иванов и еще два русских чиновника.[530] Весной 1924 г. китайское правительство, признав Советский Союз, здание российского консульства передало консульским представителям СССР.) Окна первого этажа были забраны массивными железными решетками. В нем размещалось не только консульство, на 1-м этаже находилась контора «Совторгфлота», а несколько комнат занимало шанхайское отделение торгпредства СССР в Китае. На этом же этаже размещалась канцелярия консульства. Кабинет генконсула располагался на 2-м этаже, там же была его квартира, комната и небольшой зал для дипломатических приемов, в которых проводились также различные собрания. Зал этот одновременно служил и столовой (завтраки и обеды) для сотрудников. На 3-м этаже находились кабинеты вице-консулов, квартиры и служебные комнаты других консульских работников. Четвертый этаж был также занят квартирами, там же была большая комната для приезжих.[531]

Под прикрытием вице-консула в Шанхае в 1925–1926 гг. работал сотрудник с 1925 г ИНО ОГПУ Я.Г.Минский (Минскер).[532] До этого с 1922 по 1924 гг. он был консулом в Персии, после Китая в 1926–1929 гг. работал атташе полпредства в Турции.[533] Секретарем консульства работал Кузнецов.[534]

30 июня 1925 г. английскими властями в Гонконге был арестован З.Н.Доссер — уполномоченный Нефтесиндиката СССР. Там он находился по «торговым делам» и был препровожден в Шанхай для придания суду международного сеттльмента. Советское правительство обратилось к правительству Китая с просьбой вмешаться, пояснив, что оно не признает за Англией и другими государствами право осуществлять судебные преследования на китайской территории. 24 сентября 1925 г. МИД Китая уведомил НКИД СССР о том, что китайские власти проверили предъявленные З.Н.Доссеру обвинения и считают их необоснованными и что в связи с этим «дело о г-не Доссере было прекращено».[535] Во избежание новых арестов З.Н.Доссер вынужден был отсиживаться в Шанхае на территории Французской концессии, считавшейся более либеральной, чем Английская.

Генеральным консулом в Шанхае был Линде, после отъезда 10 сентября 1926 г. Карахана из Китая, который был здесь полпредом с 1923 г., Линде был назначен поверенным в делах СССР в Пекине.[536]

Летом 1927 г. в Шанхае работал представитель военной разведки Г.И.Семенов (Андрей).[537]

Вот одно из его писем из Шанхая от 25 июня 1927 г. в Центр, где он просит прислать ему помощников. «Если у Вас в Москве есть хорошие работники, — понятно, китайцы, — то пошлите мне 8 человек. Это значительно усилит мою работу, — писал он. — Налаживаю в районах (Шанхая. — В.У.) информацию и связь (квартиры, места встреч) и технику. Есть уже помещения для лаборатории. До сих пор не получил от Вас обещанных материалов… В прошлом письме я указывал на необходимость для закрепления организационных связей прислать сюда двух девиц — Алексееву Женю и Шиф (работает в немецкой секции Коминтерна). Возможно, что они откажутся или их нельзя будет послать, то, во всяком случае, нужно послать других, но приблизительно такого типа. Необходимо знание французского и английского языка. Прошу также немедленно направить в мое распоряжение семью Бейтель — они все мне здесь пригодятся, для организации бара и для техники. При сем докладе прилагаю доклад французского товарища о состоянии и условиях жизни французских военных сил».[538]

В 1925–1927 гг. в Шанхае военным советником при Военном отделе (Военной комиссии) ЦК КПК работал советский разведчик, латыш А.П. Хмелев (А.П.Аппен).[539] В Шанхай он приехал 23 ноября 1925 г. По решению, принятому в Москве, А.Хмелев непосредственно не подчинялся главному военному советнику Национального правительства и главного командования НРА В. Блюхеру, поскольку он являлся официальным советским работником в Китае. Хмелеву предписывалось консультироваться с Блюхером и согласовывать с ним свои планы.[540]

Военно-партийная работа КПК началась с осени 1925 г. по инициативе Москвы и в соответствии с проектом директивы о военной работе КПК, подготовленной в августе 1925 г. Восточным отделом ИККИ. В ней выдвигалось предложение о необходимости партии вести работу по организации вооруженных сил китайской революции и подготовке масс к боям «с иностранными империалистами и реакционными китайскими милитаристами». В проекте указывалось, что ЦК КПК и крупнейшие местные партийные организации «должны организовать специальные военные отделы во главе с наиболее авторитетными членами бюро этих комитетов». Им предлагалось вести работу в двух важнейших направлениях: работа по накоплению и организации собственных сил и разложению и использованию сил противника. Военные отделы КПК должны были вести работу, соблюдая конспирацию с тем, чтобы избежать лишних трений с Гоминьданом. Работа началась с организации и военной подготовки рабочих дружин в Шанхае и в Гуанчжоу. Этой работе было решено придать планомерный характер и широкий размах. Уже на 10 февраля 1926 г. военные комиссии функционировали в Шанхае, Кантоне, Пекине и Хэнани. Где было возможно, стали формировать крестьянские партизанские отряды и вести работу среди вооруженных организаций «Красных пик».[541] На эту работу выделялись приличные средства, к примеру, только на расходы Военного отдела на декабрь 1925 г. испрашивалось от центра 37 тыс. 600 кит. долларов.[542] Судя по целям и задачам, видимо, Хмелева курировали и помогали ему советские разведорганы. Это видно из его докладной записки Я.К.Берзину «О работе военного отдела ЦК КПК». В данной записке он указывал на недостатки в военной работе как со стороны ЦК КПК, так и со стороны представителей Коминтерна. Для ее усиления он предлагал «создать кадр военных работников — китайцев, коих основательно подготовить в Москве и при их помощи расширить и углубить уже начатую работу», «поставить вопрос о подготовке для Нацармии комсостава из коммунистов путем их подготовки в советских школах».[543]