Максим Михайлов - Чего не прощает ракетчик

• Название: Чего не прощает ракетчик
• Автор: Максим Михайлов
• Издательство: Эксмо
• Жанр: О войне
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-36982-9

Когда-то это был дружный коллектив ракетчиков, служивших своей могучей державе. Но распалась страна, распался и коллектив. Подполковник Севастьянов служит в Российской армии, а его трое сослуживцев присягнули независимой Украине. Российско-грузинская война обострила разлад, расставив бывших друзей по разные стороны от линии фронта: украинские офицеры выступили на стороне грузин и оказались виновными в гибели племянника Севастьянова. Месть предателям — вот на что теперь направлены все помыслы подполковника…сетевая версия повести

---

Хохлятские вагоны замерли в дальнем ее конце. Полувагон с «птичками» и теплушка с караулом, облезлые и жалкие даже на вид. Из раздернутых настежь дверей теплушки потягиваясь выбрался человек в болотного цвета полевом камуфляже, остановился, вглядываясь из-под руки в приближающегося Севастьянова. Что-то показалось в нем подполковнику странно знакомым. С этого расстояния лица было не разглядеть, но разворот плеч, массивная квадратная фигура и этот характерный жест Ильи Муромца с Васнецовского полотна однозначно кого-то напоминали. Даже внутри тряхнуло вдруг сердце каким-то еще неясным пока, но однозначно радостным предчувствием. Севастьянов невольно ускорил шаг, цепко держа глазами украинца, уже расплываясь в улыбке, но пока не узнавая.

— Витоха! — громовым басом раскатилось по рампе, отражаясь от бетона массивных опор и рикошетом возвращаясь обратно. — Витоха! Мать моя женщина!

— Пашка! — радостно выдохнул Севастьянов.

Теперь он уже был полностью уверен, спутать этот рыкающий бас невозможно было ни с чьим другим голосом.

А Померанец уже бежал навстречу широко распахивая неуклюжие медвежьи объятия. Налетел лавиной, пахнул крепким табаком, чесноком и сивушным перегаром, облапил, гулко хлопая по спине.

— Витоха! Чтоб тебя! Как живой!

— Пусти, медведь! А то сейчас буду не как живой! Раздавишь же, черт! — шутливо пытался отпихиваться Севастьянов, вырываясь из кольца могучих рук бывшего сослуживца.

Наконец отвалились друг от друга, стояли жадно щупая глазами постаревшие лица, отыскивали знакомые черты, стирая возрастную маску морщин и обвисшей кожи, ухмылялись счастливо, не зная что сказать, с чего начать, как выплеснуть наружу переполняющие душу чувства.

— Ты как здесь? — добродушно прогудел Померанец, ревностно оглядывая поджарую жилистую фигуру Севастьянова.

— Я? Это ты как здесь?! — фыркнул Севастьянов. — Я-то обычным путем, как вывели из Казахстана, так тут и осел. Куда центр, туда и я, ничего особенного. А вот ты, я гляжу, иностранцем заделался…

— Да, ладно тебе, иностранцем… Тоже сказал… — Померанец смущенно фыркнул, опуская глаза. — Сильно там вашему пацану, что вчера дежурил, нагорело?

— Да уж порядком, — не стал щадить бывшего однополчанина Севастьянов. — Развел ты его, как молодого, а он теперь без премии останется…

— Не, ну ты меня тоже пойми, — загорячился украинский подполковник. — У меня люди одиннадцать дней в дороге, на одном сухпайке, не мылись, спали на нарах, срали в дырку в полу вагона…

— Ладно, ладно… Не надо мне тут на жалость давить, — с улыбкой оборвал его Севастьянов. — Все знаю, а то никогда в выездные караулы не ездил! Ты, гляжу уже подполковником ходишь?

— Ха! Нашел чему удивиться! Сам-то, смотрю тоже не майор! Так чего же я, дурней тебя что ли?

— Не скажи, — шутливо погрозил пальцем однополчанину Севастьянов. — Я-то на одном месте, горбом своим постепенно карьеру сделал. А ты вон, в иностранной армии уже до такого чина дойти успел…

— Так не с лейтенантов чай начинал, — передернул плечами Померанец. — Как уходил майором, так майором и восстановился. А за это время, да с моим-то опытом мог бы уже и в генералы выйти…

— Чего ж не вышел? — невинно съехидничал Севастьянов.

— С языком проблемы… — помрачнел Померанец.

— С языком? Никак прикусил? — продолжал издеваться Севастьянов, уж больно забавен был сейчас по-детски обиженный квадратноплечий бугай Померанец.

— Ага, прикусил! — со злостью выдохнул тот. — Еще с рожденья! Ну не даются мне ихние «поляницы» и что там еще…

— Ладно, брось, — спохватился, чувствуя, что задел друга за живое Севастьянов. — Пойдем лучше, покажешь свое хозяйство.

— Во! — разом просветлел лицом Померанец, хитро подмигнув Севастьянову. — А ты никак моих птичек принимать будешь?

— Ага, размечтался! — безжалостно осек его подполковник. — Сначала их таможня примет, а потом уж наши с базы. Я к твоим ракетам и на пушечный выстрел до этого не подойду. Не моя епархия!

— А чего тогда пришел? Повидаться?

— Скажешь тоже. Я и не знал, что ты с караулом приехал. Нет, брат, приставили, понимаешь меня специально за вами присматривать.

— Не понял…

— А чего тут понимать? В режимной части, где между прочим и опытные образцы новейшего оружия могут оказаться, в самом ее, понимаешь центре, находятся иностранные граждане. Больше того, военнослужащие иностранной армии. По крайней мере один из которых является специалистом как раз в области зенитных ракет, — при этих словах Севастьянов значительно глянул на хлопающего глазами Померанца и закончил сурово сдвинув брови. — Тут любой поймет, что дело не чисто. А значит, нужно принять к этим наглым иностранцам меры. Например, приставить к ним для присмотра сурового и непоколебимого тюремщика с правом немедленного расстрела любого, кто попытается осуществлять шпионскую деятельность.

— Витоха, ты чего? — только и смог из себя выдавить опешивший от этой тирады Померанец, беспомощно разводя руками.

— Да, ладно, расслабься ты! — довольно ткнул его кулаком в бок Севастьянов. — Просто положено так, знаешь же. Иностранцы должны быть под присмотром. Мало ли. Так что есть приказ, охранять вас тут до утра и не разрешать покидать территорию рампы. Только и всего.

— Это че? Значит опять сухпай хавать… — разом загрустил Померанец.

— Вот-вот, — кивнул Севастьянов. — Причем едоков у вас сегодня будет на одного больше. Догадываешься кто этот один?

— Да это-то ладно, — махнул рукой украинский подполковник. — Там этой тушенки один хер еще целый ящик, давно уже в зубах навязла…

Тушенки действительно оказалось вволю, да и устроились караульщики в теплушке со всем возможным в подобных спартанских условиях комфортом. Внутренности вагона имели вполне обжитый и старательно окультуренный вид. На крепко сбитых деревянных нарах, разместились одинаково серые набитые настоящим пухом натовские спальники. Подле сооруженного из ящиков стола притулились сколоченные из гладких оструганных досок скамьи. Сумки и рюкзаки с вещами и продуктами аккуратно сложены вдоль вагонной стенки. Дальний угол деликатно прикрыт брезентовой ширмой. А прямо посреди теплушки весело потрескивает плюясь безобидными искрами самая настоящая печка буржуйка. Даже в эпоху космических полетов и нанотехнологий ничего более уютного и удобного для обустройства нехитрого солдатского быта так и не придумали.

Кроме Померанца в теплушке обнаружились четверо сумрачных контрабасов при ремнях и полном боевом снаряжении, да совсем лопоухого вида лейтеха — начальник караула. Едва войдя в распахнутую дверь Померанец грозно рыкнул на личный состав и поднялась деловитая суета, всегда предшествующая даже самому немудрящему банкету. А встречу старых друзей всенепременно полагалось отметить. Севастьянов удобно устроившись на широкой скамье с удовольствием наблюдал за тем, как служивший столешницей щит из досок стремительно преображается, превращаясь в уставляемую шкворчащими жиром пайковыми банками, железными мисками и кружками скатерть самобранку.

— Так, орлы и вороны! — сурово сведя к переносице густые брови обратился к бойцам Померанец. — Двое с оружием на улицу к полувагону. Смена через два часа. Этой ночью караулим по полной программе, все-таки в другой стране находимся. Надо не ударить в грязь лицом. Тарасенко, ты приглядывай за ними. А то расслабились что-то в последнее время твои хлопцы.

Розовощекий лейтенант с серьезным видом кивнул, окинув замерших бойцов грозным командирским взглядом.

— Все, выполнять! — разрешил Померанец. — Свободная смена к столу. Ужин подан.

Севастьянов с легкой усмешкой на губах следил за тем, как Померанец увлеченно изображает сурового и требовательного начальника, вспоминая про себя, что раньше особой склонности к дисциплине за нынешним подполковником отнюдь не замечалось. Скорее наоборот. Надо же как меняют человека возраст и погоны… Впрочем не прошло и нескольких минут как Померанец со всей непреложностью доказал, что если он и изменился, то не сильно. Хитро покосившись на чавкающих на другом конце стола контрактников, подполковник неуловимым жестом фокусника извлек откуда-то хитро изукрашенную яркими заманчивыми этикетками бутылку водки и торжественно водрузил ее на струганные доски.

— Вот! Специально берег на тот момент, когда «птичек» сдадим. Но за нашу с тобой встречу грех не выпить, согласен?

— Все-таки ты шпион, Пашка, — довольно щурясь заявил Севастьянов. — Так и хочешь споить приставленного за тобой наблюдать офицера. Совсем у тебя совести нет…

Померанец гулко захохотал, но неожиданно оборвав смех цыкнул на заинтересовано переставших греметь ложками контрабасов:

— А вы, воины, даже рты свои не разевайте! Тем, кто с оружием, ни капли алкоголя, понятно объясняю?!