Иван Шевцов - Соколы

• Название: Соколы
• Автор: Иван Шевцов
• Издательство: Голос
• Жанр: Публицистика
• Год: 2000
• ISBN: 5-7117-0211-4

В новую книгу известного современного писателя включен его знаменитый роман «Тля», который после первой публикации произвел в советском обществе эффект разорвавшейся атомной бомбы. Совковые критики заклеймили роман, но время показало, что автор был глубоко прав. Он далеко смотрел вперед, и первым рассказал о том, как человеческая тля разъедает Россию, рассказал, к чему это может привести. Мы стали свидетелями, как сбылись все опасения дальновидного писателя. Тля сожрала великую державу со всеми потрохами.

Во вторую часть книги вошли воспоминания о великих современниках писателя, с которыми ему посчастливилось дружить и тесно общаться долгие годы. Это рассказы о тех людях, которые строили великое государство, которыми всегда будет гордиться Россия. Тля исчезнет, а Соколы останутся навсегда.

---

Многие произведения Бориса, выполненные в камне и металле, нашли свое место в различных музеях страны начиная с Третьяковской галереи (две работы), и кончая Музеем Большого театра.

В своих портретных работах Борис Васильевич добивался поразительного портретного сходства, создавал сложные характеры, при этом никогда не льстил модели, не приукрашивал и не огрублял. Главный герой творчества Едунова — солдат, вынесший на своих плечах немыслимый, казалось, непосильный груз войны. Он главенствует в едуновских мемориалах «Памяти павших», воздвигнутых в разных городах страны и в его цикле скульптуры малых форм «Солдатская сюита», состоящем из жанровых композиций на сюжеты фронтовых будней. Трогательные картины, живо схваченные с натуры наблюдательным художником, глубоко волнуют какой-то земной, неподдельной достоверностью, задушевной теплотой. В них есть место и тонкому лиризму, и солдатскому юмору, и суровому драматизму, где жизнь и смерть разделяет лишь один незримый шаг.

Характер творца так или иначе откладывает отпечаток на его произведениях. Душевность, доброта и просто человеческая порядочность Бориса Едунова с особой выразительностью просматривается в цикле «Солдатская сюита». Скромность, общительность, и отзывчивость были тем благостным магнитом, который притягивал к Борису порядочных людей. Ему были чужды всяческая конъюнктура, протекционизм, сделки с совестью, лавирование, погоня за фортуной, которая всегда бок-о-бок ходит с подлостью. И его почти детская доверчивость, культ добра в жестокое время людских пороков не раз наносили удары по его легкоранимому сердцу. Борис Васильевич не чурался общения с друзьями, его добрая, гостеприимная душа, как и двери мастерской, всегда была открыта для близких ему по духу товарищей. И ранними вечерами «на огонек» в его скромную мастерскую в полуподвальном помещении большого старинного дома стекались и Герой Советского Союза генерал-лейтенант Григорий Самойлович — ученый, эрудит, до ухода в отставку преподавал в Военной академии, а на фронте при форсировании Днепра в районе Киева командовал саперным батальоном. В его батальоне — уникальный случай в Советской армии — было двенадцать героев Советского Союза. Часто можно было встретить здесь и Героя Советского Союза генерал-полковника Василия Шатилова, командира дивизии, солдаты которой водрузили Знамя Победы над рейхстагом, и Героя Советского Союза генерал-лейтенанта Василия Петренко, и Народного артиста Алексея Иванова, и поэта Феликса Чуева. Все выше перечисленные были увековечены Едуновым в мраморе и бронзе. Бывал здесь и знаменитый «шаляпинский» бас народный артист Александр Огнивцев, портрет которого изваянный Борисом в белом мраморе, находится в музее города Бреста.

Мне запомнилась одна волнующая встреча друзей в мастерской Едунова. Было это в канун Дня Победы. Под вечер я с Феликсом Чуевым и Алексеем Ивановым зашли в мастерскую Бориса, чтоб поздравить ветерана Великой Отечественной с наступающим праздником. Потом позвонил Самойлович, и вскоре в мастерской появилось пять генералов-ветеранов войны, среди них три Героя Советского Союза. В большой комнате возле отформованной в гипсе и тонированной под бронзу композиции «Верховный Главнокомандующий и начальник Генерального штаба» соорудили из досок большой стол, и начался пир. На полочках у стен стояли бронзовые композиции из цикла «Солдатская сюита», все это создавало фронтовую атмосферу, воскрешало в памяти картины героических военных лет— ведь исключая Алексея Иванова и Феликса Чуева, мы все были ветеранами войны, испившими чашу поражений и побед. Нам было что вспомнить. И сжимавшие горла и высекающие благородную, светлую слезу эмоции превращались в песни военных лет. Мы пели их нестройными, но искренними голосами и бархатный баритон великого артиста Иванова давал направляющий настрой. Тут были и фатьяновские «Соловьи» и «Гремя огнем, сверкая блеском стали», и коваленковские «…Шли с войны домой советские солдаты», такие родные бередящие душу, вздымающие глубинные волны чувств. Мы пили и пели, вспоминали прошлое и ругали настоящее, тех кто после войны украл нашу Победу, присвоил нагло и цинично и стал потихоньку, но планомерно оплевывать наши знамена, бессмертную славу героев, патриотизм. Мы говорили нелестные, с солдатской прямотой слова о трусливых и продажных кремлевских властителях, которые попустительствуют, а порой откровенно поощряют идеологических диверсантов типа Евтушенко, в то время, как подлинные таланты остаются незамеченными.

— Вот вам живой пример — Боря, — говорил Григорий Федорович Самойлович — какой талантище! Сколько прекрасных произведений создал, шестнадцать монументов поставил в разных городах. Подлинно народный художник. И что же? Ни почетного звания, ни лауреатской премии — ничего!.. Разве это справедливо!

— Потому, что не член партии, — не то шутя, не то всерьез бросил Алексей Иванов. Сам он был беспартийным.

Однажды в присутствии Алексея Петровича я спросил Бориса, почему он не вступил в партию?

— А чтоб не мешали мне работать, — ответил Борис. — Там же надо на собрания ходить, прорабатывать тебя будут, воспитывать, учить. А я люблю независимость, я если хотите, беспартийный коммунист.

Он был совершенно чужд духу карьеризма, тщеславия. Для него творчество было смыслом жизни, работе он отдавал всего себя и видел в этом счастье. Конечно, отсутствие квартиры в Москве его огорчало и создавало определенные неудобства. Подрастали дети — сын и дочь. В двухкомнатной загородной квартире становилось тесно. Художники строили кооперативные дома. Но иногородний Едунов не имел права вступить в Московский кооператив. Получался какой-то заколдованный, беспросветный круг. Однажды встречаясь в Кремле с Членом Политбюро, первым заместителем главы правительства Д.С.Полянским, я рассказал ему о скульпторе Едунове, показал фотографии его работ. Дмитрий Степанович, хотя и не курировал культурой, но всегда внимательно и ревниво, с уважением и заботой относился к деятелям литературы и искусства патриотического настроя. Я рассказал ему о нелепом каким-то тупиковым положении с квартирой у талантливого скульптора Бориса Едунова.

— А вы приезжайте с ним ко мне в следующую субботу, — сказал Дмитрий Степанович. — Познакомимся, и что-нибудь придумаем.

Через неделю мы с Борисом были в Кремле. Он очень волновался. Но душевность и простота в общении, отсутствие высокомерия и чиновничьего чванства в характере Полянского сразу сняло напряжение. Так при содействии Дмитрия Степановича был преодолен тупиковый барьер, Борис вступил в жилищный кооператив Московских художников и вскоре получил трехкомнатную квартиру в самом центре столицы.

В конце 70-х годов вопрос о необходимости сооружения в Москве монумента Победы в Великой Отечественной выливался в определенные практические шаги. Был объявлен конкурс. Многие скульпторы мечтали создать главный памятник победителям. К тому времени мемориалы Победы уже были воздвигнуты в Волгограде, Киеве, Бресте и других городах. Как я уже говорил, тема ратного подвига была главенствующей в творчестве Бориса Едунова. Поэтому совершенно естественно, когда был объявлен конкурс на монумент Победы для Москвы, Борис Васильевич решил принять участие и активно включился в работу. Собственно, идею эту он вынашивал давно, спрашивал и меня и генерала Самойловича, каким нам представляется монумент Победы? Мы все сходились на идее мемориала, подобно Сталинградскому, киевскому или Брестскому. Но центральной фигурой должен быть солдат, рядовой Советской Армии, вынесшей все тяготы войны и водрузившей над Берлином Знамя Победы. Мысль о том, что центральное место должно занять знамя навязывал тогдашний хозяин Москвы член Политбюро, первый секретарь МГК В.В.Гришин — человек далекий не только от искусства, но вообще от культуры, эстетический вкус которого воплощен в примитивном до нелепости монументе защитникам Москвы, установлен ном на развилке Кутузовского проспекта, не устраивала Едунова. У него был свой замысел: десять скульптурных композиций, стоящих друг напротив друга, образуют широкую аллею, по которой шагает рядовой солдат с вещевым мешком и винтовкой за плечами. Он словно возвращается до мой, водрузив над логовом врага Знамя Победы. Его фигура доминирует в мемориале. Впечатляли композиции, посвященные городам-героям, а так же танковому сражению на Прохоровском поле. Каждый из этих монументов олицетворял характерные черты города-героя, выраженные в рельефных композициях. В мемориал входили и здание Музея Отечественной войны в форме многоярусной колокольни и памятник-часовня и скульптуры видных полководцев, командовавших фронтами. Словом, получился очень впечатляющий ансамбль, глубокий по содержанию, ясный, вы разительный по образному решению. Не трудно было представить весь мемориал в натуральных размерах. Особенно эмоциональной казалась гигантская, главенствующая фигура солдата, шагающего к вечному огню.