Максим Дегтярев - Моролинги

• Название: Моролинги
• Автор: Максим Дегтярев
• Жанр: Научная Фантастика

---

– Итак, господин Федрэ, я вас слушаю.

Я протянул ему визитную карточку, где было указано место работы - научно-популярный журнал "Сектор Фаониссимо" и профессия - репортер. Имя там тоже было указано, причем, настоящее.

– Господин Ильинский? - немного удивился он. - Но мадемуазель Ливей назвала вас… впрочем, понятно. Так чем обязан вниманию прессы? - спросил он, убирая визитку в боковой карман серого поношенного пиджака со следами фломастера на обшлагах.

– Наш журнал, "Сектор Фаониссимо"…

– Что-то никогда не слышал, - тут же вставил он.

Еще услышите, чуть было не ляпнул я.

– К сожалению, мы пока малоизвестны, - признал я. - Область наших интересов - естественные науки, в том числе компьютерные. Есть у нас и рубрика, посвященная виртуальным играм. Ближайший номер мы планируем посвятить памяти Чарльза Корно. Мы поместим его жизнеописание, интервью с друзьями, коллегами и известными учеными, работавшими вместе с ним над созданием компьютерных игр…

– Я с ним не работал, - резко прервал меня Цанс.

Не любит компьютерные игры, отметил я про себя.

– Зато вы крупнейший на Фаоне специалист в области математического моделирования. Вы могли бы дать, как говорится, научную оценку работам Корно. Ведь после него остались не только игры, но и масса теоретических работ по кибернетике.

– К сожалению, не так много, как я когда-то надеялся. Лет десять назад он подавал огромные надежды как кибернетик, но потом его увлек, если можно так выразиться, практический аспект.

– Материальный, вы хотите сказать?

– Ну, - Цанс сложил руки домиком, - о покойных, сами понимаете… Я-то надеялся, что из него выйдет крупный теоретик, а он… эх… - и домик развалился.

– Вы давно с ним знакомы?

Цанс посмотрел на меня как-то странно - как на человека, который ошибся дверью.

– Вообще-то он писал у меня диссертацию. Я думал, вы из-за этого пришли.

Вот это я упустил. Непростительно.

– Это действительно было давно, - оправдался я. - Но вы, насколько мне известно, продолжали с ним общаться. Вы консультировали его по самым различным вопросам - от математики до древней истории. Честно говоря, меня поразила ваша эрудиция. Лингвистика, история, антропология, космология, другие вселенные - десятки статей и все на разные темы.

– Неужели вы проштудировали мои статьи! - всплеснул руками Цанс, вышло весьма театрально.

Черт, а чем я, спрашивается, занимался всю ночь и еще, вдобавок, утро?!

– Ну, слово "штудировать" здесь вряд ли уместно. Скорее, просмотрел. Безумно интересно, кое что даже понятно.

– Понятно?! - возмутился он. - Да вы не поняли самого главного: все мои работы посвящены одной и той же теме, потому что в глубине, в основе всего того, что мы наблюдаем или переживаем лежат одни и те же принципы. У разума и у вселенных одни законы, о них-то я и писал!

– Всеобщие законы - это божественный модус операнди, - вставил я, ошибочно полагая, что цитирую статью Цанса.

Цанс вскинул руки:

– И имя того бога - Хаос!

– Помесь Хора и Сета?.

– Какой Хор! - Цанс, похоже, впал в отчаяние. - А ведь я старался сделать мои идеи общедоступными. По этой причине я брал в качестве примеров не только физические процессы, но и процессы, происходящие в обществе, искусстве, да где угодно! Везде найдется место хаосу, хотя, конечно, правильнее сказать, что иногда место находится детерминизму. Уж лучше бы вы не говорили, что читали…

Он сложил руки на груди замком и потупился в пол. Я его разочаровал и расстроил. Интервью срывалось. Я осторожно сказал:

– Про другие вселенные я точно понял.

– И что именно вы поняли?

– Другая вселенная может быть только одна, и время там течет вспять. Я даже знаю одно доказательство этого замечательного факта. Совсем простое.

– Вы?! Доказательство?! - изумленно вскричал он. - Доказательство никем не доказанной гипотезы? Потрясающе! Просто потрясающе! Ну так я слушаю вас, молодой человек…

Он переместился в кресло, закинул ногу на ногу и состроил гримасу типа "я весь внимание".

Конечно, никакого доказательства про Другую Вселенную я не знал. Полгода назад "Сектор Фаоннисима" опубликовал одну статью с какими-то измышлениями на эту тему. Статья была подписана Ларсоном, но писал ее не он, а некто Редактор. Мы, то есть рядовые сотрудники, статей не пишем, но зато подписываем, ведь, как ни как, а "Сектор Фаониссимо" - это наше прикрытие. Кто-то пустил слух, будто бы статьи пишет сам Шеф, пока его подчиненные в поте лица гоняются за преступниками. Проверит этот слух мне не удалось. Статью "Другой взгляд на Другую Вселенную" никто всерьез не принял, но идти на попятную было поздно, и я стал ее пересказывать:

– Все очень просто. Все мы склоняемся к мысли, что любая вселенная - наша или "Другая" - произошла в результате Большого Взрыва. Для определенности предположим, что Наша Вселенная возникла раньше, и время - и в Нашей Вселенной и в Другой идет в одну сторону. Спрашивается, как с нашей точки зрения должен выглядеть Большой Взрыв, породивший Другую Вселенную. Ответить на этот вопрос крайне затруднительно. Если учесть релятивистское ускорение времени, получается, что Другой Большой Взрыв обязан, с нашей точки зрения, длиться бесконечно долго. Любой здравомыслящий человек способен вообразить себе бесконечно долгое сжатие, но вообразить бесконечно долгий взрыв невозможно. Бесконечно долгий взрыв, это все равно что вообще никакого взрыва. Мы приходим к противоречию - взрыв есть, но его нет. Следовательно, мы видим не расширение Другой Вселенной, а ее сжатие, то есть время в Другой Вселенной идет в противоположную сторону. Поскольку противоположных сторон существует только две, то и Вселенных на свете только две - Наша и Другая. Вот и все доказательство.

Уже задолго до финального аккорда, я заметил, что с физиономией Казимира Цанса стали происходить какие-то странные метаморфозы: он сморщил нос и все, что было у него вокруг носа - как если бы на нос к нему уселась оса. Затем он стал мелко трясти головой - очевидно, чтобы согнать невидимую осу. При этом он издавал частое прерывистое сопение. Внимательно приглядевшись, я понял, что Цанс попросту смеется.

– Браво, браво! - различил я сквозь сопенье.

– Может, на бис?

– Увольте, - затряс он руками так же часто, как головой. - Но ваше так называемое доказательство меня искренне повеселило. Я даже готов простить вам то, что вы ни черта, повторяю, ни черта не поняли в моих статьях!

Браво, интервью спасено!

– Вы находите это доказательство ошибочным?

– Знаете что, бросьте читать научные статьи. Читайте учебники.

Интеллигентные ученые говорят не "идите лечитесь", а "читайте учебники".

– Список взять у Ливей? - спросил я.

– Я сам составлю, - парировал Цанс.

– Хорошо, ловлю на слове. Но вернемся к Чарльзу Корно. Скажите, в его словах или письмах не было чего-то такого, что могло бы подсказать причину, по которой его убили. Например, что-нибудь связанное с игрой, над которой он работал перед смертью. Или с прошлой игрой… В общем, что-нибудь…

Цанс нахмурился.

– Я слышал, убийца арестован. Какие-то личные мотивы, насколько мне известно.

– А если это не так? Что если убийство связано с игрой?

– Убийство с игрой… - седые брови поползли вверх, хотя, казалось, куда уж выше: брови у профессора и так были, как у филина, - и с завитками. - Нет, мне кажется, это маловероятно.

– А с научной работой?

– Он ее практически забросил.

– По материальным соображениям?

– Не только. Понимаете, от науки все требуют немедленных результатов. А я всегда говорил, что важен не результат, а понимание. Понимание законов природы. Корно не был против такой точки зрения, пока понимание позволяло добиваться результатов, например, предсказывать поведение той или иной физической системы. Но когда я доказал, что в нашем хаосе (я не имею в виду университет) предсказания невозможны, он сказал, что в моей науке поставлена точка, и обратился к практике. Как идти дальше, если идти некуда, сказал он мне десять лет назад. С тех пор мы общаемся заочно. Он задает вопросы, я отвечаю.

– Если это не тайна, о чем он вас спрашивал?

– О, его интересовало очень многое, ведь он стремился к тому, чтобы его виртуальные миры не уступали реальным. Конечно, в основном мы обсуждали методы математического моделирования.

– Это я понял, но что именно он моделировал?

– Вы, видимо, меня плохо слушали. - Цанс, по-моему, уже стал принимать меня за одного из своих студентов - не самого прилежного. - Повторю еще раз: все процессы в мире идут по одним и тем же законам, содержание которых нам известно. Следовательно, достаточно иметь одну математическую модель, чтобы смоделировать всё - от рождения вселенной до рождения стихов в чьей-нибудь голове, от нашей технологической цивилизации до первобытных моролингов. Вам ясно?

– Квазиабсолютно, - ввернул я ларсоновское словечко. - Он и моролингов моделировал? Тех, что из книжки?