Патриция Гэфни - Идеальная любовница

• Название: Идеальная любовница
• Автор: Патриция Гэфни
• Издательство: ЭКСМО-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2002

Себастьян и Рэйчел заключили между собой опасный договор: он спасает ее из тюрьмы, она идет к нему в услужение. Он волен делать с ней все, что хочет. Но он и сам не знает, что ему нужно. Погубить ее или спасти? Выведать ее тайну или узнать, как выжить самому? Самоуверенный, эгоистичный, он считает себя неуязвимым, но, оказавшись в любовной ловушке, понимает, что бежать уже слишком поздно…

---

— Ничем, я знаю, но они мне напоминают, сколько раз я сидела, запертая папашей в сундуке. Как увижу стены, мне так и кажется, будто я вот-вот задохнусь. Даже кричать хочется.

Открытое лицо Холиока помрачнело от гнева, однако его голос прозвучал спокойно и ровно:

— Давайте-ка присядем на минутку. Мне как-то лучше думается, когда я сижу.

И вот они все втроем сели на верхней ступеньке крылечка у входа в летний павильон — Рэйчел и Уильям по бокам, Сидони в середине. Луна зашла, каминные трубы Линтон-холла чернели на фоне предрассветного неба. Потрясенная и переполненная сочувствием, Рэйчел не знала, что сказать. Ей стало несказанно легче, когда разговор начал Уильям. Он заговорил самым обыденным тоном, будто речь шла о чем-то заурядном:

— Стало быть, твой папаша запирал тебя в сундук, и ты поэтому не можешь пяти минут подряд пробыть на кухне. Все из-за стен, верно?

Сидони сумела только кивнуть в ответ.

— А зачем ему понадобилось проделывать такой бессердечный и подлый трюк?

— Он уверял, что я грешница. Наказывал меня, но… за такие пустяки… За то, что оставила маслобойку под дождем или не почистила оловянную посуду до полного блеска, как ему нравилось. Я не так боялась побоев, как этого сундука. Мы в нем хранили запасные одеяла и другую ветошь. Он все из сундука выбрасывал и заставлял меня забираться внутрь.

Тут Сидони обхватила колени руками и прижалась к ним лбом в красноречивой позе, куда более понятной, чем любые слова.

— Обычно он запирал меня только на ночь, но как-то раз я просидела в сундуке целый день.

К концу рассказа ее голос дрогнул, и она спрятала лицо в складках юбки. Похолодев от ужаса, Рэйчел обвила рукой худенькие плечи девушки и прижала ее к себе. Уильям выглядел совершенно несчастным. Он тоже поднял руку, словно намереваясь погладить Сидони по согнутой дугой спине, но тут же бессильно уронил ее. Рэйчел бросила ему сочувственный взгляд. Она была женщиной — ей дозволялось утешать Сидони, обнимая и поглаживая ее по плечу, Уильяму этого делать не полагалось, он был мужчиной.

Сидони утерла слезы ладонями, а ладони вытерла о подол.

— Я больше не буду плакать, мэм, — всхлипнула она с дрожащей благодарной улыбкой, от которой у Рэйчел защемило сердце.

— Миссис Уэйд, — многозначительно произнес Холиок.

— Да?

— Я вот тут подумал… Эстер Поул, знаете ли, она ведь уже не молоденькая. Не то что раньше.

— Верно. Эстер в последнее время стала сдавать, все это заметили.

Она прекрасно поняла, куда он клонит, и подивилась, почему такое простое решение не пришло в голову ей самой.

— Ей бы помощь не помешала, уж это точно.

Сидони широко раскрыла заплаканные глаза.

Мокрые ресницы у нее слиплись и заострились от слез.

— Мисс Поул, наша молочница?

— Она самая. В последнее время она ползает, как улитка, — не моргнув глазом, заявил Уильям, хотя это было бессовестное преувеличение. — Послушай, Сидони, что ты скажешь о работе на молочной ферме? Это тяжелее, чем на кухне, намного тяжелее, притом работать придется не по часам, а сколько надо. К тому же там нужен кто-нибудь покрепче, а ты у нас, с позволения сказать, такая худышка…

— О, я справлюсь, мистер Холиок, вот увидите! — взволнованно воскликнула Сидони. — Дома я всегда ухаживала за Беби, нашей коровой, и роды принимала, когда она отелилась, а роды были тяжелые, и никто мне не помогал. Я смогу помочь мисс Поул на ферме, вы меня испытайте! Мне кажется, — на ее полудетском личике вдруг показалась очаровательная, по-взрослому мудрая улыбка, — для француза это было бы просто спасением. Уж больно он от меня натерпелся.

Уильям поверх ее плеча бросил взгляд на Рэйчел, подняв бровь и как бы спрашивая ее мнение. Она одобрительно кивнула, и он сказал:

— Можешь приступать прямо завтра. Приходи в коровник к шести утра, я тебя там встречу, и мы вместе обрадуем Эстер. Ну а теперь, — продолжал Уильям, не дав Сидони раскрыть рот, — остается решить, где ты будешь спать. Нельзя тебе ночевать одной в парке, это неприлично для молоденькой девушки.

Сидони покорно наклонила голову.

— Знаю. Я постараюсь…

— Наши конюхи спят вместе с лошадьми прямо в конюшне. Условия, конечно, не ахти, соломенные тюфяки на дощатых рамах и вешалка для одежды, а за деревянной перегородкой спят лошадки. Но зато там тепло и уютно, никто пока не жаловался. Вот я и подумал: не устроить ли нечто похожее в коровнике? Ты бы спала там одна, но я мог бы отгородить что-то вроде комнатки с дверью и замком, чтобы никто тебя не потревожил. А главное, сверху все будет открыто, и тебе не придется задыхаться. Ну а коровы вроде как составят тебе компанию.

Все это Уильям проговорил робко, чуть ли не заикаясь, словно ему было немного неловко оттого, что он так расчувствовался.

— Как вы думаете, миссис Уэйд, можем мы это сделать? Его светлость не будет возражать?

— Вряд ли, мистер Холиок. Не вижу никаких к тому причин.

Стоило посмотреть на зачарованное личико Сидони в эту незабываемую минуту. Она нерешительно подняла руку и коснулась рукава Уильяма Холиока. Рэйчел ее прекрасно понимала.

— Спасибо, — проговорила Сидони тоненьким голоском. — Вы так добры, я просто не знаю, как вас благодарить, сэр.

Уильям тепло улыбался, но и услышав слово «сэр», отеческим жестом похлопал ее по руке и поднялся на ноги.

— Уже поздно. Скоро шесть, так что вам пора отправляться спать, юная леди. И пожалуй, остаток этой ночи вам лучше провести в кровати.

Сидони покорно кивнула.

— Я знаю другое место, — вдруг предложила Рэйчел, и оба они удивленно повернулись к ней. — Там прохладно и просторно, много воздуха и очень высокий потолок. Немного жестковато, но у тебя есть подушка. А Денди составит тебе компанию.

У Сидони от изумления открылся рот, а глаза округлились.

— Где же это, мэм?

Рэйчел улыбнулась.

— Идем, я тебе покажу.

15

Молодая дама, светловолосая, привлекательная, элегантно одетая, с гордой и уверенной осанкой, делавшей ее как будто выше ростом, собиралась покинуть кабинет Себастьяна как раз в тот момент, когда в дверь вошла Рэйчел. Себастьян, явно намеревавшийся проводить посетительницу до самого выхода из дома, остановился на пороге.

— А, это вы, миссис Уэйд!

При этом он послал Рэйчел многозначительную улыбку, явно нацеленную на то, чтобы уничтожить в зародыше чувство, которое сама она, поражаясь и не веря себе, вынуждена была признать ревностью.

— Вы еще не встречались с мисс Дин? Мисс Дин, это миссис Уэйд, моя экономка.

Женщины раскланялись друг с другом и обменялись вежливыми приветствиями. Рэйчел не раз видела Софи Дин в церкви и знала, кто она такая; впрочем, трудно было не заметить в такой небольшой деревушке, как Уикерли, обладательницу ослепительной внешности и уверенной манеры держаться. Рассматривая Софи с близкого расстояния, Рэйчел была поражена девической свежестью ее черт, как-то не вязавшейся с исходившим от нее ощущением деловитости и зрелости.

— Рада познакомиться, миссис Уэйд, — сказала Софи, глядя прямо на собеседницу бесхитростным взглядом ясных голубых глаз. По этому взгляду трудно было судить, насколько искренни ее слова. — Энни… я хочу сказать, миссис Моррелл, рассказывала мне о вас, и я надеялась, что мы когда-нибудь встретимся.

— Как поживает миссис Моррелл? — спросила Рэйчел. — В последнее время я что-то не вижу ее в церкви.

— В последние несколько недель она не совсем хорошо себя чувствовала. Доктор велел ей некоторое время не выходить из дому.

— О! Мне очень прискорбно это слышать.

— Нет-нет, она не то чтобы больна, совсем наоборот; просто… м-м-м… в последнее время ей немного не по себе. А сейчас она чувствует себя гораздо лучше.

— Я очень рада, — горячо откликнулась Рэйчел. — Прошу вас, передайте ей мои наилучшие пожелания, когда увидите ее снова.

Нечто неуловимое в манере мисс Дин сказало ей лучше всяких слов, что Энни Моррелл беременна.

— Да, непременно, — пообещала Софи.

Они попрощались. Себастьян сказал Рэйчел, что через минуту вернется, и вышел из комнаты, чтобы проводить мисс Дин.

Ожидая его возвращения, Рэйчел попыталась как-то примириться с собственными невеселыми мыслями. Увидев Себастьяна в обществе очаровательной Софи Дин, она вынуждена была признать, что выбита из колеи. Дело было не в самой Софи; просто видя Себастьяна в обществе любой другой женщины, наблюдая, как он с ними разговаривает, шутит, улыбается, очаровывает, она чувствовала себя покинутой и несчастной. Такое отношение никак нельзя было назвать разумным: Рэйчел надеялась, что лучше владеет своими чувствами, но оказалось, что она ошиблась. То, что она испытывала, нельзя было назвать ревностью: ревновать можно лишь того, кто тебе принадлежит, а ей принадлежало лишь его преходящее внимание. В настоящий момент она являлась предметом, временно пробудившим его интерес, своего рода объектом опыта. Как только опыт будет завершен, а интерес угаснет, Себастьян, несомненно, устремит свое внимание на какую-то другую женщину. Эта мысль казалась настолько очевидной, что не требовала доказательств.