Кирилл Королев - Китайская мифология. Энциклопедия

• Название: Китайская мифология. Энциклопедия
• Автор: Кирилл Королев
• Издательство: Мидгард, Эксмо
• Жанр: Энциклопедии
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-20644-5

Китай — безусловный социально-политический и культурный феномен человеческой истории. Нет другой цивилизации, которая отличалась бы такой же устойчивостью ко всем потрясавшим ее кризисам и выходила бы из них, говоря словами современного китайского поэта, «обновленной, но прежней». Верность традиции проявляется в Китае во всем, в том числе и в мифологии, которая во многом до сих пор определяет китайский взгляд на мир. Китайская мифология позволяет человеку вновь и вновь возвращаться к истокам человечности в себе, ибо ориентирована на «технику сердца». И в этом — секрет ее поразительного долголетия.

---

Китайская мифология Составитель: Кирилл Королев

Предисловие ДРАКОН, НЕ ВЕДАЮЩИЙ СНА

О, Небо! Ты всех истин бескорыстней, Ты видишь все, что скрыто в нашей мгле, Ты помогаешь тем, кто в этой жизни Достойно существует на земле.

Цюй Юань. Лисао[1]

«Если спрятать лодку в бухте, а холм — в озере, скажут, что они в сохранности, но в полночь силач унесет все на спине, а невежда ничего не будет знать. В каком бы подходящем месте ни спрятать большое или малое, оно все же исчезнет. Вот если спрятать Поднебесную в Поднебесной, ей некуда будет исчезнуть, — таков общий закон для всех вещей».

Китай на протяжении тысячелетий успешно выполнял этот завет своего великого философа Чжуанцзы: страна замыкалась в себе и на себя, оставаясь загадкой для остального мира. Европейцы воспринимали Китай наряду с Индией — и, позднее, Японией — как страну экзотических диковинок; непривычным и непонятным казалось все — от языка и веры до придворного этикета и правил поведения в обществе. Так, первый европеец в Китае Марко Поло писал, поражаясь «варварским нравам» китайцев: «Эти народы идолопоклонники, а что до их богов, то у каждого высоко на стене его комнаты прибита табличка, на которой написано имя, обозначающее Всевышнего, Небесного Бога; ей они каждый день поклоняются с кадилом фимиама следующим образом: поднимают руки вверх и трижды скрежещут зубами, чтобы Бог дал им хороший ум и здоровье, а другого они у него не просят. Ниже, на полу, стоит изображение, это бог земных вещей, рождающихся по всей земле. Ему они придают жену и детей и поклоняются ему таким же образом с кадилом, скрежеща зубами, и поднимают руки; у него просят благоприятной погоды, земных плодов, сыновей и подобных благ. Душу они считают бессмертной в том смысле, что тотчас после смерти человека она переходит в другое тело; смотря по тому, жил ли человек хорошо или дурно, душа переходит от хорошего к лучшему или от дурного к худшему. Если это был бедный человек и вел себя при жизни хорошо и скромно, то он после смерти возродится от дворянки и сам будет дворянином; потом он родится от государыни и будет государем; поднимаясь все выше и выше, он, наконец, доходит до Бога. Если же он вел себя дурно, то он, если был сыном дворянина, возрождается как сын крестьянина, потом возрождается собакой и спускается к все более презренной жизни. Они говорят цветистым языком; приветствуют друг друга вежливо, с веселым и радостным видом; держат себя с достоинством и едят очень чисто. Отцу и матери оказывают большой почет; если же случится, что какой-нибудь сын оскорбит родителей или не поможет им в случае нужды, то есть особенное присутственное место, у которого нет другого дела, как наказывать неблагодарных сыновей, оказавшихся виновными в каком-нибудь неблагодарном поступке по отношению к родителям».

Разумеется, китайская «самоизоляция» существенно отличалась от, к примеру, «великой изоляции» Японии: в конце концов, последняя — цепочка островов, до которой еще нужно доплыть, а Китай с его протяженной сухопутной границей, даже несмотря на строительство Великой китайской стены, физически не мог отгородиться от иноземного влияния (благодаря которому, в частности, в Поднебесную проник буддизм). Тем не менее страна многие века оставалась «закрытой» — и именно поэтому сумела сохранить самобытность до наших дней, вопреки глобальным цивилизационным процессам последних столетий. И сегодня, как и несколько веков назад, когда знания европейцев о Китае ограничивались сведениями Марко Поло и сообщениями отцов-иезуитов, первые миссии которых появились в Поднебесной в XVI веке, само слово «Китай» будоражит воображение, олицетворяя собой Восток — загадочный, таинственный и по-прежнему непостижимый.

Первые люди в Китае, как показали данные археологических раскопок, появились около 500 000 лет назад; по всей вероятности, они были выходцами из Западной Азии. А первые культуры на китайской территории сложились в эпоху неолита. Культура Яншао в излучине реки Хуанхэ, в районе Лессового плато, возникла приблизительно 6000 лет назад; чуть моложе — около 4000 лет назад — в нижнем течении реки Янцзы сформировалась культура Луншань. Именно комбинация этих двух культур, возникших в бассейнах великих рек, подобно другим цивилизациям древности, и стала тем «зернышком», из которого произрос Китай.

Согласно конфуцианской традиции, прародителями китайцев были первопредки Фуси и Нюйва, которым наследовал первый земледелец Шэньнун, а ему — основатель китайского государства Хуанди, «первый император». С Хуанди, как утверждает традиционная историография, начинается эпоха Пяти императоров: это сам Хуанди, Чжуаньсюй, Ку, образцовые правители Яо и Шунь. Шунь передал трон усмирителю потопа Юю, а когда последний умер, люди пожелали видеть правителем его сына. Так в Китае появилась первая правящая династия — Ся, которой открывается эпоха Трех династий (Ся, Шан-Инь и Чжоу).

Многие исследователи склонны считать династию Ся легендарной, поскольку никаких фактических доказательств ее существования не обнаружено; известна только генеалогия ее правителей. А вот реальность следующей династии — Шан-Инь — не подлежит сомнению: сохранились многочисленные надписи этой эпохи на гадательных костях, а в 1950 г. в провинции Хэнань в ходе раскопок было найдено древнее городище — как удалось установить, столица царства Шан.

Культура Шан-Инь была культурой бронзового века. Из бронзы отливались сосуды, служившие для жертвоприношений предкам, оружие и некоторые инструменты. Именно в эту эпоху в Китае начал складываться культ предков, оказавший столь значительное влияние на китайскую культуру. По замечанию отечественного синолога В. В. Малявина, «связь живых с умершими родичами была стержнем всего общественного уклада шанцев… Для людей этой эпохи мир мертвых был устроен точно так же, как мир живых: положение в нем каждого усопшего предка определялось его местом на родовом древе. Существовал Верховный Предок Шанди, который в силу своей отдаленности от мира живых почти не вмешивался в людские дела. Была еще категория старших предков, уже лишившихся имени и в религии шанцев имевших, скорее, лишь символическое значение. Вместе с тем иньская религия предполагала экстатическое общение живых с умершими, тесно связанное с оргиастическими празднествами и человеческими жертвоприношениями».

В 1027 году до нашей эры царство Шан-Инь пало под натиском племени чжоу, западного соседа шанцев. Царь побежденных — «иньский Цзе» или «тиран Цзе» исторических хроник — покончил с собой, и к власти пришла династия Чжоу.

Верховный правитель чжоусцев именовался «Сыном Неба» (тяньцзы); этот титул китайские императоры сохраняли за собой вплоть до 1912 г. — когда отрекся от престола Пу И, последний император династии Цин.

В эпоху Чжоу произошло событие, имевшее определяющее значение для китайской культуры: чжоусцы отказались от человеческих жертвоприношений и оргиастических культов и провозгласили основной доблестью человека его добродетель. Как пишет В. В. Малявин, «вообще династию Чжоу можно считать основоположницей китайской цивилизации: именно при ней сложились основные государственные институты и нравственные ценности, определившие лицо китайской империи и китайской культуры».

Империя Чжоу просуществовала сравнительно долго — не менее трех столетий. К VII веку до нашей эры эта империя оказалась фактически раздробленной на многочисленные царства, которыми управляли в основном ближайшие родственники первых чжоуских царей. Этот период китайской истории получил название эпохи Разделенных царств, а в 481 году до нашей эры ее сменила эпоха Борющихся царств; столь точная дата связана с тем, что 481 годом заканчивается древнейшая китайская летопись «Весны и осени», повествующая о легендарных событиях незапамятных времен, и от окончания этой летописи принято отсчитывать фактическую историю Китая.

Эпоха Борющихся царств, помимо непрерывных военных походов, знаменательна тем, что именно в этот период (или немногим ранее) жили и проповедовали свои учения великие родоначальники важнейших китайских идеологий — Конфуций и Лаоцзы. Несмотря на все различия между конфуцианством и даосизмом, их объединяет тот факт, что эти сугубо китайские вероучения, собственно, и сформировали китайский взгляд на мир — взгляд, которого Китай придерживался на протяжении тысячелетий и во многом придерживается по сей день.

Среди Борющихся царств постепенно возвысилось царство Цинь, подчинившее себе все остальные; правитель Цинь взял себе титул «хуанди», который принято переводить на другие языки как «император». В историю этот правитель вошел под именем Цинь Шихуанди, то есть «Первый император Цинь». При нем Китай окреп в военном и экономическом отношении, действительно стал Поднебесной империей и государством в центре мира (термин «Срединное государство» возник в эпоху Разделенных царств), а вдоль северных рубежей страны началось строительство грандиозной стены, позднее получившей название Великой китайской. Кроме того, Шихуанди печально знаменит тем, что при нем были официально запрещены «бесполезные» книги (в том числе философские трактаты и исторические хроники) и состоялось в 213 году до нашей эры «сожжение книг», по причине чего многие источники по истории и культуре (в том числе мифологии) Китая оказались безвозвратно утраченными.