Джордж Паттон - Война, какой я ее знал

• Название: Война, какой я ее знал
• Автор: Джордж Паттон
• Издательство: ACT
• Жанр: О войне
• Год: 2002

Дж. С. Паттон — одна из ярчайших фигур в истории Второй мировой войны. С 1942 г. он — активный участник боевых действий в Северной Африке, где командовал Западной оперативной группой войск армии США, а затем на Сицилии, приняв в июле 1944 г. в Нормандии командование Третьей армией США, Дж. С. Паттон встречает окончание войны уже в Чехословакии. Военные мемуары Паттона могут быть не только увлекательным чтением для любителей военной истории, но и служить источником по истории Второй мировой войны.

---

Ракета имела около двух метров в длину и десять сантиметров в диаметре, но впереди имелось утолщение диаметром пятнадцать сантиметров, а также хвостовое оперение в задней конической части. Взрывавшийся порох создавал давление газа, и снаряд мчался по длинному, гладкому внутри стволу длиной пятьдесят девять с половиной метров, состоявшему из двадцати пяти секций, соединенных между собой с помощью скрученных болтами фланцев. К каждой четвертой секции под углом сорок пять градусов крепились по две короткие трубки, содержавшие дополнительные ускорители. Когда снаряд вылетал из дула, утолщение отваливалось, и он продолжал лететь прямо за счет хвостового оперения. Дальность полета составляла, вероятно, пятьдесят — пятьдесят пять километров. Заряд, который несла такая ракета, был очень незначительным по мощности, однако, к несчастью, в результате одного попадания в отель, где размещалась штаб—квартира Третьей армии, погиб выходивший оттуда капитан Джон Клементи.

Наше продвижение в первый день нового года особенно заметным не назовешь, если не считать успехов 6–й бронетанковой дивизии. Поводы для беспокойства отсутствовали: все части Третьей армии находились там, где им полагалось находиться, так что если бы они проиграли, то произошло бы это только вследствие большего упорства неприятеля, а не из—за того, что я допустил ошибку при развертывании войск.

11–я бронетанковая дивизия прекрасно сражалась в начале партии, но потеряла больше танков, чем могла бы. Я полагал, что происходило это из—за недостаточно квалифицированных действий командира дивизии. Позднее, когда он был сменен, соединение стало воевать заметно лучше.

Ровно в полночь 31 декабря все орудия Третьей армии разом открыли беглый огонь по позициям противника, поздравляя немцев с наступлением нового года. Когда канонада стихла, наши передовые наблюдатели донесли о том, что слышат в лесу крики немцев.

2–го числа мне стали известны малоприятные подробности действий 11–й бронетанковой, включая и то, что генералу Мидлтону пришлось лично вмешаться, чтобы восстановить порядок в дивизии. Мы собирались пустить вперед 17–ю воздушно—десантную, придержав танкистов 11–й, за исключением одного батальона. Он, как мы предполагали, должен будет поддержать атаку 17–й воздушно—десантной, поскольку в ее составе отсутствовали танковые части. Один из главных недостатков парашютных дивизий — это то, что после высадки у солдат при себе нет ничего, кроме автоматов — ни танков, ни соответствующей артиллерии, ни транспортных средств.

6–я бронетанковая дивизия по—прежнему сражалась хорошо. 15–й корпус Седьмой армии подвергся мощной атаке на правом фланге, но, поскольку все противостоявшие 15–му корпусу части были нам знакомы, — мы гоняли их по грязи между реками Мозель и Саар, — я не принимал их всерьез. После долгих раздумий 7–й корпус Первой армии наконец—то начал наступление в направлении Гуффализа силами 2–й и 3–й бронетанковых дивизий,[183] а также 83–й и 84–й дивизий.[184] Как я считал, немцы отреагируют на эту атаку только через несколько дней, но не видел причин менять текущую диспозицию Третьей армии.

У меня возникло сильное подозрение, что в ночь со 2 на 3 января немцы попытаются напасть на нас, но, как оказалось, я ошибся. 3–го числа 6–я бронетанковая продвинулась на три с лишним километра, в то время как 87–я дивизия на левом фланге практически топталась на месте. 11–я бронетанковая сдержала неприятельскую контратаку левее центра своих порядков. Из—за плохого состояния дорог и ввиду того, что управление снабжения не смогло, как было обещано, снабдить всем необходимым 17–ю воздушно—десантную дивизию, она оказалась не в состоянии начать атаку 3–го числа, но была готова наступать в связке со 101–й воздушно—десантной утром 4–го.

К большому нашему удовольствию. Штаб главнокомандующего союзническими экспедиционными силами издал директиву, согласно которой Первая армия вернется в состав 12–й группы армий, как только Первая и Третья армии войдут в соприкосновение в Гуффализе. Таким образом, стремление поскорее добраться до вышеназванного населенного пункта стало главным побудительным мотивом ускорить наше продвижение в ближайшие дни. В это время Монтгомери имел наглость отправить в Америку своего эмиссара, задачей которого стало «продавить» назначение генералу Эйзенхауэру заместителя — командующего наземными силами в Европе, — мотивируя это тем, что верховный завален работой и не успевает с ней справляться. В роли такого заместителя Монтгомери не видел иного человека, в достаточной мере одаренного Богом талантами военного, кроме себя.

4–го числа немцы надрали одно место 17–й воздушно—десантной, потерявшей, по донесениям, в ходе атаки в одном из батальонов до сорока процентов личного состава. Кто бы и когда бы ни сообщал о таких потерях, ясно, что он ничего не смыслит в военном деле. Даже доклады о десятипроцентных потерях на поверку редко подтверждаются, сведения могут оказаться верными, только если войска обратились в бегство или побросали оружие.

Я нашел Майли, командира 17–й воздушно—десантной, в Бастони. Пока я находился там, канонада шла с обеих сторон, вражеские снаряды взрывались в воздухе, изрыгали огонь жерла наших пушек, и в сгущающейся над покрытыми снегом полями темноте все это казалось прекрасным, хотя, правда, не слишком ободряющим. 4 января 1945 г. я сделал в дневнике одну важную пометку перед датой — заявление, которого никогда прежде не делал, написав: «Мы все еще имеем шанс проиграть эту войну».

Ранее я уже отмечал в этих записках, что Брэдли никоим образом не вмешивался в боевые действия Третьей армии. Однако он хотя и не приказывал, но все же сильно настаивал на размещении новой дивизии к юго—востоку от Бастони в целях расширения и укрепления коридора. Делая это, нам приходилось отказываться от наступательных действий на участке к северу от Декирха, что позволило бы нам перебить хребет неприятелю. Поскольку я позволил Брэдли уломать себя, то разделяю с ним полную меру ответственности за ошибку, последствием которой стало чрезмерное удаление 90–й дивизии к западу. Размести я ее, как собирался, к северу от Декирха, уверен, мы наколошматили бы больше немецкой дичи и обошлось бы нам это дешевле.

Чтобы атаковать 90–й дивизией 20–го корпуса через расположения 26–й и очистить от неприятеля район к юго—востоку от Бастони, мне было необходимо получить под свое командование 94–ю дивизию. Я рассчитывал, что когда прибудет 94–я, то я включу ее в состав 20–го корпуса, а 90–я в этом случае отойдет к 3–му. Как только 90–я выдвинется и окажется перед 26–й пехотной дивизией, последняя сменит в составе 20–го корпуса 94–ю, которая в этом случае отойдет к 12–му корпусу, и таким образом, новая дивизия будет наступать на участке к северу от Декирха.

Как будто бы сложная комбинация, но в действительности самый простой способ ввести дивизию в действие. Следует обратить внимание на то, с какой легкостью штаб Третьей армии мог манипулировать частями, не важно, сколько переходов предстояло сделать дивизии — один, два или три. Операцию пришлось отложить на дв адня, потому что Штаб главнокомандующего союзническими экспедиционными силами отказывался отдать последнюю полковую штурмовую бригаду (на нее приходилась одна треть численности всего боеспособного личного состава дивизии) 94–й до тех пор, пока в Реймс не прибудет 28–я дивизия.

6–го я собрал в штабе армии командира 3–го корпуса генерала Милликина и командира 90–й дивизии Ван Флита, чтобы разработать детальный план наступления 90–й на участке 26–й в северо—западном направлении по дороге, проложенной к югу от Вильтца. Одна штурмовая бригада 26–й должна была атаковать по обоим флангам 90–й, в то время как 3–й штурмовой бригаде предстояло заменить правофланговую штурмовую бригаду 35–й и продвигаться в северном направлении. Высвобожденная таким образом штурмовая бригада 35–й поддержала бы наступление 6–й бронетанковой дивизии на юго—восток, чтобы в результате соединиться на возвышенности с 90–й дивизией.

По нашим расчетам, наступление должна была поддержать тысяча пушек калибра от 105 мм и крупнее. Огонь предстояло вести в дух направлениях: примерно половина орудий стреляла бы по ходу движения 90–й, а другая половина — под прямым углом, что увеличивало площадь обстрела и предоставляло нам дополнительные преимущества. Я очень гордился этой идеей, поскольку она принадлежала мне и больше никому. Кроме всего прочего, стреляющие под прямым углом орудия могли обрушить свои залпы на горный хребет к северо—востоку от реки Вильтц.

Чтобы сбить с толку немцев относительно передвижений 90–й дивизии, мы использовали разведгруппу корпуса связи, оставив ее на бывшем командном пункте 90–й для ведения радиопереговоров, так, словно там по—прежнему находился командный пункт. Из захваченных впоследствии документов мы смогли сделать вывод, что немцы купились на наш трюк. Вводя в действие свои орудия, 90–я дивизия выполнила один очень разумный маневр. Когда артиллеристы расставили пушки на позициях и открыли огонь, такое же по численности соединение 26–й дивизии умолкло. Таким образом, мы могли не сомневаться, что противник находится в полном недоумении относительно прибытия в данный сектор новых частей. Естественно, 26–я дивизия держала фронт, так что никто из 90–й не мог попасть в плен. То, что со стороны противника было отмечено всего три, и притом не слишком отчаянных, контратаки, укрепило нас в уверенности, что немцы отводят свои войска.