Дончо Папазов - Под парусом через океан

• Название: Под парусом через океан
• Автор: Дончо Папазов
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1978

Знаменитые мореплаватели супруги Папазовы в 1974 году проплыли на спасательной шлюпке от Гибралтара до Кубы, будучи в океане "добровольными жертвами кораблекрушения". основной пищей им служил планктон. Их исследования входили в программ Организации объединенных наций освоения Мирового океана. Авторы воссоздают в художественно-документальной книге будни этого опасного и увлекательного плавания.

---

Набережная заполнялась машинами, ругань становилась все яростнее. Какой-то резвый старичок пришел мне на подмогу. С его помощью и при поддержке некоторых исключительно взволнованных жителей острова я снова свалил все в тележку и продолжал свой путь. Будь я суеверным, я объявил бы это воскресенье черным и отложил бы отплытие…

Верный Августино помог мне доставить остальные вещи на “Джу”. Я стал приводить шлюпку в порядок, вымыл банки и рубку. За какой-то час лодка обрела парадный вид, и мне ничего другого не оставалось, как с радостью ждать отплытия.

Юлия появилась, увешанная фотоаппаратами, с охапками цветов. Она смеялась и вообще была очень довольна. Ей устроили что-то вроде чествования в гостинице, со слезами, автографами, талисманами и репортерами. Постепенно начали собираться провожающие. Первым пришел дон Педро Родригес Навара во главе своего милого семейства. Я с удовольствием вписываю сюда его полное имя, красивое и певучее, которое в разговорах я никогда не мог “пропеть”. А вот и все остальные наши знакомые — журналисты, кино- и звукооператоры. С ними пришли и незнакомые мне люди, по тоже весьма озабоченные. Появились и просто зеваки. Слава богу, мир полон любопытных. Я всегда отлично понимал зевак: у нас сродство душ. Еще в детстве, увидев собравшуюся толпу, я застывал на месте и в конце концов обязательно попадал в эпицентр события, вовсе не желая этого. Если скандал угасает, то при моем появлении он вспыхивает снова и стороны налетают на меня. И все же я нетипичный зевака. Мне не хватает для этого классической нейтральности.

Мы говорим в несколько микрофонов, позируем фотографам, обнимаемся, целуемся, ухитряемся и сами снимать своей камерой. На пирсе смешались испанская торжественность и славянская жизнерадостность.

Ни Юлия, ни я не принимаем всерьез речей, с их напутствиями и увлажненными глазами. Nine хорошо и от этого все время хочется смеяться. Труднее всего проявлять видимую почтительность к происходящему, чтобы не задеть щепетильных испанцев. Но соблюдаю приличия: называю всех, кто старше меня, их полными именами, всем жму руки и подставляю спину всем желающим для похлопываний. Держусь любезно, но по всему видно, как хорошо проводить экспедицию в тяжелых условиях — тебе сразу же прощают любые нарушения этикета.

Отчалили.

За нами двигаются лодки с нашими новыми друзьями и с некоторыми из полюбившихся мне зевак.

Мы им машем. Они машут нам. Смеемся мы — смеются они. Слышны возгласы “о'кэй!” и “браво”, а нашу сторону летят воздушные поцелуи. Проводы, столь похожие на расставание в Болгарии.

Покидаю Лас-Пальмас с переполняющим сердце чувством благодарности и с сознанием… что ни за что ни свете не остался бы здесь дольше! Чудесный курорт, но наша цель — море.

Плывем мимо родного “Бекаса”. Вахтенный не обращает на нас никакого внимания. Ору ему в рупор, как сумасшедший размахиваю руками. Никакого эффекта. Но я не сержусь, я знаю, что весь экипаж и наши друзья вчера уехали домой.

Нас настигают последние воздушные поцелуи канарских знакомых, и вот мы одни в океане.

Дует северо-восточный пассат, и мы устремляемся по кратчайшему пути в направлении Кубы.

Погода неплохая, волна средняя, пассат дует в паруса, и лодка делает три-четыре узла. Мимо нас медленно проплывает Гран-Канария. Банановые плантации сменяются апельсиновыми, а после них пески… Видны там и сям разбросанные деревушки, мимо проходит обшарпанное местное рыбацкое суденышко — и с богом, Гран-Канария! Впереди Тенерифе, Иерро и прочие острова.

Юлия борется со скарбом, разбухшим после остановки в Лас-Пальмасе.

Море постепенно становится совершенно пустынным. Ни судов, ни яхт. Мы явно вышли за пределы оживленных прибрежных вод.

Наш нормальный график: вечером, с 8 до 12, на вахте Юлия. Ночью, с 12 до 4, я. Потом я ложусь спать. Днем свободная вахта. Правда, только в тихую погоду. А если на море волны, то вместо сна непрерывная работа ведром…

Вперед! Курс 220°.

Еще виден последний маяк. Два месяца, пока не доберемся до Кубы, мы будем вспоминать его и этот кусочек суши. Прощайте, Канарские острова! Другая часть света ждет нас на той стороне океана.

27 МАЯ, ДОНЧО Планктон на обед

Первую ночь после Лас-Пальмаса я спал как убитый. А проснувшись, не почувствовал никакого интереса к суше. Наши дни проходят довольно однообразно. Нам с Юлией не требуется специальных развлечений. Мы даже смеемся редко.

И этот день проходит незаметно. Пассат усиливается, поднимая волну. Ход отличный. Солнце припекает, но, к нашему удовольствию, ветер несет прохладу. Океан ласков с нами, ничем не напоминает о прошедшем шторме. Ни одна волна пока не захлестнула лодку. Завтра мы должны миновать Тенерифе.

Забросили сети для ловли планктона. Сначала ту, что с большей ячеёй, потом другую, с меньшей. Поймали много, целых 300 граммов. Этот район богат планктоном и рыбой. Вокруг лодки кишат небольшие акулы.

Они частенько следуют за нами, но у нас нет отбросов, и, не имея стимула, акулы оставляют нас.

Бросили жребий, и мне досталось первому снимать пробу с обоих уловов. В таких спорах я всегда проигрываю. Чувствуя себя жертвой, попробовал планктон из каждой чашки и убедился, что планктон из большей сети вкуснее. В ней хорошо задерживается зоопланктон, а фитопланктон, наоборот, свободно пропускается через крупные ячейки, а именно он неприятен на вкус.

Мы единодушно выбросили улов с примесью фитопланктона и поровну поделили зоопланктон — пашу будущую пищу и “будущую пищу человечества”. Правда, наши высокие мысли не улучшают вкус планктона, и едва ли найдутся другие чудаки, которые станут его есть в не переработанном виде, с отталкивающим запахом… Но если бы и нашлись, никто бы им его специально не доставил. Современные способы добычи планктона так нерациональны, что он чуть ли не на вес золота. В будущем, безусловно, будут созданы агрегаты для рентабельной его добычи, но я пока их не представляю себе. На мой взгляд, задача ученых сейчас заключается в том, чтобы, во-первых, выявить наиболее перспективные, с точки зрения “пищевой проблемы”, виды зоопланктона, а во-вторых, подумать о методах его искусственного разведения.

Мы не ждали, что зоопланктон окажется вкусным, поэтому и не очень разочарованы. Придется терпеть до встречи с кубинской кухней. Район, в котором мы сейчас находимся, очень насыщен планктоном, поэтому ловить его будем только крупными сетями. Мы дали им название “гастрономические”, а всем прочим — “студенческие”. Питаться мы теперь будем почти исключительно планктоном. Это значит, что станем быстро худеть. Зато мы все делаем по программе. Начиная с сегодняшнего дня ловля планктона наша основная работа.

Мы будем заниматься ею во все дни, кроме тех, когда будет штормить, или, наоборот, установится полный штиль. Тогда для нас не будет даже планктонных пиршеств.

27 МАЯ, ЮЛИЯ “Зачем вы рискуете?”

Я все еще думаю о том, что же заставило меня сесть в эту лодку, не защищенную от волн и солнца, чтобы в ней голодать, недосыпать, рваться к далекому берегу?..

Здесь, среди мерно вздымающихся волн, лучше чувствуешь, что являешься частицей вечного движения природы, воображаешь, что время остановилось и ты распоряжаешься им, как захочешь.

На берегу остались тысячи “зачем?”.

“Зачем вы плывете? Зачем рискуете? У вас все благополучно в жизни: хорошая работа, ребенок…” — говорят здравомыслящие люди, искренне стараясь понять наш порыв.

Да — зачем?

Чтобы человек добровольно отправился в открытый океан, ему надо чего-то лишиться или потерпеть жизненное крушение? Нет, не думаю. Даже наоборот: если он обладает силой, энергией и упорством бороться с океаном, ему всегда будет где применить их на суше. В море не отправляются неудачники.

Человек редко бывает жертвой только внешних обстоятельств, как жалуются некоторые “невезучие” люди. Обычно он жертва своих собственных качеств, и менять обстоятельства в случае крушения ему совсем не обязательно.

У нас с Дончо интересные профессии. Я музыкант, работаю в кино. Трудно придумать работу, которая могла бы понравиться больше. Какое увлекательное занятие соединять изображение со звуком, давая образу новое измерение, насыщая картину звуковой пластикой, ритмами и эмоциональностью музыки.

А Дончо? Он-то определенно на своем месте. Оп занимается организацией производства. По нашим временам это лучший вид деятельности, который может поглотить большую часть его невероятной энергии.

“Откуда у вас время готовиться к плаванию?” — спрашивали нас. Трудно сказать — откуда. Человек сам себе создает время. Мы выкраивали его из часов отдыха, сна…

Короче говоря, Дончо подготовил экспедицию за шесть месяцев — срок настолько краткий, что потребовал бы хлопот и беготни нескольких человек. Вся организация является его заслугой. Моя помощь была совсем незначительной, моральной по преимуществу. За это время я родила Яну.