Бенджамин Рошфор - Невероятные приключения Фанфана-Тюльпана. Том 2

• Название: Невероятные приключения Фанфана-Тюльпана. Том 2
• Автор: Бенджамин Рошфор
• Жанр: Исторические приключения

 В армии юноша становится настоящим воином. Во время покорения Корсики он встречает красавицу Летицию. Истинно великую любовь внезапно разрушает злой рок: захваченную в морском сражении Летицию увозят в Англию.

---

- Вы выиграли войну, - с горечью сказал полковник Диккенс.

- Не я, полковник. Может быть, другие её и выиграли. Но не я. Со мной все кончено...как и с вами.

После долгого молчания полковник сказал: - Она любила слушать шарманку, Вы слышите ее? Или это у меня галлюцинации?

- Нет. Где-то действительно играет шарманка.

- Может быть, это маленький цирк, который приехал давать представления в этот проклятый город и не сумел во-время выбраться отсюда. Все то время, которое мне осталось прожить, если оно вообще осталось, я всегда буду слышать эту музыку.

- Полковник!

- Да, сэр!

- Позвольте пожать вам руку.

Их руки некоторое время наощупь искали друг друга в чернильной темноте ночи, затем встретились и надолго замерли в рукопожатии.

- Прощайте, полковник Диккенс, - сказал наконец Тюльпан. - Я разделяю вашее горе.

- Прощайте, господин француз. Я также разделяю ваше горе.

Они оба рыдали до тех пор, пока не разошлись, пока Тюльпан не растворился полностью в темноте, оставив среди руин своей жизни полковника Диккенса, которого в тот момент любил как брата. Он был почти счастлив от того, что Летиция не покинула своего мужа, и испытывал печальное удовлетворение при мысли о том, что по крайней мере полковник Диккенс страдал не по его, Тюльпана, вине.

* * *

Тюльпан не сразу нашел женщину с шарманкой. Он шел до вольно долго в ту сторону, откуда, как ему казалось, доносились заунывные звуки одной и той же песенки, но создавалось впечатление, что расстояние до неё не изменялось и в конце концов он понял, что гонится за шарманкой и женщиной, толкающей её по улицам, непрестанно вращая ручку. Делала она это бессознательно, украшая музыкой мрачные декорации происшедшего катаклизма, и возможно, удивляясь, почему ей не перепадают мелкие монеты от армии теней, встречавщейся на пути. Обнаружил он её только на берегу бухты.

Она остановилась в нескольких метрах от воды и присела на песок, перестав вращать ручку. Теперь он видел её более отчетливо благодаря белому песку и отражавшимся в воде огням французского флота.

Она не выказала никакого страха, когда Фанфан неожиданно появился рядом, и слова, которые она произнесла, заставили его усомниться, что она действительно находится в полубезумном состоянии.

- О! Вот наконец и компания, - сказала она весело. - Я начала уже чувствовать себя ужасно одинокой в этом проклятом городе. Мне посоветовали разместить свой цирк поближе к отступающей армии, что я и сделала в надежде найти побольше посетителей. Это было нелегко сделать, так как город был осажден! Однако подумайте, сколько зрителей! На крепостных стенах зрители! В траншеях - зрители! В подвалах - зрители! Я считала, что красные мундиры в два счета сметут всех этих осаждающих и дела снова пойдут на лад. Однако, как бы не так!

- Да, мадам, - сказал Тюльпан, присаживаясь возле нее. - Как бы не так! Что случилось с вашим цирком?

- У меня осталось только это, - сказала она, показывая на шарманку. Мой маленький цирк сгорел! Два моих фургона разбиты вдребезги! Ах! Они не смогли увернуться от французских бомб! А мой конь! ... О, бедный Дикки... На нем я демонстрировала вольтижировку... он был убит обломком стены!

- Да...Вы сказали мне об этом, вы были вся в слезах... тогда же вы сказали мне о гибели мадам Диккенс... - Он не смог закончить фразу.

- О! Так это вы? - удивилась она. - То-то мне показалось, что я вас где-то видела...

Говоря это, она поднялась и стала раздеваться.

- Не возражаете? Я хочу помыться. Я думаю, прошло дней восемь с того времени, когда я мылась последний раз. Для полноты счастья у меня остался небольшой кусочек мыла. Не хотите воспользоваться? ...

- Только после вас, мадам, - сказал он, - только после вас.

Она нырнула, исчезла в черной воде, вновь появилась на поверхности, фыркнула и, стоя в воде, так что виден был только её торс, начала энергично намыливаться. Немного погодя, когда он разглядел её обнаженную в свете отдаленных бортовых фонарей, то с удивлением увидел, что у неё тело совершенно юной женщины. До этого мысль о её возрасте даже не приходила ему в голову.

- В самом деле, - вновь заговорила она, плещась в воде, - я оплакивала моего бедного Дикки, но я плакала и от ярости... А вода чудесная, вы должны обязательно ко мне присоединиться... И вы знаете, почему я плакала от ярости? Потому что они смотались из города, не предупредив меня, бросив со всем барахлом на руках.

- Кто, мадам? - спросил он, удивленный этой болтовней, которая немного отвлекала его от собственного горя, и тем совершенно не плаксивым, ироническим и живым тоном, которым она рассказывала о своих несчастьях.

- Моя труппа! - воскликнула она. - Вы послушайте меня, здесь есть над чем посмеяться! (И она залилась смехом, таким же юным, как и её тело). Один акробат, в своем единственном трико, клоун в своем шутовском наряде и гимнаст в красных рейтузах, вы видели его на афише! Эти три паршивца сели на лошадей и сбежали из Йорктауна!

- У них не было другой одежды? - спросил Тюльпан, уже улыбаясь.

- Нет! Мы как раз собирались начать представление, хотя что в цирке было всего двое зрителей, когда в повозку этих мерзавцев попала бомба! Когда мы прибежали, все их вещи были в огне - тем хуже для них, подлецов. Полчаса спустя, воспользовавшись тем, что я отправилась поискать какой-нибудь еды, они исчезли, словно их ветром сдуло.

- Не говорите мне, что то же самое случилось и с кассой, - почти смеясь сказал Тюльпан.

- Черт возьми, неужели вы думаете, что я натирала свою задницу в этом проклятом городе не для того, чтобы заработать немного денег? Будьте уверены, они исчезли вместе с кассой, - сказала она, выходя из воды и протянула ему кусочек мыла, который он машинально взял, не собираясь, однако, в свою очередь идти мыться. Замолчав, девушка вытиралась своей рубашкой. Тюльпан отвел глаза; он разглядывал корабли, с которых доносились крики и песни, не решаясь взглянуть на неясную и юную наготу.

- Они поют, - медленно произнес он. - Я тоже должен петь, не так ли?

- Вот как? - сказала она. - А я приняла вас за одного из этих английских зомби, бродящих по городу.

- Я французский зомби, - ответил он. - Это и моя победа, мадам, но это последняя победа. Эта историческая победа погубила женщину, которую я любил с тех пор, как...Боже мой, кажется что прошли века с тех пор как я понял, что значит любить.

Воцарилось долгое молчание, лишь из бухты доносились звуки французских песен, прежде чем он добавил:

- Летиция Диккенс...

- Святые небеса! - воскликнула девушка. (И затем после нового молчания:) - И я, бедная идиотка, расписала вам это ужасное событие. Умоляю вас, простите меня!

- Это не вы погубили её, а артиллеристы, - сказал он, поднимаясь. Это мы! Это я!

Говоря так, он направился к морю, и девушка с беспокойством в голосе спросила, почему он отдал ей обратно её кусочек мыла.

- Потому что я пришел сюда не для того, чтобы мыться, - сказал Тюльпан, который начал снимать свою форму... - но для того, чтобы покончить со всем. Перед тем как я погружусь в Вечность, вы, которая знали её в последние дни, с кем она любила болтать, расскажите мне о ней, чтобы было у меня ещё мгновение счастья. А потом я распрощаюсь с вами навсегда, к моему большому сожалению.

- Фанфан Тюльпан... Это вы?

- Да. Она говорила вам обо мне?

- Без конца. Она искала смерти, так как думала, что вы были расстреляны во Франции. Это было не похоже на нее, признаваться в таких вещах; но её может извинить отчаяние.

- Да, - сказал он с горькой улыбкой. - И меня тоже.

- Бог вам судья. И вашему отчаянию. И вашему самоубийству, - сказала она таким суровым тоном, что Тюльпан обернулся. И тогда, именно в этот момент, раздался оглушительный грохот, неожиданно охвативший все небо над бухтой. Море, холмы, военные корабли и развалины Йорктауна озарились.

Огненные искры прорезали воздух и раздался свист, треск и грохот, но это не Господь выражал свой гнев, это был великолепный фейерверк, который устроили французы в честь своей победы. Пляж, на котором находился Тюльпан и девушка, внезапно осветился ярко как днем, и тут он её узнал.

Ненси Бруф! Это была Ненси Бруф, ласковая и расторопная санитарка из Филадельфии, это при ней он он угодил в навозную яму, это с ней у него была безумная любовь и это её он покинул, облачившись в наряд квакера, снятый с огородного пугала!

- Ненси! - простонал он. И она немедленно оказалась в его объятиях, обнаженная, окрашенная искрами огня, и покрыв его лицо поцелуями, воскликнула:

- О, я так надеялась увидеть тебя ещё раз, Ральф Донадье! Ведь ты так назвался мне? Я так тебя ждала, так тебя ждала! Ведь ты сказал: "Я вернусь, Ненси." Но в конце концов я подумала: "Он никогда не вернется." И вот ты здесь, но теперь это не тот Ральф, которого я нашла, - добавила она, заплакав. - Теперь это Фанфан Тюльпан...и он хочет умереть из-за любви к другой.