Уильям Дитрих - Розеттский ключ

• Название: Розеттский ключ
• Автор: Уильям Дитрих
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-36420-6

Старинный медальон, покрытый непонятными символами, помогает американскому искателю приключений Итану Гейджу разгадать одну из величайших тайн в мире — тайну Великой египетской пирамиды. Оказавшись в Святой земле, Гейдж предпринимает упорные поиски древнего египетского свитка, насыщенного магией. В это же время Наполеон Бонапарт начинает свое вторжение в Израиль и терпит поражение в битве при Акре. Французский генерал надеется, что секреты древней магии помогут ему обрести силу и власть. Но только Гейдж обладает ключом, который способен пробудить магические силы, дремлющие в свитке…

---

Вера в успех такого плана начала убывать с восходом солнца, сулившего еще более жаркий денек. Когда мы покинули пойменную долину Нила и, повернув к Абукиру, вступили на красноватые пески, до нас донесся глухой рокот, напоминавший приближающиеся громовые раскаты, хотя безоблачное голубое небо со всей ясностью дало нам понять, что мы слышим отдаленные пушечные залпы. Битва за турецкий плацдарм шла полным ходом, а следовательно — если только турки не выиграют у французов, — нам предстояла встреча с армией франков. Было 25 июля 1799 года.

— Нам нельзя поворачивать назад, — предупредила Астиза. — Силано разыщет нас.

— Во время военных действий обычно царит жуткая неразбериха. Может, проскочим окольным путем.

Мы привязали нашего осла у подножия высокой дюны, а сами забрались наверх посмотреть, что происходит на Абукирском мысу. Картина была душераздирающей. В очередной раз слабость оттоманского войска проявилась со всей очевидностью. С храбростью у воинов Мустафы было все в порядке. Но им недоставало огневой мощи и мудрой тактики. Турки выжидали в окопах, точно завороженные зайцы; французы устроили бомбардировку, а потом пустили в атаку кавалерию. Мы стали свидетелями сокрушительного поражения, видя, как стремительный натиск отрядов Иоахима Мюрата не просто прорвал первый ряд окопов турок, но захватил также и оба последующих ряда. Конница рассыпалась по всему лагерю, ее противники обратились в паническое бегство, а их палатки мгновенно полегли на землю, лишенные растяжек, разрубленных сабельными ударами. Позднее мы узнали, что Мюрат лично взял в плен турецкого главнокомандующего, сразившись с ним в рукопашном бою и получив поверхностную рану на скуле от выстрела пистолета Мустафы, но зато в ответ сабельным ударом лишил самого пашу пары пальцев на руке. Бонапарт перевязал руку храброго противника своим личным платком. В 1799 году над войнами еще витал дух рыцарства.

А в общем после прорыва линий обороны началась очередная резня. Более двух тысяч мусульманских воинов полегло на недавно захваченную ими землю, и вдвое больше утонуло, пытаясь добраться вплавь до своих кораблей. Отряды в форте на берегу залива упорно держали оборону, но усиленный обстрел вынудил их сдаться. Потеряв около тысячи солдат, три четверти из которых составляли раненые, Бонапарт разбил очередную оттоманскую армию. Именно в такой триумфальной победе он нуждался после неудачной осады Акры. Одному из своих сослуживцев он сообщил, что «редко видел такие превосходные сражения», а для парижской Директории описывал его как «одно из самых ужасных». Оба описания были справедливы. Пролитая кровь воодушевила его.

Итак, прибыв в Розетту, мы с Астизой оказались между двух огней: позади расположился возбужденный французский лагерь, а впереди победоносная французская армия грабила наших бывших союзников, погибших на поле брани. Прямо из челюстей крокодила я попал в военное окружение.

— Итан, как ты думаешь, что нам лучше сделать?

Любому мужчине, по-моему, лестно, когда женщины спрашивают об этом, находясь в центре военной операции, но я не возражал бы, чтобы иногда они выдвигали и свои собственные идеи.

— Хорошо бы, я думаю, продолжать бегство. Только неизвестно, в какую сторону лучше бежать.

Тогда она смело внесла предложение.

— Помнишь оазис Сива, где Александра Великого провозгласили сыном Зевса и Амона? Наполеон пока не завоевал его. Давай отправимся туда.

— Но ведь до него сотня миль по безводным пескам! — не в силах скрыть отчаяния, воскликнул я.

— Ну да, поэтому лучше побыстрей отправиться в путь.

Мы оба могли проститься с жизнью, превратившись в мумии, обезвоженные и высушенные жарой, но куда еще могли мы пойти? Теперь Силано наверняка убьет нас. И Наполеон тоже.

— Хотелось бы мне, чтобы украденный нами осел с ошалевшими от стрельбы глазами не выглядел таким тощим, — заметил я. — Будь у нас побольше времени, я присмотрел бы нам более крепкую животину.

Неважно. У подножия дюны нас поджидал французский патруль.

Как и следовало ожидать, Наполеон в тот вечер пребывал в хорошем расположении духа. Ничто так не успокаивало его, как победы. Во Францию будут посланы сводки с красочным и подробным описанием очередного триумфа Бонапарта. Захваченные знамена уже подготовили к отправке в Париж для демонстрации новых завоеваний молодой республики. К тому же я, раздражающий его комар, сидел, надежно связанный веревками, вытянув пожеванную алчным крокодилом ногу; моей любимой тоже скрутили руки, винтовку опять отобрали, а осла отправили обратно законному владельцу.

— Я лишь старался спасти вас от черной магии, генерал, — без особого вдохновения попытался оправдаться я.

Он раскупорил бутылку бордо из своих личных запасов, присланных братом из Франции.

— Ах: вот как, теперь уже от черной магии? И в этом вам помогала ваша коварная красотка?

— Силано стремится вызвать дьявольские силы, чтобы ввести вас в заблуждение.

— А вы, Гейдж, значит, взорвали половину моего форта по наущению Господа.

Он сделал глоток.

В его трактовке это звучало угрожающе.

— Если вы, генерал, имеете в виду ночную перестрелку, так то была просто вражеская диверсия.

Возможно, мне следовало вести себя более дерзко и вызывающе, но я пытался спасти наши жизни.

Прибывший вскоре граф Силано, увидев меня, так изумился, будто я воскрес на третий день после погребения.

— Ох, месье, как же я устал от попыток убить вас, — заявил он.

— Я тоже устал от этого, — ответил я, улыбнувшись им обоим.

— Вы уничтожили верхнюю часть камня, — сказал Бонапарт. — Не она ли давала ключ к переводу древней книги?

К счастью, им не пришло в голову раздеть Астизу.

— Да, генерал.

— А что именно могла сообщить нам эта книга?

— Магические знания, — сказал Силано.

— Неужели магия все-таки существует?

— Мы могли бы овладеть ею. Магия является лишь высшим достижением науки. Магия и могущество бессмертия.

— Бессмертие! — Бонапарт рассмеялся. — Бегство от неизбежной судьбы! Но я видел слишком много смертей, поэтому уже обеспечил себе бессмертие. После нас остаются лишь воспоминания.

— Мы думаем, что эта книга позволила бы вам достичь бессмертия в более реальном смысле, — сказал граф. — Вам и вашим ближайшим сподвижникам.

— Таким, как вы? — Он отбросил опустевшую бутылку. — Так значит, у вас тоже есть стимул, мой друг! — Наполеон повернулся ко мне. — Досадно, что вы уничтожили часть камня, Гейдж, но Силано уже расшифровал некоторые знаки. Надеюсь, он разгадает и смысл остальных. А оставшиеся три четверти камня позволят ученым сосредоточиться на расшифровке иероглифов. В зависимости от того, кто в конечном итоге победит здесь, в Египте, эта плита окажется в музее либо Парижа, либо Лондона. Толпы посетителей будут глазеть на нее, даже не подозревая о пропавшей по вашей вине четверти текста.

— Я могу быть поблизости, чтобы рассказать им.

— Боюсь, вас ждет иной удел. — Наполеон взял кожаную папку и извлек оттуда пачку старых газет. — Смит прислал мне их в качестве подарка, когда я позволил туркам забрать своих раненых. Похоже, пока мы тут завоевывали славу в Египте, события в Европе вышли из-под контроля. Франции вновь грозит опасность.

Именно в тот момент я убедился, что Бонапарт отказался от прежней цели завоевания Азии, предпочтя ей новую — возвращение в Париж. Он завоевал все, что смог, а мы нашли то, что ему больше всего хотелось найти. Могущество, в том или ином смысле.

— С марта Франция находится в состоянии войны с Австрией, и к тому же нас вытеснили из Германии и Италии. Пока мы осаждали Акру, в Индии погиб Типу Султан. Директория пребывает в растерянности, а мой брат Люсьен пытается провести реформы в слабоумном парижском собрании. Британский флот в ближайшее время ослабит блокаду, чтобы пополнить запасы на Кипре. Вот тогда-то я и отправлюсь обратно, чтобы навести порядок во Франции. Долг прежде всего.

Его слова показались мне наглой ложью для прикрытия позорного бегства.

— Долг? Какой же долг призывает вас бросить вашу армию?

— Подготовка к ее достойному возвращению. Клебер, кстати, мечтал о командовании с тех пор, как мы высадились здесь. Теперь ему представится такая возможность. Моя депеша удивит его. Между тем сам я сильно рискую, ведь мне надо будет как-то избежать столкновения с британским флотом.

Да уж, силен риск! Рискует остающаяся в Египте непризнанная армия. Этот пройдошливый политик бросал своих верных воинов ради интриг в Париже! И тем не менее, по правде говоря, я восхищался такой хитростью. Мы оба с ним были одного поля ягоды: приспособленцы и игроки, способные к выживанию. Преследуя корыстные цели, мы стали фаталистами. Мы оба были падки на хорошеньких женщин. И смело бросались в авантюры, если они избавляли от скуки.