Лев Троцкий - Дневники и письма

• Название: Дневники и письма
• Автор: Лев Троцкий
• Жанр: История

Настоящее издание включает все дневники и записи дневникового характера, сделанные Троцким в период 1926-1940 гг., а также письма, телеграммы, заявления, статьи Троцкого этого времени, его завещание, написанное незадолго до смерти. Все материалы взяты из трех крупнейших западных архивов: Гарвардского и Стенфордского университетов (США) и Международного института социальной истории (Амстердам).

Для студентов и преподавателей вузов, учителей школ, научных сотрудников, а также всех, интересующихся политической историей XX века.

---

В одном из прошлых писем я подчеркивал, что истекший год был годом большой подготовительной работы международной левой оппозиции и что теперь можно ждать политических результатов проделанной работы. Приведенные выше факты, касающиеся двух стран, свидетельствуют, что эти результаты уже начали принимать осязательную форму. Недаром же органы Коминтерна сочли себя вынужденными, вслед за органами ВКП, встать на путь открытой "принципиальной" полемики с нами, что, конечно, послужит нам только на пользу.

XVI съезд, разумеется, еще не обнаружит этих явных, бесспорных, многообещающих, но все же лишь начинающихся сдвигов в ВКП и Коминтерне. Это по-прежнему будет съезд сталинской бюрократии. Но бюрократии испуганной, растерянной, "задумавшейся". Организационно Сталин, вероятно, сохранит свои позиции на съезде. Более того, формально этот съезд ведь подытожит всю серию "побед" Сталина над противниками и увенчает систему "единоличия". Но несмотря на это, вернее сказать, вследствие этого, можно сказать без малейших колебаний: XVI съезд будет последним съездом сталинской бюрократии. Как XV съезд, увенчавший победу "ад левой оппозицией, дал могущественный толчок распаду право-центристского блока, так XVI съезд, который должен увенчать разгром правых, даст толчок к распаду бюрократического центризма. Этот распад должен будет пойти тем быстрее, чем дольше он сдерживался системой грубой и нелояльной аппаратчины. Все это не только открывает перед оппозицией новые возможности, но и налагает на нее величайшие обязанности. Путь в партии лежит только через возрождение самой партии, следовательно, через усиление принципиально выдержанной теоретической и (Политической работы оппозиции в партии и рабочем классе. Все остальное приложится.

С крепким коммунистическим приветом,

Л. Троцкий Принкипо, 23 мая 1930 г.

ПИСЬМО В ПОЛИТБЮРО ЦК И ПРЕЗИДИУМ ЦКК

Совершенно секретно

В Политбюро ВКП(б), в президиум ЦКК

История снова подошла к одному из великих поворотов. В Германии сейчас решается судьба немецкого пролетариата, Коминтерна и СССР. Политика Коминтерна ведет германскую революцию к гибели с такой же неизбежностью, с какой доведена была до гибели китайская революция, хотя на этот раз и с противоположного конца. Все необходимое на этот счет сказано мною в другом месте. Повторяться здесь нет смысла. Может быть, два-три месяца - в самом лучшем случае - остается еще на то, чтобы изменить гибельную политику, ответственность за которую лежит целиком на Сталине.

Я не говорю о ЦК, так как он по существу упразднен. Советские газеты, в том числе и партийные, говорят о "руководстве Сталина" о "шести указаниях Сталина", "о предписаниях Сталина", о "генеральной линии Сталина", совершенно игнорируя ЦК. Партия диктатуры доведена до такого унижения, когда невежество, органический оппортунизм и нелояльность одного лица налагают печать на великие исторические события. Безнадежно запутавшись в Китае, Англии, Германии, во всех странах мира, и прежде всего в СССР, Сталин в борьбе за спасение личного дутого престижа поддерживает сейчас в Германии политику, автоматически ведущую к катастрофе небывалого еще исторического масштаба.

Чтоб не создавать Сталину затруднений, доведенная до рабского состояния "партийная" печать вообще молчит о Германии. Зато много говорит о "троцкизме". Целые страницы снова заполнены "троцкизмом". Задача состоит в том, чтобы заставить поверить, что "троцкизм" есть "контрреволюционное" течение, "авангард мировой буржуазии". Под этим знаком созывается XVII партконференция. Совершенно ясно, что эта неизменная агитация преследует не какие-либо "идеологические" цели, а весьма определенные практические, точнее сказать, персональные задачи. Если кратко формулировать их, то придется сказать: на очередь поставлена туркулизация[77] политики по отношению к представителям левой оппозиции.

Через официальную политическую печать на Западе Сталин пустил разоблачения относительно замыслов белогвардейской террористической организации, скрыв в то же время эти факты от рабочих СССР. Цель напечатания разоблачений за границей совершенно ясна, обеспечить Сталину алиби в его общем труде с генералом Туркулом[78]. Имена Горького[79] и Литвинова[80] присоединены скорее всего для маскировки.

Вопрос о террористической расправе над автором настоящего письма ставился Сталиным задолго до Туркула: в 1924-25 гг. Сталин взвешивал на узком совещании доводы за и против. Доводы за были ясны и очевидны. Главный довод против был таков: слишком много есть молодых самоотверженных троцкистов, которые могут ответить контртеррористическими актами.

Эти сведения я получил в свое время от Зиновьева и Каменева[81] после их перехода в оппозицию, притом в таких обстоятельствах и с такими подробностями, которые исключали какие бы то ни было сомнения в достоверности сообщений: Зиновьев и Каменев, как вы, надеюсь, не забыли, принадлежали к общей правящей "тройке" со Сталиным, стоявшей над ЦК: они были в курсе того, что было "совершенно недоступно рядовым членам ЦК. Если Сталин вынудил Зиновьева и Каменева опровергнуть их тогдашние показания, никто этому не поверит.

Вопрос в 1925 году был снят; как показывают нынешние события - только отложен.

Сталин пришел к выводу, что высылка Троцкого за границу была ошибкой. Он надеялся, как это известно из его тогдашнего запротоколированного заявления в Политбюро, что без "секретариата", без средств Троцкий станет только беспомощной жертвой организованной в мировом масштабе бюрократической клеветы. Аппаратный человек просчитался. Вопреки его предвидениям оказалось, что идеи имеют собственную силу, без аппарата и без средств. Коминтерн есть грандиозная постройка, теоретически и политически совершенно опустошенная. Будущее революционного марксизма, а значит и ленинизма, неразрывно связано отныне с международными кадрами левой оппозиции. Никакая фальсификация не поможет. Основные работы оппозиции изданы, издаются или будут издаваться на всех языках. Пока еще немногочисленные, но несокрушимые кадры имеются во всех странах. Сталин отлично понимает, какая грозная опасность - лично для него, для его фальшивого "авторитета", для его бонапартистского могущества заложена в идейной непреклонности и упорном росте международной левой оппозиции.

Сталин считает: надо исправить ошибку. План его развертывается по трем каналам: во-первых, оглашены за границей добытые ГПУ сведения о террористическом покушении на Троцкого, подготовляемом генералом Туркулом (в созданных для него Сталиным максимально благоприятных условиях), во-вторых, открыта "идеологическая" интернациональная кампания, которая должна завершиться резолюцией партийной конференции и Коминтерна: эта резолюция нужна Сталину как своего рода политический мандат на сотрудничество с Туркулом; в-третьих, руками ГПУ Сталин подбирает и подчищает с поистине зверским неистовством все подозрительное, ненадежное, сомнительное, чтоб обеспечить себя от контрударов.

Я, разумеется, не посвящен в технику предприятия: Туркул ли будет подбрасывать дело рук своих Сталину, Сталин ли будет прятаться за Туркула - этого я не знаю, но это хорошо знает кое-кто из Ягод, играющих роль посредников при несомненном содействии знаменитого "врангелевского офицера"[82].

Незачем говорить, что планы и замыслы Сталина ни в какой мере и ни с какой стороны не могут повлиять на политику левой оппозиции и на мою, в частности. Политическая судьба Сталина, развратителя партии, могильщика китайской революции, разрушителя Коминтерна, кандидата в могильщики немецкой революции, предрешена. Его политическое банкротство будет одним из самых страшных в истории. Вопрос идет не о Сталине, а о спасении Коминтерна, пролетарской диктатуры, наследия Октябрьской революции, о возрождении партии Ленина. Большинство чиновников, на которых опирается Сталин в СССР, как и во всех секциях Коминтерна, разбежится при первых раскатах грома. Левая оппозиция останется верна знамени Маркса и Ленина до конца!

Настоящий документ будет храниться в ограниченном, но вполне достаточном количестве экземпляров, в надежных руках, в нескольких странах. Таким образом, вы предупреждены!

4 января 1932 г. Кадыкей

ПИСЬМО ЦИОНУ[83]

Многоуважаемый г. Цион[84] (к сожалению, не знаю вашего имени-отчества).

Совершенно верно, что г. Беглин передавал мне ваши вопросы; однако он при этом не только не связал ваше имя со свеаборгским восстанием, но и не сказал мне, что вы русский. Я полагал, что дело идет о скандинавском журналисте, и потому отозвался неведением. Разумеется, я очень хорошо помню ваше имя в связи со свеаборгским восстанием.

Письмо Ваше я получил уже в дороге, вдогонку, и говорить с Вами по телефону не имел возможности. Отвечаю вкратце письмом.