Андрей Имранов - Каменное эхо

• Название: Каменное эхо
• Автор: Андрей Имранов
• Издательство: «Издательство АЛЬФА-КНИГА»
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9922-0114-7

Четыреста лет назад случилась битва, в которой силы Света окончательно и бесповоротно победили силы Тьмы. Так что жизнь современного белого мага спокойна и безмятежна, хотя и маг-то он без году неделя — третий год академии, еще даже Посвящения Свету не прошел. Неудивительно, что за неожиданное, интересное и даже вроде как опасное задание студент берется с восторгом. Всего-то надо побывать в руинах города, в котором когда-то и произошла та самая битва, называемая сегодня Последней. Сущий пустяк, казалось бы, да вот только, как выяснилось, не все темные маги выведены под корень, да и Последняя Битва проходила не совсем так, как описано в учебниках истории. Цепь неожиданных встреч и совпадений — и главных героев стремительно закручивает водоворот событий. Совсем не просто удержаться на поверхности, когда все пути ведут только вниз, каждый следующий выбор — между тьмой и Тьмой, между злом и еще большим Злом. Как долго может человек оставаться человеком?

---

В долину я вышел следующим вечером. Это могло бы случиться и несколько раньше, но утром я наткнулся на идущее впереди стадо и, разумеется, не стал его обгонять. Ладно еще, я вовремя обратил внимание на монотонный шум впереди себя и не стал выскакивать из-за очередного изгиба ущелья, а тихонько подошел к нему и выглянул. Увидел громадные покачивающиеся задницы, неторопливо движущиеся по руслу, и быстро шмыгнул обратно — в чутье коров-вонючек я уже имел возможность убедиться, а случись что, спрятаться тут негде. Дальнейший мой путь был сущим мучением, поскольку стадо шло так медленно, что я его догнал бы, даже двигаясь задом наперед на четвереньках.

Долину я увидел неожиданно. Дождался в очередной раз, когда стадо скроется за поворотом, вышел за изгиб ущелья и — обомлел. Передо мной расстилалось широкое ярко-зеленое поле, покрытое островками густого леса. Местами возвышались каменистые холмы, а со всех сторон долину окаймляли все те же горы. Последнее обстоятельство меня огорчило, но не сильно — уж больно красивой была открывшаяся картина. Горы напротив, кстати, были выше, со снежными шапками на вершинах. Я впервые в жизни видел столь высокие горы, поэтому пейзаж произвел на меня большое впечатление. Я стоял с открытым ртом, пялился по сторонам, и только громкие звуки в стороне, куда ушло стадо, вернули меня к действительности. Кто-то там ревел, мычал, верещал и вообще всячески издевался над моим слухом. Одним из участников концерта, сдается мне, был тот самый знакомый бычок, остальных участников я определить затруднился. Я насторожился, пытаясь понять, что там такое происходит и чем это мне грозит, но тут все закончилось. Из дальнего конца леса выскочило несколько человекоподобных теней, которые быстро понеслись через луг, гортанно крича и периодически опускаясь на четвереньки, что, впрочем, ничуть не замедляло их движения. За ними вылетел уже виденный мной бык (а может, это был его родственник — я не разглядел), погнался за одним из убегавших, потом остановился и погнался за другим. Потом опять резко встал на месте и развернулся к лесу, из которого вдруг довольно шустро повалило все оставшееся стадо. Двигаясь ленивой трусцой, но довольно споро, стадо пересекло луг и скрылось в следующем лесочке. Бык постоял-постоял, затем мотнул головой и быстро, но не теряя достоинства, пошел вослед стаду. Настала тишина.

Я подождал некоторое время, затем хмыкнул и зашагал дальше по руслу. Как бы там ни было, у нас с бывшей рекой были общие цели — мы оба стремились выйти из гор, и желательно путем покороче. Насколько я понимаю, реки в этом — большие специалисты. Опять же вслед стаду идти будет безопаснее — если тут и водятся какие-то хищники, то коровы их наверняка распугали. Вон как драпали те… непонятно кто. И только зайдя под густой полог деревьев и прошагав немного по лесу, я понял, что не всех хищников напугало прошедшее стадо. Пожалуй, я не совсем верно истолковал смысл разыгравшегося передо мной представления, потому что прямо посреди русла лежала на боку туша одной из коров, а вокруг нее толпилось несколько тех самых человекоподобных типов, похожих на уродливых волосатых горбунов. Они рвали тушу на части прямо руками и тут же на месте эти куски проглатывали, ворча, обнажая клыки и награждая друг друга увесистыми тумаками. Картина была неожиданной и оттого еще более страшной, я замер в оцепенении, и, будь эти ребята порасторопнее, кто-нибудь из них вполне мог бы разнообразить свой ужин. Вряд ли я сумел бы сразу оказать сколько-нибудь достойное сопротивление, вздумай какая-то из этих явно небезопасных зверюшек вдруг на меня броситься. Но вместо этого волосатые горбуны перестали галдеть, повернулись ко мне, затем один из них спрыгнул с туши, с нарочитой ленцой подошел ко мне шагов на десять, затем выпятил грудь и принялся молотить по ней кулачищами.

Звук пошел, как от хорошего барабана (я сразу понял, почему, несмотря на общую волосатость, грудь у зверюшек — голая). Закончив выбивать пыль из легких, тип глянул на меня исподлобья, явно интересуясь произведенным эффектом, рыкнул грозно и оскалил клыки, каждый в палец длиной. Я, потихоньку приходя в себя и подготавливая Стрелу Огня, молчал. Горбун вздыбил шерсть на загривке и пригнул голову, вопросительно на меня глядя.

— Шел бы ты, дядя, — сказал я, — заре навстречу.

«Дядя», похоже, обиделся — взрыкнул с интонацией «щас как врежу» и подскочил ближе с совершенно недвусмысленными намерениями.

— Сам напросился. — Я выставил вперед руки и освободил энергию. Огненный шар, разбрызгивая искры, прочертил в воздухе желтую полосу, впился прямо в грудь моему противнику и взорвался. Не успев даже пискнуть, грубиян отлетел к лежавшей туше, упал навзничь, да так и остался лежать, потрескивая и легонько дымясь. Запахло горелым мясом и паленой шерстью. Остальные волосатые горбуны посидели мгновение, уставившись на труп, затем одновременно пронзительно заверещали, покидали куски мяса из рук и прыснули в разные стороны — только ветки качнулись.

— Был бы умнее — не выпендривался бы, — сказал я лежащему наставительным тоном и, удовлетворенно хмыкнув, пошел дальше. Но очередную Стрелу Огня держал наготове — вдруг у погибшего найдется какой-нибудь родственник, который воспылает жаждой мести? Таковых не нашлось — ветки по сторонам несколько раз шевелились, но, кто бы там ни был, он не рискнул как-то еще себя проявить. Несмотря на это, выйдя из лесочка, я вздохнул с облегчением — магия магией, но бросится кто из-за ветвей — не факт, что успеешь среагировать. Мне бы не помешало какое-нибудь защитное заклинание, но, увы, — самое простое из известных мне содержит четыре уровня узлов, и собрать его в голове мне еще ни разу не удавалось.

И тут моя «дорога» кончилась. Высохшее русло влилось в реку, на этот раз настоящую — полноводную и весьма бурливую; становилось неприятно даже просто от мысли перейти ее вброд. Впрочем, переходить ее мне было ни к чему, поэтому я повернул налево и пошел вдоль реки вниз по течению. На отмели за порогами ошалело шевелили плавниками полуоглушенные крупные рыбины, и мне не составило большого труда выловить парочку. Чего мне не хватало для полного счастья, я понял, лишь заметив в прибрежной траве россыпи округлых белесых листков. Сорвал травинку, лизнул, пожевал — и в самом деле крупяника. Покрупнее раза в полтора, чем та, что росла на лугах вблизи моего родного села, но такая же соленая. Радостно напевая нецензурную песенку из репертуара подвыпившей Ирси (эх, Волчья Ягода, как ты там, интересно?), я нарвал большой пучок крупяники, нарезал пластами рыбу, переложил ее собранными листьями, размял хорошенько пальцами и положил на солнце — поспевать. После чего бездумно принялся собирать дрова для костра, всецело погрузившись в светло-печальные воспоминания.

Сколько раз в беззаботном детстве я вместе с такими же босоногими сорванцами вялил таким образом пойманных в речке пескарей — не счесть. Признаться, я редко вспоминал свое детство — слишком много всего отделяло нынешнего меня от того беззаботного юнца, которым я был шесть лет назад. То, что было до моего путешествия через Серые Горы, вспоминалось с трудом и казалось произошедшим не со мной, а как будто я все это вычитал в какой-то книжке. Только сейчас, вытирая пахнущие рыбой руки об одежду, я впервые задумался о том, каково там моим папе и маме. Нас было много в семье, и работы у родителей тоже было много, поэтому внимания нам они уделяли немного. Но это не значит, что мы их не любили. Я вспомнил зимние вечера у гудящей печки, веселую возню на сеновале, походы в лес за утиными яйцами и расчувствовался так, что слезы на глаза навернулись. Дорога из Джубана в Маракеш была дорогой, на грани моих финансовых возможностей, и долгой, как раз в половину летних каникул. С трудом, но я вполне мог побывать дома если и не три, то два раза уж точно — но поленился, пожалел денег и времени. Шмыгнув носом, я пообещал себе, как только выберусь из этой передряги, сразу же поехать проведать родных.

Ужин получился на славу. Перед тем, как солнце упало за окружающие долину горы, я успел заметить и нарвать кислицу и красноплодку. Сделал углубления в глине, развел в них костер, чтобы обжечь. Потом натаскал туда воды и вскипятил ее, бросив раскаленные в костре камни. Таким образом сварил в одной из «посудин» солонину, добавив все той же кислицы, а в другой — травяной чай. Пожалуй, с тех пор, как я переселился к Урсаю, я так плотно и вкусно не ел. Эх, сюда бы еще бутылочку какого-нибудь вина! Я смачно рыгнул и принялся готовить себе безопасное укрытие на ночь.

Происходи дело в моих родных лесах, я бы ничуть не беспокоился — что волки, что рыси огня боятся панически, а ничего более опасного у нас и не водилось. Во всяком случае, за весь мой полуторагодовой путь через Серые Горы мне ни разу не пришлось иметь дело с хищниками. Но тут — кто их знает, этих мохнатых? Уж больно они на людей похожи, вдруг и с огнем уже сдружились? Я в очередной раз пожалел о своей неспособности сплести хотя бы самое простенькое защитное заклинание и ограничился Петлей Сторожилки, обернув ее вокруг кольцевого костра. Если кто ее пересечет, она меня разбудит. Надеюсь, не для того, чтобы умереть бодрствуя. Отрегулировал заклинанием пламя так, чтобы дров хватило до утра, свернулся калачиком, накрылся курткой и закрыл глаза, стараясь не обращать внимания на доносящиеся отовсюду вопли и крики. Против моего ожидания, сон сморил меня мгновенно.