Базиль Гарт - От «Барбароссы» до «Терминала»: Взгляд с Запада

• Название: От «Барбароссы» до «Терминала»: Взгляд с Запада
• Автор: Базиль Гарт
• Издательство: Издательство политической литературы
• Жанр: История
• Год: 1988
• ISBN: 5-250-00592-6

В сборник включены яркие отрывки из не издававшихся в Советском Союзе книг известных западных историков, журналистов, дипломатов: Р. Джексона, Б. Лиддел Гарта, А. Кларка, У. Крейга, Д. Орджилла, Э. Стеттиниуса и других, — в которых рассказывается о роли СССР в разгроме гитлеровской Германии, о подвиге советского народа, мастерстве советских полководцев, героизме и стойкости советских людей. Объективные свидетельства зарубежных авторов убедительно показывают решающий вклад советского народа в разгром германского фашизма.

Книга рассчитана на массового читателя.

---

В секторе наступления танкового корпуса СС даже этого ограниченного успеха достичь не удалось. Гренадеры оказались вынужденными вести столь тяжелые бои по защите флангов вклинившихся танковых дивизий, что дивизионные командиры с трудом смогли оттянуть оказавшиеся на острие клиньев танки. 11 июля дивизии «Рейх» и «Адольф Гитлер» сумели соединиться друг с другом, но дивизия «Мертвая голова» все еще оставалась изолированной от них.

Это была последняя и наиболее яростная битва, которую вели дивизии СС, укомплектованные одними немцами. После операции «Цитадель» Гиммлер откроет доступ в войска СС притоку добровольцев из оккупированных стран и уголовному сброду из гражданских тюрем рейха.[178] Но те солдаты и офицеры войск СС, которые сражались под Курском, все до одного прошли всестороннюю тщательную подготовку в военной школе СС Бад-Тёльц с ее суровой дисциплиной.

Теперь эти «супермены» встретились в бою с представителями «низшей расы» и были потрясены, обнаружив, что те так же хорошо вооружены, изобретательны и храбры, как и они сами.

* * *

Несмотря на вклинение противника в боевые порядки Воронежского фронта, Жуков и Василевский имели все основания быть довольными оперативной обстановкой в ночь на 11 июля. Успешное блокирование натиска северной группировки Моделя дало им возможность сосредоточить свои усилия на борьбе против 4-й танковой армии Гота, а 5-я гвардейская танковая армия — их бронетанковый резерв — пока еще в бой не вступала. Понимая, что до решающей схватки с танковыми дивизиями врага остались считанные часы, Ставка Верховного Главнокомандования передала 5-ю гвардейскую танковую армию в подчинение генерала Ватутина, и в ночь с 11 на 12 июля она получила приказ нанести контрудар по рвавшемуся к Прохоровке 48-му танковому корпусу и 2-му танковому корпусу СС Хауссера. Одновременно утром 12 июля, согласно планам Ставки, войска Западного и Брянского фронтов перешли в наступление на орловском направлении, а 15 июля к ним присоединились войска Центрального фронта, атаковавшие левый фланг группировки Моделя.

Всего этого Гот, конечно, не знал, но оперсводки 3-й танковой дивизии свидетельствовали о том, что оборона русских на участке Новоселовка — Круглик с каждым часом крепнет, а их активность на левом фланге его армии возрастает. Независимо от состояния войск Хауссера и Кнобельсдорфа, командующий 4-й танковой армией твердо решил прорвать последний рубеж расшатанной обороны русских и выйти на оперативный простор. Утром 12 июля все боеспособные танки корпусов Кемпфа,[179] Хауссера и Кнобельсдорфа — около 600 боевых машин — были собраны в кулак и брошены в решающую схватку.

Вскоре юго-западнее Прохоровки лавина немецких танков лоб в лоб столкнулась с устремившимися навстречу ей танковыми корпусами 5-й гвардейской танковой армии Ротмистрова, и в гигантском клубящемся облаке пыли и дыма, в удушливой июльской жаре закипело и загромыхало крупнейшее встречное танковое сражение второй мировой войны. Советские танкисты были свежими, их боевые машины исправными, имевшими полный комплект боеприпасов. Две бригады САУ к тому же были оснащены тяжелыми орудиями, не уступавшими длинноствольным пушкам «тигров» и «пантер». В противоположность им немцы были измотаны непрерывными ожесточенными боями с русской пехотой и артиллерией. Многие из немецких танков уже чинились и латались на поле боя, и часть их — особенно «пантеры» — вскоре вновь вышла из строя из-за технических поломок. Кроме того, «нас (писал немецкий танкист) предупредили, что мы встретимся с противотанковыми орудиями и отдельными закопанными в землю танками, а также, возможно, с несколькими отдельными бригадами тихоходных КВ. Фактически же мы столкнулись с казавшейся неистощимой массой русских танков — никогда раньше я не получал столь наглядного впечатления о русской мощи и численности противника, как в тот день. Облака густой пыли делали невозможным получить поддержку от люфтваффе, и вскоре многочисленные “тридцатьчетверки” прорвали наш передовой заслон и, как хищные звери, рыскали по полю боя».

К вечеру русские оттеснили немцев, и поле битвы с неподвижно застывшими корпусами подбитых и поврежденных (но тем не менее ценных) танков и ранеными танкистами осталось за ними.[180] Резкий контрудар советских войск на левом фланге 48-го танкового корпуса выбил немцев из Березовки, и потрепанной дивизии «Великая Германия» пришлось срочно вступать в бой, чтобы предотвратить окружение 3-й танковой дивизии. На следующий день Гитлер вызвал к себе в ставку Манштейна и Клюге и сообщил, что операцию «Цитадель» следует прекратить. Англо-американские войска высадились в Сицилии, и существует опасность выхода Италии из войны. Клюге полностью согласился с тем, что операция дальше продолжаться не может, но Манштейн проявив явное непонимание реального положения, утверждал, что «нам никак нельзя прекращать сражение пока брошенные в бой противником бронетанковые резервы не будут полностью разгромлены».

Гитлер, однако, отклонил соображения Манштейна[181] и через несколько дней немцы начали отводить свои войска назад на исходные рубежи атаки. Гудериан, увидев, как выпестованные им танковые войска были наголову разбиты за какие-то десять коротких дней, слег больным.

В это время основное внимание в ставке Гитлера было приковано к государственному перевороту в Италии. События в Риме серьезно встревожили фюрера и его ближайшее окружение. 25 июля Муссолини был свергнут, и к власти пришло правительство маршала Бадольо.

Крах итальянского диктатора отодвинул на задний план все другие мысли и планы Гитлера в ущерб руководству военными действиями на других фронтах, и прежде всего операцией «Цитадель», которая к этому времени завершилась отходом усталых и потрепанных немецких соединений на их прежние позиции.

Однако здесь, на южном крыле Восточного фронта, назревала ситуация ничуть не менее грозная, чем та, которая складывалась в Италии.

Эта ситуация отчасти возникла в результате типичных для немецких фронтовых командиров, и особенно Манштейна, ошибочных оценок сил и намерений противника. Хотя немецкие генералы понимали, что операция «Цитадель» провалилась, они по-прежнему тешили себя надеждой, что сражение на Курской дуге настолько ослабило советские бронетанковые соединения, что оставшуюся часть лета можно будет посвятить серии мелких «тактических решений», которые приведут к выпрямлению и консолидации линии фронта до наступления зимы. Немцы упорно отказывались признать тот факт, что им, как более слабой армии, предстоит теперь противостоять наступательным инициативам русских и зимой и летом вместо того, чтобы чередовать свои наступательные и оборонительные действия в зависимости от времени года, как это было до сих пор.[182]

Манштейн откровенно пишет об этом и в своих мемуарах. «Мы надеялись, что нанесли противнику в ходе операции “Цитадель” столь ощутимый урон, что сможем теперь рассчитывать на передышку в этом секторе фронта, — писал он, — и поэтому группа армий “Юг” решила временно перебросить крупные танковые силы с этого участка фронта, чтобы выправить положение в районе Донбасса».[183]

В результате почти все танковые дивизии были отведены с Курской дуги. Большинство дивизий понесло серьезные потери, а количество танков в них еще более сократилось после строгой технической инспекции, которая выявила все требовавшие ремонта боевые машины и направила их в мастерские в Харькове и Богодухове.

Эти ремонтные депо в скором времени оказались столь перегруженными работой, что после 1 августа танки и самоходные орудия, нуждавшиеся даже в мелком ремонте коробки скоростей или механизма наводки орудия пришлось отсылать дальше в тыл вплоть до Киева. Когда проверка различных танковых дивизий, участвовавших в операции «Цитадель», завершилась, стало ясно, что найти «крупные танковые силы» будет не так-то просто. Манштейн сумел выкроить несколько частей для усиления 3-го танкового корпуса и направил их на юг вместе с 3-й танковой дивизией, которая менее других пострадала в сражении на Курской дуге. Но поскольку намечалось, что эта танковая группировка — остаток стратегического бронетанкового резерва Германии, в создание которого за прошедшие полгода Гудериан вложил столько энергии, — должна будет нанести два последовательных контрудара в Донбассе и на реке Миус, потребовались дополнительные подкрепления.

Единственным имевшимся у немцев соединением был танковый корпус СС, выведенный с Курской дуги раньше других регулярных танковых дивизий и поэтому сохранивший более высокую боеспособность. К тому же привилегированное положение дивизий СС в получении новой техники и оружия позволило корпусу быстрее возместить понесенные им потери.

Однако для использования войск СС Манштейну необходимо было заручиться согласием ОКБ и, следовательно, самого Гитлера. Даже в лучшие времена это не всегда легко удавалось, а в последние числа июля Гитлер, поглощенный событиями в Риме, к тому же решил перебросить 2-й танковый корпус СС в Италию. Между командованием группы армий «Юг» и штабом ОКБ начался лихорадочный обмен телеграммами, в который время от времени непосредственно вмешивался сам фюрер. Вначале весь корпус СС получил приказ отправиться в Италию. Затем только одна дивизия «Адольф Гитлер». Потом корпусу было приказано прибыть в Харьков, за исключением дивизии «Адольф Гитлер», которая должна была возглавить контрудар 3-го танкового корпуса, а потом по железной дороге отбыть в Италию. И наконец, последовал приказ весь корпус перебросить на юг Украины для контрудара при условии, что дивизия «Адольф Гитлер» потом будет выведена и отправлена в Италию, когда для нее подготовят железнодорожные составы.