Дмитрий Поляшенко - Тени у порога

• Название: Тени у порога
• Автор: Дмитрий Поляшенко
• Издательство: АСТ: АСТ МОСКВА: Транзиткига
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-034971-8

Компания молодых друзей, отправляющаяся в увеселительную «космическую прогулку» на неисследованную планету.

Планету, словно бы обладающую СОБВСТЕННЫМ РАЗУМОМ — и готовую любой ценой избавиться от незванных гостей...

Спасение приходит буквально чудом.

И только потом возникает вопрос: с кем — или с чем — пришлось сразиться недачливым путешественникам? С планетой? Или — с самой Вселенной, почему-то избравшей именно их своей мишенью?..

---

— Хорошо, что не понял, — сказал Вадковский. Он жмурился — мама перебирала ему волосы, неотрывно, с млеющей улыбкой глядя в лицо. — Теперь уже ничего не значит. Все оказалось совсем не так.

— Ты молодец. Страшно было?

— Нет, мам. Было очень интересно. Очень. Я даже не ожидал, насколько интересно может быть не на Земле.

— У вас там действительно все закончилось? Скоро отпустят? — спросил отец.

— Считай, мы уже дома... Мама!

Неожиданно сильные загорелые руки стиснули так, что у Романа перехватило дыхание.

Попрощавшись, Роман решил вернуться на «Сигму» как в реальности — через кабину т-порта, затем на корабле внутренних рейсов. Впрочем, никакой разницы это не имело. Включив «честный» режим, он мог субъективные сутки «добираться» до космической лаборатории на попутных или рейсовых средствах, но с точки зрения Трайниса и Лядова это заняло бы секунды. Он мог прыгнуть с обрыва, в полете сорвать с головы эйдосинтезатор, казавшийся в анреале летней кепкой с козырьком, и в ту же секунду оказаться на диване в кают-компании.

Роман не спешил возвращаться. Все позади. Он вдруг впервые ясно ощутил, что очень сильно любит Землю. Саму планету. Оказывается, раньше он пользовался Землей как вещью, и был ею весьма доволен. Земля была сверхбольшим комфортабельным звездолетом, несущим Романа, его родных, друзей и остальное человечество вокруг Солнца. После Камеи все изменилось. Земля стала просто маленькой планетой, затерянной в Млечном Пути, и одновременно — очень большим домом. Его, Романа, настоящим домом. А дом — это всегда часть тебя. Особенно если этот дом любим. А еще после посещения Камеи его гораздо больше, чем раньше, стали занимать отвлеченные темы. Например, на самом деле он изменился за этот полет или только стал лучше понимать себя прежнего? Вот это тема.

Неторопливо размышляя, Роман легкой трусцой бежал по сухим иголкам, листьям, веточкам и солнечным зайчикам. Солнце высверкивало сверху, пробиваясь сквозь кроны; золотило кору, горело в натеках смолы на мрачных елях, туманно сияло на белоснежных стволах берез. Справа и слева стволы мелькали частоколом. Ситуация вдруг неприятно напомнила Камею. Но Роман громко рассмеялся. Он был на Земле, пусть даже на «зеркальной». Камея осталась так далеко, что не ясно даже, существует ли эта кошмарная планета на самом деле.

Впереди, из-за ствола, загородив узкую дорожку, боком шагнул стеллармен. Роман выставил ладони, тормозя пятками на скользкой тропинке. Живот у стеллармена был твердым, а сам он даже не покачнулся.

— Здравствуйте, — сказал Роман.

Стеллармен смотрел на Вадковского сверху. Лицо его было непривычно застывшим, взгляд непроницаемым. Симулятор оказался не в силах передать адекватно тонкую сущность звездных людей.

— Мы проанализировали результаты работы единой комиссии Институтов, нашего с вами пребывания на Камее и метасканирования вас троих. Обработан очень большой массив исторических данных, так или иначе связанных с «феноменом Камеи». Сведение разрозненных фактов к общему знаменателю получило неожиданное продолжение.

— Подождите, как вы узнали, что я здесь? Нет, не важно. Продолжайте. Вы хотя бы в общем знаете ответ? — Роман был уверен, что Ангрем скажет «да» и начнет рассказывать, обстоятельно раскладывая все по полочкам. Начавшие уже сглаживаться неприятные воспоминания о зеленом аде Камеи уступали место чистому интересу.

— Нет, — сказал стеллармен. — Отсутствует последний камешек в мозаике. Он же — ключ ко всей мозаике.

— Как это? — не понял Вадковский.

— Слушай меня внимательно.

Роман долго смотрел на опустевшую тропинку. В реале где-то в этом месте пролегала муравьиная тропа и он всегда ее перепрыгивал на утренних пробежках. В «33» муравьиную тропу никто не стал повторять. Листья и иголки лежали неподвижно. И весь мир оцепенел. Вадковскому снова показалось, что он на Камее. Он осторожно взглянул вверх. И тут по кронам прошумел ветер. Где-то застрекотала сорока, по верхам раскатилось трескучее эхо. Сороки, кажется, тут не было. Наверное, отец недавно подселил. Раньше до животных руки не доходили. Правда, мышей в сад и лес, рыб в озеро Вадковский нашел время запустить. Но тут настоял Тема, страстный охотник и рыболов. Побродив по «зеркальному» саду «зеркальный» кот Вадковских возмутился отсутствием мелкой живности, что выразил гнусавым пением по ночам. «Зеркальный» кот был полной копией реального, поэтому инстинкты и рефлексы его бунтовали каждый раз, не встречая на хорошо освоенных местах охоты самодовольных, отъевшихся мышей. Как раз в то время Роман безвылазно жил в «33» — надо было общаться со многими людьми из разных уголков Солнечной системы при полной неразберихе с часовыми поясами, и покуда он не омышил и не оры-бил окрестности, спать или заниматься делом было совершенно невозможно.

Роман посмотрел на тропинку. Звездный человек нарушил одно из главных правил «Зеркальной Земли» — не допускается никаких чудес, никаких нарушений законов физики, химии, вероятности, причинности, действующих в реальном мире. В симуляторе Земли нельзя построить вечный двигатель, трансмутировать свинец в золото, человек не может левитировать и перемещаться во времени, никогда самопроизвольно не закипит вода в стакане, и Солнце не пойдет вспять. Запрет был вполне объясним. В играх можешь быть богом, но на Земле, пусть даже такой, оставайся человеком. Договорив, Ангрем просто исчез, не оставив обязательного при экстренном выходе «наружу» знака, чтобы ни у кого, не дай бог, не отложилось в подсознании впечатления, что живое существо умеет самостоятельно телепортиро-ваться.

Скользнув по тропинке, взгляд Романа уперся в далекий темно-синий стакан кабины т-порта. Жаль, совсем нет времени играть в реальность.

Роман сорвал с себя кепку, выключив тем самым эйдо-синтезатор, и в мгновение ока оказался на диване космической лаборатории.

На опустевшей сосновой просеке несколько минут стоял прозрачный ярко окрашенный фантом Романа. Рука фантома замерла в резком движении — срывала призрачную кепку.

Из кустов появился насквозь мокрый Тема с вяло трепыхающейся рыбиной в зубах. С кота текло, мокрые бока его часто вздымались. Тема подошел к просвечивающейся фигуре Романа, выпустил добычу и неуверенно мяукнул.

* * *

— Сходил в гости? — поинтересовался Лядов.

Вадковский продолжал лежать, глядя на него снизу. Кивнул утвердительно.

— Все в порядке? — спросил Лядов.

— Да. Всем привет от моих.

— Я тоже прогуляюсь. Дай-ка эйдос. Гинтас, не хочешь?

— Иди-иди, — отмахнулся Трайнис. — Я по-старинке, посредством видеофона.

Вадковский протянул Лядову разомкнутое кольцо эйдо-синтезатора. Тот замкнул цепь, нахлобучил обруч на голову, устроился в кресле и закрыл глаза.

Вадковский негромко позвал:

— Гинтас.

— А?

— Мне нужно на командный уровень.

— Он же заперт.

— Уже нет.

— Ну иди, раз так. Постой, ты хочешь потренироваться в пилотировании? Пошли вместе.

— Нет, слушай, — Вадковский покосился на Лядова. Тот улыбался. Глаза прятались под обручем эйдосинтезатора. Сла ва был уже дома на «Зеркальной Земле».

— Давай отойдем, — Вадковский за рукав вывел Трайниса из кают-компании. Тот шел послушно, как овечка.

В коридоре перед дверью в каюту Вадковский повернулся к Трайнису и негромко сказал:

— Твоя задача — удержать Славку на нижнем ярусе. Отвлекай его чем-нибудь. Чем хочешь — разговорами, поспорьте о чем-нибудь, сходите в поход длительный куда-нибудь на «33», спортом займитесь — что у нас спортзал пустует?

— Надолго удержать-то?

Вадковский смерил Трайниса взглядом, почесал в затылке.

— Гинтас, иногда ты меня удивляешь. Спроси сначала — зачем. Ты что, не удивлен?

— А ты пока ничего удивительного не сказал. Надо удержать — удержим, не вопрос. Может быть, его связать? Еще я могу вывихнуть ему ногу на тренировке. Тогда он точно никуда не двинется. Шучу.

— Я буду работать на втором ярусе, — зашипел Вадковский. — Дверь будет заперта. Ключ будет только у меня.

— Понятно.

— Что тебе понятно?!

— Не поверишь, Рома, но после Камеи мне стало все равно. Нет, до полета я стал бы тебя расспрашивать, обязательно, ты не сомневайся.

— Ты издеваешься. — Вадковский пристально вгляделся в лицо Трайнису.

Гинтас пожал плечами. У него был вид человека, которому нужно очень мало и это малое всегда под рукой. Причем, заметно было, что в данный момент его от этого самого малого отвлекают.

— Я должен это знать? — спросил Трайнис. — Тогда расскажи. Тебе, наверное, виднее.

Трайнис был на два года старше и на три сантиметра выше ростом, но сейчас Вадковский ощущал себя и старше, и выше. Он терпеливо сказал:

— Всего я пока рассказать тебе не могу. — Усмехнулся: — Для чистоты эксперимента. Необходимо не пускать Славку наверх сутки. Может быть, двое. Очень важно. Понимаешь... Ладно, намекну. Есть шанс узнать главную причину происходящего. То, что случилось с нами на Камее, — маленькая деталь масштабного и давно текущего действа.