Максим Дегтярев - Ок-но

• Название: Ок-но
• Автор: Максим Дегтярев
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-018676-2

Нас изучают как подопытных кроликов, зомбируют, выкачивают информацию и неизвестно с какими целями — это совершенно чуждая инопланетная цивилизация проводит свои исследования. И ДАГАР — «дальняя галактическая разведка» — уже начала операцию «ОК-НО», цель которой — навеки отбить у пришельцев желание контролировать человечество. Третий роман о детективе Федоре Ильинском.

---

Мартин, с видом зомби, дошел до кровати и сел. Простыня задралась, открыв худые волосатые ноги.

— Вы репортер или кто?

— Я друг мисс Чэпмэн.

— Вот как… Подождите, мне нужно… — он махнул в сторону ванной.

— Угу, только быстро.

Я надеялся, он не станет принимать душ — времени и так было в обрез.

Мартин вышел с мокрой головой. На ходу он вытирал голову полотенцем. Простыню сменил халат. Продолжая одной рукой вытираться, он сделал глоток кофе.

— Горячий? — спросил я, заметив как он дернулся.

— Да. О какой кристаллозаписи вы говорите? — спросил он не поднимая глаз.

Ошибка первая: не следовало разрешать ему совать голову под холодную воду. Должно быть, у физиков голова включается именно таким способом.

— О той, которую, по мнению Нибелинмуса, украла Джулия Чэпмэн.

— А Джулия ее не брала?

— Нет.

— Так о какой же записи идет речь, если Джулия, как вы только что признали, ничего не брала.

— О записи, взятой вами со стола в кабинете Нибелинмуса пятого апреля этого года, — отчеканил я, понимая, впрочем, что мы идем по замкнутому кругу. Но ведь я действительно не знал, что это была за запись! Я продолжал:

— Вы не подумайте, что я пришел заниматься софистикой. Я бы не стал будить вас из-за такой ерунды. Право, ваш сон дороже. Но вы можете потерять его навсегда или во всяком случае — надолго, если Зейдлицу станет известно о кристаллозаписи. Вы спросите, а какое мне, собственно, дело до той кристаллозаписи. Чтобы вы не мучились над вопросом, чьи интересы я отстаиваю, я отвечу сразу. Я защищаю интересы Джулии Чэпмэн, которая из-за вас лишилась работы. Хуже того, она лишилась доверия доктора Нибелинмуса. Вы же, наоборот, это доверие приобрели, иначе бы Нибелинмус не привлек вас к работе с ДАГАРом. Нибелинмус не станет по пять раз переспрашивать меня, о какой записи идет речь. Полковник Зейдлиц так же поймет с полуслова. И плакала ваша карьера. Что скажете?

— Скажу, что мне надо одеться, — с вызовом бросил Мартин.

— Валяйте.

Я отошел к иллюминатору. Прямо надо мной осьминожьими лапами торчали причальные фермы, которые подтягивали тяжелые корабли к стыковочным узлам. Крупному лайнеру — такому, например, как «Монблан-Монамур» — чтобы точно причалить, недостаточно одних только маневровых двигателей. Отсюда виднелась корма «Монблана». В трех стыковочных узлах от него был пристыкован другой корабль — меньших размеров, без опознавательных огней пассажирских лайнеров. Я присмотрелся и увидел еще два таких же корабля. ДАГАР взялся за дело серьезно.

Мартин натянул джинсы и свитер. Волосы кое-как сцепил кожаной тесемкой. Бородку расчесал рукой.

— Вам не выдали спецодежду? — спросил я, оглядывая его неформальный наряд.

— Вон валяется, — показал он на стопку, лежавшую на полу возле стенного шкафа, — могу подарить.

— Обойдусь пока. Ну так вы обдумали мои слова?

Он взял в руки стакан с кофе.

— Обдумал, — пробулькал он, отвечая и отхлебывая одновременно. — Доносить Зейдлицу не советую. Косвенно это ударит и по вам.

— Как именно?

— Пострадает кое-кто из тех, с кем вы недавно познакомились. Не думаю, что бы Джулии хотелось поставить этого человека под удар.

— О ком вы говорите?

— О ком! Разумеется о профессоре Рассвеле!

Ну вот, так я и думал.

— Если вы донесете Зейдлицу, — продолжал Мартин, — это повредит мне, но и вам не поможет. И вы, и я, и мисс Чэпмэн знакомы с Рассвелом. Зейдлиц запишет меня в вашу компанию — вот и все. Он не поверит, что мы не были заодно. Вас устраивает такой поворот событий?

— Заметьте, поворотом это будет для вас. Мои отношения с Зейдлицем уже не ухудшить.

— Так вы познакомились?

— Угу, близко.

Только сейчас Мартин обратил внимание на ссадину на моем правом кулаке.

— Наверное, все-таки не с ним, а с его дуболомами…

— И с ними тоже, — признался я. — Зачем Зейдлиц нагнал столько народу?

— Сам теряюсь в догадках. Откуда вы знаете Джулию?

В его голосе мне послышались нотки ревности.

— Познакомил один наш общий знакомый. Нет, не Рассвел, — упредил я его, — другой общий знакомый. Вы учились у профессора?

— Нет, не совсем. Положение в университете у него было неопределенное. Он то собирался оставить преподавание, то снова брал студентов. Я посещал его семинар, написал несколько работ, темы которых были подсказаны Рассвелом.

— Тем не менее, вы не считаете его своим учителем.

— Понимаете, мне не хотелось принимать ни одну из сторон в бесконечном споре между Рассвелом и прочими космологами, включая Нибелинмуса. Едва закончив курс, причислять себя к какому-нибудь течению или направлению — это, знаете ли, убого как-то. Да и зачем, если время так или иначе расставит всё по своим местам. А теоретики… на то они и теоретики, что бы поражать друг друга силой… — он ухмыльнулся, — силой слова.

— А Джулия?

— Она была его последней студенткой. Как мне кажется, перед самым уходом из университета Рассвел почувствовал, что вот-вот останется совсем один. Не думаю, что он всерьез считал, что из Джулии выйдет толковый физик. Впрочем, никогда не известно заранее, что Рассвел считает серьезным, а что — так — упражнением для развития воображения.

— Вы имеете в виду его увлечение друидами?

— Ну да, друидами-раздруидами…

— Тогда давайте говорить о тех вещах, к которым Рассвел относился серьезно.

— Давайте. Так вот, старик весь извелся от ревности. Он ревновал Нибелинмуса к космологии. Подозревал, что часть исследований Нибелинмус засекретил. Я считал это признаком старческой паранойи, простительной для человека, чьи гипотезы раз за разом отвергались другими физиками. Рассвел постоянно донимал меня просьбами разузнать у Нибелинмуса, не подтвердилась какая-нибудь из его гипотез. Пару раз я пытался разговорить Нибелинмуса на эту тему, но тот уходил от ответа. Тогда Рассвел предложил залезть в закодированные файлы. Я бы ни за что на это не пошел, но та кассета как-то сама подвернулась под руку. Я зашел к Нибелинмусу в кабинет, думая что он там. Кабинет был пуст, а на столе лежала кассета. Она словно сама просилась, чтобы ее взяли и скопировали. Ну я и не устоял. Забрал, полагая, что успею вернуть ее до возвращения Джулии. Но не успел.

— Зачем же заперли кабинет? И откуда у вас оказался от него ключ?

По всей вероятности, к этому вопросу он был не готов.

— Если не отвечу, — сказал он как-то съежившись. — Вы сочтете, что и до этого я вам лгал. Спросите у Рассвела, он все подтвердит.

— Спрошу. Но про то, что вы якобы случайно зашли в кабинет, можете рассказывать кому-нибудь другому. Так что же за запись была на той кассете?

— Ничего интересного. Таблица с координатами наблюдательной аппаратуры.

— Я сам решу, интересно это или нет. Давайте сюда запись.

— У меня ее нет. Кассету я выбросил, а запись стер сразу после того, как понял, что кражу кассеты нельзя будет скрыть. Но запись есть у Рассвела — он-то ее не стер. Если Рассвел сочтет, что вам можно доверять, он перешлет ее вам.

— Так вы боялись обыска?

— Лучше сказать, предусмотрел его возможность. Вы сами убедились, с какими людьми приходится иметь дело.

— Да уж, убедился, — согласился я. — Значит, Рассвел продолжает интересоваться большой наукой. Причем, настолько активно, что фактически пожертвовал своею бывшей студенткой. Некрасиво он с ней поступил. Вас-то самого совесть не мучает?

— Я придумаю, как выручить Джулию, — искренне пообещал Мартин. — Нарочно подставлять ее никто не собирался. Что же касается Рассвела… По-моему, старик больше переживает из-за того, что ни одна из выдвинутых им гипотез не подтвердилась. В то же время он почему-то убежден, что что-то должно было подтвердиться. Но он путался в объяснениях, когда я спрашивал, что же все-таки подтвердилось.

— Что именно он говорил?

— Он говорил, что ему точно известно, что кто-то — он не говорил кто, нашел доказательство какой-то из его гипотез. Если гипотеза в самом деле верна, то подтверждающие ее факты не могут носить уникальный характер. Нашел один исследователь — найдет и другой. Поэтому он опасался, как бы Нибелинмус не присвоил что-нибудь себе. Приоритет в науке значит очень многое…

Мартин полез в рюкзак, достал какие-то бумаги и стал их торопливо просматривать — словно боялся, что кто-то вот-вот лишит его приоритета. Я поинтересовался:

— У Рассвела не было гипотезы, касающейся исчезновения шкатулок из запертых сейфов?

Физик отложил бумаги, подозрительно спросил:

— Откуда вы знаете про шкатулку?

Этим вопросом он рассмешил меня до слез.

— Да о краже известно самой последней стюардессе!

— Ах о краже! — он облегченно вздохнул. — О ней пусть знает кто угодно!

— Следовательно, это была не кража. Тогда что это было? Гравитационная аномалия?

— Почему вы решили, что гравитационная аномалия?

— Просто слово понравилось. «Аномалия». Из сейфа стащили шкатулку, которой грош — цена. По-моему, это аномалия. Вы, наверное, тоже так считаете, иначе бы здесь не появились.