Брайан Випруд - Таксидермист

• Название: Таксидермист
• Автор: Брайан Випруд
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 2006

Таксидермист Гарт Карсон уже протянул руку к самому дорогому сокровищу на свете – белочке Пискуну, звезде его любимой детской телепередачи 50-х годов. Но Ангел Ада с камертоном в кармане и рыжая красавица со старой рекламы кока-колы как по нотам разыграли перед ним убийство, и Пискун исчез…

Самый невероятный сыщик в истории детективного жанра, его подруга – ювелир Энджи, при которой можно ругаться только по-русски, – и его младший брат, детектив с отчетливо криминальными наклонностями, пускаются в погоню за комком шерсти и парой стеклянных глаз. Первый роман о Гарте Карсоне одержимого американского сочинителя Брайана М. Випруда – теперь и в России! Трудно представить, что жизнь мертвых белочек настолько богата событиями.

Посвящается друзьям, писателям и критикам, которые помогли мне выпустить мой первый роман «Спи с рыбами» и теперь помогают моей работе, – особенно Ли Чайлд, Саре Лаветт и тем друзьям, что написали такие душевные похвалы на обложках этой книги.

---

– У тебя есть осведомитель? Тогда за каким бесом ты зовешь на помощь меня?

– С осведомителями беда в том, что нельзя знать, когда их разоблачат. И еще у меня есть такое чувство, что Пискун еще всплывет, и каким-то образом в этот момент ты опять будешь рядом.

– Николас, но ведь все это с виду абсолютный дурдом, разве нет? – Я вскочил, раздраженно всплеснув руками. – У меня мозги кипят в черепе. Вот скажи мне: зачем Лумису понадобилась кукольная белка?

– У меня есть версии на этот счет, но я не собираюсь рассказывать, какие. В любом случае Лумис предупредил Марти, что Букерман пойдет на все, чтобы завладеть Пискуном, но та засмеяла его – она помнила Букермана занудой-ипохондриком. И что ж – Пискуна украли, но Марти ничего не сказала копам про Букермана.

– Почему? – спросил я.

– Есть версии и на этот счет.

– Как то? – я настаивал.

Николас подумал секунду, пожал плечами:

– Я думаю, она собиралась его шантажировать. Этим и занималась в Нью-Йорке. Очевидно, послала ему замаскированную угрозу через его компанию здоровой пищи.

Я моргнул:

– Генерал Бухер в Нью-Йорке?

– Может быть. Я поморгал еще:

– Бухер у ретристов?

– Ну, скажем так: Скуппи Милнер – его племянник и единственный наследник растущего состояния Букермана.

– Правда? Тогда что нужно всем этим людям на самом деле? То есть, если Букерман – или Скуппи – психопат, это одно дело. Но тут уже банды мумий в клетчатых кушаках избивают людей, завелось целое религиозное движение – и все, чтобы захватить Пискуна? Идиотизм!

Николас раскрыл заплывший глаз:

– Похоже, ты знаешь про все это больше, чем говоришь, братец.

Я усмехнулся:

– Конечно. И я тебе все расскажу, когда ты мне скажешь, какое отношение к этому имеет твой клиент. С моей точки зрения, в этой колоде ты джокер.

Его глаз закрылся:

– Не могу.

Я стал обуваться.

– Я не могу тебе доверять, если ты не доверяешь мне. По-моему, это порочный подход.

– Клиент платит мне за анонимность. Мой долг ее сохранить. Как ты станешь доверять мне, если я все разболтаю?

– Да, но твой клиент, наверное, знает, зачем этим ретристам нужен Пискун.

Я надел свой старинный пиджак.

– Як тому, что с Пискуном что-то не так – есть что-то помимо того факта, что он был героем местной детской передачи. Кончай, Николас, он не стоит ста тысяч.

Николас промолчал. Он сидел, задумчиво уставившись себе в колени. Я двинулся к дверям, но выйти не успел – Николас подал голос:

– Это тот самый пиджак, который ты голышом отвоевал у Армии спасения?

– Ну.

– Так и думал. – Он взял блокнот и что-то в нем черкнул. – Что ты теперь собираешься делать, Гарт?

– Выходит, что я ничего не приобрету, но все потеряю, если буду совать нос в эти дела с Пискуном. Тут уже не куклы, тут убийство. Эти люди играют слишком грубо. Мы с Энджи пойдем в полицию, как любые нормальные люди на нашем месте, и пусть полиция во всем разберется.

– И если они спросят, где меня искать?

– Придется рассказать им все.

– Отлично. – Он вздохнул. – Вот, это мой сотовый. – Он подал мне желтую квадратную бумажку и показал на черный телефончик, какие пристегиваются к поясу. – Дай им этот номер, если хочешь, хотя надеюсь, ты позвонишь мне сам и скажешь, что передумал. И еще – сделай одолжение младшему брату? Маленькое одолженьице? Сначала обсуди свой план с юристом.

Глава 18

Так и вышло, что мы позвонили нашему адвокату Роджеру Элку. Когда мы встретились, он был одет практически также, как при нашей последней встрече: замшевые ковбойские сапоги, шнурок на шее, белая рубашка героя вестерна, вельветовая куртка. Его контора была на восьмом этаже узкого закопченного промышленного здания, на трех этажах которого все еще работала фабрика искусственных рождественских елок. Лифт был скорее в духе кухонного подъемника – неавтоматический, лифтеру в нем приходится вручную налегать на трос, чтобы привести в движение противовес. На восьмом этаже, однако, мы увидели аккуратно выкрашенный коридор с рядом дверей с матовыми стеклами, и нашли одну с надписью «Роджер Элк, адв.». Двухкомнатный офис был обшит темными панелями, там имелись потолочные вентиляторы и темная деревянная мебель. Все старое и потертое, но весьма аккуратное. Серьезные стены украшали диплом правоведа, выданный Северо-Западным университетом, различные почетные грамоты от администрации Чикаго и какое-то свидетельство от корпорации «Аврора».

Мы с Энджи и Отто сели на выставленные в ряд стулья с мягкими подушками и прямыми спинками – те, что всегда бывают оббиты красной кожей, с декоративными бронзовыми гвоздями. Роджер Элк спокойно сидел за столом на дубовом стуле с колесиками, пальцы сплетены на брюшке, лоб сосредоточенно наморщен. Согласно его инструкции, я пересказал ему всю историю от начала до конца, закончив словами:

– И вот мы здесь.

– Интересная история, и хорошо, что вы сначала пришли ко мне. – Было что-то отменно успокоительное в его манере: этакий старинный поверенный. – Поверьте… – Он выдал широкую мудрую улыбку. – …Вам не стоит обращаться в полицию.

Я растерялся:

– Но я не понял, как быть с…

– Если они к вам приедут, позвоните мне, и мы проведем разговор вместе.

– Но…

– А что вы собираетесь им сказать, Гарт? Что вы знаете? Если по факту, вы не знаете ничего. Вы много чего подозреваете. Но полицию совсем не интересует, что подозреваете вы. Вы не убедились воочию, что мертвая женщина на вашем крыльце была Марти Фолсом, но даже если бы вы убедились, никакой прямой связи с этими ретрофилами тут нет. Вы не видели у них «тетю-колу» и у вас нет никаких указаний на то, что эти ретрофилы как-то связаны с куклой. Вы даже не знаете, была ли кукла причиной убийства в ВВС. Анонимная угроза на вашем автоответчике вряд ли кого впечатлит.

– И что нам делать? – развела руками Энджи.

– Мой совет, Энджи, – держаться подальше и от ретрофилов, и от полиции. Окажетесь снова поблизости от сборища джайверов – и они могут напасть на вас. Пойдете в полицию с вашими подозрениями насчет белочки? Нелепо, к тому же если полиция обнаружит, что вы, сколь угодно косвенно, причастны к двум убийствам, у них могут возникнуть свои подозрения. Забудьте обо всей этой истории, перестаньте искать куклу, и возвращайтесь к своей нормальной жизни. Вам угрожали, но я не вижу, чем теперь могут быть недовольны те, кто за этим стоит, и не думаю, чтобы они причинили вам какой-нибудь физический вред.

– Вы думаете, этого достаточно, чтобы все закончилось? – Я рассмеялся: от такой перспективы голова слегка пошла кругом.

Роджер Элк сплел коричневые дубленые пальцы на блокноте и подался вперед:

– Думаю, да. И будем надеяться, что и полиция вас больше не побеспокоит. Далее. Я не хотел бы лезть в ваши семейные дела, но участие во всем этом вашего брата нисколько вам не помогает. Мне кажется, он поступает непредусмотрительно, ведя с этими довольно неприятными типами дела. Мой совет вам будет – избегать его, по крайней мере, пока он не бросит это дело.

– Именно. – Я с воодушевлением закивал и глянул на Энджи. – Он всегда доставлял неприятности.

Мы по очереди пожали Роджеру руку (Отто его обнял) и отбыли ободренными.

– Хорошо. Нет Ке-ге-бе? Э?

– Точно, Отто.

Я поглядел на Энджи, и мне показалось, что на какой-то миг она готова бросить эту загадку неразгаданной.

– Может, полиция и разберется во всем, – усмехнулась она. – То есть эти ретристы ведь обязательно еще раз покажут себя и попадутся, верно?

– Конечно. – Я пожал плечами. – А это было вроде как все равно приключение – как мы проникли в Церковь Джайва, а?

– А! Гарф, Ян-жи, надо пойти ланч, э? Пра-здра-вать, да?

– Неплохая мысль, Отто.

Я хлопнул его по плечу. И мы отправились в заведение на 22-й улице на пиво с горой луковых колечек в кляре.

Глава 19

Прошло два дня, и все было хорошо. Дела с киношниками в Бруклине закончились, но тут же после этого я продал бизонью голову (из спальни) и воловьи рога в новый бар, открывшийся на месте «Колючей проволоки». Прежнее заведение лишили лицензии за продажу горячительного несовершеннолетним, а новое вроде бы хотело сохранить ковбойскую тематику, и, пожалуй, гуртовать ту же публику, которая опять станет гадить на мое крыльцо. На новой вывеске было написано «Бычьи яйца».

Снова позвонил Стюарт Шарп – мне надо было все-таки съездить в Нью-Хоуп поглядеть на гигантского долгоносика. Я получил заказ от Научного музея округа Нассау подыскать змей для диорамы, и мне пришлось звонить своим людям на юго-западе. С американскими гремучниками и ямкоголовыми змеями все было на мази, но раздобыть молочную змею и кораллового аспида, хоть обычного, хоть арлекинового, оказалось не так просто. В музее хотели именно пару: молочную и аспида, потому что они очень похожи с виду, но только коралловый аспид ядовит. Одна из придурей естественного отбора, как бабочки монарх и вице-король – из таких получаются отличные наглядные пособия. Две змеи как правило одинаковой длины – под тридцать дюймов – и обе покрыты желтыми, красными и черными полосками в разных комбинациях. Но различить их нетрудно. Кому-то легче прибегнуть к мнемоническим приемам вроде «Желтый на красном – жалит насмерть». Или «Хвост в три краски – проходи без опаски». Я, однако, никогда не испытывал с этим трудностей, узнавая кораллового аспида в той змее, у которой черный нос. «Черный = смерть». (Кстати, у молочной змеи нос красный. «Пьянчуга ползет – меня смех берет».)