Базиль Гарт - От «Барбароссы» до «Терминала»: Взгляд с Запада

• Название: От «Барбароссы» до «Терминала»: Взгляд с Запада
• Автор: Базиль Гарт
• Издательство: Издательство политической литературы
• Жанр: История
• Год: 1988
• ISBN: 5-250-00592-6

В сборник включены яркие отрывки из не издававшихся в Советском Союзе книг известных западных историков, журналистов, дипломатов: Р. Джексона, Б. Лиддел Гарта, А. Кларка, У. Крейга, Д. Орджилла, Э. Стеттиниуса и других, — в которых рассказывается о роли СССР в разгроме гитлеровской Германии, о подвиге советского народа, мастерстве советских полководцев, героизме и стойкости советских людей. Объективные свидетельства зарубежных авторов убедительно показывают решающий вклад советского народа в разгром германского фашизма.

Книга рассчитана на массового читателя.

---

Во время этого успешного для немцев периода войны нацистская пропаганда расистских «теорий» достигла своего пика, и каждый репортаж и фотоснимок с фронта подчеркивали расовое превосходство наступавших «нордических» армий над своим врагом. Издательство СС выпустило даже специальный журнал под названием «Унтерменш» («Недочеловек»).

Не требуется особой психологической проницательности, чтобы понять предназначение этой пропаганды — «теоретически» подкрепить неограниченное право эксплуатировать и угнетать «низшую расу», которая к тому же имела наглость оказывать сопротивление своим поработителям. «Русский сражается, даже когда борьба бессмысленна, — жаловался один немецкий корреспондент, — он воюет неправильно, сражается, если есть хоть малейший шанс на успех».

Советские резервные армии были сосредоточены поблизости от Москвы на случай возобновления немцами наступления на центральном участке фронта; к тому же отсюда их было легче перебросить по железным дорогам к Ленинграду или на юг, как только станут очевидны намерения противника. Мощь начавшегося на юге немецкого наступления явилась, однако, неожиданностью для русских, и, когда 5 июля немецкие танковые дивизии прорвались к Дону по обе стороны Воронежа, Верховное Главнокомандование еще не могло с уверенностью знать, не предпримут ли немцы, переправившись через Дон, бросок на север с поворотом в тыл советским войскам в районе Ельца и Тулы. Соответственно Тимошенко получил приказ прочно удерживать «опорные» фланговые позиции в районе Воронежа и Ростова и вывести из-под удара войска Юго-Западного и Южного фронтов, чтобы избежать окружения и, отдавая пространство, выиграть время. Из отошедших дивизий Брянского фронта и срочно переброшенных Ставкой резервов был создан новый, Воронежский фронт, в командование которым 14 июля вступил генерал Н. Ф. Ватутин, непосредственно подчинявшийся Москве.

В этот момент сопротивление советских войск, хотя и недостаточно организованное и спорадическое, начало сказываться на немецком оперативном планировании. Во второй неделе июля русские стойко обороняли свои позиции лишь в районе Воронежа и южнее Северского Донца. В широком коридоре между Доном и Северским Донцом Красная Армия отступала. Корреспондент газеты «Фолькишер беобахтер» описывал, как «русские, которые ранее упорно сражались за каждый километр территории, отходили без выстрела. Наше продвижение задерживали лишь разрушенные мосты и налеты авиации. Когда русские арьергарды не могли избежать боя, они выбирали позиции, которые позволяли им продержаться до наступления темноты… Было весьма необычным углубляться в эти широкие степи, не видя признаков противника».

По всей видимости, это дезорганизованное (как казалось немцам) отступление русских войск было неожиданным для Гитлера, так же как и для многих его генералов. В ОКВ Гитлер находился в более бравурном настроении, чем когда-либо после падения Франции. В его разговорах с Гальдером по телефону уже не было той характерной для прошлого года раздражительности и настороженности. «С русскими покончено», — заявил он начальнику генерального штаба ОКХ 20 июля, а ответ последнего: «Должен признать, похоже, что так оно и есть» — отражает царившую в ОКВ и главном командовании сухопутных войск эйфорию. И, исходя из этого убеждения, ОКВ приняло два решения, оказавшие существенное влияние на дальнейший ход летней кампании. Первоначально, согласно директиве № 41, Гот должен был проложить Паулюсу своими танками дорогу в Сталинград, затем передать этот «блокгауз» 6-й армии и отвести свои дивизии в мобильный резерв. Но после начала летнего наступления командующий группой армий «Юг» фон Бок, встревоженный мощью советских контрударов в районе Воронежа, предложил задержать основные силы 6-й армии для атаки на русские позиции в этом секторе фронта и бросить в стремительное наступление на Сталинград одну 4-ю танковую армию Гота. Теперь же, 13 июля, ОКВ решило, что Гот вообще не будет наступать на Сталинград, а повернет свою армию на юго-восток и поможет армиям группы «А» «форсировать Дон в его нижнем течении». Паулюс же должен суметь захватить Сталинград своими силами — при условии, что армии группы «Б» обеспечат оборону на рубеже от Воронежа до большой излучины Дона. 12 июля из-за разногласий с Гитлером фон Бок был смещен с поста командующего группой армий «Юг», и две армейские группы стали самостоятельными и получили самостоятельные — и противоположные — оперативные задачи. Директива № 45 от 23 июля о продолжении операции «Брауншвейг»[113] постановила: «Группа армий “А” (под командованием генерал-фельдмаршала Вейхса) должна нанести удар по Сталинграду, разгромить сосредоточившуюся там группировку противника, захватить город, а также перерезать перешеек между Доном и Волгой». Таким образом, новый приказ предусматривал значительное расширение стратегических масштабов операций. Спасительной оговорки о том, что можно будет «перекрыть Волгу артиллерийским огнем», больше не было, а поход на Кавказ уже не ограничивался захватом Майкопа и Пролетарской, а включал в себя оккупацию всех нефтяных районов.[114]

Критическое значение, несомненно, имело решение об изменении направления удара 4-й танковой армии. ОКХ, видимо, также сочло его желательным. Из показаний Паулюса явствует, что поворот армии Гота на юго-восток первоначально был задуман с целью окружения советских войск, сдерживавших танки Клейста и 17-ю армию в Донецком бассейне. Но через несколько дней после получения Готом этого приказа советские войска в Донбассе оставили свои позиции и начали быстро отходить в южном направлении. Возможность отрезать им пути отхода исчезла.

В результате две немецкие танковые армии вышли к Дону почти одновременно — гигантский бронированный кулак, удар которого пришелся по воздуху. Переправы через Дон русские фактически не обороняли. Войска Южного фронта уже отошли за Дон и закреплялись на рубежах Манычского канала.

23 июля немецкие войска вступили в Ростов, а 25 июля передовые отряды Клейста форсировали Дон. 4-я танковая армия захватила плацдарм на южном берегу Дона в районе Цимлянской 29 июля, но через два дня она получила новый приказ — направить 16-ю моторизованную дивизию на юго-восток в район Элисты, а основными силами наступать в направлении Котельниково, через реку Аксай и ворваться в Сталинград с его незащищенной южной стороны.

Форсировав Дон, танковые корпуса Клейста устремились на юг, 29 июля немцы ворвались в Пролетарскую (конечный рубеж продвижения согласно прежнему плану ОКХ), через два дня вступили в Сальск, где одна танковая колонна повернула на Краснодар, чтобы прикрыть левый фланг 17-й армии, а вторая двинулась прямо на Ставрополь. 7 августа немцы заняли Армавир, а 9 августа — Майкоп.

Но для армии Паулюса, наступавшей на Сталинград по коридору между Доном и Донцом, ситуация складывалась по-иному. Поскольку лишь 14-й танковый корпус Витерсгейма был полностью моторизован, остальные корпуса армии растянулись на многие десятки километров, и перспектив успешно атаковать с марша противника, который решит перейти к жесткой обороне, у нее было немного. 12 июля Ставка Верховного Главнокомандования создала новый, Сталинградский фронт (его командующим 23 июля был назначен генерал-лейтенант В. Н. Гордов) и начала быстро — насколько позволяла железнодорожная сеть — перебрасывать на него подкрепления. В течение трех недель шла гонка, знакомая еще по летним сражениям 1941 года, между спешившими к Сталинграду колоннами немцев и спешно выдвигавшимися и развертывавшимися резервными армиями русских. На этот раз русские опередили немцев, но ненамного.

Генерал В. И. Чуйков, который позднее станет одним из видных советских командиров, которые руководили обороной Сталинграда и своим примером вдохновляли защитников города, в начале июля занимал должность командующего резервной армией, находившейся в районе Тулы. Полученный его 64-й армией приказ о передислокации в район Сталинграда дает наглядное представление о срочности и сложностях переброски четырех стрелковых дивизий и четырех бригад армии к Дону, связанных с прибытием и выгрузкой воинских эшелонов на семи различных железнодорожных станциях и форсированным маршем от 100 до 200 километров по степи на запад к Дону.

Из рассказа Чуйкова также видно, что, помимо необходимости упредить приближавшиеся к Дону дивизии Паулюса, не менее важно было также повысить дисциплину и боевую стойкость отступавших частей Красной Армии. Советская тактика в этот период 1942 года сводилась к отводу войск на новые рубежи, когда противник прорывался на флангах, чтобы избежать дорогостоящих боев в окружении. Но в условиях длительного отступления по горящей родной земле трудно поддерживать дисциплину и боевой дух войск, особенно среди новобранцев и недостаточно обученных и закаленных солдат, из которых в основном состояли в тот период соединения и части Красной Армии. Мужество и героизм, проявленные при обороне Сталинграда, — наилучший критерий возрождения высокого боевого духа и моральной стойкости воинов Красной Армии. Этого буквально за несколько недель сумели добиться такие командиры, как Чуйков, Еременко, Родимцев.