Алексей Ивакин - Десантура

• Название: Десантура
• Автор: Алексей Ивакин
• Жанр: О войне

1942 год. Десантная операция в Демьянском котле. Крайне драматичная и мало изученая страница истории Великой Отечественной войны. Львиная доля документов по этой операции до сих пор ещё хранится под грифом «Сов. Секретно». Этой десантной операцией интересуются немцы, американцы, а у нас - молчание. Только поисковики, пытаясь разобраться в делах давно минувших дней, "утюжат" осенью демянские леса и болота, а зимой - архивы.

Находясь в тех сложнейших условиях, десантники сделали всё, что только можно было сделать.  Страшные испытания выпали на долю этих 18-19 летних мальчишек, большинство из которых так и остались навсегда 18-19 летними. Так и лежат они до сих пор в демянских лесах и болотах, где настигла их вражеская пуля или осколок, где оставили их, присыпав снегом, боевые товарищи.

... Почему они смогли свой долг выполнить, а мы не можем? Почему они свою страну, своих близких спасли, а мы не можем? Ведь им было-то по восемнадцать! Они в два раза младше меня. Или в в три раза старше?

---

- Лейтенант, тебя как зовут? - обратился к Зиганшину Тарасов.

- Сергей…

- А по отчеству?

- Олегович… - растерянно ответил лейтенант. - А что?

- Сергей Олегович, ты мне скажи по душам, что у вас там среди лётчиков говорят? Почему снабжения нет?

- Да как же нет, товарищ подполковник! Вчера ночью 'ТБ-три' вылет делали. Сбрасывали на парашютах тюки.

- Какие тюки?? - Немногословный Шишкин едва не выронил кружку с 'чаем'.

- Ну я уж не знаю… Нас комполка предупредил, что если посадочная оборудована не будет - скидывать по ракетам.

- Что?? - в голос почти крикнули все трое.

- Ну по ракетам. Вы должны были сигналы давать ракетами. Только вот я в полете ещё думал. Тут по всему району ракеты бросают. Не пойми кто, то ли вы, то ли партизаны, то ли… Блин… - До лейтенанта начал доходить ужас ситуации. - Неужели немцам сбросили?

Тарасов матерно выругался.

- Мать их за ногу… Ведь каждый день координаты им шлем… Шишкин!

- Я, товарищ подполковник!

- Докладная записка готова?

- Николай Ефимович… Обижаешь… - Начштаба протянул Тарасову запечатанный пакет.

- Лейтенант… Передашь этот пакет лично комфронта. Понял? Лично!

Зиганшин задумчиво почесал затылок:

- Мне бы ещё до него добраться, до комфронта-то… Впрочем, наверняка вызовут туда.

- Вот там и передашь.

На Тарасова внезапно дунуло едким еловым дымом от костра. Отвернувшись от него, подполковник увидел бойца, подбегающего к нему:

- Товарищ подполковник, разрешите доложить! Разгрузка закончена. Интенданты сейчас сортировкой занялись. Раненых грузить?

- Само собой. И бегом!

На этот раз чертыхнулся Зиганшин:

- Мы много не увезем, товарищ подполковник! Пять человек только. На местах бортстрелков. Так что только сидячих.

- В люльки лежачих погрузим, - отрезал Тарасов.

- Поморозим же! Ветер, а там фанерка…

- А тут умрут. Не сейчас, так через час. Понимаешь, лейтенант…

- Понимаю, но…

- Но? Но?! Ты, лейтенант, знаешь, какие у нас раненые, какие люди? Ты знаешь, что вчера наши раненые сделали? - вспыхнувшая ярость Тарасова вдруг вылилась слезами по щекам. - Ты, лейтенант, герой! Спасибо тебе! А моим ребятам, кто спасибо скажет? Грузите, я сказал!

Через полчаса 'уточки' стали подниматься в ледяное небо, неуверенно покачивая полотняными крылышками…

Провожая их взглядом, Тарасов хрипло спросил, не глядя ни на кого:

- Как думаешь, пацаны ещё живы в Малом Опуево?

Ответом ему было тяжелое молчание…

***

Если первый батальон так и не смог удержать Большое Опуево, то второй взял Малое с лету.

Комбат-раз - капитан Иван Жук - приказал атаковать без криков и выстрелов. Более того. Десантники его батальона часть пути проползли под настом! Немцы ошалели, когда почти перед их окопами снег взметнулся и белые призраки молча - что самое страшное! - прыгнули на их головы.

Через полчаса, когда под Большим Опуево ещё только разгорался бой - батальон Жука уже зачищал от недобитков деревню.

- Молодцы, мужики! Молодцы! - орал он ребятам, деловито - отделениями - прочесывающим избы.

Из каждой избы приходилось выкуривать фрицев. Гранаты в окна, дверь на прицел…

Внезапно, из крайнего дома басовито застучал трассерами пулемёт. Одной очередью срезало сразу троих десантников, перебегавших улицу, освещённую багровым огнём разгорающихся пожаров.

- Подавить пулемётчика! Бегом! - заорал Жук. - Где командир штурмового взвода?

- Убит!

- Мать твою… Морозов! Морозов! - крикнул комбат бегом к штурмовикам, пусть давят пулемёт!

- Есть, товарищ капитан! - комсорг батальона, сержант Ленька Морозов бросился в залегшую первую роту, перепрыгивая через трупы немцев и десантников.

Очередь стеганула совсем рядом, но он каким-то невероятным образом выгнулся, и пули - вместо того, чтобы порвать живую плоть - выщепили дыры по стене избы.

Морозов нырнул рыбкой, уходя из зоны поражения в сугроб. Ещё несколько десятков метров и…

- Товарищ лейтенант… Комбат…

- Да понял я! - лейтенант Булавченков грыз тесемки шапки-ушанки. - Фомичев штурмовиками сейчас…

Договорить он не успел. Немцы начали миномётный обстрел и комья мерзлой земли ударили ему в лицо. Он ткнулся в снег.

- Тьфу… - приподнявшись, он выплюнул землю и схватился за правый глаз.

- Ранены?

Лейтенант застонал, держась за лицо.

Дайте посмотрю. Морозов осторожно взял руки лейтенанта и отвел в сторону…

- Фингал будет. А глаз вроде цел… Холодное приложить надо…

Новый взрыв заставил ткнуться в 'холодное'.

И в этот момент немецкий пулемёт захлебнулся. А за этим раздались два глухих взрыва и миномёты тоже замолчали.

- Ай, Фомичев, ай, молодец! - вскрикнул лейтенант, вставая на колени. - Рота, вперёд!

Десантники бросились в атаку. Впрочем, атаковать было уже некого. Из дома, откуда только что долбил пулемётчик, валил густой дым. А за домом была живописная картина - разбросав конечностями и кишками по снегу валялись дохлые фрицы-миномётчики. Тех, кто ещё пытался корячиться, десантники штурмового взвода Фомичева спокойно добивали выстрелами в затылок.

- Языка! Языка оставить!

- Некого, товарищ лейтенант! - развернулся к нему вечно улыбчивый старший сержант Фомичев. - Все умерли, почему-то!

В этот момент распахнулась дверь дымящего дома и оттуда вывалился надсадно кашляющий немецкий офицер - без штанов и в расстегнутом кителе. Он успел махнуть финкой, пропоров растерявшемуся Морозову маскхалат, но тут же был успокоен ударом приклада в спину.

- Связать и в штаб бригады, - распорядился комроты.

- Скотина… - удрученно разглядывал порезанный полушубок комсорг. - Какую вещь испортил…

- Неееет! - закричал вдруг кто-то тонким голосом. - Не трогайте его! Он мой!

Из дымящейся избы выбежала женщина в длинной ночнушке и наброшенной на плечи телогрейке. Тут же споткнулась на ступеньках и упала прямо в ноги лейтенанту Булавченкову.

От неожиданности и лейтенант, и бойцы замерли. Баба же продолжала голосить:

- Не трогайте, ироды! Мой он, мой! Прошу вас… - и зарыдала.

- Это что за явление Христа народу! - грозно рявкнул на бабу подошедший незаметно комбат.

- Товарищ капитан… - начал было лейтенант.

Жук остановил его движением руки и присел перед валяющейся на снегу бабе:

- Эй, ты кто такая?

- Авдотья я… - распрямилась та. Круглое ее лицо покраснело от слез. - Отдайте Вовочку, а?

- Какого ещё Вовочку? Ты что, Авдотья, с ума сошла?

- Вольдемара моего отдайте. Он мирный. Он велетинар. Он мне корову сладил…

Жук сдвинул шапку на затылок:

- Вольдемара? Немца, что ли?

- Муж он мне! Христом богом клянусь, муж!

- А что, русского мужа не смогла найти?

Баба вдруг затихла.

- Что молчишь-то? - потряс ее за плечо капитан.

- Без вести пропал в сорок первом… А что ж мне… Одной, тут хоть и немец, а мужик же! Велитинар опять же, велитинар… - и опять зарыдала.

Она почти молитвенно повторяла крестьянски уважаемую профессию пленного, как будто бы это могло помочь ему и ей.

- Велитинар!

По лицу комбата пробежало судорогой презрение:

- Он твоего мужа и убил…

Авдотья затрясла неприкрытой головой:

- Да что ты, что ты… Вовочка и муху не обидит, вона он мне как корову слечил… Что ты, что ты…

Волосы ее, в которых уже блестела седина, немытыми прядями раскидались по плечам.

- Что ты говоришь, то а? Как же он мужа моего убил? Ты ж советский человек, как такую ерунду говоришь? Он же корову!

Жук сплюнул себе под ноги:

- Корову говоришь? Корову это хорошо… Это он молодец! В сарай потаскуху. Этого в штаб.

Баба завыла, вцепившись себе в волосы. Когда двое десантников подхватили ее под руки и потащили в сарай, она извернулась и пнула капитана по ноге. Тот только покачал головой в ответ:

- Советский, значит, человек…

- Нет продуктов, товарищ капитан! Вообще ничего нет. Так, по мелочи насобирали, - подошёл к нему начштаба батальона. - У кого колбаса, у кого галеты. И у местных тоже ни черта нет. Все выскоблено.

Жук опять сплюнул. На этот раз от досады. Главная цель операции не была достигнута:

- А корова этой бабы?

- Нету коровы. Видимо, немцы увели.

Комбат нахмурился:

- Потери?

- Подсчеты ведем ещё. Струков помощи просит. Завязли на подступах.

- Поможем. Кто командир штурмового взвода был?

- Погиб, товарищ капитан… Вместо него старший сержант Фомичев.

- Где он?

- Тут я, товарищ капитан, - откликнулся рядом стоявший Фомичев.

- Твой взвод остается здесь. Занимайте оборону. Раненых оставляем тут. Пусть отогреются ночку-другую в избах.

Фомичев приложил руку к грязной ушанке, но ответить не успел. Со стороны сарая раздался выстрел.