Геннадий Ванеев - Севастополь 1941—1942. Хроника героической обороны. Книга 1 (30.10.1941—02.01.1942)

• Название: Севастополь 1941—1942. Хроника героической обороны. Книга 1 (30.10.1941—02.01.1942)
• Автор: Геннадий Ванеев
• Издательство: "Украина"
• Жанр: История
• Год: 1995
• ISBN: 5-319-01359-0 (Кн. 1)

В книге на основе новых архивных материалов впервые предпринята попытка осветить день за днем героическую оборону главной базы Черноморского флота в 1941–1942 гг. Рассказывается о мужестве защитников города, анализируются ошибки и просчеты командования Севастопольского оборонительного района и вышестоящего командования.

Иллюстрирована архивными фотографиями.

Рассчитана на широкий круг читателей.

Рецензент доктор исторических наук М. В. Коваль

lenok555: Книга содержит таблицы, дублированные картинками, фотографии отсутствуют.

---

Проверка выявила как положительные, так и отрицательные стороны. Не везде, например, была налажена устойчивая локтевая связь с соседями, нечетко работала связь при внезапном вызове артиллерийского огня. На переднем крае не всегда соблюдался должный порядок, имелись факты нарушения бдительности, в некоторых местах землянки оказались необорудованными, ходы сообщения недостаточно глубокими. Противник находился в 200–300 м, а личный состав иногда отдыхал скученно. Не везде был четко налажен подвоз и поднос боезапасов.

После проверки всех частей И. Е. Петров издал приказ с анализом состояния частей и соединений и конкретными указаниями, направленными на устранение выявленных недостатков.[341]

В период подготовки к новым боям значительно активизировалась политико-воспитательная работа среди всех категорий личного состава войск и населения города. По-прежнему главным в партийно-политической работе оставалось воспитание у воинов стойкости в обороне, верности военной присяге, безграничной любви и преданности коммунистической партии, Родине, своему народу. Если в начале войны у многих воинов не было достаточно полного представления о враге, его моральном облике и преступных целях, то они начали постепенно осознавать всю глубину опасности вражеского нашествия, освободились от иллюзий, что под зеленой курткой немецкого солдата бьется человеческое сердце,[342] начали по-настоящему ненавидеть немецко-фашистских захватчиков и мстить им.

Известный снайпер севастопольской обороны Л. М. Павличенко в одном из выступлений отмечала: «Когда я пошла воевать, у меня была только злость на гитлеровцев за то, что они нарушили нашу жизнь, за то, что напали на нас. Но то, что я увидела потом, породило во мне чувство такой неугасимой ненависти, что ее трудно выразить чем-нибудь другим, кроме как пулей в сердце фашиста».[343]

М. И. Калинин подчеркивал: «Для нас ненависть к врагу священна. Каждый советский гражданин, в котором есть хотя капля горячей крови, должен зажечься лютой ненавистью к поработителям свободы, культуры, человечества. Наше чувство ненависти должно подняться на высоту величайшего народного героизма. И в пламени народного негодования и ненависти фашистская армия превратится в груду пепла».[344]

Воспитывая у защитников Севастополя ненависть к врагу, политорганы и партийные организации, командиры и политработники добивались, чтобы эта ненависть была их движущей силой. Воинам разъяснялось, что только тот по-настоящему ненавидит врага и действительно стремится к победе, кто проявляет стойкость и упорство в боях, отлично владеет оружием, соблюдает воинскую дисциплину и революционную бдительность.

Горком и райкомы партии особое значение придавали массово-политической работе среди населения. Партийная организация города насчитывала в своих рядах не более 700 человек вместо 3500 перед началом войны, но немногочисленный отряд коммунистов являлся боевым организатором масс. На предприятиях, в учреждениях, командах МПВО, в убежищах — всюду работали агитаторы-коммунисты. Личным примером, призывным словом они сплачивали людей, воспитывали у них безграничную любовь к Родине и ненависть к поработителям.

Большие трудности возникли в снабжении продовольствием. Тогда заведующая оргинструкторским отделом горкома партии Анна Михайловна Михалева совместно с секретарем партийной организации горторга Зинаидой Сутыриной сумели мобилизовать сотрудников горторга, и снабжение населения по всем уголкам города было налажено.[345]

Руководство рыбколхоза «Рыбацкая коммуна»: И. Е. Евтушенко (председатель колхоза), В. И. Котко (секретарь партийной организации) решили во что бы то ни стало организовать ловлю рыбы для трудящихся и защитников города. Они добились возвращения сетей, изъятых военным командованием, мобилизовали колхозные кадры и, несмотря на частые артобстрелы, ежедневно вылавливали рыбу.

Когда снаряд, попавший в главный корпус электростанции, повредил котел, сменный мастер коммунист Г. Ф. Красненко первым бросился к месту аварии и с опасностью для жизни предотвратил взрыв. Коммунист Д. Н. Загордянский, работавший на центральной понижающей подстанции мастером, не обращая внимания на рвущиеся близко снаряды, сумел предотвратить аварию, которая могла произойти от повреждения трансформатора.

Командование 11-й немецкой армии, в свою очередь, укрепляло занимаемые позиции под Севастополем в инженерном отношении, подтягивало артиллерию, танки и авиацию, перебрасывало дополнительные силы с Керченского полуострова. В течение первой половины декабря враг сумел перебросить под Севастополь две немецкие пехотные дивизии и часть румынских войск.

В период небольшой передышки происходили бои местного значения. Как противник, так и защитники Севастополя нередко вели артиллерийский огонь на подавление батарей, по скоплениям войск и ближайшим тылам. Продолжала действовать с обеих сторон и авиация, которая осуществляла не только разведку, но и наносила бомбоштурмовые удары по войскам и командным пунктам.

Оперативная обстановка, сложившаяся к середине декабря на советско-германском фронте, была неблагоприятной для противника. Успешное контрнаступление под Москвой привело к поражению немецко-фашистских войск группы армий «Центр». Одновременно советские войска развернули наступление в районе Тихвина и также разгромили противника. На Южном фронте наши войска мощным ударом освободили Ростов и вынудили вражеские войска к отходу на Таганрог. В такой благоприятной для нас обстановке еще до начала второго вражеского наступления на Севастополь началась разработка операции по высадке крупного десанта на Керченский полуостров. С началом операции предусматривалось войскам СОР начать наступательные действия в направлении на Симферополь с задачей атаковать силы противника и не допустить возможности вывода его резервов на керченское направление.[346]

Для подготовки к десантной операции требовалось определенное время, и жизнь внесла свои коррективы в замыслы советского командования. Войскам СОР вместо планируемого наступления пришлось бросить все силы для отражения нового наступления противника, которое он начал 17 декабря. Десантная операция в Крым будет проведена в ходе решающего сражения за Севастополь и сыграет огромную роль в срыве планов немецкого командования по овладению главной базой флота.

Вопрос о начале декабрьского наступления противника и сегодня обсуждается как среди участников боев, так и на страницах печати. Некоторые авторы утверждают, что переход войск 11-й армии в наступление не был неожиданностью.[347] Однако свидетельства многих очевидцев, в том числе и ряда руководителей обороны, говорят о том, что новое наступление вражеских войск было совершенно неожиданным.

Командующий Черноморским флотом и СОР вице-адмирал Ф. С. Октябрьский, член Военного совета Черноморского флота дивизионный комиссар Н. М. Кулаков отмечают, что командование СОР было убеждено в том, что противник не располагает достаточными силами для нового решительного наступления в ближайшее время, а высадка десанта в восточной части Крыма снимет угрозу с главной базы.[348]

Н. И. Крылов пишет: «Некоторые наши товарищи начинают даже сомневаться, будут ли фашисты еще раз наступать на Севастополь. До того ли, мол, теперь немцу?»[349] Командир 25-й стрелковой дивизии генерал-майор Т. К. Коломиец отмечает, что немцы перешли в наступление раньше, чем мы предполагали. Даже начавшееся вражеское наступление первоначально было принято за разведку боем, но вскоре стало ясно: противник начал штурм севастопольских рубежей.[350] Еще в ночь на 17 декабря «не знали, не предчувствовали, что истекают последние часы передышки»,[351] — пишет военком 8-й бригады морской пехоты бригадный комиссар Л. Н. Ефименко.

Одной из причин сложившейся ситуации была недостаточность достоверных сведений о противнике, т. е. слабо налаженная работа разведки. «Сведениями о том, что штурм должен начаться следующим утром, армейская разведка не располагала»,[352] — утверждает Н. И. Крылов.

Командование СОР допустило просчеты в определении направления главного удара противника, если он начнет второе наступление на главную базу. Заместитель командующего СОР по сухопутной обороне, командующий Приморской армией генерал-майор И. Е. Петров и заместитель командующего флотом по обороне главной базы контр-адмирал Г. В. Жуков считали, что в случае нового наступления на Севастополь немецко-фашистские войска, как и в ноябре, нанесут главный удар с юго-восточного направления, т. е. вдоль Ялтинского шоссе.[353]

Вот что пишет по этому вопросу в своих мемуарах Маршал Советского Союза Н. И. Крылов, который в период обороны Севастополя был начальником штаба Приморской армии: «Генерал Петров считал весьма вероятным, что при следующем наступлении немцев главные события снова развернутся вдоль Ялтинского шоссе, поскольку здесь можно шире, чем на других направлениях, использовать танки.