Лев Троцкий - Письма из ссылки

• Название: Письма из ссылки
• Автор: Лев Троцкий
• Жанр: История

В настоящее издание включены письма Троцкого, написанные им в 1928 г., во время нахождения в алма-атинской ссылке. Все документы взяты из Архива Троцкого, хранящегося в Хогтонской библиотеке Гарвардского университета (США), и на русском языке публикуются впервые.

Для студентов и преподавателей вузов, учителей школ, научных сотрудников, а также всех, интересующихся политической историей XX века.

---

В корне ошибаются те, которые думают, что нынешний левоаппаратный поворот свел правую опасность на нет. Наоборот, никогда она не была так велика, так остра, так непосредственна, как сейчас. На очень крутом подъеме самое опасное положение для телеги, это когда два передних колеса на перевале, а вся телега с тяжелым грузом и пассажирами еще на склоне. Здесь-то и нужно высшее напряжение и кучера и лошадей, а главное, самим "пассажирам" необходимо подхватить телегу за спицы из всех сил. Горе, если пассажиры дремлют или неуверенно жмутся, а кучер, повернув голову назад, кнутом 58-й статьи отгоняет тех, которые голыми руками ворочают на гору спицы и подставляют сзади свои спины вместо тормозов. Вот в такой-то момент телега и может обрушиться всем весом назад, с кручи вниз... Никогда правая опасность не была так велика, так остра, так непосредственна, как сейчас.

Что означает в данный период правая опасность? Не столько опасность открытой и полной буржуазной контрреволюции, сколько опасность термидора, то есть такого частичного контрреволюционного переворота или сдвига, который именно вследствие своей частичности может еще довольно долго прикрываться революционными формами; но который по существу имеет уже решающий буржуазный характер, так что возвращение от термидора к диктатуре пролетариата могло бы произойти не иначе, как путем новой революции.

Мы многократно утверждали, в частности на февральском пленуме ЦК 1927 года, что центристское руководство, бьющее влево, неизбежно тянет за собой все более длинный правый хвост в партии и далеко за ее пределами, заканчивающийся сознательными и боевыми термидорианцами. Мы предсказывали, что этот тяжеловесный хвост неизбежно ударит по голове и что этот удар может стать исходным моментом для глубокой перегруппировки в партии, то есть для более наглого самоопределения правого крыла, для более резкого и смелого сдвига налево пролетарского ядра партии и для более судорожных метаний слабеющей аппаратно-центристской фракции. Бескровное кулацкое восстание 1927--28 гг при содействии членов партии, желающих жить "в мире со всеми классами", и есть один из таких ударов хвоста по голове.

Что в нашей партии имеется влиятельное термидорианское или полутермидорианское крыло, это теперь признано официально в "Правде" (передовица 15 февраля), и никакие позднейшие оговорки этого не замажут: ибо какой же может быть другой термидорианец в пролетарской партии, как не тот, который во всякое время готов громить оппозицию, но зато хочет жить в мире с кулаком, ведущим за собой середняка против советской власти? Этим мы совсем не хотим сказать, что каждый, проводящий эту политику, ведет сознательную линию на термидор. Нет, термидорианцы, тем более полутермидорианцы, вообще не отличаются широкой исторической сознательностью; только это и позволяет многим из них выполнять их роль на службе другого класса.

Удар хвоста по голове -- серьезный, но пока еще все же только сигнальный, предупредительный -- произошел. Перегруппировки в партии, пока еще очень неоформленные, очень недостаточные, начались. Одним из выражений этого процесса является перерастание верхушечного левого маневра в серьезный левый зигзаг, в результате чего два передние колеса партии, а может быть, только одно, уже как бы на перевале, но вся телега с тяжелым грузом еще на подъеме, который может стать для нее и грозным спуском.

* * *

Какова сейчас, в этой исключительно критической обстановке, обязанность оппозиции по отношению к своей партии? Мы, конечно, говорим о действительно ленинской оппозиции, а не о случайных попутчиках, всегда готовых, если их крепко попросить, отказаться от своих взглядов в пользу других мыслей, менее для них обременительных.

Чтоб яснее ответить на вопрос об обязанностях оппозиции, надо начать с худшего варианта, именно с предположения, что, пользуясь из года в год ошибками руководства, затяжным расстройством рынка, дороговизной, безработицей, дерганьем сверху и пр., термидорианский кулацко-бур-жуазно-бюрократический "хвост" попытается на одном из дальнейших перевалов -- в случае еще больших затруднений-- всерьез ударить по голове, то есть попытается перейти от нынешних своих полулегальных форм капиталистического саботажа на путь прямой гражданской войны. Исключено это? Нет, к несчастью, не исключено, особенно при международных осложнениях. Кто сказал бы, что исключено, тот предательски усыплял бы партию.

Можно ли опасаться, что довольно большой процент смоленских, артемовоких, шахтинских, да и ленинградских, да и московских столпов фальшивой монолитности в трудную минуту колебнется, отойдет к стороне или прямо изменит? Не только можно, но и должно. Нынешние разоблачения приподнимают только краешек бюрократической завесы. Партия должна ждать по этой линии больших опасностей.

Можно ли, с другой стороны, представить себе оппозиционера, который говорит: "Они своей политикой довели до этого, пускай сами выбираются"? Нет, такого оппозиционера представить себе нельзя -- если это не белогвардейский агент, не провокатор, проникший в ряды оппозиции с целью вредительства. За партию, за диктатуру, за Октябрьскую революцию оппозиционеры будут сражаться как надлежит беззаветным революционерам, какими они показали себя, отстаивая в тягчайшей исторической обстановке знамя большевизма под градом травли и преследований. Оппозиционные кадры проверены. Если бы бюрократическая тупость аппарата помешала оппозиционерам даже в минуту высшей опасности занять места в регулярных рядах, они сражались бы с классовым врагом как партизаны, ибо революционер защищает революцию не только по приказу. Обо всем этом можно было бы и не говорить, если бы не злобно-кликушеские крики о "пораженчестве" оппозиции и об ее "ставке на падение советской власти".

Попытки изобразить дело так, что падение оппозиционеров не имеет значения для защиты диктатуры ввиду их "слабости", теперь особенно несостоятельны. Если оппозиция так слаба, то почему же главным занятием аппарата, печати, официальных ораторов, преподавателей партшкол и проч. в течение пяти лет, а ГПУ -- за весь последний период -- является борьба с оппозицией? Почему все речи, статьи, циркуляры, книги исходят из борьбы с оппозицией и к ней возвращаются? Но каково бы ни было влияние оппозиции, явное и потенциальное, сегодняшнее и завтрашнее, одно несомненно: на этот свой отряд партия пролетарской диктатуры может при всяких условиях полагаться полностью и целиком.

Более актуальный вопрос, однако, такой что оппозиция может и должна делать сейчас, в нынешний переломно-критический период? И здесь мы хотим все вопросы поставить ребром, чтобы не оставить места никаким неясностям и недоразумениям.

Может ли оппозиция поддержать правых против стоящих формально у власти центристов, чтобы помочь опрокинуть последних, чтобы "отомстить" им за безобразную травлю, за грубость и нелояльность, за врангелевского офицера, за 58-ю статью и прочие заведомо темные дела? Такие комбинации левых с правыми бывали в революциях, и такие комбинации губили революцию. Правые представляют то звено внутри нашей партии, за которое буржуазные классы подспудно тянут революцию на путь термидора. Центр делает в данный момент попытку отпора или полуотпора Ясно: оппозиция не может иметь ничего общего с комбинаторским авантюризмом, рассчитывающим при помощи правых опрокинуть центр.

Оппозиция поддерживает каждый, хотя бы колеблющийся шаг в сторону пролетарской линии, каждую, хотя бы и нерешительную попытку отпора термидорианским элементам. Оппозиция это делает и будет делать, совершенно независимо от того, хочет этого опирающийся на правых центр или не хочет. Оппозиция не обусловливает этого, разумеется, никакими "соглашениями", "уступками" и пр. Она считается только с тем, что нынешний тактический зигзаг центра идет на известном расстоянии, параллельно стратегической линии большевистской политики.

Что оппозиция, хотя бы и стоящая вне партии, не освобождает себя от партийных обязанностей и от ответственности перед страной за партию в целом, об этом мы говорили в последний раз на Пятнадцатом съезде в заявлении, оглашенном тов Смилгой, и здесь можем только сказанное там полностью повторить. Это значит, в частности, что несмотря на травлю, исключения, 58-ю статью и пр., каждый оппозиционер по-прежнему готов выполнять поручения партии, независимо от своего отношения к нынешнему руководству и проводимому им режиму партии.

Может ли, однако, оппозиция взять на себя политическую ответственность перед партией за нынешний поворот как за правильный ленинский курс? Нет, не может. Поддержка со стороны оппозиции всякого, хотя бы частичного, движения в сторону пролетарской линии никогда не будет яартий-но-обывательским поддакиванием центризму, хотя бы и левому, умолчанием о его половинчатости, противоречивости, о продолжающихся его ошибках или лицемерным закрыванием глаз на его ревизионистские теории, подготовляющие новые еще горшие ошибки на завтрашний день. Поддерживая против правых каждый шаг правящего центра влево, оппозиция должна и будет критиковать полную недостаточность этих шагов и необеспеченность всего поворота, поскольку он сохраняет приказный, а не подлинно партийный характер. Оппозиция будет непримиримо вскрывать перед партией огромные опасности, коренящиеся в непоследовательности, теоретической непродуманности и политической противоречивости нынешнего курса, целиком опирающегося по-прежнему на блок центра с правыми против левого крыла. Может ли оппозиция в этих условиях отказаться от своей платформы. Сейчас менее, чем когда-либо. Отказаться от платформы значило бы отказаться от продуманного, обобщенного и систематического обоснования левого курса и тем оказать лучшую услугу правым, все ожидания и расчеты коих на победу только и могут быть основаны на зигзагообразности и непоследовательности центристского курса. Дальнейшая борьба за идеи и предложения платформы есть единственно правильная серьезная и честная поддержка всем сколько-нибудь прогрессивным шагам центра. Только при этом условии и можно питать серьезную надежду на то, что партии удастся методами партийной реформы превратить левоцентристский зигзаг руководства в действительный ленинский курс.